Глава II. Четыре социологии 55

действующим в строго внутренних целях, не связанных друг с

другом. Третий уровень исходит из предположения, что действия

государств зависят, помимо всего прочего, и от структуры взаи-

моотношений с другими государствами. Первый и второй уров-

ни влияют на третий - так же, как и факторы, составляющие

уровень, влияют на логику структуры системы уровня. Однако

такой анализ выходит за рамки первого или второго уровней.

Раз уж у международной системы имеется структура, то ее

изучение требует системного подхода.

Естественно, что это предполагает возможность разделения

уровней системного анализа внутренней и внешней политики.

Кто-то может и не согласиться, считая, что международная взаи-

мозависимость все более делает внутреннюю политику вопросом

внешней и наоборот [Hanrieder, 1978] или что связь между

внутренней и внешней политикой - это факт социального кон-

струирования, в котором надо искать проблемы, а не принимать

его таким, каким он есть [Campbell, 199U]. Для исследователей

с такими уЬеждениями размышление на различных уровнях -

это проблема в теории МО, а не ее решение.

Существует по меньшей мере два ответа на подобный крити-

цизм. Один из них состоит в оспариваний эмпирических основ

утверждений о том, что международная взаимозависимость не

усиливается [УОЛЦ, 1979, с. 129-160; Thomson, Krasner, 1989]

и что плотность взаимодействия внутри государств значительно

выше, чем между государствами. В этом случае можно продол-

жать говорить о внутригосударственной и внутрисистемной по-

литике как о двух четких сферах. Это отнюдь не ситный аргу-

мент в защиту третьего уровня анализа, ибо ожидаемый рост

взаимозависимости со временем сделает системное теоретизиро-

ванию бесполезным. Более того, предположение, будто в рамках

системы существует низкая плотность взаимодействия, парадок-

сально, поскольку, согласно этому варианту ответа, системные

факторы могут и не быть важными по отношению п первую

очередь к факторам, которые действуют на данном уровне.

Юридические основы требуют более серьезного подхода. Как

бы ни были размыты фактические границы меж^у внутренней и

внешней политикой, в современной международной системе по-

литическая власть формально выражена в двух видах: вертикаль-

56 ЧАСТЬ ПЕРВАЯ. ТЕОРИИ И СОЦИОЛОГИИ

ном внутри государств (иерархия) и горизонтальном между го-

сударствами (анархия) [Waltz, 1979]. Частично это следует из

природы государств, а частично из суверенитета как междуна-

родного института, в рамках которого государства признают друг

друга носителями эксклюзивной политической власти внутри ог-

раниченной территории [Ruggie, 1983а]. До тех пор пока гло-

бальное политическое пространство организовано подобным об-

разом (а ситуация начинает меняться с развитием авторитетных

международных режимов в защиту капитализма и прав челове-

ка), государства будут относиться друг к Другу иначе, чем к

своим собственным обществам. Внутри страны государство свя-

зано объемной структурой правил, которые делают его власть

подотчетной обществу. За пределами своей территории государ-

ство связано другим набором правил, а именно логикой или, ка.к

я утверждаю, <логиками> анархии.

Основная проблема, связанная с определением системного

подхода, - возможность институциональной дифференциации

внутри международной системы меясду политической, экономи-

ческой и другими функциональными субсистемами. Государст-

ва - это ядро любой международной системы, поскольку они

составляют те четкие объединения, без которых такая система

не может существовать по определению. В недифференцирован-

ных международных системах логика межгосударственных отно-

шений - единственная логика, что исторически стало преобла-

дающей модальностью в мировой политике [ср.: Chase-Dunn,

1981] . В таких <мирах> могут существовать <сектора> экономи-

ческого, политического и военного взаимодействия [Buzan,

Jones, Luttle, 1993] , но до тех пор, пока они не отличаются друг

от друга институционально, они не смогут основать определен-

ные логики анархичного взаимодействия. Государства, например,

взаимодействуют в области экономических вопросов уже в тече-

ние многих веков, но, как правило, это происходит посредством

торговой политики, отражающей логику межгосударственного

военного соперничества. Однако в течение последних двухсот лет

и особенно с начала Второй мировой войны международная

система испытала существенную институциональную дифферен-

циацию, сначала в экономической и политической сферах, а

позже и в появляющейся сфере глобального гражданского обще-