4 Религия
Ницше не устает разоблачать христианство, переходя от негодования к презрению, от спокойного исследования к язвительному памфлету. С удивительной изобретательностью он меняет точки зрения, рассматривая христианские реалии со всех сторон и раздевая их донага7.
Ницше считает, что наркотизация бедствий священнослужителями портит человека. Бедствие можно преодолеть либо устранением его причины, либо изменением восприятия бедствия как чего-то хорошего, чего мы не можем понять. Религия занимается изменением восприятия, временным обезболиванием, наркотизацией. Что приводит к деградации способностей человека по устранению бедствий.
Навязываемые религией заблуждения оказываются целебными, успокоительными и утешительными. Беда в том, что в реальном мире не существует истин с такими же свойствами. А сохраняя в сердце и голове строгий метод истины в эти догмы религии невозможно верить. И изнеженный и чувствительный к страданию человек «может истечь кровью от познания истины». Лучшим средством против такого исхода Ницше видит легкомыслие и меланхолию.
Ф. Ницше заявляет: «никогда еще никакая религия ни прямо, ни косвенно, ни догматически, ни аллегорически не содержала истины». А если какая-либо истина и найдется, то это только потому, что религия «волгала» ее в себя, с целью найти эту истину в дальнейшем. Такие действия свидетельствуют о том, что религия сомневается сама в себе.
Религия проникла в человеческие умы, когда понятие естественной закономерности было чуждым для людей. В силу того, что явления природы имели непредсказуемый характер, предписывалось, что повелевают ими сверхъестественные силы. Природа могла быть благосклонной к человеку, а могла приносить вред. Поэтому было необходимым внести в природу закономерность, которой она не обладает. Создавалась система ритуальных процедур, выполнение которых, должно было обеспечить благоприятный исход течения явлений природы. Таким образом, религиозный культ основан на колдовстве, и колдун древнее священника.
Вера христианина укрепляется потребностью в спасении. Человек сравнивая себя с другими людьми, не имел бы причин быть серьезно собой недоволен. Но христианин сравнивает себя с Богом. «Благодаря тому, что он смотрит в это светлое зеркало, его собственное существо кажется ему темным и необычайно искаженным». И изменить себя, чтобы хоть сколь серьезно приблизится к этому идеалу, человек не может. Возникает сильное недовольство собой и страх перед карающим Господом, основанное на заблуждении. Бывают часы, когда это недовольство пропадает и человек чувствует себя свободным и бодрым. Такое настроение он расценивает как милость Бога, любовь к себе называет любовью Бога. Но Ницше разоблачает: «то, что он называет милостью и предварением спасения, есть в действительности самопомилование, самоспасение».
Силу религии и огромные масштабы ее распространения Ницше видит в глупости учеников: «Никогда еще влияние человека и его дела не разрасталось без слепых учеников». Если человек хорошо знает сильные и слабые стороны своего учения, сила его невелика. И наоборот. Таким образом глупость носителей учения способствует его популярности.
Ф. Ницше предостерегает тех, кто поддается религиозному чувству. Поскольку оно будет расти вне желания своего хозяина, вбирая все больше религиозных чувств и суждений, вводя в заблуждение.
Религии для Ницше были не одинаковы. Так древнегреческую религию он ставил выше христианства. Ведь греки не считали себя рабами своих богов. «Люди и боги чувствуют себя родственными друг другу», а отношения между ними подобны отношениям низшей и высшей знати. Христианство же совершенно сломило человека. Как подметил Ницше: «Христианство возникло, чтобы облегчить сердца; но теперь оно должно сначала отягчить сердца, чтобы иметь возможность потом облегчить их».
Основателей религий Ницше сравнивает с великими обманщиками. Хороший обманщик, когда лжет, сам начинает верить в свою ложь, и эта вера в себя действует на окружающих. Отличие же основателей религий в том, что они никогда не выходят из состояния самообмана. И поэтому люди верят в истинность всего, что они говорят.
Самоотверженные священнослужители, которые делают свою жизнь тяжелой и многозначительной, страстными молитвами, голоданием, ночными бдениями, потрясают людей. Разве может обманутый так жить, так верить? «Даже свободомыслящие не осмеливаются противопоставить таким самоотверженным людям суровое сознание истины и сказать им: "Обманутый, не обманывай сам!».
Ницше удивляется тому, что несмотря на все достижения человечества, не имея доказательств истинности своих догм, в христианство все еще верят. Он убежден, что христианская религия это древность, абсурдная древность. Доказывая это, Ницше перечисляет христианские истины: «Бог, который производит на свет детей от смертной женщины; мудрец, который призывает не работать больше, не чинить суда, но внимать знамениям предстоящего конца мира; справедливость, принимающая жертву невинного как всеискупительную жертву; некто, велящий своим ученикам пить его кровь; молитвы о свершении чуда; грехи, содеянные против Бога и отпущенные Богом; страх перед потусторонним, вратами которого оказывается смерть; образ креста как символ в некое время, не ведающее больше назначения и позора креста». Которые у свободомыслящего человека вызвали бы лишь улыбку. Ницше иронизирует, что повседневный христианин, который верит во все это, а также в карающего Бога и всеобщую греховность, в силу своей «духовной невменяемости», не заслуживает сурового наказания, которым грозит ему христианство.
Безусловно, есть люди, которым полезна христианская религия, и их можно понять. Это те, кто не владеют никаким мастерством, а также те, чья жизнь пуста и монотонна. Ницше говорит, что таким людям «религия пришита как клочок высшей человечности». Если эти люди и стали религиозными, то они не должны требовать того же от остальных, тех кто может найти занятие более полезное.
Пусть эта глава закончится афоризмом Ф. Ницше о недопустимой расточительности: «В мире недостаточно любви и благости, чтобы их можно было расточать воображаемым существам».