Гурвич Г.Д. Философия и социология права (Антология теории государства и права) - 2004

Социология права

догматизма, еще дальше отошли от описательного и позитивного изучения со­ циальной реальности права, нежели Аристотель и Монтескье.

Гуго Гроций (1583-1645), отделивший appetitus societatis (лат. — стрем ­

ством, с одной стороны , и с corpus mysticum (лат. — мистическое тело. — Прим. пер.) — с другой, противопоставил этатитскому и религиозном у монизму своих предш ественников плю ралистическую концепцию эквива­ лентных социальных порядков: международное сообщ ество, церковь, го­ сударства, а такж е отдельные группы внутри государств порождаю т свое автономное право, структура которого меняется в зависимости от типа груп­ пы. Custodia societatis (лат. — привычка общения. — Прим. пер.) является основой всего права, а «автономное общ ество сущ еств, наделенных огра­ ниченной способностью мы ш ления» и связанны х вм есте при помощи appetitus societatis, является генетическим понятием, а государство есть только особый вид группы, не обладающий никакими привилегиями. Сле­ довательно, считает Гроций, сущ ествует столько структур права (не важ­ но, позитивных или естественных), сколько имеется типов групп, и он про­ водит особое различие между jus latius patens (лат. — очевидное право в широком зн ачен ии .— Прим. пер.), порожденным международным сооб­ ществом, jus civile (лат. — гражданским правом. — Прим. пер.), создан­ ным государством, и jus artius (лат. — право в узком значении. — Прим. пер.), порожденным меньшими группами. Итак, государственное право из­ нутри и извне окружено автономными структурами права. Jus artius далее подразделяется на jus rectorium (лат. — право управления. — Прим. пер.), регламентирую щ ее отнош ения между родителями и детьми, между хозяе­ вами и слугами (семьи, экономические группы), между руководителями и руководим ы м и (общ и н ы , деревн и , города), и ju s equatorium (лат. — уравниваю щ ее право. — Прим. пер.) (брачные союзы, фратрии, доброволь­ ные организации).

Еще до Гроция Иоханнес Альтузиусхх',ш в своем труде «Политика» ( 1603) различал множество species consociatonis (лат. — видов союзов. — Прим. пер.) и соответствующих им механизмов правового регулирования. Однако он не смог полностью избавиться от определяющего влияния Аристотеля и остал­ ся верным ранее установленной иерархии групп, которую Гроций успешно разрушил своей теорией международного сообщества.

Великий философ Лейбниц (1647-1718) кроме математики всю жизнь занимался вопросами права, возобновив правовую типологизацию групп там, где остановился Гроций. Согласно Лейбницу, право направлено на «совер­ шенствование общ ества существ, наделенных разумом», и связано в этом смысле с моралью, чье милосердие оно ослабило и ограничило логическими вычислениями; право всегда порождается реальной группой, вместе с кото­ рой оно и изменяется. Не только позитивное, но и естественное право по существу являются условными; оба возникают из «истины факта», а не из «веч­ ных истин». Таким образом, возникает необходимость эмпирического ис­ следования видов права, и Лейбниц начинает проводить обширные истори­ ческие исследования источников международного права, а также особенностей

623

Г. Д. Гурвич Избранные труды

германского обычного права по сравнению с римским правом. Именно этот скрытый эмпиризм в сочетании с нежеланием сводить право к властвованию вышестоящего позволил Лейбницу с особой энергией настаивать на очень ограниченной роли государства в правовой жизни, на полной независимости позитивного права от государства, на плюрализме равнозначных групп, по­ рождающих свои автономные правовые структуры, и, наконец, на преобла­ дающей роли обычая по отношению к праву. Данный антиэтатизм, как эмпи­ рический, так и конструктивный, приводит Лейбница после яростной борьбы с предрассудками Гоббса, Пуфендорфа и Аристотеля к выведению всех поло­ жений своей теории из того, что общество и государство не могут быть отож­ дествлены, так как «отпет civitatem esse societatem sed no contra» (лат. —

все государственное суть социальное, но не наоборот. — Прим. пер.).

В небольшой, но чрезвычайно важной работе «Divisio societatum» Лейб­ ниц выделил следующие группы, существующие наряду с международным сообществом, государством и церковью: домашние хозяйства, семейные об­ щества, гильдии, страховые общества, религиозные братства, монастыри, деревни, города, регионы и т. д. Ни одна из этих групп не способна удовлет­ ворить все потребности своих членов сразу; обязательно наличие некоторого числа равнозначных групп и федераций; только функциональный и террито­ риальный федерализм в состоянии дать организованное выражение всему обществу в целом. Каждая группа порождает и обладает своим собственным jus societatis sive congruentium (лат. — право общества или право согласия. — Прим. пер.) — автономным законом интеграции в целое, правом мира и гар­ монии (Leibniz G. De tribus juris gradibus. P. 12 et seq.); данное автономное социальное право подразделяется на столько типов, сколько существует ти­ пов групп, например, социальное право гильдий отличается от социального права государства, которое, в свою очередь, значительно отличается от цер­ ковного.

Вся власть происходит от jus societatis (лат. — социального права. — Прим. пер.), а все jus societatis предполагает наличие гармонии между рав­ нозначными элементами; следовательно, объединения с целью господства, societas herilis inequalis (лат. — основанное на господстве общество нерав­ ных. — Прим. пер.) и право, которое они создают, возникают не в обычной жизни группы, а из-за ненормального раболепия перед правом индивиду­ альной собственности. Здесь Лейбниц касается проблемы микросоциологии права и противопоставляет социальному праву, действующему внутри каж­ дой группы, межиндивидуальное право в форме jus proprietatis (лат. — право собственности. — Прим. пер.), являющееся преимущественно ограничиваю ­ щим правом, скорее правом войны, а не мира, так как «interpersonam et rem...

perpetuum est jus belli» (лат. — между вещами и личностям и... существует постоянное право войны. — Прим. пер.). Право господства, которое, в прин­ ципе, следует применять только к отношениям между людьми и животными, возникает среди людей в том случае, когда социальная власть, исходящая от группы, попадает в зависимость от права собственности, которое через вещи и животных преуспевает в господстве над самими людьми. Эти тонкие ис­ следования, открывающие большие перспективы, были у Лейбница почти подавлены метафизической теорией предустановленной гармонии, заранее

624

Социология права

исключающей непреодолимые и драматичные конфликты в бытии, в част­ ности в социальной и правовой сферах бытия. Эта теория не позволила Лей­ бницу и дальш е настаивать на утверждении о существовании противоречий между правовыми структурами «общества» и государства, с одной стороны, и

между jus societatis и jus proprietatis — с другой.

Последователи Лейбница — Вольф, Икштадт, Дарье и в особенности Неттельбладт, — несмотря на свой несравненно больший догматический рацио­ нализм, несмотря на свой отказ от самых глубоких прозрений своего учителя, продолжали интересоваться правовой типологией групп, а их классифика­ ции соответствующих типов автономных правовых структур были систематичнее и точнее, чем у Лейбница. Дарье и Икштадт, например, различали пять типов структур социального права, согласно типам групп, в которых они возникают: 1 ) Jus sociale oeconomicum specialis (лат. — специальное эко­ номическое социальное право. — Прим. пер.), соответствующее родоплемен­ ному сообществу; 2) Jus sociale oeconomicum generalis (лат. — общее эконо­ м ическое соц и альн ое право. — Прим. пер.), со ответствую щ ее более масштабным экономическим группам (гильдиям, отраслям производства и т. д.; в эту категорию они также включают города и села); 3) Jus sociale politicum (лат. — политическое социальное право. — Прим. пер.)', 4) Jus sociale ecclesiasticum (лат.— церковное социальное право. — Прим. пер.)', 5) Jus sociale gentium (лат. — международное социальное право. — Прим. пер.).

Неттельбладт настаивал на различии между jura socialia societatis (лат. — социальными правами общества. — Прим. пер.) — структурами автономного права, управляющими внутренней жизнью каждой группы, и внешним пра­ вом групп, регулирующим отношения в их рамках, — межгрупповым пра­ вом подобного же типа, что и межиндивидуальное право. Поскольку орга­ низованная ф у п п а представляет собой сложный правовой субъект со своей внутренней жизнью , nexusjuridicus socialis (лат. — юридическая социальная связь. — Прим. пер.), она является простой социальной единицей в договор­ ных отношениях с другими группами. Jus sociale societatis (лат. — социаль­ ное право общества. — Прим. пер.) является базисом для potestas socialis (лат. — социальной власти. — Прим. пер.), где государственная власть (imperium) — это лишь один из типов среди множества других. На основе данных соображ ений Н еттельбладт противопоставляет regimen societatis (лат. — социальный режим. — Прим. пер.) — блок экономических групп и их структур права — государственному механизму правового регулирования, regimen civitatis (лат. — гражданский режим. — Прим. пер.), и зависящим от него collegiapublica (лат. — государственные коллегии. — Прим. пер.). Нет­ тельбладт предвидит возможность конфликтов и нестабильности в отноше­ ниях между этими двумя блоками. «Таким образом, — пишет он, — возни­ кает двойное правление: гражданское (или публичное) правление и частное правление, которое заключается в социальной власти, принадлежащей авто­ номным группам совершенно независимо от государственной власти».

А. Л. Ш уцер, историк, статистик и юрист, сделал из этого вывод о сущест­ вовании противостояния между bügerliche Gesellschaft (нем. — гражданским обществом. — Прим. пер.) и государством как двумя независимыми право­ выми структурами, где первая соответствует всем функциональным группам,

Г. Д. Гурвич Избранные труды

а вторая — всем территориальным группам. Данное противостояние приоб­ рело фундаментальное значение для дифференциальной социологии права и было глубже проанализировано рядом французских и германских мысли­ телей в первой половине XIX в.

Параллельно школе Лейбница-Вольфа в Германии, физиократы во Фран­ ции, вдохновленные философами Мальбраншем и Лейбницем, выдвинули понятие спонтанного правового порядка общества, понимаемого как само­ стоятельный по отношению к государственному порядку. Кенэ,ХХ|Х Летрос,ххх

Дюпон де Немур,ХХХ1 Мерсье де ля Ривьерхххп благодаря своим рассуждениям о «фундаментальном и сущностном порядке (экономического) сообщества», который государство не в состоянии изменить, благодаря осознанию того, что издаваемое государством право всегда уступает экономическому сооб­ ществу, одновременно стали основателями политэкономии и пропаганди­ стами социологии права. Рассматривая такое экономическое сообщество не как комплекс отдельных групп, а как единое целое, не менее, чем государ­ ство, способное представлять общие интересы, данные авторы пришли к мысли о механизме общесоциального правового регулирования, соответствую­ щего экономической жизни. Так, экономическое право не только не отстает от политического права, но опережает и превосходит его. По мнению авто­ ров, в случае конфликта правовой механизм экономического регулирования аннулирует право, сформулированное государством. «Законы государства, — пишет Дюпон де Немур, — должны быть не более как актом признания ба­ зисного права социального порядка. Если законы суверена противоречили бы этому праву, они стали бы необязательными для всех». «П озитивное за­ конодательство государства оказывается, таким образом, по сути своей под­ чиненным праву общества», — заключает Кенэ. Легко уловить и более глу­ бокие идеи в этих ф орм улировках, устанавливаю щ их иерархию групп вопреки Аристотелю (для которого было характерно отсутствие историче­ ского духа), — они указывают на существование основного противостояния формализованного и спонтанного уровней социальной и правовой жизни, а также на динамический антагонизм между политическим и экономическим аспектами общества.

Исследования по юридической типологии групп в форме противопо­ ставления структур права социального и государственного порядка были возобновлены в XIX в. французскими социалистами Сен-Симоном и Прудо­ ном и кружком германских философов: Фихте и Краузе и их последователями, а также «исторической школой юристов» и «германистами».

Фихте (1762-1814) просто отметил тот факт, что правовой порядок «об­ щества» является бесконечно более богатым, чем правовой порядок госу­ дарства, как по духовному содержанию, так и по его спонтанной жизненной силе. Он считал оправданным заключение о том, что моральный прогресс сделает государство бесполезным и «заставит его раствориться в обществе». Однако его ученик Краузе (1781-1832), резко ограничив идеализацию «об­ щества» своего учителя, предложил одну из наиболее полных классифика­ ций типов групп и соответствующих типов правовых структур. В своем тру­ де «П рообраз человечества» (1811) Краузе утверждал, что «государство представляет собой только один из секторов жизни общ ества и что прочие

626

Социология права

объединения не подчинены государству, но согласуются с ним». Он различает три фундаментальных типа групп. Во-первых, комплексные общества, та­ кие, как нация и международное сообщество; затем «основные группы», ко­ торые осущ ествляю т всестороннее воздействие на жизнь их членов, такие, как семья или союз друзей, деревня или муниципалитет и их различные фе­ дерации; наконец, группы, служащие специальным целям, такие, как эконо­ мические ассоциации, церковь, государства, педагогические ассоциации и некоторые другие. Каждому комплексному обществу соответствует ряд ос­ новных групп, а каждой основной группе — множество групп с ограничен­ ными целями. Право появляется не по чьему-то желанию , а порождается каждой из этих многочисленных групп, которые, таким образом, становятся первичными и объективными источниками плюрализма механизмов право­ вого регулирования. Конфликты и балансы между этими структурами со­ ставляют жизнь права. Каждая группа создает свой механизм правового ре­ гулирования, который возможен лишь при условии, что каждый коллективный союз, будучи проникнутым индивидуализированным духовным призванием, осущ ествляет идеальную цель. Ведомый догматическим «панентеизмом», Краузе, бывший чрезвычайно реалистичным в своих устремлениях, похоже, не допускает, что группа может осуществлять отрицательные, а не положи­ тельные ценности. Смешивая суждения о сущем с ценностными суждениями, он полагает, что на базе юридической типологии групп возможно устано­ вить федералистский социальный идеал, действительный всюду и во все времена, идеал, основанный на стабильном и неизменном равновесии между различными правовыми структурами. Эта путаница, даже более выражен­ ная у его учеников (Аренс и др.), не только не умеренная ни малейшим чувст­ вом исторического релятивизма, но и сопровождаемая абсолютным отожде­ ствлением форм социабельности, Geselligkeit (нем.) и типов групп, Vereirt, Verband, Bund(нем. — объединение, группировка, союз. — Прим. пер.), ском­ прометировала социологические представления Краузе, столь ценные сами по себе.

Савиньи и Пухта, основатели «исторической школы юристов», оказавшей глубочайшее влияние на исследование права в XIX столетии, продолжили то же философское направление, что и Краузе (идеи Фихте), особо усилив иррациональные и романтические тенденции этого направления и следую­ щее из них глубокое уважение к живой исторической реальности права. Со­ гласно их учениям, действующее право развивалось только бессознательно, анонимно и спонтанно. Это развитие неизменно является медленным тихим процессом, аналогичным эволюции языка, исключающим возможные рез­ кие потрясения как от государственного законодательства, так и от револю ­ ций. Такая традиционалистская концепция генезиса права, «построенная ис­ ключительно через преемственность, постоянно и незаметно передаваемого последующим поколениям», сочетается с гораздо более глубокой идеей — идеей спонтанной структуры права неорганизованного общества, гибкого и изменчивого Volksrecht (нем. — народного права. — Прим. пер.), по отношению к которому государственное право бессильно и способно только признавать его наличие. К сожалению , Савиньи и Пухта свели конфликт между государ­ ственным правом и спонтанным живым правом к конфликту между законом

627

Г. Д. Гурвич Избранные труды

и обычаем, который сам по себе является только процедурой заранее фикси­ рованного формального признания социальной действительности права, пере­ ходящей по традиции процедурой par excellence (фр. — преимущественно. — Прим. пер.), исключающей любые нововведения. В то же время они отошли от исторической и социологической направленности своих работ, рассмат­ ривая римское право как вид «ratio scripta» (лат. — писаного разума. — Прим. пер.) и игнорируя другую близкую им правовую традицию — своеобразную традицию германского права. Германские правоведы (Безелер,хххш Маурер, Вильда, БэрХХХ|У) оказались в этом смысле более верными принципу историче­ ского релятивизма, хотя и в немалой степени ограничили традиционализм своих предшественников. Эти правоведы подчеркнули, что спонтанность Volksrecht — права неорганизованного общества — может проявляться как в инновациях, так и в обычаях, и обратили внимание на важность автономных механизмов правового регулирования отдельных групп, дополняющих обы­ чай. Но они не избежали новой и очень опасной формы идеализации: идеа­ лизации германского права, что в свою очередь затруднило их приближение к социологии права. Мы не будем останавливаться на исследовании гегелев­ ской теории «объективного духа» и «гражданского общества», которая явля­ ется не более чем диалектическим шагом в создании конституции всемогу­ щего государства. По сравнению с вышеупомянутыми доктринами, эта теория не дала ничего нового с социологической точки зрения и фактически пред­ ставляет собой значительный регресс по причине этатизма Гегеля, в сочета­ нии с его приверженностью индивидуализму римского права.

Связь между исследованиями по правовой типологии групп и генети­ ческой социологии права, предугаданная в некоторых германских учениях, нашла особенно четкое выражение в доктринах французских социалистов Сен-Симона и особенно Прудона.

В работах Сен-Симона противопоставление государства и экономиче­ ского общ ества — двух огромных блоков локальных и профессиональных группировок — занимает центральное место во всех рассуждениях. Если, подобно Фихте, он и приходит к предсказанию о растворении государства в общ естве, «сопровождающимся окончательным установлением индустри­ ального режима», то только благодаря своей технократической концепции в сочетании с верой в исключительную эффективность любви в социалисти­ ческом обществе. Тем не менее он повсеместно подчеркивает, что экономи­ ческое общество обладает своим собственным автономным механизмом пра­ вового регулирования, а «индустриальная конституция», согласно которой «правосудие коммерческое и промышленное» заменит государственные орга­ ны правосудия, для него является первым шагом на пути к организации бу­ дущего. Его атаки на право ограничиваются критикой принципов римского права, которое отражает абсолютизм и индивидуализм эпохи императоров, и неприменимы к современному обществу. Отношения между правопорядком государства и правовой структурой экономического общ ества меняются в зависимости от стадии развития комплексного общества. Государственное право доминирует в военные и метафизические эпохи; оно значительно ограни­ чивается в период легизма и метафизики (инициированный в Средние века созданием свободных автономных городов и общин); оно играет подчиненную

628

Социология права

роль и почти исчезает в промышленную эпоху. С другой стороны, право обычно ш рает более важную роль в «критические периоды» социальной жишм, не­ жели в «органические периоды», одним из проявлений которых станет «им дустриальный режим». Вполне понятен социологический дух, пронизываю ­ щий все рассуждения Сен-Симона. Однако генетический анализ преобладает во всех его идеях и угрожает подчинить себе истинную проблему правовой типологии групп.

Прудон (1805-1865), напротив, четко определяет первостепенное значе­ ние права как принципа, регулирующего нестабильное равновесие между не­ примиримыми противоречиями, составляющими всю социальную реальность. Он проводит разграничение между общей социологией и социологией ирама, которую он помещает между учением о материальных силах и учением о кол­ лективном разуме. В его социологии права доминирует проблема юридиче­ ской типологии групп, хотя не обойден вниманием и генетический вопрос. Противостояние между государством и «обществом», по Прудону, предпола­ гает противостояние между политическим и экономическим правом; первое, по его мнению, ближе к праву войны, а не к праву мира и сотрудничества, и он предсказывал в своих ранних работах растворение государства в обществе как победу права над силой. Но в зрелый период своего творчества, начиная с работы «Справедливость в революции и в Церкви», Прудон осознает утопизм своей прежней концепции и начинает освобождать структуру противопостав­ ляемого государству общества от фальшивой идеализации. В ходе такой «очист­ ки» он обнаружил множество группировок, составляющих социальную жизнь, взаимно ограничивающих и дополняющих друг друга. Он различает группы производителей, потребителей, взаимопомощи, совладельцев, государства (по­ нимая при этом государство как группу граждан), автономных публичных ор­ ганов. М ыслитель пошел еще дальше и продемонстрировал, что каждая из этих групп является источником автономного и специфичного механизма пра­ вового регулирования. Правопорядок, порождаемый неэтатизированным об­ ществом как единым целым и другими ассоциациями (кроме государства), намного шире, чем механизм регулирования экономического права — термин, который Прудон все же сохранил, наряду с мутуалистским правом, вероятно, для того, чтобы сделать понятным, что напряженные отношения, конфликты и нестабильное равновесие между различными правовыми структурами обычно приводят к антиномичному противопоставлению локальных групп (государ­ ство и публичные органы — «политическая федерация») и экономических групп («агропромышленная федерация»). Подобный антиномизм усиливается тем, что экономическая федерация должна базироваться на совместной соб­ ственности для оказания сопротивления безусловному принуждению государ­ ства. Используя данное исследование для проектов реформ, направленных на создание автономной «социальной конституции» экономики, основанной па «индустриальной демократии», Прудон принимает во внимание конкретные исторические обстоятельства (промышленная демократия заменяет «индус т­ риальный феодализм» и сражается с угрожающим призраком «индустриаль­ ной империи» — фашизмом).

Это становится особенно очевидным в его методе рассмотрения пробле­ мы собственности — здесь чрезвычайно удачно подчеркнута относительность

629

типов собственности (римская, феодальная, капиталистическая, мутуальная). Прудон, несмотря на свой все усиливающийся релятивизм, так и не смог избавиться от стремления идеализировать неэтатизированное общ ество и его экономическое право. Догматический рационализм не позволил ему постиг­ нуть изменчивость норм, разрешающих конфликты между различными пра­ вопорядками. Это ограничило его социологию права, поэтому, несмотря на глубокую идею антиномичного плюрализма в правовой реальности, мы долж­ ны назвать его доктрину предсоциологией.

В Германии во второй половине XIX в., после того, как Роберт фон Моль под двойным влиянием Краузе, Безелера и французских социалистов сформу­ лировал проблему противостояния общества и государства, двое мыслителей, Отто фон Гирке и Лоренц фон Ш тейн, продолжили исследование правовой типологии групп. Ш тейн (некоторые из его теорий оказали влияние на мар­ ксизм) вывел свою доктрину из глубочайшего исследования социального дви­ жения во Франции и из комбинации теорий Фихте, Краузе и Гегеля. Он при­ знал несовм естим ость экономического общ ества и государства, а также возможность их беспрекословной зависимости друг от друга. Несмотря на склонность к реализму, Ш тейн под влиянием Гегеля сконцентрировал все позитивное в государстве: по его мнению, государство было воплощением духовной активности и принципов равенства и свободы. Экономическое со­ общество, предоставленное само себе, обязательно приведет к порабоще­ нию слабых, к объединению по принципам господства. Социальное право, возникающее из такого сообщества, является классовым правом, освящаю ­ щим власть собственников над обездоленными*30™ (хозяин и рабы, лорды и сервы, капиталисты и рабочие). Если экономическое сообщество доминирует над государством, то социальное право поглощает публичное право. Госу­ дарство в свою очередь приобретает антиэгалитарный характер и не выпол­ няет своего предназначения, состоящего в ограничении господства классов и в борьбе с вредными влияниями подобного господства. Растворение госу­ дарства в экономическом обществе обязательно приведет к созданию касто­ вого режима, чему история представляет много примеров. Однако государ­ ству снова и снова удается подняться над экономическим общ еством и противопоставить антиэгалитаристскому социальному праву общ ества свое публичное право, и в особенности административное право, которое ком­ пенсирует социальное неравенство. Более того, подобное вмешательство государства в правопорядок экономического сообщества зачастую принима­ ет форму создания децентрализованных публичных органов, осущ ествляю ­ щих экономическое самоуправление под патронажем и контролем государ­ ства (автономное право таких публичных органов представляет синтез системы социально-правового регулирования и преобладающего государ­ ственного права). Таким образом, государство и экономическое общество, находясь в состоянии постоянной борьбы и обмениваясь ударами, Stoss und Gegenstoss (нем. — удар и встречный удар. — Прим. пер.), время от времени поочередно берут верх друг над другом, иногда уравновешивают друг друга и в различной степени проникают друг в друга. Несомненно, Ш тейн обладал глубоким видением социальной реальности права и ее противоречивого ди­ намизма, благодаря чему способствовал развитию как типологической, так и

630

Социология права

генетической социологии права. К сожалению, избежав опасности идеали­ зации противопоставляемого государству общества, он впал в идеализацию государства, а именно в своего рода правовой этатизм. Согласно теории Ш тейна, право, соответствующее идее справедливости, следует искать ис­ ключительно в римской традиции, и само понятие права имеет исключи­ тельно индивидуалистическую основу, поддерж иваем ую государством . Ш тейн не смог увидеть, что каждая форма социабельности порождает свое собственное право и что каждый механизм правового регулирования совпа­ дает с определенной группой (представляющей собой микрокосм видов пра­ ва) и иногда может стать ассоциацией господства, а иногда эгалитарной ас­ социацией.

Гирке, великий историк права товариществ, Genossenschaftsrecht (нем.) в Германии, начал изыскания в противоположном Ш тейну направлении; его дифференциальная социология права снова направлена на идеализацию ав­ тономного права групп в противоположность государству. Гирке охарактери­ зовал все организованные группы как субъекты их собственного автономного правопорядка, который регулирует их внутреннюю жизнь и представляет собой сложную коллективную личность, Gesamtperson (нем.) — синтез един­ ства и разнообразия в конкретно взятой системе. Он провозгласил независи­ мость права от государства и пошел еще дальше, развив систематическую классификацию типов коллективных личностей и их механизмов правового регулирования. Так, с одной стороны, Гирке противопоставляет коллектив­ ные личности, организованные по территориальному признаку, и среди них государство, коллективным личностям, сформированным по семейному прин­ ципу, а также по экстерриториальному принципу (экономические, профес­ сиональные, религиозные), а с другой стороны, коллективные личности, ос­ нованные на сотрудничестве, Genossenschaften (нем. — товарищ ества. — Прим. пер.), коллективным субъектам, основанным на господстве, Herrschaft (нем. — господство. — Прим. пер.). Эти две классификации не полностью перекрывают друг друга в локальных группах: согласно теории рассматрива­ емого автора, они всегда имеют смешанный характер, в котором встречается и элемент господства, и элемент сотрудничества, в то время как в родствен­ ных группах господство и сотрудничество распределены в группах: «родите­ ли— дети» и «хозяин— слуга», с одной стороны, и в товариществах, с другой. Только группы, созданные на функциональной основе, могут быть чисто Genossenschaften или чисто Herrschaften, например, профсоюзы и коопера­ тивы в первом случае, заводы и капиталистические предприятия — во вто­ ром. Каждый из указанных различных типов комплексного коллективного субъекта порождает определенный тип структуры социального права (соци­ альное право господства и социальное право сотрудничества, социальное право территориального, семейного, профессионального или канонического типа). Но структура права такого особого типа локальной группы, как госу­ дарство, превалирует над всеми остальными.

Система права комплексного общества и ее исторический генезис рассматри­ вались Гирке как вечная и драматичная борьба между ассоциациями господства и сотрудничества, как борьба, иногда ведущая к преобладанию одних над другими, иногда к установлению равновесия и взаимопроникновению обоих.

631

Современная правовая история начинается с превосходства Genossenschaft над Herrschaft. При феодализме это приводит к победе ассоциаций господ­ ства, основанных на земельной собственности. Но с начала XIII в. по XV в. феодализму противостоят возникновение и подъем свободных сбаланси­ рованных ассоциаций, представляемых городами (которые первоначально были просто конфедерациями торговли — ассоциациями), гильдиями и то­ вариществами. Однако они быстро превратились в закрытые и принудитель­ ные органы и были захвачены государством, которое в XVI в. приобрело фик­ сированную территориальную форму и поначалу п овсем естно имело автократичный и абсолютистский характер. Что касается государства, не­ смотря на то, что оно, как и все локальные группы, представляет собой сме­ шанный коллективный субъект, находящийся где-то между Genossenschaft и Herrschaft, в нем может преобладать иногда то один, то другой из этих орга­ низационных принципов. Принцип Genossenschaft начинает превалировать в государстве с конца XVIII по начало XIX в. в двойственной форме: демо­ кратизация центральных органов и развитие местного самоуправления. Но ограничение Herrschaft пределами государственной структуры неизменно за­ ставляет государство содействовать развитию свободных ассоциаций, авто­ номных Genossenschaften вне их организованных форм. Таким образом, в эту эпоху оно все больше уравновешивается автономным экономическим со­ обществом, состоящим из независимых сотрудничающих ассоциаций.

К сожалению , Гирке, несмотря на свою склонность к смешанным слу­ чаям, не делает различий между «формами социабельности» и «реальными коллективными единицами», и поэтому его правовая типология групп носит слишком упрощенный и общий характер. Его движению в направлении со­ циологии права мешает эта тройная ошибка: приписывание Genossenschaft всевозможных позитивных ценностей, хотя это не всегда соответствует дей­ ствительности; сужение данной формы организации до германского права и превращение ее в идеал; и, наконец, догматичное априорное утверждение правового превосходства государства (во все времена и во всех обстоятель­ ствах) над другими группами. Исследования Гирке в социологии права не смогли расширить границы, установленные Краузе и Прудоном, хотя из всех теорий, которые мы рассмотрели, он пошел дальше всех в расчистке пути для новой научной дисциплины.60

§ 3. Всеобщая история права. Сравнительное правоведение. Правовая этнология. Криминология

Третья группа предшественников социологии права в основном занима­ лась проблемами правогенеза, который они предлагали изучить с самых древнейших обществ в поисках постоянной и непрерывной линии развития. В этом они потерпели неудачу из-за невозможности установления однолиней­ ного направления развития (сочетая и сравнивая институты права, возникаю­ щие в различных качественных типах общества и в различных цивилизациях).

“См. детальное рассмотрение учений, упоминаемых в § 2, и их библиографии в моем труде «Идея социального права» (1932. С. 171-567).

632