Примаков Е.М. (гл.ред.) - История Российской внешней разведки. В 6-ти томах - 2014 / История Российской внешней разведки. В 6-ти томах. Том 2 - 2014

1

«Банкир» из ВЧК

-Как, вы говорите, его зовут? - переспросил Дзержинский.

-Алексей Фролович Филиппов, - повторил Луначарский. - Да

вы, наверное, слышали о нем. Он в свое время издавал •Ревельские

известия•, •Русское слово•, •Кубань•, •Черноморское побережье•.

Слыл скандальным газетчиком и часто бывал в немилости у властей. Сидел даже в крепости за свои лихие газетные наскоки на царя и его

окружение.

- Нет-нет. Такого человека я не знаю и никогда не слышал о нем, -

подумав, сказал Дзержинский. И добавил: - А его информации мож­ но верить? Если раньше, до революции, как вы говорите, он не раз

подвергался гонениям со стороны властей, почем знать, что ему не

захочется повторить все сначала, только уже при власти новой?

- Если бы я не знал Филиппова лично многие годы, то никогда

бы не стал рекомендовать его вам, Феликс Эдмундович. Да и сведе­

ния, которые сообщил мне Алексей Фролович, не терпят отлагатель­ ства. Шутка ли - переворот эсеров и убийство Ленина!

Этот разговор происходил в конце декабря 1917 года, а спустя не­

делю, 1 января 1918 г" началось эсеровское выступление, которое

было подавлено. Вопрос о доверии к информации А.Ф. Филиппова отпал сам собой.

Вскоре после этих событий во время перерыва между заседания­ ми СНК в беседе с наркомом Луначарским Дзержинский вернулся

кличности Филиппова.

-А чем занимается сейчас ваш приятель, Анатолий Васильевич? - неожиданно поинтересовался он. - Продолжает газетно-издатель­ скую деятельность?

-Хочет организовать новое газетное дело. Но пока сидит на мели.

-Не могли бы вы, Анатолий Васильевич, оказать мне любезность

познакомить с вашим другом? Пойдет на контакт со мной - хорошо. Не пойдетего дело. Кстати, как он воспринял нашу революцию?

- Всей душой приветствовал ее, - ответил Луначарский.

19

-Вот и превосходно. Жду его послезавтра, в 12 часов пополудни,

вмоем кабинете.

Так состоялось знакомство Дзержинского с одним из видных

представителей газетно-издательского дела России, 47-летним Алек­

сеем Фроловичем Филипповым, известным в банковских и финансо­

вых кругах тех дней под кличкой Банкир.

Вспоминая позднее об этом знакомстве, Алексей Фролович пи­

сал в своем дневнике:

«Он (Дзержинский) пригласил меня помогать ему. Дело было при самом основании ВЧК, на Гороховой, 2, когда там было всего четыре работника. Я согласился, и причем безвозмездно, не полу­

чая платы, давать ему те сведения, которые приходилось слышать

в кругах промышленных, банковских и отчасти консервативных (ибо тогда боялись выступлений контрреволюции со стороны черно­

сотенцев)~.

Но работу по сбору информации Дзержинский порекомендовал

пока отложить.

- Главное, что волнует правительство сейчас, - сказал Феликс Эдмундович, - это состояние финансового и банковского дела в стра­ не. Я попрошу вас, Алексей Фролович, подготовить для меня обстоя­ тельную записку о положении дел с нашими банковскими счетами и финансами с учетом пагубных последствий, вызванных забастовкой банковских служащих.

А.Ф. Филиппов успешно справился с этой работой. Ему - вы­

пускнику юридического факультета Московского университета -

не составило большого труда связаться со «светилами~ финансового

мира Москвы и Петрограда, знакомыми еще по журналистской дея­

тельности в предреволюционный период. Один из них, петроград­

ский банкир Захарий Жданов, ввел Алексея Фроловича в узкий круг бывших финансовых воротил Санкт-Петербурга.

Дзержинский и Филиппов стали встречаться постоянно, их слу­

жебный контакт постепенно перешел в большую личную дружбу. Од­ нажды Дзержинский поинтересовался у Алексея Фроловича, как бы он отнесся к возможности съездить в Финляндию и помимо чисто финансовых и банковских новостей привезти оттуда политическую

информацию.

- Ваше журналистское прошлое даст отличную возможность для

сбора интересующих нас сведений, - продолжил председатель ВЧК. - Вы можете брать интервью и беседовать доверительно с любым чело­ веком, посещать любые собрания и, конечно же, быть гостем любой

редакции, пусть даже самой черносотенной. Подумайте, Алексей

Фролович, и не торопитесь с ответом. Дело ответственное и". - тут Дзержинский сделал паузу и добавил: - Рискованное". А газету - га­ зету, от имени которой вы будете выступать в качестве корреспонден­

та, мы подберем".

20

Так появился, судя по сохранившимся архивным материалам,

прецедент вывода негласного сотрудника ВЧК на работу за кордон

сразведывательными целями. Это произошло в январе 1918 года,

то есть почти за три года до образования Иностранного отдела ВЧК. Алексей Фролович Филиппов увлекся предложенной работой.

Его информация из Финляндии была необычайно ценной.

~Ф.Э. Дзержинскому (лично и конфиденциально). После беседы

сПредседателем народных уполномоченных Маннером у меня сло­

жилось твердое убеждение, что правительство Финляндии желает сохранить строгий нейтралитет и не будет предпринимать каких-ли­ бо действий, могущих вызвать вмешательство в их дела любой ино­ странной державы», - сообщал Алексей Фролович своему адресату.

~Германские войска планируют приступить к захвату Балтийско­

го флота, базирующегося в финских портах. Без этого даже взятие Петрограда не даст им желанной победы. Необходимо убедить каж­ дого из команд кораблей, находящихся в этой стране, в важности об­ щего выступления, так как немцы боятся только флота», - говори­ лось в другом сообщении А.Ф. Филиппова.

У читателя может сложиться впечатление, что зарубежный кор­ респондент Ф.Э. Дзержинского был человеком весьма близким к проблемам военной стратегии и хорошо разбиравшимся в планах не­ мецкого командования. В известной мере это действительно было

так. Однако справедливости ради следует заметить, что высокая во­

енно-политическая эрудиция, приобретенная Филипповым во время его работы в Финляндии, была лишь одной из составляющих ана­

литического таланта этого незаурядного специалиста. На основе случайной информации в дипкорпусе финской столицы, краткого

газетного сообщения в печати или беседы с немецким бизнесменом,

проездом находившимся в Хельсинки (Гельсингфорсе), Алексей

Фролович составлял себе четкое представление о положении дел во­ обще и степени опасности данной ситуации для Советской России

в первую очередь. Примером такой аналитической информации мо­

жет служить следующее сообщение Филиппова:

~положение русских войск в Финляндии самое отчаянное. Гер­

мания намерена оказать военное давление на Петроград с севера и от­

теснить Россию от моря с целью захвата больших запасов продоволь­ ствия в Гельсингфорсе и Выборге. Планируется захват немецкими войсками Аландских островов. Необходимы экстренные меры», -

предупреждал Филиппов.

Не менее важной для Советской России была оперативная ин­ формация из Финляндии о состоянии российского флота.

~Балтийский флот, - писал Алексей Фролович, - почти не ре­ монтировался из-за нехватки необходимых для этого материалов

(красителей, стали, свинца, железа, смазочных материалов). В то же

время эта продукция практически открыто направляется из Петро-

21

града в Финляндию с последующей переотправкой через финские

порты в Германию. Центром таких преступных сделок является кафе петроградской «Европейской» гостиницы, а пунктом отправления - Гутуевский остров и соединительная ветка с финляндскими желез­

ными дорогами".»

Конечно, «любимым блюдом» в информационном меню Филип­ пова были сведения о валютно-финансовых операциях в Финляндии. И здесь Алексей Фролович находил нужный поворот, который бы

помогал решению российских национальных проблем.

«Небывалое и ничем не оправданное произвольное понижение курса российского рубля в Финляндии, - сообщал в Москву Алексей Фролович, - влечет за собой большие бедствия для русского насе­ ления. Финляндия закупает по низкой цене наши рубли, а затем сбы­ вает их Германии. Кроме того, платежи за идущие из России в Фин­

ляндию товары производятся финскими банками в искусственно

обесцененных рублях, что ведет к отливу денежных знаков за грани­ цу, в то время как Россия не получает необходимой ей финской валю­ ты. Предлагаю поступить так, чтобы все расчеты проходили в обяза­ тельном порядке через Российский Госбанк».

Информация А.Ф. Филиппова о положении дел в Финляндии и вокруг этой страны нередко становилась предметом обсуждения пра­ вительства РСФСР. В отдельных случаях, когда она носила особо

важный и конфиденциальный характер, докладывалась В.И. Ленину.

15 февраля 1918 г. Алексей Фролович пишет записку Ф.Э. Дзер­

жинскому:

«Завтра возвращаюсь назад с полным, весьма важным докладом.

Сейчас сообщаю самую настоятельную просьбу поговорить с Ильичом

онепринятии решительных мер до нашего с Вами и с ним свидания».

Вэтой записке Филиппов сообщал об усилении финской белой

гвардии, об активизации немецкого военного флота в районе Аланд­ ских островов, о возможности отвода отряда российских кораблей

вКронштадт буксирами, об оказании финляндской республике

помощи продовольствием, горючими и смазочными материалами,

предупреждал о необходимости принятия мер, чтобы наши поставки не попадали в руки белогвардейцев или, еще хуже, в руки немецкой

армии.

Алексей Фролович пользовался большим и заслуженным дове­

рием Дзержинского и выполнял задания не только информацион­

ного характера. Известен факт, когда руководитель ВЧК попросил

Филиппова изучить в Финляндии и Ревеле (Таллине) работу обо­

сновавшихся там после революции контрразведывательных подра­

зделений царской армии и высказать предложения по поводу воз­

можности их использования в интересах ВЧК. Алексей Фролович

успешно выполнил это поручение, и на письменный стол Дзержин­

ского легла докладная записка о проделанной работе. В ее резюме го-

22

ворилось, что все эти учреждения «имеют в себе недостатки прежнего

режима и, за небольшим исключением, состоят из чиновников, ин­ тересующихся только жалованьем, но отнюдь не результатами рабо­ ты». Филиппов рекомендовал вместо старых структур создать «орга­ ны военного контроля», которые бы ежедневно давали советскому

правительству по радио сведения о передвижении немецких войск

вПрибалтике. Свою записку А.Ф. Филиппов завершил словами, об­

ращенными не только к Дзержинскому, но и к правительству Совет­ ской России: «декрет насчет контрразведки проведите немедленно!».

Вмарте 1918 года Алексей Фролович вернулся из Финляндии

вПетроград, а затем перебрался в Москву, где ему было сделано за­

манчивое предложение: должность главного эксперта по составле­

нию устава военной контрразведки и оклад в 500 рублей, что по тем

временам было довольно значительной суммой (примерно соответст­

вовало жалованью зам. наркома). В тот самый момент, когда Алексей

Фролович, как ему казалось, занялся подобающим его знаниям и опы­

ту делом, в руках Председателя Петроградской ЧК М.С. Урицкого оказалось перехваченное чекистами письмо коммерсанта Горядина,

в котором тот утверждал, что А.Ф. Филиппов имел якобы отношение

ксоставлению и распространению в общественных местах листовок антисемитского содержания от имени штаба подпольной органи­

зации «Каморра народной расправы». М.С. Урицкий не очень сим­

патизировал Филиппову, очевидно завидуя доброму расположению

кнему Дзержинского. Имея в руках «убедительный компромат», М.С. Урицкий распорядился арестовать Алексея Фроловича и под

конвоем доставить его из Москвы в знаменитую петроградскую

тюрьму Кресты.

Филиппов - в полной растерянности. Вчера - высокое кресло в солидном кабинете, сегодня - тюремные нары.

Человек оказался в беде. Как же отнеслись к нему его еще вче­ рашние друзья и знакомые, товарищи по работе? Протянули ли ему руку помощи или спрятали ее за спину? Алексей Фролович написал не один десяток писем, обращенных к влиятельным лицам в государ­ стве. Большинство из них не ответили на мольбы разведчика о помо­

щи. Остальные разделились во мнениях: помогать или нет.

«У меня нет никаких данных, изобличающих Филиппова, -

писал в сопроводительной записке к письму Алексея Фроловича ко­ миссар по делам юстиции Петроградской коммуны П.П. Крестин­

ский. - Но во всех случаях, когда он ко мне обращался, он производил

на меня впечатление человека с задними мыслями, стремившегося

обслуживать интересы не наших, о чем он говорил, а других лиц». (Думал ли тогда П.П. Крестинский, что обвинение его самого в том, что он обслуживает интересы «не наших», приведет два десятилетия спустя бывшего комиссара по делам юстиции на скамью подсудимых,

с которой он уйдет на расстрел?)

23

2

Адъютант Его Превосходительства

Свидетелей и основных действующих лиц этой необычайной

истории давно нет в живых. Не сохранилось и каких-либо докумен­

тальных материалов. Поэтому расскажем ее так, как она представля­

ется по изданным через десять лет после происшедших событий вос­

поминаниям ее главного героя1: книга эта еще в 30-х годах стала

библиографической редкостью. Основная канва очерка известна чи­

тателю по одноименному фильму. Однако на самом деле многое, ви­

димо, было и сложнее, и гораздо проще.

Летом 1919 года армия Деникина успешно наступала по всему

фронту. Белогвардейская пресса утверждала, что еще месяц-другой -

и белые войска пройдут победоносным маршем по улицам Москвы.

Ростов в те дни выглядел праздничным и нарядным. По улицам прогуливались щеголеватые офицеры с дамами, время от времени

проносились конные разъезды.

Один из таких разъездов, подъехав к гостинице «Московская»,

неожиданно спешился, и казачий офицер, бросив поводья ординарцу, с деловой папкой устремился по ковровой дорожке к кабинету ко­ мандующего войсками Добровольческой армии генерала Май-Маев­

ского.

-Чем могу служить? - встретил его вопросом высокий, щеголе­

ватый капитан с адъютантскими аксельбантами.

-Срочный пакет с фронта Его Превосходительству.

-Вам не повезло. Генерал четверть часа назад уехал и будет толь- ко завтра. Не могу ли я быть вам полезен? - любезно предложил

адъютант.

-У меня нет возможности ждать, - ответил казачий офицер. -

Япопросил бы вас, капитан, передать этот пакет при первой же ока­

зии генералу Май-Маевскому. В пакете план перегруппировки на­ ших войск перед походом на Москву. Распишитесь в получении...

Капитан взял пакет, поставил свою подпись в регистрационном

журнале и положил документы в сейф.

25

- Так будет надежнее, - улыбнувшись своим мыслям, сказал

адъютант командующего.

Даже в дурном сне казачий офицер не мог предположить, что

адъютантом Его Превосходительства генерала Май-Маевского был

красный подпольщик Павел Макаров. Волею судьбы он оказался

в самом пекле деникинской военной «кухни~, имел прямой доступ ко

всем секретным документам, которые поступали к командующему

Добровольческой армией. Павел прекрасно понимал, какую неоцени­ мую услугу он мог бы оказать своим, если бы у него была возмож­

ность регулярно передавать содержание этих документов командо­

ванию Красной Армии. Такой возможности не было: он находился

в плотном вражеском окружении, но напряженно искал выход из со­

здавшегося положения.

Павел Макаров проник в штаб белой армии с намерением создать боевую организацию в ее тылу. Оказавшись на захваченной против­ ником территории, он использовал благоприятную ситуацию и занял в штабе белой армии должность, о которой не смели мечтать даже ти­ тулованные особы. Произошло это совершенно неожиданно.

В начале 1918 года по заданию Севастопольского областного ре­ волюционного штаба он был командирован с небольшой группой

агитаторов в несколько районов Крыма с задачей привлечения до­

бровольцев в отряды Красной Армии. Группа отпечатала воззвание

к населению, провела ряд митингов. Агитационная кампания прохо­

дила успешно.

В одном из районов за Перекопом, куда прибыла группа, им сооб­

щили, что немцы наступают и местные власти эвакуируются, по­

скольку оставаться опасно.

Макаров решил ехать в Мелитополь. Однако и там ожидалось

вступление немцев в город. Павел поспешил выбраться из города, но по дороге был схвачен разъездом дроздовцев2•

Офицер грубо спросил, кто он такой и куда следует. Деваться

было некуда, и Макаров по-военному доложил, что он штабс-капи­

тан, представленный в капитаны по румынскому фронту.

-Какой полк, кто командир? - вопросы сыпались один за другим.

-134-й Феодосийский полк. Командир полка Шевардин. Полк стоял на реке Серет.

-Правильно!

Офицер улыбался:

- Зачисляю тебя в третью роту.

Рядовой Макаров действительно в Первую мировую войну слу­

жил в этом полку, но дослужился только до прапорщика, был ранен

и контужен. Что делать дальше?

Первая мысль, которая пришла на ум, - бежать. Воспользоваться удобным случаем, оторваться от роты и начать искать своих. Но тут

же подумалось: а где они, свои? Весь юг охвачен огнем. Быстрыми

26

темпами идет формирование белой армии. Он понимал, что начина­

ется Гражданская война". А что, если остаться у белых и попробовать

принести пользу Красной Армии? Связаться с подпольным партий­

ным комитетом, а там решить, как помочь своим".

Чем больше Павел думал, тем сильнее убеждался в необходимо­ сти организации подпольной работы в белых войсках. Он решил про­ биваться на штабную работу, хотя и понимал, что не имеет для этого достаточного образования. Он решил использовать в этих целях та­

кой предлог, как ранения и контузия, что, как известно, иногда осво­

бождает от строевой службы. Кроме того, на румынском фронте он некоторое время занимался шифровальным делом. Это тоже боль­ шой плюс для работы в штабе.

Когда дроздовцы прибыли в Ставрополь, Макаров решил пред­ принять шаги для проникновения в штаб отряда. Многие офицеры

уже знали о его ранении и контузии, но в отряде такого люда было немало. Тогда он ненавязчиво упомянул о прошлой работе в качестве

шифровальщика. Эти сведения дошли до генерал-майора Дроздов­

Макарова к своему штабу. Так красный агитатор оказался в штабе белогвардейского отряда, который вскоре был переформирован в

дивизию.

После тяжелого ранения Дроздовского дивизию временно при­

нял генерал-лейтенант В.3. Май-Маевский. Он храбро воевал в Пер­

вую мировую войну, командовал гвардейским корпусом, имел золо­

тое оружие и Георгиевские кресты 3-й и 4-й степени, был награжден

орденами Анны, Владимира, Станислава 1степени. По политическим

взглядам - убежденный монархист, по характеру - прямолинеен,

не любил заниматься интригами.

Однако, несмотря на боевой послужной список, дроздовцы при­

няли генерала довольно холодно. Они не признавали равными себе

тех, кто не сражался под началом Дроздовского. Нелестные высказы­

вания в адрес Май-Маевского можно было нередко слышать в част­

ных беседах, в том числе и в среде штабных офицеров.

Генерал чувствовал неприязненное отношение к себе со стороны офицеров-дроздовцев и старался опираться на более лояльных «но­ вичков». В сложившейся ситуации он был заинтересован в том, что­ бы знать о настроениях своих подчиненных, и Павел в осторожной

форме передавал ему кое-какие офицерские «пересуды».

Постепенно генерал проникся доверием к Макарову, расспраши­

вал, где тот воевал, где был ранен, о семье, о происхождении. Павел представился сыном бывшего начальника Сызранско-Вяземской же­ лезной дорога и сообщил, что в Рязанской губернии находится их ро­ довое имение. Этот район был далеко в тылу у красных, и возмож­ ность проверки была затруднена.

27

Генерал стал чаще вызывать его к себе, давать личные поручения.

Макаров старался быстро и четко их выполнять. Докладывая об ис­

полнении, часто слышал: ~молодец, капитан».

После кончины Дроздовского Май-Маевский был назначен на­

чальником дивизии. Он вызвал в кабинет Макарова и спросил:

-Хотите быть моим личным адъютантом?

-Ваше Превосходительство, я благодарен вам за доверие, но ведь

есть участники корниловского похода...

- Я вправе делать такие назначения по своему усмотрению. От­

ныне вы будете моим личным адъютантом. Сегодня я отдам распоря­ жение об этом в приказе.

Так Павел Макаров стал адъютантом генерала Май-Маевского.

Вскоре генерал принял корпус, а затем армию. Павел стал адъютан­

том командующего армией.

В штабе армии служило немало отпрысков родовитого дворянст­ ва, штаб посещали князья, графы и другие знатные особы. Адъютант должен был уметь «Вращаться в свете». Приходилось на ходу усваи­

вать правила этикета, целовать дамам ручки, расшаркиваться, щел­

кать шпорами и раскланиваться соответственно чинам и званиям.

Павел Макаров быстро научился составлять стандартные штаб­

ные документы, выработал тактику поведения. Особое внимание он уделял последнему обстоятельству. Чтобы не попасть впросак, ста­ рался в разговорах быть сдержанным, больше молчал и слушал. Такое

поведение человека, занимающего должность при большом начальст­

ве, выглядело и естественно, и похвально.

Достигнутое подпольщиком3 было большой победой. Но некото­ рые обстоятельства беспокоили Павла. Одним из них было насторо­

женное отношение начальника конвоя генерала князя Мурата.

Хотя князь по своему служебному положению и не подчинялся

адъютанту, но все указания командующего получал только через него

и во многом находился в зависимости от Макарова. Это обстоятель­

ство вызывало у начальника конвоя неприязнь, чувствовалось, что он

никак не примирится с мыслью, что простой окопный офицер зани­

мает более влиятельное положение, чем родовитый генерал. Отсюда стремление внимательно наблюдать за адъютантом, стараться выиски­ вать факты, которые бы его компрометировали, а то и просто распро­

странять о нем сплетни.

Мурат становился для Павла опасным, и его нужно было как

можно скорее убрать с дороги. Причиной отстранения князя от долж­ ности стала жестокость в обращении с местным населением, грубое

вмешательство в дела гражданских органов управления. Это и было

использовано в целях его компрометации.

При каждом удобном случае, как бы невзначай, Павел старался обмолвиться при командующем, что от местных властей снова посту­ пили жалобы на самоуправство князя. Макаров ссылался на действи-

28