Глава 2. Специфика социально-гуманитарного познания

1. Сходства и различия наук о природе и наук

об обществе: современные трактовки проблемы.

Особенности объекта социально-гуманитарного

познания

Науки о природе называют естественными науками. В них при­рода предстает как царство законов и закономерностей, открытие которых и составляет цель естественнонаучных дисциплин (о за­конах см. раздел I, гл. 4). Науки об обществе изучают общество в целом, его основные структурные компоненты, движущие силы и закономерности его развития, формы общественного устройства и т.д. Они осуществляют рефлексию над проблемами человечес­кого существования в обществе и истории, фиксируют способ дви­жения «социальной энергии», нормы и ценности человеческой жизнедеятельности, участвуют в преобразовании общества.

Рассматривая вопрос о соотношении наук о природе и наук об обществе, важно отметить, что (а) сведение социально-гуманитар­ного знания к естественнонаучному неправомерно; (б) нельзя абсолютизировать естественнонаучное знание как эталонное; (в) не­правильно утверждать, что социально-гуманитарное и есте­ственнонаучное знание — это взаимоисключающие типы знания; (г) недопустима дискредитация как социально-гуманитарных, так и естественных наук.

Чрезвычайно острой в науках об обществе является проблема законов и закономерностей, так как ориентация на поиск законо­мерностей сталкивается с рядом трудностей (см. раздел И, гл. 4). Существует представление, согласно которому науки об обществе отличаются большой субъективностью, строятся на основе ин­дивидуальных оценок и личностных предпочтений исследовате­ля. В силу этого закономерности общественного развития отрицаются. Иногда развитие общества рассматривается как часть кос­мической эволюции или ставится в зависимость от развития идей.

Если признавать наличие законов общества, то следует учиты­вать, что (а) они являются историческими, т.е. их действие огра­ничено временем существования определенного этапа развития общества. Многие законы природы, напротив, являются вечно действующими или долговременными; (б) реализуются через со­знательную деятельность людей, тогда как законы природы дей­ствуют спонтанно, существуя независимо от сознания людей. Фи­зик надеется на «искренность» природы. Обществовед находится в ситуации, когда люди в процессе деятельности меняют свои взгляды и цели, мотивы и интересы, что делает их трудно пости­жимыми. Считается, что социальная реальность, в которой не­разрывно связаны экономические, политические, духовные, пси­хологические отношения, гораздо сложнее, чем реальность природная.

Науки об обществе отличаются от естественных и по методу исследования. И если эмпирические методы сравнения и наблю­дения свойственны как наукам о природе, так и наукам об об­ществе, то распространенный в естествознании эксперимен­тальный метод применить к обществу невозможно. Общим являются описание и обобщение фактов, логико-теоретический анализ, выяснение причин того или иного явления, построение моделей развития. В социологии применяются количественные и статистические методы, что также указывает на родственность двух типов наук. Однако для социогуманитарного познания бо­лее характерно выявление качественного своеобразия того или иного типа социального явления. В науках об обществе исполь­зуются телеологической вид объяснения, а также герменевтичес­кие процедуры понимания и интерпретации (подробно см. раздел II, гл. 4). В социальных науках исследования пропитаны культур­но-историческим контекстом и традицией. Из социально-гумани­тарного знания не может быть исключен «личностный момент», связанный с определенной системой ценностей того или иного ученого. Поэтому понимающая интерпретация является отличитель­ным свойством социально-гуманитарного познания.

Сильным аргументом против претензий социальных наук от­крывать закономерности является следующий: если конкретная революция объясняется с помощью ссылки на возрастающее не­довольство большей части населения определенными условиями жизни, ясно, что в этом объяснении предполагается общая регу­лярность, но с трудом можно сформулировать общую закономер­ность по поводу того, какими должны быть степень и форма недо­вольства, какими должны быть условия жизни, чтобы революция произошла.

Материалистическая диалектика, рассматривающая общество как органическую закрытую систему, постулировала три универсаль­ных закона, действующих в природе, в обществе и в мышлении: за­кон единства и борьбы противоположностей, закон отрицания от­рицания и закон взаимоперехода количественных изменений в качественные (первый указывал на источник развития, второй на направленность, а третий на механизм развития). Синергетическая парадигма рассматривает общество как открытую, самоорганизую­щуюся систему, в которой действуют вероятностные, статистичес­кие, а не общие «детерминистические» законы.

Статистические закономерности формулируются на языке ве­роятностных распределений и проявляются как законы массовых явлений на базе больших чисел. Считается, что их действие об­наруживается там, где на фоне множества случайных причин суще­ствуют глубокие необходимые связи. Они не гарантируют абсолют­ной повторяемости, однако в общем случае правомерна их оценка как закономерностей постоянных причин. Для социальных наук значимым является индивидуализирующий метод, связанный с рас­смотрением единичных явлений, а генерализующий метод обобще­ния, имеющий важное значение в естественных науках, становится второстепенным. Важную роль в социально-гуманитарном знании играют также диалог, коммуникация между людьми.

По-своему проблему социальной закономерности решает гео­графический детерминизм, указывающий на доминирующее влияние среды обитания на мировоззрение и мироощущение этноса (греч. ethnos — народ). Однако географические условия жизни мож­но принять в расчет при объяснении, скажем, специфики искус­ства, обычаев, традиций того или иного этноса, но из описания географических условий очень сложно вывести законы социаль­ного развития.

Законосообразность развития общества пытается объяснить и такое направление, как инстинктивизм, который объявляет первич­ной социальной силой инстинкты и желания, в частности голод, жажду, половые потребности, обеспечивающие продолжение рода, а также стадный инстинкт, заставляющий жить в коллективе.

Говоря о сходстве наук о природе и наук об обществе, выделим такие общие черты: (1) познание в той и другой науке включает: (а) цель — познание истины; (б) наличие этапов описания и обоб­щения фактов; (в) использование теоретического и логического анализа; (г) построение идеализированных моделей; (д) примене­ние абстракций и общих понятий. (2) При объяснении социаль­но-исторических событий зачастую используются общие законы, установленные в физике, химии, биологии. Так, определение дат в истории с помощью годичных колец деревьев опирается на ис­пользование определенных биологических закономерностей. При проверке подлинности документов, картин, монет применяют физические и химические методы. (3) Науки о природе и обще­стве при поиске закономерности используют общие логические структуры, включающие экспланандум ("описание явления) и экс-плананс (класс утверждений, которые приводятся для объяснения данного явления). Экспланандум должен быть логически выводим из эксплананса — таково логическое условие адекватности. Эксп-лананс должен подтверждаться всем имеющимся эмпирическим материалом, что составляет эмпирическое условие адекватности. (4) И в естественных, и в общественных науках работает принцип причинного объяснения, хотя существует формальное различие между мотивационным и причинным объяснением. Мотивацион-ное объяснение является телеологическим, а причинное — дедук-тивно-номотетическим (подробно см. раздел II, гл. 4). (5) В науках о природе и об обществе применяется понятие эмерджентно-сти (англ. emergence — возникновение), фиксирующее «новые», неожиданные, необъяснимые и непредсказуемые в теоретическом смысле явления.

Но не следует абсолютизировать черты сходства наук о приро­де и наук об обществе, как это сделал первый позитивист О. Конт, который включал в социологию социальную статику и социальную динамику на манер социальной физики. Немецкие философы В. Виндельбанд (1848-1915) и Г. Риккерт (1863-1936) уже разли­чали науки о природе и обществе, называя идиографическими те науки, которые, описывая индивидуальное и неповторимое, ак­центировали внимание на мотивационно-смысловых и ценност­ных факторах и целевых зависимостях, а номотетическими - на­уки, ориентированные на фиксацию общего и повторяющегося. Вместе с тем следует учитывать, что социально-гуманитарное зна­ние может приобретать как научный, так и вненаучный, утопичес­кий характер, и разграничение этих видов знания является остро­актуальной проблемой. Так, Дж. Сорос называет выражение «социальные науки» «ложной метафорой» и считает социальное знание разновидностью алхимии.

В настоящее время остро ставится вопрос о необходимости синтеза наук естественных и социально-гуманитарных. Основа­нием такого синтеза является, как считают многие современные ученые, принцип глобального эволюционизма, формированию ко­торого способствовали (а) теория нестационарной Вселенной; (б) концепция биосферы и ноосферы; (в) идеи синергетики ('подробно см. раздел I, гл. 7). Принцип глобального эволюционизма позво­ляет рассматривать человечество как продукт естественной эво­люции, подчиняющийся ее основным законам. Ученые отмеча­ют, что процесс эволюции происходит сначала в популяции, а затем захватывает этнос. Люди, составляющие этносы, накапли­вали информацию об окружающей их природной (климат, ресур­сы, рельеф) и социальной среде (поведение, законы общежития), что являлось основой их культурной адаптации. На этой основе вырабатываются стереотипы поведения и мышления, которые затем превращаются в традиции. Традиции в обществе интер­претируются как аналоги наследственности в биологической эволюции. То, что в биологической эволюции называется «му­тантами», в социальной - «еретиками» и «диссидентами». Это все те индивиды, которые способны мыслить и действовать не­традиционно, ломая привычные стереотипы жизни. Как свиде­тельствует история, таких одиночек пытаются изолировать, из­гнать или же уничтожить. В социальной эволюции возможны два сценария. Первый состоит в том, что, несмотря на количествен­ный рост населения, большинство людей не желают покидать привычных мест из-за боязни перемен. В итоге в этой местности возникает демографическое давление, а затем демографо-эколо-гический кризис. Способом регулирования или выхода из него являются войны или же демографическая политика сдерживания. Второй сценарий связан с деятельностью социальных «мутантов», которые, являясь инициаторами социальных и технических но­ваций, способствуют формированию новых социальных струк­тур, усиливающих демографическую емкость и открывающих новые пути развития общества. Тем самым они препятствуют вос­производству традиций старших поколений и начинают сами оказывать значительное влияние на социальные процессы. Бла­годаря их новациям общество совершает качественный скачок. Но при этом следует учитывать, что эволюция человеческого об­щества, реализуемая через взаимосвязанные процессы развития социальных структур, общественного сознания, производствен­ных систем, науки, техники, материальной и духовной культуры, должна происходить при сохранении генетических констант вида homo sapiens. Специфика современной эволюции чело­веческого общества обусловлена, прежде всего, техноэволюцией, скорость которой в отличие от биоэволюции постоянно возрастает, что делает невозможной коэволюцию, т.е. согла­сованное существование природы и человечества (см. раздел I, гл. 7). Биоэволюция не поспевает за техноэволюцией, что вызывает ранее неизвестные заболевания, увеличение смерт­ности, разного рода генетические отклонения. Поэтому реализация принципа коэволюции — необходимое условие для обеспечения человечеству будущего.

Особенности объекта социально-гуманитарного познания.

Объектом любой науки называется то, на что направлена де­ятельность исследователя и что противостоит ему в качестве объективной реальности. Объектом социально-гуманитарного по­знания является «человеческая реальность» во всей сложности и многообразии ее социального и исторического бытия. Помимо вне­шних объективации материальной культуры, многообразия об­щественных отношений, процессов духовной сферы в объект социально-гуманитарного познания вписан сам человек с его мышлением и сознанием, вовлеченный в общественные связи и коллективные формы деятельности. Очевидно, что такой объект не может быть исчерпывающе изучен на основе естественнона­учных дисциплин (анатомии, физиологии, биологии и пр.).

К главным характеристикам объекта социально-гуманитар­ного познания можно отнести: (а) «человекоразмерность»: так как человек, в котором тесно переплетены социальное и биологи­ческое, духовное и витальное, обладает возможностью вмеши­ваться в «естественный» ход социальных событий, то в объекте социально-гуманитарного познания переплетаются стихийное и сознательное, эмоциональное, рациональное и внерациональ-ное; (б) гетерономностъ (греч. heteros — другой) его природы и исключительную сложность, так как социокультурная действи­тельность всегда зависима от мышления и активности челове­ка, а неизбежность ошибок в мышлении участников социальных событий наделяет их чертами неопределенности и вариативно­сти; (в) уникальность, индивидуальность социально-гуманитар­ных событий и явлений, предстающих как ценность. М. Вебер говорил в этой связи о культурно-значимой индивидуальной действительности, к которой не применимы в полной мере про­цедуры обобщения и генерализации, широко используемые в ес­тественных науках; (г) континуальность: объект «растяжим» на многие поколения и разнообразные типы цивилизации, вклю­чает в себя как индивидуальное, так и социальное измерения.

Духовные ценности и моральные принципы, например, пере­даются из поколения в поколение; (д) изменяемость, т.е. к объек­ту социально-гуманитарного знания в полной мере применим принцип развития, который имеет специфику; (е) объект соци­ально-гуманитарного познания не может быть подвергнут экс­периментам, подобным естественнонаучным; (ж) ему свой­ственна «детерминация будущим», когда ожидаемое состояние объекта во многом определяет траекторию его развития в на­стоящем.

Указанные характеристики объекта социально-гуманитарного объекта обусловливают и специфику его познания: (а) человечес­кая субъективность не может быть элиминирована из социально-гуманитарного знания, оно должно учитывать включенность чело­века во все события и возможность его влияния на макросоциальные процессы. Поэтому социально-гуманитарное познание предпола­гает единство объективного и субъективного; (б) содержание соци­ально-гуманитарного знания должно постоянно изменяться, как бы «поспевая» за развитием своего объекта; (в) оно слабо поддается структурированию и типологизации, а также выражению в «точном» языке и категоризации. Для языка, на котором излагается содержа­ние социально-гуманитарного знания, характерны образность, сим­волизм, употребление метафор, а понятийный аппарат включает по­нятия антропологии, культурологии, психологии, социологии, политологии, социальной философии и пр.; (д) эмпирической ба­зой социально-гуманитарного познания могут выступать хроники, архивные материалы, вещественные археологические остатки про­шлого, документы, письма, надписи и пр.

Объект социально-гуманитарного познания как сложная систе­ма задает адекватные методы своего изучения, к которым можно отнести: объяснительные и интерпретационные подходы, пони­мающие методики, статистически-вероятностные методы, метод критического рационализма, провозглашающего бескомпромисс­ную критику существующего порядка вещей. Для социально-гу­манитарного знания не может быть «одной, единственно истин­ной теории» и «единственно истинного общественного режима», поэтому это знание предстает как множество конкурирующих те­орий и концепций.

В настоящее время широко распространено противопоставле­ние закрытого и открытого обществ как двух типов организации социальной реальности. Основные характеристики закрытого об­щества: авторитарность, иерархия, система жестких предписаний, стабильность-застойность, принуждение, единообразное мышле­ние «сообщества единоверцев». В закрытом обществе доминиру­ют механизм давления, ориентация на манипулирование поведе­нием людей. Его развитие направлено на самосохранение и обеспечение ранее запрограммированного результата. В закрытом обществе взаимодействие людей осуществляется на основе над­личностных норм, усвоенных нерефлексивным образом. Закры­тое общество сравнивается с организмом, подвластным инстинк­ту, открытое — со свободным образованием, подчиненным разуму (А. Бергсон). В открытом обществе преобладающей тенденцией являются индивидуальные инициативы, интенсивность взаимо­действий и направленность к прогрессу. Совокупность ценностей открытого общества включает в себя условия достойного существо­вания, частную собственность, свободу, право, справедливость, консолидацию, равенство в правах.

2. Индивидуальный и коллективный субъект социально-гуманитарного познания

В общем плане под субъектом познания подразумевается активно действующий индивид или группа индивидов. В силу этого правомер­но говорить как об индивидуальном, так и о коллективном субъекте социально-гуманитарного познания. Субъект социально-гумани­тарного познания — это не пассивный наблюдатель, а участник по­знавательного процесса.

Категория «субъект» социально-гуманитарного познания включает в себя несколько уровней содержательной интерпрета­ции. Речь может идти: (1) об эмпирическом субъекте, т.е. реально действующем в истории человеке; (2) о коллективном субъекте, в качестве которого выступает то или иное научное сообщество;

(3) о трансцендентальном субъекте, понимаемом как «сознание вообще».

Индивидуальный субъект социально-гуманитарного познания — это, во-первых, участник познавательного процесса, который в ходе познания мира привносит в социально-гуманитарное знание личностную позицию, обогащает сокровищницу мировой культу­ры своеобразием личностного видения, продуцирует личностное знание. Не случайно все виды и формы гуманитарного знания свя­заны с именами их творцов, которые поднимаются до критичес­кого взгляда на происходящие в мире процессы, подвергают со­мнению «разумность действительности» и существующего порядка вещей, выходят за пределы устоявшихся традиций, канонов и обы­чаев.

Индивидуальным субъектом социально-гуманитарного позна­ния могут быть представитель любого этноса, ученый, мыслитель, литератор, художник, кинодраматург, а также лидер, руководитель, общественный деятель и пр. Тот, кто анализирует общественные процессы, выражает дух эпохи, цели и устремления существую­щего поколения и способен обеспечить содержательные прира­щения социально-гуманитарного знания (в различных его дис­циплинарных областях), и есть его субъект. В видимом случайном сцеплении событий и человеческих действий субъект социально-гуманитарного знания пытается отыскать закономерность. Объясняя ход и развитие социальной реальности, размышляя над уникальностью исторических ситуаций, он использует по­тенциал проективно-конструктивной функции мышления и мо­жет предложить ту или иную модель социального развития. По­скольку субъект социально-гуманитарного познания включен в жизненный мир, а потому может быть понят не как гносеологичес­кая абстракция, а как целостное, одновременно и познающее, и пере­живающее существо.

При характеристике индивидуального субъекта социально-гу­манитарного познания особого внимания заслуживает, во-пер­вых, ниша лидеров и разного ранга руководителей, т.е. лиц, пред­ставляющих то или иное социальное сообщество, выступающих от его имени и присваивающих себе право решающего голоса в создании образа социокультурной реальности. Так понятый ин­дивидуальный субъект может с наибольшей полнотой аккуму­лировать и с наибольшей убедительностью выражать идеи, на­строения, стремления людей, а также понимать и оценивать задачи своего времени, видеть новые общественные перспек­тивы и позитивные изменения. В этом контексте индивидуаль­ный субъект социально-гуманитарного познания к набору таких качеств, как активность, энергичность, волевое начало, готов­ность брать на себя ответственность за принятие решений, дол­жен присоединить также и патерналистские качества (патер — от лат. отец), стремиться к консолидации совместной деятель­ности. Его деятельность предполагает как наличие стройной программы действий, так и способность к быстрому реагирова­нию и успешным решениям, которые должны сочетаться с не­допустимостью скоропалительных максималистских действий. Именно здесь с наибольшей очевидностью проявляет себя ак­тивность субъекта социально-гуманитарного познания, совпа­дение субъекта познания и субъекта действия.

Во-вторых, отличительной особенностью субъекта социаль­но-гуманитарного знания является также то, что он обладает наи­более зрелой формой рефлексии по отношению как к индивиду­альным, так и к общечеловеческим проблемам бытия. Стремление понять суть эпохи, место человека в мире, его смысл и предназна­чение, метаморфозы истории и культуры — такая задача требует адекватных средств ее достижения. Поэтому богатый, образный и одновременно точный, аргументированный и убедительный дис­курс — необходимая составляющая внутренней лаборатории субъекта социально-гуманитарного познания.

В-третьих, субъект социально-гуманитарного познания, изучая свой объект, одновременно решает проблему собственной саморе­ализации, так как те произведения, которые выходят из-под его пера, свидетельствуют о потенциальных возможностях самого человека-творца истории и культуры, дают продолжение жизни его духа.

В-четвертых, он характеризуется использованием сложного взаимодействия высокой концентрации сознания, ориентирую­щегося на строгую логику и аргументацию, с одной стороны, и потенциала бессознательного, интуитивного миропостижения, с другой. Именно в сфере социально-гуманитарного знания про­являются и тесно переплетаются многообразные формы знания, не только научного, но и обыденного, художественного, религи­озного, игрового, а также различные формы когнитивных прак­тик и технологий.

В-пятых, для субъекта социально-гуманитарного познания чрезвычайно значимы подлинно гуманистические цели и ценнос­ти. Его мышление должно отличаться положительной и созида­тельной направленностью. Образ мира, который создают гумани­тарные науки, не должен тяготеть к эсхатологическому сценарию, а должен быть наполнен оптимизмом, пониманием значимости человеческих усилий для обеспечения возможностей прогрессив­ного развития всего человечества.

В-шестых, на ученом — представителе гуманитарного знания лежит великая миссия выступать экспертом в осуществлении гу­манитарного контроля в таких областях, как атомная энергети­ка, генная инженерия, клонирование, манипуляции человечес­кой психикой и т.д. Социально-гуманитарная наука берет на себя задачу обеспечения моральности современной науки в целом. Ученым в сфере социально-гуманитарного знания не безразлич­но счастье и благополучие человечества, они ратуют за обосно­вание подлинных культурных ценностей, понимают значимость чувств, переживаний, веры, идеалов в жизни человека.

В-седьмых, субъект социально-гуманитарного познания не может ориентироваться на методы естественных и технических наук, в частности, связанные с математизацией, и так как это приводит к редукции в формах механицизма, физикализма и био­логизма. Если в естествознании формой постижения объекта яв­ляется монолог (так как природа «молчит»), то субъект социаль­но-гуманитарного познания настроен на диалог (имеется в виду диалог текстов, культур, авторов, диалагичность понимания). Не существует «чистого языка наблюдений», субъект сам «делает» свой опыт, порождает и обогащает его, изменяя при этом ок­ружающую культурно-историческую реальность. В его компе­тенции - подчеркнуть значение искусства, литературы, нрав­ственности и духовности в жизни общества и в разрешении острых проблем человеческого существования.

Т. Парсонс отмечал необходимость тесных и адекватных вза­имообменов между обществом и учеными. Эти мысли Парсонса не находят отклика в посткризисных ситуациях нашего общества, где отношение к представителям интеллектуальной элиты во многом безразличное, не поддерживается достойными институ­циональными вкладами. Анализ статуса современного российского ученого в контексте многочисленных проблем его бытия (психо­логических, материальных, институциональных, профессиональ­ных и т.д.) приводит к неутешительному выводу. Так, по эконо­мическим показателям современный ученый находится на грани выживания. Не используется в полной мере потенциал отече­ственных ученых. В ряде европейских стран существует практи­ка привлечения к процессу обсуждения важных государственных и управленческих решений ведущих ученых. В России же власть обеспечивает ученым крайне скромное существование, а ученые получают взамен возможность не нести никакой ответственнос­ти за состояние дел в стране. П. Фейерабенд, задавая вопрос «как же выглядит сегодня выдающаяся личность нашего современни­ка ученого?», отвечал на него, рисуя теоретический портрет сво­его друга известного философа И. Лакатоса. Ученый добивается успеха, когда порывает с боязливым конформизмом. Он спосо­бен превзойти все в защите научной честности и не питает ни веч­ной любви, ни вечной ненависти ни к одному из учреждений и ни к одной из идеологий. Личность современного ученого амби­валентна: он достигает цели либо в одиночку, либо с помощью организованной группы.