Проперций
Элегии Секста Проперция (50 г. - около 15 г. до н. э.) во многом отличаются от мечтательных, мягких, изящных элегий Тибулла. Творческий путь Проперция также был иным, чем у Тибулла, и привел его к постепенному примирению с новым режимом, к включению официальных тем в рамки первоначально оппозиционной римской элегии. Родился Проперций в Умбрии. Его родственники принимали участие в гражданской войне на стороне противников Августа. В Рим он прибыл, по-видимому, в начале 20-х годов до н. э. Первая книга элегий вышла около 27 г. Принято считать, что как элегический поэт он занимает промежуточное положение между ученым Галлом, писавшим элегии на мифологические темы, и Тибуллом, в элегиях которого мифология не играет сколько-нибудь значительной роли. Проперций стремится создать "теорию элегии", противопоставляя этот жанр эпосу. Своими предшественниками он считает Каллимаха и других эллинистических поэтов, утверждает, что в изображении чувств Мимнерм выше Гомера.
В элегиях поэта Любовь - скорбная и трудная, его владычица Кинтия - жестока и капризна. Если любовь Тибулла показана на фоне идиллической сельской жизни, то Проперций рисует разнообразные картины: портики, площади и улицы Рима, модный курорт Байи, морской берег и т. п. Поэт проявляет большой интерес к мифологии и даже задумывает впоследствии создание цикла повествовательных элегий на мифологические темы. Мифологические образы очень часто встречаются в его произведениях. Он постоянно сравнивает свою возлюбленную с прекрасными героинями далекого прошлого, свои переживания и перипетии трудной любви с чувствами мифологических героев. Мифология является своеобразным средством поэтизации, к которому он охотно прибегает, обнаруживая свою "ученость". Третья элегия первой книги начинается так:
Так на пустынном песке в забытьи Миноида лежала, Прежде чем в море исчез парус афинской ладьи, Так погрузилася в сон Кефеева дочь Андромеда, Освободившись от пут, на одинокой скале, Так Эдонида, ночным утомленная бденьем, поникла В мягкую поросль травы у Апидановых вод77 Им я подобной застиг дышавшую мирным покоем Кинтию - голову ей чуть прикрывала рука.
(Кн I, элегия 3, ст 1-8, Пер. Я. М. Боровского)
Кинтия, героиня элегий Проперция, - образованная женщина, не похожая на простушку Делию, возлюбленную Тибулла. Стихотворения Проперция пронизаны страстным горячим чувством:
Кинтия, ты мне одна и дом, и родители вместе, Вся моя радость в тебе, все мои чувства твоя Грустен приду ли к друзьям, иль полный радости легкой, Буду всегда говорить - Кинтии это вина.
(Кн. I, элегия 11, ст. 23-26)
Поэт любит сочетать в своих элегиях контрастные мотивы: радость счастливой любви и размышления о смерти:
Словно листы, что упали с венков увядших, поблекших В чаши и медленно в них порознь плывут, посмотри! Так и вам, может быть, хоть, любя, о великом мечтаем, Завтрашний день завершить может короткую жизнь.
(Кн. II, элегия 15, ст. 51-54)
Проперций прибегает часто к эпиграмматически заостренным формам выражения:
Средства испытаны все побороть жестокого бога: Все бесполезно - гнетет он, как и прежде, меня Вижу спасенье одно: уйти в заморские земли, Кинтия дальше из глаз - дальше от сердца любовь
(Кн. III, элегия 21, ст 7-10)
Переходы от одной темы к другой часто бывают резкими и неожиданными, создавая трудности для понимания отдельных элегий.
Вторая книга элегий (стих. 21-25) написана поэтом в то время, когда он уже стал членом кружка Мецената. Хотя и здесь главной героиней остается Кинтия, но уже упоминается об Августе и его победах (кн. Х). В III книге есть элегии-рассуждения. Проперций говорит в них о попытках избавиться от своей страсти, рассуждает о корыстной любви, о могуществе женщин и т. д. Он пишет о том, что хотел бы отправиться в Афины и там в занятиях философией и в созерцании памятников искусства забыть о своей любви:
Примут меня, наконец, берега Пирейского порта, Город Тесея ко мне руки протянет свои. Там я воздвигну свой дух ученьем высоким Платона, Или цветами твоих тихих садов, Эпикур, Или язык изощрю Демосфеновым грозным оружьем, Или я буду вкушать соль твоих свитков, Менандр, Или творения рук искусных пленят мои взоры - Краски и мрамор живой, медь и слоновая кость Дали годов и просторы морги, что пролягут меж нами, Раны мои утолят в лоне безмолвном своем Смерть принесет мне судьба, не умру от любви недостойной, И не постыдным тот день смерти придет для меня.
(Кн. III, элегия 21, ст. 21-32. Пер. Я. М. Боровского)
Проперций прославляет победу Августа при Акциуме и часто упоминает имя Мецената.
Четвертый сборник элегий включает ряд новых для Проперция моментов. Он издан не ранее 16 г. Открывает его стихотворение, в котором автор говорит о намерении перейти от любовной элегии к повествовательной и создать серию ученых стихотворений на римские темы в духе поэмы Каллимаха "Причины" (элегию о Тарпее, влюбившейся во вражеского вождя, о Геркулесе и о Каке, о Юпитере Феретрийском и др.). Есть элегии, посвященные изображению верной супружеской любви - письмо Аретузы Ликоте (кн. III) и речь знатной матроны Корнелии на суде в преисподней. Корнелия описывает свой образ жизни и обращается с утешением к пережившему ее супругу (кн. XI). В этой элегии, вполне отвечающей официальной идеологии, подчеркнуты достоинства верной супружеской любви и дан образ любящей женщины, матери многочисленных детей, озабоченной их участью. Постепенно преодолевая субъективизм любовной элегии, Проперций подходит к созданию обобщающих женских образов, как бы прокладывая пути для своего младшего современника Овидия, который блестяще разовьет тенденции, наметившиеся в поздних элегиях Проперция. Любовные элегии, посвященные Кинтии, также включены в последнюю книгу. Кинтия умерла, но после смерти является Проперцию и рассказывает о своем пребывании в Элизии.
Таким образом, в творчестве Проперция жанр римской элегии как бы перерастает узкие рамки любовной лирики, обогащаясь рядом новых тем.
40. Литература периода империи. Творчество Сенеки
Луций Анней Сенека (род. незадолго до н. э. - ум. в 65 г. н. э.) происходил из города Кордубы в Испании, но вырос в Риме. При Клавдии он был сослан на Корсику, где провел 8 лет, занимаясь философией и литературой. После возвращения он стал воспитателем юного Нерона и фактически руководил римским государством. В 65 г. жестокий и коварный Нерон расправился со своим бывшим воспитателем, приказав ему покончить жизнь самоубийством. Предлогом явилось мнимое участие Сенеки в заговоре Писона.
Сенека писал философские произведения и трагедии. Только философия, по мнению Сенеки, может помочь человеку достичь душевной свободы в условиях деспотического режима империи. Стоическая и эпикурейская философия особенно интересуют его. Он пишет трактаты "О гневе", "О счастливой жизни" и др., выступает с письмами к Луцилию на моральные темы (63-64 гг.). Излагая чужие философские взгляды, Сенека углубляет мрачный, пессимистический характер учений, развивая тенденции, намеченные в стоических философских доктринах. Он особенно акцентирует тему смерти. Возможность в любой момент уйти из жизни является, с его точки зрения, высшим проявлением свободы. В этой концепции находит яркое отражение тот пессимистический взгляд на окружающую действительность, который свойствен многим представителям господствующих классов Римской империи в этот период.
Большой интерес представляют драмы Сенеки - единственные памятники римской трагедии, дошедшие до нас. Эти драмы предназначались для декламации, а не для театральной постановки. Декламационная драма появилась уже в Древней Греции и проникла в Рим в I в. до н. э. Образцом ее являлись несохранившиеся "Медея" Овидия и "Фиест" Вария. Трагедии Сенеки посвящены мифологическим сюжетам, которые обрабатывали еще древнегреческие трагики ("Медея, "Федра", "Эдип"). Количество одновременно выступающих лиц ограничено тремя; имеются хоровые партии; драма делится на пять актов. Из старых сюжетов поэт выбирает такие, которые дают наибольший простор для изображения страстей, страданий и тяжелой борьбы героев. Герои - сильные люди, стремящиеся к намеченной ими цели (Геракл, Атрей, Эдип и др.). Часто центральным действующим лицом является жестокий тиран. В его речах и в оценках, которые даются ему другими персонажами, звучат злободневные ноты. Сенека клеймит деспотизм римских императоров.
41. Жанр басни и сатира Античности. Ювенал.
Децима Юния Ювенала (род. в 60-х годах I в. - ум. после 127 г. н. э). 16 сатир в 5 книгах были написаны в последомициановское время. Творчество Ювенала принято делить на два периода. Первый период характеризуется остротой тем, пафосом негодования, яркостью и меткостью зарисовок (сат. 1-9), во второй период поэт переходит от "негодующей сатиры" к философской диатрибе, его произведения утрачивают "бичующий тон" и приобретают характер философской декламации на моральные темы. Возможно, такое изменение тона было связано с тем, что в правление Траяна и его преемников в Риме наступило относительное спокойствие и прежний патетический стиль во всех областях искусства постепенно уступает место спокойной созерцательности и беззлобному бытописательству.
Первая сатира Ювенала направлена против бездарных авторов больших мифологических поэм. Поэт мотивирует свое обращение к жанру сатиры тем, что римская жизнь так полна разнообразных пороков, что честный человек не может удержаться от того, чтобы не заклеймить их в негодующих сатирах:
Разве не хочется груду страниц на самом перекрестке Враз исписать, когда видишь, как шестеро носят на шее Видного всем отовсюду, совсем на открытом сиденье, К ложу склоненного мужа, похожего на Мецената,- Делателя подписей на подлогах, что влажной печатью На завещаньях доставил себе и известность, и средства.
Особенности декламационного жанра проявляются здесь в постоянных обращениях к читателям, в негодующих восклицаниях, в стремлении к броским, неожиданным обобщениям
Разве когда-либо были запасы пороков обильней, Пазуха жадности шире открыта была, и имела Наглость такую игра?
Как и Марциал, Ювенал рисует тяжелое положение клиентов, жалкую жизнь бедняков в шумной и роскошной столице. Бедный люд ютится в высоких, сдаваемых за непомерные цены домах, которые грозят ежеминутно рухнуть, похоронив под развалинами своих нищих обитателей. На узеньких улицах стоит вечный шум и грохот проезжающих телег, ночью на прохожих безнаказанно могут напасть грабители, часто возникают жестокие пожары. Сельская жизнь представляется сатирику гораздо более привлекательной, и он готов бежать из порочного, беспокойного и шумного Рима на лоно природы.
Нарочито сгущая краски, прерывая описания негодующими восклицаниями, рисует Ювенал унижения клиентов, которых богачи не стесняются угощать объедками со своего стола. Он клеймит насмешками жалкого бедняка, готового вынести любой позор ради сытного обеда:
... Вынести можешь ты все И выноси! Под щелчки ты подставишь и голову с бритой Маковкой, не побоишься принять и удары жестокой Плети, достоин вполне ты и пира, и друга такого
Насмешками осыпаются в сатирах и разбогатевшие вольноотпущенники, и представители древних родов, "утопающие в пороках", ничем не прославившие своих предков. Ювенал ратует за "доблесть духа", выступает против разнузданности нравов, безвкусной роскоши и жестокости правящих слоев римского общества. Он защищает скромных тружеников, испытывающих унижение и живущих в бедности. Скандальные происшествия в жизни римской знати занимают немало места в его острой и злободневной сатире, хотя в отличие от Луцилия он избегает называть своих современников по именам. Яркость и образность сатиры, пламенный, негодующий тон, меткость зарисовок не раз привлекали к этим произведениям внимание поэтов нового времени. За Ювеналом укрепилась слава ненавистника деспотии и сурового моралиста.
Сатирические картины римской действительности даются и в одном из самых оригинальных произведений этой эпохи, в романе Петрония "Сатирикон". Автор романа - римский аристократ и приближенный Нерона Петроний Арбитр, погибший как участник заговора Писона. От романа Петрония сохранились лишь отрывки (начиная с 13-й книги). Это широкое повествовательное полотно. В качестве рассказчика выступает Энколпий, опустившийся человек, ведущий бродячий образ жизни. В скитаниях его сопровождает мальчик Гитон. С героями происходят различные приключения, они встречаются с многочисленными персонажами, попадают в разные города и страны. Автора интересуют пестрые картины быта и маленькие люди: моряки, воины, вольноотпущенники, сводницы и т. п. Местом действия часто являются кабаки, площади и улицы небольших городков. Подобные зарисовки были свойственны жанру комедии и мима. Петроний насыщает ими свой бытовой роман. С большой меткостью, с иронией аристократа, а подчас и с грубым натурализмом изображает он жизнь и быт "маленьких людей". От взора Петрония не ускользает ряд существенных моментов, характеризующих жизнь его времени,- выдвижение вольноотпущенников, распространение различных суеверий и восточных верований, падение культуры и искусства.
Поклонник старого искусства, с презрением взирающий на современную художественную литературу, Петроний тем не менее не подражает старому, а создает свой оригинальный стиль. Как и Персий, Петроний не чужд натурализма и с грубой откровенностью показывает неприглядные стороны современной ему действительности. В одном из эпизодов романа описывается пир у богатого вольноотпущенника Тримальхиона. С юмором изображает автор безвкусную обстановку, окружающую богача, его вульгарную внешность и отталкиваютщие манеры: "Скобленая голова высовывалась из ярко-красного паллия... на мизинце левой руки красовалось огромное позолоченное кольцо; на последнем же суставе безымянного, как мне показалось,- настоящее золотое... чтобы выставить напоказ другие драгоценности, он обнажил до самого плеча правую руку, украшенную золотыми запястьями. "Друзья, - сказал он, ковыряя в зубах серебряной зубочисткой..." (пер. Б. Ярхо).
Гости Тримальхиона, в прошлом раба, теперь нажившего большое состояние, такие же невежественные простолюдины. Все они, правда, наделены известной практической сметкой, позволившей им "выйти в люди". Одним из средств характеристики действующих лиц у Петрония является их речь. Гости говорят грубым языком, с ошибками, часто вставляют греческие слова. Их разговор пестрит пословицами, прибаутками, народными словами: "Чего нет сегодня, то будет завтра; в том вся жизнь проходит", "Я не каждый день моюсь; банщик, что валяльщик; у воды есть зубы, и наша жизнь ежедневно подтачивается".
Талантливый и своеобразный художник Петроний так же, как Сенека, Лукан и Персии, порицая современную действительность, не видит выхода из нее. Однако картины окружающей жизни, данные в романе, отличаются меткостью бытовых деталей и колоритностью образов. В этом богатстве бытовых зарисовок, хотя и лишенных подчас глубоких обобщений, состоит одна из важнейших особенностей и более поздней литературы императорского Рима. Памятники художественной литературы дают возможность наглядно представить нравы, быт, одежду и вкусы римлян этого периода.
В античности(произведении античного искусства) басня не осматривается(не принимается) как литературный вид, она принадлежит скорее к низким слоям(сменам) и используется самое большее как риторический элемент. Таким образом Аристотель пишет в риторическом письме(почерке) о примерах в речи и называет басню (как симулируемые примеры) и историческое событие.
Баснописец Федр также был выходцем из социальных низов. Раб, а затем вольноотпущенник императора Августа, он выпустил пять сборников "Эзоповых басен". Басня, по мнению Федра, была создана рабами как жанр иносказательного повествования. Федр использовал греческие басни, приписывавшиеся Эзопу, и изложил их на латинском языке. В первых двух сборниках Федр нападает на знатных и могущественных. Против власть имущих направлены его басни "Волк и ягненок", "Лягушки, испуганные боем быков", "Два мула и грабитель", "Лягушки, просящие царя". Басни Федра вызвали возмущение любимца Тиберия Сеяна, и поэт вынужден был отказаться от резкого тона, свойственного его первым басням. В последующих сборниках он предпочитает отвлеченные темы, анекдоты на исторические сюжеты и бытовые зарисовки. Басни Федра не пользовались успехом у знатной публики эпохи империи. Они были быстро забыты и "открыты" лишь в новое время. Лафонтен и Крылов использовали многие мотивы римского баснописца.
42. Становление античного романа. Любовный роман. Гелиодор. «Эфиопика».
43.Особенности жанра римского романа.
Можно говорить и о том, что главный герой отражает мысли и эмоции самого автора. Так, например, в любопытстве главного героя, в его желании узнать секреты магии можно увидеть характер самого Апулея, который также интересовался различными чудесами и мистериями и также не избежал наказания за эту беспокойную привычку. Если любопытство осла втянуло его в различные злоключения, позволило услышать различные анекдоты и истории, то любопытство Апулея определило его жизненный путь: его путешествия, стремления к наукам, практику в медицине, сочинение любовных поэм, то есть всю его многообразную деятельность.
Из каких же событий складывается основная сюжетная линия «Метаморфоз» Апулея? Автор рассказывает, как некий молодой грек, Луций, ехал по делам в Фессалию, откуда была родом его мать. Остановившись в городе, он задерживается там на некоторое время с целью разузнать побольше о магии и чудесах, которыми славится Фессалия. Луций случайно узнаёт, что хозяйка дома, где он остановился, слывет известной ведьмой. Ее служанка Фотида, с которой Луций заводит интрижку, уступает его мольбам приобщиться к магии. Она приносит главному герою мазь, которая должна обратить его в птицу. Но вместо этого главный герой превращается в осла. Для того, чтобы возвратить человеческий облик нужно совсем немного: пожевать лепестки роз. Но Луция все время что-то останавливает от близкого спасения, и ему приходится претерпеть множество злоключений, прежде чем вернуться в обличие человека.
Как уже было сказано выше, можно по-разному толковать образ главного героя. Считается также, что в нем отразились философские взгляды Апулея. В романе чувствуется огромное влияние философии Платона. Для Апулея самым главным в учении Платона было учение о человеческой душе (он писал об этом в трактате «О Платоне и его учении»). Душа, согласно этому учению, трехчастна. Первая часть—это божественное, «разумное» начало, две другие—смертные: одна пылкая и порывистая, другая—грубая, инстинктивная. Платон, описывая все три части души, пользуется сравнением с колесницей. В этой колеснице божественная часть души—это возничий, а две смертные отождествляются с конями, один из которых, белоснежного цвета, благороден, а другой, черный, строптив и груб. Влияние этой платоновской схемы можно ощутить и в изображении главного героя «Метаморфоз». В начале романа Луций едет по дороге на ослепительно белом коне, после превращения в осла, конь Луция отказывается узнавать хозяина и возвращается к нему лишь в финале. Последнему событию предшествует сон, где герою снится, что к нему возвращается раб Кандид (дословный перевод «белый»). Так Апулей аллегорически говорит о нарушенной и восстановленной гармонии между частями души Луция.
Также превращение Луция в культовое животное олицетворяющее у древних египтян всё непостоянное, грубое, смертное, вредоносное, могло символизировать первый шаг героя на мистическом пути. В начале этого пути герой должен познать сущность злого начала мира, коренящегося во всякой душе. А в финале романа Луций преодолевает это злое начало с помощью Исиды.
Вся судьба главного героя представлена как бы в двойном преломлении: мир глазами Луция-человека и мир с точки зрения Луция-осла. Это преломление весьма символично: Луций-человек живет в окружении всевозможных сверхъестественных вещей, а фантастический Луций-осел естественно вписывается в реальную будничную жизнь. Везде, куда бы ни пришел Луций-осел, он видит проявления лжи, жестокости и вероломства. Находясь словно в центре колдовского круга из всех этих историй, герой постепенно постигает скрывающуюся под разными личинами стихию неуничтожимости злого начала мира.
До самых последних строк читатель и не подозревает, что историю Луция ему рассказывает жрец Исиды, так как все содержание «Метаморфоз» облачено именно в форму огромной речи-воспоминания Луция. Очевидно, что жрец рассказывает свою историю не только для того, чтобы читатель повеселился. По замыслу Апулея, веселье десяти книг уравновешивает серьезность содержания XI книги. Здесь он опирается на одну из заповедей Платона: «Обучая, развлекай». Апулею хорошо известны вкусы его читателя, поэтому можно сказать, что образ Луция—собирательный образ любопытного молодого человека.
Тема метаморфозы, пронизывающая всю античную мифологию и литературу, играет в романе Апулея важнейшую роль. По традиции метаморфозу претерпевает только внешность героя, характер и внутренний мир остаются без изменений. Метаморфоза является следствием мыслей и действий героя, изменение его облика только обнаруживает скрытый строй его души. В мистически окрашенной философии платонизма процесс метаморфозы принимает поистине космический масштаб, так как он связан с циклом душепереселений. В восприятии платоников метаморфоза обычно бывает наказанием за какие-то проступки. Душа Луция была наказана за любопытство, которое у древних египтян считалось пороком. Можно также отметить, что на абстрактном, аллегорическом уровне Луций повторяет судьбу Психеи, пострадавшей из-за своей наивности и любопытства. Фольклорные по происхождению истории были переосмыслены Луцием в философском ключе. Апулей создал в образе главного героя удивительное отражение человеческой души. В этом отражении читатель может увидеть не только древнего писателя-философа, но и самого себя.
44. Развитие исторических жанров в эпоху империи.
Литературный перелом, которым ознаменован конец II в., обнаруживается прежде всего в актуализации тематики.. Политическая злободневность становится темой литературного изложения, и в Риме появляется публицистика. Римские государственные деятели перестают удовлетворяться той литературной продукцией, которую поставляли для них выходцы из другой среды, и сами берутся за перо (выступают с памфлетами, политич. отчетами в виде мемуаров и автобиографий; публикация «речей»). Обострившаяся социальная борьба в корне меняет отношение верхушки общества к литературному труду.
Быстро растет ИСТОРИОГРАФИЯ, в которой публицистические задания переплетаются с художественными. Привычный в античной историографии прием введения «речей» открывал широкие публицистические возможности, и римские историки свободно переносили в прошлое политические лозунги своего времени. Вместе с тем история в античных условиях была не столько наукой, сколько одним из видов художественного повествования, и допускала известную долю вымысла в целях занимательности изложения. Первые два века республики, о которых сохранилось мало точных сведений, представляли особо благодатную почву для рассказа, расцвеченного вымыслом, и борьба плебеев с патрициями изображалась в красках, заимствованных из живой современности (Луцилий, Цицерон).
Последние десятилетия римской республики – период распада старой республиканской идеологии. Умеренно-консервативная позиция, последним теоретиком которой был Цицерон, в 50-е годы I в. уже не находила того сочувствия, которым она прежде пользовалась в средних слоях Рима. Мировоззренческий поворот, связанный с разложением республики, нашел отражение в литературе. В области прозы мы наблюдаем резкую реакцию против цицеронианизма.
Новое направление в красноречии выступало под знаменем «аттикизма» как противоположности «азианизму». В то время как Цицерон требовал от оратора умения владеть различными стилями и приспособляться к аудитории и к условиям момента, Римские аттисты признавали только простой безыскусственный стиль, точное выражение мыслей как словесное воплощение моральной личности оратора. строгая деловитость и беспощадная прямота. Красноречие Цицерона представлялось с этой точки зрения «азианским», напыщенным. Лозунгом римских аттистов было сжатое и концентрированное красноречие, избегающее пышного орнамента и ритмического построения фразы.
Аттическое красноречие не имело успеха на римском форуме и вскоре было забыто; непосредственных памятников не сохранилось, но стилистические установки, близкие к аттизму, мы находим в трудах ЦЕЗАРЯ и САЛЛЮСТИЯ.
ГАЙ ЮЛИЙ ЦЕЗАРЬ (102 – 44 гг. до н. э.), выдающийся политический и военный деятель Древнего Рима, был замечательным оратором и писателем. Мировую знаменитость получили его «Записки о галльской войне» и «Записки о гражданской войне». Оба произведения остались незаконченными.
«Записки о галльской войне» рассказывают о деятельности Цезаря в Галлии, где он был проконсулом почти десять лет, ведя многочисленные войны с галльскими и германскими племенами, сопротивлявшимися римскому вторжению. «Записки о гражданской войне» повествуют о начале войны между Цезарем и Помпеем. В первом произведении Цезарь хочет представить в выгодном свете свою деятельность в Галлии, показать себя непобедимым полководцем и мудрым политиком. В строго обдуманном изложении читателя внушается мысль, что война в Галлии была направлена исключительно на защиту законных интересов Рима и союзных с ним племен. В отношении фактической стороны повествования Цезарь старается избежать прямой лжи, но часто действует методом умолчания.
В «Записках о гражданской войне» он стремится показать, что вина за начало гражданской войны в Риме лежит не на нем, а на его противниках – Помпее и сенатской партии.
Сочиненея Цезаря являются ценным историческим источником. Так, в «Записках о галльской войне» он сообщает важные этнографические сведения о жителях Европы того времени – галлах, германцах, британцах.
Цезарь пользовался славой выдающегося стилиста. Его сочинения отличаются простотой и ясностью стиля. Однако эта лаконичность, строгий отбор лексических средств не уменьшают выразительности текста.
ГАЙ САЛЛЮСТИЙ КРИСП (86 – 35 г. до н. э.) – римский историк I в. до н. э. Он принадлежал к партии популяров, возглавляемой Юлием Цезарем. Саллюстий занимал ряд важных должностей вплоть до проконсула римской провинции Новая Африка. После гибели Цезаря отходит от политики, всецело посвятив себя литературному труду. Из его ИСТОРИЧЕСКИХ СОЧИНЕНИЙ сохранились «Заговор Катилины», «Война с Югуртой», и отрывок «История».
Живя в эпоху острого политического и соц. кризиса римского полиса, крушения республики, Саллюстий ищет в истории объяснение событиям современности. Он обращается, в частности, к идущей от греческой философии теории «упадка нравов», которая видела причину гибели общества в двух главных пороках – властолюбии и алчности. Саллюстий хочет представить себя беспристрастным наблюдателем событий, но в действительности он глубоко тенденциозен. Виновником упадка Римского государства он изображает римскую знать, развращенность, продажность и безнравственность нобилитета. он обличает пороки современного ему общества.
Первая монография Саллюстия - «Заговор Катилины» - посвящена событиям недавнего прошлого. Центральная фигура – Катилина. Изложение открывается его характеристикой и заканчивается рассказом о его героической гибели. Но Катилина подан на фоне разложения римского общества как продукт этого разложения.
В несколько более отдаленное прошлое уводит вторая монография - «Война с Югуртой». Основывая выбор темы, Саллюстий указывает, что «тогда впервые началась борьба с высокомерием нобилитета». Ход войны излагается в связи с борьбой партий в Риме.
Последнее произведение Саллюстия - «История»; это уже не монография, а последовательное изложение римской истории за определенный период времени. . Он начал со смерти Суллы, на которой закончил свое повествование историк Сисенна, и выпустил 5 книг, охватывающих 78 – 67 гг. Саллюстий не скрывал уже классовой борьбы в Древнем Риме; римская история представлялась ему теперь в виде нескончаемых раздоров между плебсом и знатью.
Произведения Саллюстия – выдающийся памятник античной историографии.
Сжатость и эмоциональная напряженность повествования, выразительная антитеза, меткая афористическая фраза, подчеркнутая архаизация языка – характерные черты стиля Саллюстия.
Сжатость и эмоциональная напряженность повествования, выразительная антитеза, меткая афористическая фраза, подчеркнутая архаизация языка – характерные черты стиля Саллюстия.
ТИТ ЛИВИЙ ( 59 -17 гг. до н. э.) – выдающийся римский историк.
В период республики историография была уделом гос. Деятелей, обладавших политическим и военным опытом. Ливий – историк-литератор. Как литератор он продолжал традиции цицероновской прозы и отрицательно относился к римскому аттикизму, в частности к Саллюстию.
Он создал огромный труд, насчитывавший 142 книги, из них полностью сохранилось 35, остальные известны лишь в кратком изложении. В основе исторического труда Ливия лежит идея величия Рима, прославления нравов, патриотизма и героизма предков, характерная для идеологической политики принципата Августа.
Тит Ливий был представителем художественно-дидактического направления античной историографии. Для него были важны не столько исследовательские, сколько назидательно-нравственные задачи; принцип: «история – наставница жизни». Эта целевая установка вела автора по чисто художественному пути, он отбирал более яркие, эмоционально выразительные факты, стремился к увлекательному худож. изложению. Отсюда – предпочтение фольклорной легенде перед историч. фактом (особенно в первых десяти книгах, повествующих о начале римской истории), блестящая риторика речей, вложенная в уста исторических персонажей, напряженный драматизм и отточенная стилистика повествования. Все это делает труд Тита Ливия достоянием не только исторической науки, но и художественной прозы античного Рима