1.4. «Готическая» традиция в историческом романе

Соколянский М.Г. Историзм // Литературоведческие термины: Материалы к словарю. Ко­ломна, 1999. С. 37-40.

⁸³ См.: Стеблин-КаменскийМ.Г. Мир саги. Становление литературы. М., 1984. С. 7.

Проблема воздействия «готической» традиции на исторический роман в целом практически не затрагивалась исследователями. В научной литературе этот вопрос поднимался лишь в связи с отдельными авторами, прежде всего -Вальтером Скоттом и Виктором Гюго.

Существуют два специальных исследования на тему «Вальтер Скотт и

₈₄

"готический" роман» - книги В. Фрая и Р. Хартланда . Однако основное вни­мание в них уделяется текстуальным совпадениям и возможным прямым заим­ствованиям из «романов ужасов» в балладах и романах В. Скотта. Никаких обобщений и выводов не делается.

В других работах вопрос о воздействии «готических» романов на произ­ведения В. Скотта затрагивается лишь попутно.

E.A. Бэйкер, автор фундаментального труда по истории английского ро­мана, полагал, что «исторический роман происходит из готического, и, прида­вая ему новую ориентацию, Скотт вовсе не избавлялся от родовых призна-ков»⁸⁵. Однако исследователь никак не развивает это положение.

⁸⁴ Freye W. The Influence of «Gothic» Literature on Sir Walter Scott. Rostoc, 1902; HartlandR.W. Walter Scott et le roman «frenetique». Paris, 1928.

₈⁵ Baker E.A. The History of the English Novel. V.6. London, 1935. P. 211.

⁸⁶ Ла-Барт Ф. де. Литературное движение на западе в первой трети XIX века. М.,1914. С.

240-241.

Ф. де Ла-Барт также считал, что исторический роман прямо произошел из «готического». Эволюцию ученый представлял себе так: «У нового поколения писателей "готический" роман подвергся значительным изменениям. Сверхъес­тественный элемент отходит на второй план. В прошлом ищут не "страшных", "кошмарных" видений, а ярких красок, сильных страстей. Изучение народной поэзии и народного быта оказало сильное влияние на развитие "готического" романа. В роман вторгаются народные баллады, описание народных обычаев, костюмов, обрядов. Со времени Бернса модной в английской литературе стала Шотландия, ее горцы, с родовым патриархальным бытом, с делением на "кла­ны", с обычаями "родовой мести" и т.п. Наконец, значительные успехи этно­графии, археологии, истории значительно повысили требования английской чи­тающей публики. От романиста требуют "исторической правды", верного вос­произведения колорита "места и времени". Так "готический" роман постепенно превращался в исторический»⁸⁶. Затем, вследствие все повышающегося интере­са читателей к достоверности, исторический роман, по мысли автора, превра­тился в бытовой и в натуралистический. Однако эта концепция эволюции жан­ра не объясняет возрождения интереса к «готическому» и историческому рома­нам на рубеже XIX-XX веков.

В. Л. Кросс писал: «Готическая беллетристика помогла английскому ро­ману стать тем, что он есть сегодня. Она отстояла право литературы не быть только утилитарной и выходить за пределы этого мира». В частности, влияние «готики» на исторический роман заключалось в том, что, «никогда не погружа­ясь глубоко в медиевизм, готический роман тем не менее указал дорогу Скотту. Строберри Хилл и Абботсфорд - успешные воплощения одного и того же духа.

<... > Готическое возрождение было возрождением интереса не только к духам,

87

но и к истории» .

E. Беркхед в своей книге посвятила целую главу проблеме «Скотт и ро­ман ужасов», однако обращала внимание в основном лишь на частные мотивы или ситуации, общие для тех или иных «готических» романов и для тех или иных романов В. Скотта. Наиболее интересен здесь подробный анализ выска-

₈₈

зываний самого писателя о Г. Уолполе, К. Рив, А. Радклиф и т.д.

K. Меротра, говоря о Г. Уолполе, останавливается на дискуссиях по по­воду возможности соединения истинного и придуманного в одном произведе­нии: «Смешение правды и вымысла вводило в заблуждение молодежь - то была почва, на которой обычно произрастали возражения против жанра. И, надо ска­зать, вопрос о пристойности или непристойности этого соединения продолжал обсуждаться в течение всей оставшейся части XVIII и начала XIX века, пока появление Вальтера Скотта не поместило требования исторического романа на

₈₉

⁸⁷ Cross W.L. The Development of the English Novel. London; New York, 1948. P. 109-110.

⁸⁸ BirkheadE. The Tale of Terror: A Study of the Gothic Romance. New York, 1963. P. 145-156.

⁸⁹ MehrotraK.K. Horace Walpole and the English Novel: A Study of the Influence of the «Castle of Otranto». 1764-1820. New York, 1970. P. 87.

необсуждаемую высоту» . Интересно, что в России именно романы В. Скотта вызвали подобную дискуссию.

A. Киллен пишет: «Вальтер Скотт обязан Г. Уолполу своими средними веками и "готическим" колоритом, а Анне Радклиф - своими описаниями. Та­лантливость пейзажных описаний - одно из тех качеств ее произведений, кото­рыми он больше всего восхищался. Кроме того, именно ей он обязан многими сценами непонятного ужаса и мрачных тайн. В произведениях шотландского писателя можно найти не только старые темные замки и тайны, вызывавшие восторг у Анны Радклиф, но и романтические ландшафты, необъяснимые ужа­сы, тайны рождений и узнавания. Можно найти целые пассажи у великого ро­маниста, которые кажутся целиком взятыми из произведений Анны Радклиф»⁹⁰.

Подробнее тот же вопрос (сходство пейзажных описаний у А. Радклиф и В. Скотта) рассматривает A. Уитен: «Она <А. Радклиф> разделяла это наслаж­дение природой как таковой с группой ранних романтических поэтов, с их по­клонением прекрасному в любой форме. Особенно со Скоттом, который следо­вал за ней и иногда даже повторял ее шаги <...>. Как и Радклиф, Скотт прида­вал особенный характер своим портретам при помощи структуры, фона. Лите­ратурные соответствия между человеческим (в особенности женским!) на­строением и природой уже неоднократно отмечались, так же как и тенденция готического романа в целом использовать страшные силы природы для отраже­ния темных страстей человека»⁹¹.

⁹⁰ Killen A. Le roman terrifiant ou le roman noir de Walpole a Anne Radcliffe et son influence sur la litterature francaise jusqu'en 1840. Paris, 1923. P. 70.

⁹¹ Wieten A.A. Mrs. Radcliffe, her Influence towards Romanticism. Amsterdam, 1926. P. 50.

Д. Варма, помимо сходств, обнаруживает и некоторые различия. Правда, его сравнение носит достаточно общий характер: «Просто ощутить сходство романов Скотта и "готической" литературы, поскольку оба черпали вдохнове­ние из одного источника. "Уэверли" и его преемники многое восприняли из "готического" романа, и существует заметная органическая связь между рас­цветом "готики" и огромной популярностью произведений Скотта. Вышедшие из моды мотивы и свойства "готического" романа были воскрешены Скоттом таким образом, что приносили читателю то же волнение, но при этом прибав-

92

лялась уверенность в реальности описываемого» .

А.А. Елистратова рассматривает еще один аспект сходства «готического» и вальтер-скоттовского романа - изображение сверхъестественных сил: «Писа­тель, казалось бы, следует за создателями "готического" романа в преклонении перед поэтической ценностью "таинственного", "чудесного", исторически-"живописного" начала в искусстве. Но сами эти краеугольные понятия роман­тической эстетики переосмысляются в его творчестве совершенно по-новому, гораздо более зрело и глубоко, чем это было возможно в XVIII веке. <...> Он не только гораздо более скупо пользуется фантастическими мотивами, чем созда­тели предромантического романа "тайн и ужасов", но и трактует их в большин­стве случаев по-иному. <...> Как правило, в романах Скотта фантастический элемент занимает довольно видное место; но своеобразие вальтер-скоттовского использования фантастики заключается в том, что она органически связана с тем широким историческим народным фоном, на котором развертывается дей-

₉₃

ствие» . Но ведь и в большинстве «готических» романов (К. Рив, А. Радклиф, Ф. Лэтом) носителями фантастики и суеверий обычно оказывались «люди из народа».

⁹² VarmaD.P. The Gothic Flame. London, 1957. P. 175.

⁹³ Елистратова А.А. Скотт // История английской литературы. Т. 2. Вып. 1. М., 1953. С. 171- 172. О сверхъестественном элементе в «готическом» романе и в произведениях В. Скотта см. также: Wilt J. Ghosts of the Gothic. Princeton, 1980. P. 102-108.

А Б.Г. Реизов полагал, что «готический роман, преследуя свои особые це­ли, воспитывал интерес к месту действия, приучал соотносить события с поч­вой, на которой они происходили. С того момента, как пейзаж стал сюжетом, проникся драмой, которая когда-то здесь разыгралась, он стал особенно реаль­ным, словно живым героем, с которым встречаешься с удовольствием, когда вновь приводит к нему действие. У Скотта замки как будто играют ту же роль. <... > Но здесь все это - только воспроизведенное прошлое, в этом и заключает­ся смысл романа. Сцены, разыгрывающиеся в замке, страшны только потому, что была страшна воскрешенная в них история»⁹⁴. Но известно, что отнюдь не все сцены, описанные В. Скоттом, действительно являются историческими. Как и авторы «готических» романов, он стремился угадать и воссоздать прежде все­го «дух эпохи» средневековья, и замок оказался для этого лучшим местом дей­ствия, что, впрочем, вполне оправдано и с исторической точки зрения.

Влияние «готической» традиции на «Собор Парижской Богоматери» В. Гюго еще очевиднее - ведь главным местом действия этого романа является го­тический собор.

Как заметил тот же Б. Г. Реизов, «назвав свой роман именем архитектур­ного памятника, Гюго не был оригинален. Готический роман давно создал тра­дицию таких названий, подхваченную историческим романом. <...> Замок в го­тических романах служил удобным местом действия для развития таинствен­ных приключений, свойственных страшному феодальному средневековью. В исторических романах он отчетливо характеризовал формы политической жиз­ни феодализма. В романе Гюго собор являлся выражением души народа и фи-

95

лософии эпохи в широком смысле слова» .

П. Франкл, рассматривавший литературные произведения с точки зрения отношения к готической архитектуре, считал, что В. Гюго продемонстрировал

«новый подход к готике. Серьезное сохранение памятников и желание их исто-

96

рически верной реконструкции становится очевидным» , и это отличает «Со­бор Парижской Богоматери» от предыдущей традиции.

⁹⁴ РеизовБ.Г. Творчество Вальтера Скотта. М.; Л., 1965. С. 456.

⁹⁵ Реизов Б.Г. Французский исторический роман в эпоху романтизма. Л., 1958. С. 498-499.

⁹⁶ Frankl P. The Gothic: Literary Sources and Interpretations through Eight Centuries. Princeton, New Jersey, 1960. P. 484.

A. Киллен находит в романе В. Гюго многие «готические» мотивы; неко­торые из них есть и в произведениях В. Скотта. Кроме того, она проводит срав­нение «Собора Парижской Богоматери» и «Монаха» М.Г. Льюиса: «В "Соборе" имеется тайна рождения, узнавание, юная казненная девушка, защита невинно­сти. Есть много общего между Клодом Фролло и Амбросио. В обоих романах действует священник, известный своим огромным влиянием на людей и своим аскетизмом. Обоих окружает какая-то таинственность. Амбросио обращается к магии, Клод Фролло - к алхимии, к секретам, охраняемым невидимыми силами. Оба они - жертвы одного соблазна, и если Клод Фролло не доводит свое наме­рение до конца, то в этом повинны только обстоятельства. Пребывание Эсме-ральды в тюрьме соотносится с заключением Агнесы в подземелье монастыря Святой Клары, а кошмарная смерть Монаха могла послужить прообразом для гибели Клода Фролло»⁹⁷.

На связь «Собора Парижской Богоматери» с «готической» традицией

указывается и во многих французских словарях, но, опять же, имеются в виду

98

лишь отдельные мотивы .

Что же касается российских исторических романов, то вопрос об их взаимодействии с «готической» литературой практически не ставился. Исклю­чение, составляет, пожалуй, лишь творчество А.А. Бестужева (об этом см. вторую главу данной работы). Кроме того, можно указать статью А.М. Скаби­чевского, в которой он говорит о влиянии «готического» и вальтер-скоттовского романа на «Последний Новик» И.И. Лажечникова, а также работу Е.О. Ларионовой о В.Т. Нарежном⁹⁹.

Killen A. Op. cit. P. 183. Впервые на это сходство указал L. Maigron. Он привел и еще одну параллельную ситуацию - Бриан де Буагильбер и Ревекка в «Айвенго» В. Скотта. См.: Maigron L. Op. cit. P. 339.

⁹⁸ См., например: Dictionnaire de la litterature francaise et francophone. V.2. Paris, 1987. P.702; Beaumarchais J.-P. de, Cotty D., Rey A. Dictionnaire des litteratures de langue francaise. V.2. Paris,

1987 и др.

⁹⁹ См.: Скабичевский А.М. Наш исторический роман в его прошлом и настоящем // Скабичев- ский А.М. Сочинения: В 2 т. Т.2. СПб.,1895. С. 635-637, 643; Ларионова Е.О. К истории ран- него русского шиллеризма // Новые безделки: Сб. статей к 60-летию В.Э. Вацуро. М.: НЛО,

1995-1996. С. 36-49.

Таким образом, отмечалось главным образом присутствие отдельных «готических» мотивов в некоторых исторических романах. Проблема взаимо­действия жанров в целом не затрагивалась. Возможно, отчасти это объясняется недостаточной изученностью поэтики «готического» романа. Между тем для данной работы крайне необходимо исследовать основные особенности «рома-

100

нов ужасов» .