12. Если бы даже всего этого не было, остается величайшая неопределенность, проистекающая из бесчисленных дефектов, которые обнаруживает текст

Но давай в конце концов сделаем и эту уступку и допустим, что аристотелики не настолько расходятся между собой, чтобы нельзя было уловить истинного толкования и истинной мысли Аристотеля. Однако разве не остается при этом в силе основная, причина недостоверности Аристотеля, а именно то, что в аристотелевском учении есть бесчисленные пропуски и пробелы, очень много лишнего и много тавтологий, что оно изобилует неправильностями, нечестием и извращениями и, наконец, содержит бесконечное количество несовместимых между собой и противоречивых положений? Этого, конечно, в немногих словах не изложишь и не докажешь. Для каждого из этих моментов понадобился бы солидных размеров том. Но давай в последующих «Упражнениях» выберем и сгруппируем то основное, что я смог заметить. Я не стал просматривать все книги Аристотеля, а выбрал для рассмотрения только те, которые считаются школьными и в которых, как заявляют аристотелики, содержится вся эта таинственная мудрость. Таковы семнадцать книг «Органона», восемь книг «Лекций (или «Чтений») по физике», четыре книги «О небе и о мире», две книги «О возникновении и уничтожении» (или «О рождении и о гибели»), четыре книги «О небесных явлениях», три—«О душе», двенадцать или четырнадцать книг «Метафизики» и, наконец, десять книг «Никомаховой этики». Остальных книг я касался меньше как потому, что аристотелики их не читают,

==94

так и потому, что они, по-видимому, не столь густо начинены промахами и ошибками. Я знаю, что не будет недостатка в издевках по поводу того, что мне придется сказать. Но разве существует на свете что-нибудь ясное, что бы эти люди не пытались затемнить своими жалкими различениями? Ведь они, да хранит меня бог, точно женщины, всегда стараются чем-нибудь отговориться, лишь бы не показаться побежденными. Да и как может быть, чтобы полезли за словом в карман бесстыдные люди, которые вовсе не заботятся о том, чтобы сказанное ими было как можно более последовательным и уместным?

Но поскольку я пишу это не для людей предубежденных, пли во всяком случае не для тех, кто не старается освободиться от предубеждений, то меня мало заботят и занимают их выдумки и нелепости. Пусть судят остальные люди, заслуженно или незаслуженно аристотелики стараются любым путем защитить Аристотеля, я же оставил за собой свободу покинуть ряды его сторонников.

13. Допустим, что не все эти ошибки обнаружены; все равно в большей мере в них повинны аристотелики, чем сам Аристотель

Однако, прежде чем приняться за это дело, я хотел бы сделать два предупреждения. Во-первых, я не мог обнаружить все ошибки [Аристотеля] (невозможно ведь было потерять столько времени на эту чепуху и в большинстве случаев было невозможно также не прерывать с отвращением чтения и не отшвыривать книгу, как невозможно было и заставить себя относиться к этому чтению с необходимым вниманием; наконец, природная слабость человеческого ума не позволила мне все яснее понять); кроме того, стремясь к краткости, я хотел скорее указать, чем объяснять, промахи Аристотеля. Безусловно, опровергать все то, что могут ответить на мои упреки, кажется мне делом бесконечным, требующим безмерного труда и малоплодотворным по причинам, о которых я уже говорил выше. Тем не менее основные моменты я либо оставляю

==95

для следующих книг, либо вкратце отмечаю здесь. Во-вторых, мне кажется особенно важным повторить здесь еще раз, что эти школьные сочинения (во всяком случае, по моему мнению) не принадлежат самому Аристотелю. Меня в этом убеждают и вышеупомянутые причины, и то, что в этих книгах встречается так много ошибок и недостатков. Я слишком высоко ценю такого человека, как Аристотель, чтобы мог поверить, что ему можно приписать такие небрежные произведения. Конечно, не из-за этих сочинений он был предметом восторга для прошедших веков. И потому если я опровергаю эти книги, носящие имя Аристотеля, то хотел бы быть понят так, что подкапываюсь я не столько под самого Аристотеля, сколько под взгляды аристотеликов, ложно и несправедливо приписывающих Аристотелю подобного рода ошибки. Но приступлю непосредственно к делу.