Глава 72 о том что у Бога есть воля318

Мы изложили то, что относится к познанию Божьего ума; те­перь остается рассмотреть Божью волю.

Из того, что Бог мыслит, следует, что у него есть воля. В самом деле, собственный объект воли - это мыслимое умом благо. По­этому мыслимое благо как таковое должно быть желанно. Но «мыс­лимое» предполагает кого-то мыслящего. Следовательно, мысля­щий благо наделен волей постольку, поскольку мыслит благо. Но Бог мыслит благо: поскольку его мышление совершенно, как яв­ствует из вышесказанного (I, 44 ел.), он мыслит сущее вместе с благом, [присущим бытию данного сущего]. Значит, у Бога есть воля.

К тому же. Всё, наделённое какой-либо формой, оказывается через эту форму в определённых отношениях к реальности319: на­пример, белая древесина через свою белизну оказывается каким-то [вещам] подобна, а каким-то неподобна. То, что мыслит и чув­ствует, наделяется формой мыслимой или ощущаемой вещи: ведь всякое познание осуществляется через некое уподобление. Значит, мыслящее и чувствующее [существо] должно стоять в определён­ном отношении к мыслимым и ощущаемым [вещам], поскольку они принадлежат к реальности. Однако [это определённое отношение состоит] не в том, что оно мыслит или ощущает [данные вещи]: тут будет осуществляться скорее отношение этих вещей к мысля­щему или ощущающему [их существу], потому что мышление и ощущение заключаются в том, что вещи находятся в уме или в чувстве соответственно способу [осуществления] той или другой

[деятельности]. А чувствующее или мыслящее [существо] оказы­вается в определенном отношении к вещи, существующей вне души, через волю или стремление. Вот почему все ощущающие и мыс­лящие [существа] наделены стремлением и волей: [стремление за­ложено в способности ощущения, а] воля содержится в разуме. Значит, раз Бог мыслит, он должен и хотеть.

Далее. То, что свойственно каждому сущему, свойственно сущему как таковому. Именно такого рода свойства должны рассматривать­ся в первую очередь, [если мы хотим узнать] что свойственно пер­вому сущему. Всякому сущему свойственно стремиться к своему совершенству и к сохранению своего бытия. При этом каждое стре­мится к этому на свой лад: разумные [существа] - через волю, животные - через чувственное стремление, неспособные ощу­щать - через естественное стремление. [Кроме того] по-разному [ведут себя уже] обладающие [предметом своего стремления] и не обладающие. Не обладающие устремляют своё желание на то, что­бы приобрести то, чего им не хватает, сообразно их роду; облада­ющие успокаиваются в том, [чем обладают]. Так вот, первому су­щему, то есть Богу, не может не хватать [совершенства и бытия]. Значит, поскольку он - существо мыслящее и, следовательно, на­деленное волей, [эта воля проявляется в том, что] ему нравится его бытие и его благость.

И ещё. Чем совершеннее мышление, тем приятнее оно мысля­щему. Бог мыслит, и мышление его - самое совершенное, как по­казано выше (I, 44 сл.). Следовательно, для него мыслить - самое приятное дело. Но умственное наслаждение [получается] благода­ря воле - как чувственное наслаждение благодаря чувственному стремлению, вожделению. Следовательно, у Бога есть воля.

Кроме того. Форма, созерцаемая умом, ничего не приводит в движение и ничего не причиняет иначе, как через посредство воли. Объект воли - цель и благо, и только он может подвигнуть кого-либо к действию. Чисто спекулятивный ум ни к чему подвигнуть не может; так же как чистое воображение, без оценки [воображае­мого]. Но форма Божьего ума - причина движения и бытия всех прочих [вещей]: ибо Бог действует [и делает все вещи из возмож­ных действительными] посредством ума, как будет показано ниже Ш, 24). Следовательно, Бог должен быть наделен волей.

И ещё. У разумных [существ] первая среди движущих сил -

воля. Именно воля переводит всякую потенцию в соответствую­щий акт: мы мыслим, потому что хотим [мыслить] и воображаем, потому что хотим, и прочее. Это объясняется тем, что объект воли - цель. С другой стороны, волю приводит в движение ум: не в ка­честве действующей или движущей причины, а в качестве причи­ны целевой. Ибо ум полагает себе свой объект; он-то и есть цель. Следовательно, первому двигателю более, чем кому-либо, подоба­ет иметь волю.

Кроме того. «Свободно то, что существует ради себя»320: то есть по самому своему понятию свободное существует само по себе, [а не зависимо от другого]. Свобода действия присуща прежде всего воле: мы говорим, что человек действует свободно, когда он дела­ет что-либо по [своей] воле. Значит, первому деятелю, более, чем кому-либо, подобает действовать по [своей] воле: ведь ему более, чем кому-либо, подобает действовать самому по себе, [а не в за­висимости от чего-то].

Далее. Цель и то, что действует ради [достижения] цели, ока­зываются всегда одного порядка; поэтому ближайшая цель дей­ствующего совпадает по виду с самим действующим, как в при­роде, так и в искусстве. Так, форма искусства, определяющая деятельность мастера, есть вид формы, которая [воплощается] в материи; а форма, воплощенная в материи, и есть цель мастера321. Или, например, форма порождающего огня (действующее) - того же вида, что и форма порождённого огня; а эта последняя и есть цель действия [первого]322. - Но одного порядка с Богом не бы­вает ничего, кроме Бога самого: в противном случае, первоначал было бы много, а это невозможно, как доказано выше (I, 42). Следовательно, Бог - первый деятель, и действует он ради цели, которая есть он сам. Значит, он сам не только есть цель, к кото­рой направлено стремление, но и тот, кто стремится, так сказать, к себе как к цели. Причем стремится разумным стремлением; а мысленное стремление - это воля. Следовательно, у Бога есть воля.

Об этой Божьей воле свидетельствует и Священное Писание. Ибо сказано в Псалме: «Господь творит всё, что хочет» (134:6). И в Послании к Римлянам: «Кто противостанет воле Его?» (9:19).