5. Дух и витальность

В последний период своей жизни Кроче более или менее явно оказался перед лицом этих проблем, которые, с одной стороны, навязывались ему его философией, а с другой — историческими обстоятельствами, в которых ему пришлось оказаться. И все же при поиске решения он стремился сохранить основные положения своей философии. Чтобы объяснить упа-

==119

док и аберрации, которые являет история, он в становлении Духа подчеркивал важность категории Пользы, переименовав ее в «Витальность». Витальность — это хаотическое беспокойство, поиск удовольствий, жажда власти, безумие страстей, над ней могут господствовать другие формы Духа и тем самым способствовать формированию Красоты, Истины и Блага, но она может также остаться «грубой и жестокой, дикой и не поддающейся никакому дальнейшему воспитанию» и, таким образом, быть источником всех зол. И действительно, Витальности Кроче приписывал войны, кризисы, конфликты, разрушения и насилия, которые он видел умножающимися в мире; так что она предстает на некоторых страницах работ его последних лет как Ариман старой персидской космологии, Дух зла, который оспаривает у Духа добра власть над миром.

В действительности Кроче постоянно и до самого конца утверждал, что любое зло преобразуется и снимается в необходимом прогрессе Истории. И он не мог поступать иначе, потому что источник зла, Витальность, сама является моментом Абсолютного духа и если бы она вступила в конфликт с ним, она расколола бы его на два борющихся между собой начала. К этому же расколу ведет по существу конфликт, который Кроче допускал между Моралью и Ис-

==120

торией, когда первая берет на себя задачу защищать свободу вопреки ходу истории. Если История все оправдывает, она может реализовать лишь добро; если Мораль противопоставляет себя Истории и стремится дать ей урок, она уже не момент того Духа, который творит Историю.

6. Кроче и немецкий историзм

Но если история — совершенное единство абсолютной разумности и последней реальности, люди, которые ее создали или испытали на себе, весь мир человека со всеми его интересами, стремлениями и конфликтами утрачивает всякое значение, за исключением того, что он является посредником или проявлением исторического действия. Се — история, которая действует сама по себе, а не человек, который действует в истории. Таков пункт, предопределивший противоречие между историзмом Кроче и немецким историзмом Ранке и Майнеке, с которыми сам Кроче вел полемику. Немецкий историзм защищал индивидуальность, в которой романтизм видел случайный фактор истории. Майнеке заявлял, что отвергает «ограниченную концепцию Кроче, для которой историческая индивидуальность является лишь "индивидуальностью актов, а не

==121

душ-субстанций", и что разум в человеке является "единственным началом его прогресса и его революций"». Вопреки этому, он считал, что идея индивидуальности — «родная почва историзма». На что Кроче отвечал, что «индивидуальность — это конкретизация универсального, и она реальна не в мифологических индивидуальных душах, а в индивидуальности актов и развитии актов»; и что в этой идее индивидуального, оторванного и отделенного от универсального «скрытый источник болезненного романтизма, декаденства и даже расизма».

Но если в этом споре Майнеке понимал под индивидуальностью индивидуальность героев или великих людей, которые были главными действующими лицами в истории, Кроче своим осуждением «мифологических индивидуальных душ» исключал из истории всех людей как таковых и основывал весь ее ход на развитии Абсолютного разума. Сегодня альтернатива между двумя этими направлениями, кажется, себя исчерпала. Не одни герои творят историю, хотя в определенные моменты они могут играть в ней решающую роль. Но несомненно, что именно люди создают ее и что все разумное и прогрессивное, имеющееся в истории, связано с их постоянно возобновляющейся и всегда оканчивающейся неудачей попыткой найти лучшую форму совместной жизни.

==122

7.НАУКА И РЕЛИГИЯ

Из философской картины, которую Кроче всегда считал полной и окончательной, выпадали два аспекта культуры, которые сегодня никто бы не осмелился назвать второстепенными, — наука и религия. Кроче считал науку лишенной всякого познавательного значения, совокупностью практических средств, облегчающих воспроизведение в памяти и использование первичных познаний посредством создания псевдопонятий, т. е. ошибочных или ложных понятий. Это был один из полемических выпадов крочеанского идеализма против позитивизма, который, напротив, считал науку единственным достоверным познанием. Но если абсолютистские притязания позитивизма сегодня сошли на нет с признанием ограниченности и шаткости науки, познавательная функция науки повсеместно признается. Успехи науки и огромное влияние, которое она оказывала и продолжает оказывать на все аспекты человеческой жизни, невозможно было бы объяснить, если бы наука не имела познавательной силы и исчерпывалась совокупностью мнемонических средств. Только подлинное познание может преуспеть в пусть даже частичном и несовершенном понимании сил, которые действуют в мире, и в использовании их для целей человека.

==123

И наконец, что касается религии, Кроче считал, что идеалистическая философия ее окончательно заменила, низведя Бога с неба на землю посредством его отождествления с тем Абсолютным Духом, который является единственной реальностью мира. Традиционный Бог, трансцендентный Бог, находящийся вне и за пределами мира, с этой точки зрения — бедная абстракция, созданная человеком в определенный момент и для определенных целей. И безусловно, с точки зрения Кроче, трансцендентный Бог больше не играет никакой роли. Человеческая личность обращается к нему, чтобы получить гарантию спасения от зол мира, надежную путеводную нить в запутанных событиях жизни, помощь в трудных обстоятельствах, как к отцу, к которому постоянно обращаются с полным доверием, чтобы получить разъяснение и поддержку. Но во всем этом нет нужды, если мир — это совершенная разумность, если все в нем развивается наилучшим образом, если зло существует лишь как предвестие большего добра и если отдельно взятая человеческая личность, являющаяся субъектом религиозной веры, не обладает ни реальностью, ни собственным значением. Кроче считал незыблемыми лишь формальные черты религии, которые он перенес в свою философию: абсолютно достоверное видение мира (разумеется,

==124

благодаря разуму, а не вере), оракульский характер философии, которая выражает это видение, нетерпимость к всякой критике и несогласию.