Malinovskiy_A_A_Zlopotreblenie_subektivnym_pr

361

утилитарного поступка. Правовой эгоцентризм в данном случае проявляется в использовании правовых предписаний для удовлетворения своих эгоистических потребностей, при явном игнорировании интересов других лиц, общества и государства. Напомним, что, осуществляя право на получение послевузовского образования, индивид тем самым избегает выполнения возложенных на него юридических обязанностей (отслужить в вооруженных силах, сдать кандидатский минимум, защитить диссертацию).

Попутно заметим, что подобное злоупотребление субъективным правом детерминировано именно правовым эгоцентризмом. Никакие другие деформации правосознания (правовой инфантилизм, правовой негативизм, правовой нигилизм, правовой идеализм) не могут привести к вышеописанному правомерному поведению. В то же время считать данное поведение нормальным, а, соответственно, и индивидуальное правосознание лица его совершившего недеформированным, вряд ли правильно.

В вышеуказанном случае мы сталкивается с классическим примером амбивалентности409 правосознания субъекта права, поскольку он одновременно реализует одни правовые предписания и игнорирует другие, т.е. относится к праву в целом как к соционормативному регулятору и положительно и отрицательно. Представляется, что именно феномен амбивалентности позволяет понять природу правового эгоцентризма, когда человек на интеллектуальном, эмоциональном или волевом уровне активно принимает ту часть права, которая, образно выражаясь, потворствует его потребностям и одновременно, решительно отвергает другую часть права, которая «мешает жить».

409 Амбивалентность представляет собой наличие в глубинной структуре личности противоречивых, взаимоисключающих, эмоционально насыщенных установок. В психологической науке различается интеллектуальная, эмоциональная и волевая амбивалентность. Считается, что амбивалентность лежит в основе различных форм девиантного поведения. (См. подробнее: Еникеев М.И, Кочетков О.Л. Указ соч. С. 7-8.).

362

Амбивалентностью индивидуального правосознания также объясняется и допустимость совершения противоправных злоупотреблений правом. Правовой эгоцентризм как бы «разрешает» индивиду осуществлять субъективное право противоправным способом, поскольку предопределяет отрицательное отношение индивида к юридическим обязанностям и правовым запретам. Следует согласиться с Е.К. Нурпеисовым в том, что отношение к санкции правовой нормы как к явлению, не затрагивающему серьезно интересы личности, может сформировать у нее мотив противоправного поведения410.

Вэтой связи необходимо четко различать правовой эгоцентризм

иправовой нигилизм. Нигилизм, как указывалось выше, выражается в

противоправной установки индивида, его готовности к совершению умышленных правонарушений. При правовом эгоцентризме индивид положительно относится к законодательным предписаниям, предоставляющим ему права и свободы, отсутствует у него и

эгоцентристом оценивается, как правило, позитивно, поскольку он умело использует их полномочия для защиты своих прав и удовлетворения своих интересов. Правовой нигилист относится к деятельности правоохранительных органов негативно.

Безусловно, правовой эгоцентризм во многом предопределен отрицательными чертами характера личности управомоченного

363

зловредность, злопамятность вполне можно рассматривать в качестве характерологических причин указанной деформации правосознания. В частности, эгоизм и зловредность достаточно часто приводят к классическим случаям злоупотребления правом, а именно, к совершению шиканы. Рассмотрим случай, который описывается в зарубежной юридической литературе. Один из жителей сельской местности занимался воздухоплаванием. Для совершения полетов он купил воздушный шар и оборудовал на своем земельном участке стартовую площадку. Преобладающее направление ветра в районе проживания воздухоплавателя было таковым, что его шар во время старта часто сдувало на соседний земельный участок, над которым он пролетал на небольшой высоте. Поскольку воздушный шар по своим техническим характеристикам не может быстро набирать высоту, использование «воздушного пространства» над соседним участком было необходимостью. Несмотря на то, что полет шара не причинял никакого вреда соседу, тот из вредности решил помешать этим полетам. С учетом траектории движения шара он установил на своем участке высокий шест, вершина которого была утыкана острыми металлическими прутьями. В результате очередной полет воздухоплавателя был закончен по причине прокола шара.

Если анализировать этот случай с психологической точки зрения, то не вызывает сомнений тот факт, что основной причиной совершения шиканы является зловредный характер управомоченного субъекта. Именно зловредность привела к тому, что сосед, используя свое право собственности, осуществил его с единственной целью причинения вреда другому лицу. В цивилистике шикана рассматривается как причинение вреда кому-либо посредством осуществления своего субъективного права без какого-либо интереса для управомоченного лица. С формально-юридической точки зрения это действительно так. Однако с позиции психологии вполне

364

очевидно, что данное действие направлено на удовлетворение зловредным соседом своей низменной потребности «насолить» соседу-воздухоплавателю. Характерологическая особенность управомоченного субъекта приводит к тому, что его интерес как раз и состоит в причинении вреда другому, а, следовательно, вредоносное осуществление права в данном случае удовлетворяет потребность индивида.

Кроме того, правовой эгоцентризм зловредного соседа обусловливает и внешнюю правомерность его деяния, т.е. стремление причинить вред правомерным способом (в пределах своего права собственности). При правовом нигилизме ситуация была бы принципиально иной: субъект причинил бы вред посредством совершения противоправных действий (например, путем пореза шара ножом на стартовой площадке или выведения из строя газовой горелки посредством выстрела в нее из ружья и т.п.). Если бы правосознание зловредного соседа было бы деформировано правовым негативизмом, то он, скорее всего, предпочел бы «договориться по-хорошему», а деформация в виде правового идеализма подвигла бы его на обращение в суд.

В некоторых случаях наличие у личности такой черты характера как эгоцентризм напрямую обусловливает возможность соответствующей деформации правосознания. Наглядным примером здесь является индивидуальное правосознание лидеров тоталитарных сект и родителей, которые злоупотребляют своими правами. Эгоцентризм личности нередко приводит к тому, что у нее появляется непреодолимое желание быть объектом всеобщего почитания или даже преклонения. Возникает потребность возвыситься над другими людьми, повелевать ими так, чтобы они безропотно подчинялись. Удовлетворить данную потребность в некоторых случаях становится возможным, например, путем осуществления

365

права на свободу совести и вероисповедания, а также посредством осуществления родительских прав. При этом эгоцентричная личность злоупотребляет предоставленными правами и свободами не столько ради приобретения материальных благ, сколько ради получения морального удовлетворения.

Перейдем к анализу функций индивидуального правосознания, которые при правовом эгоцентризме имеют определенную специфику.

Познавательная функция правосознания в широком смысле заключается в изучении правовой действительности. На обыденном уровне она сводится к получению индивидом правовых знаний, которые, как известно, составляют основу правосознания. При отсутствии юридических знаний правосознание личности вряд ли можно назвать правовым сознанием в полном смысле этого слова. Правосознание без знания права – это лишь саморефлексия индивида по поводу своих юридически значимых действий, попытка осознать правовые процессы и явления посредством категорий политического и морального сознания, а так же обыденных (бытовых) представлений о праве. Отсутствие правового знания у индивида, как указывалось выше, свойственно для правового инфантилизма, но не для правового эгоцентризма, который характеризуется достаточно хорошим уровнем знания права.

Знание правовых норм, пишет Е.К. Нурпеисов, обеспечивает процесс синтеза потребности и ситуации ее удовлетворения, представленной сферой действия данной нормы, и тем самым участвует в формировании мотива конкретно определенного правомерного поведения. Лишь зная правовые нормы, субъект

366

определяет средство удовлетворения потребностей – правомерное поведение411.

В научной литературе правильно отмечается, что правовое знание включает в себя:

-знание конкретной нормы, предоставляющей права и возлагающей обязанности;

-знание процедурных и процессуальных моментов реализации прав и обязанностей;

-знание полномочий компетентных государственных органов, от которых зависит реализация прав и обязанностей;

-знание правозащитных механизмов, позволяющих восстановить нарушенные права412.

Может возникнуть недоумение, почему же правовой эгоцентризм является деформацией, если он характеризуется знанием индивидом правовых норм. В этой связи в научной литературе правильно подчеркивается, что только наличие определенного запаса правовых знаний, знания норм действующего законодательства еще не говорит об уровне правосознания; он определяется пониманием этих норм, их требований, целей и назначения. Понимание цели и назначения права свидетельствует о более высоком уровне правосознания413.

Таким образом, следует различать уровень знания права и уровень правосознания. При злоупотреблении субъективным правом происходит осуществление права в противоречии с его назначением, а в случаях с шиканой, единственной целью осуществления права является причинение вреда общественным отношениям. Такое осуществление права во многом обусловлено извращенным пониманием цели и назначения субъективного права. Знание права, но непонимание его цели и назначения как раз и образуют

411Нурпеисов Е.К. Указ. соч. С. 68.

412См.: Социология права. Учебное пособие / Под ред. В.М. Сырых. М., 2001. С. 122.

413Личность и уважение к закону. Социологический аспект / Отв. ред. В.Н. Кудрявцев, В.П. Казимирчук. М., 1979. С. 17-18. (авторы главы – В.П. Казимирчук и С.В. Боботов).

368

Оценивая сложившуюся ситуацию, свои потребности и действующее законодательство субъект осуществляет усмотрение по выбору субъективного права, а также наиболее результативного способа его осуществления. Если субъективное право, предоставленное законодателем для удовлетворения конкретной потребности, по мнению индивида, не подходит в сложившейся ситуации, то выбирается другое субъективное право. В данном случае для субъекта является неважным назначение субъективного права (та цель, ради которой законодатель предоставил данное право), главное, чтобы в результате реализации этого права была удовлетворена актуальная для индивида потребность. При этом

управомоченного лица это становится возможным благодаря тому, что такие пределы осуществления субъективного права как нравственность, разумность и добросовестность с точки зрения эгоцентричного сознания рассматриваются как подчиненные интересам индивида, а не общества.

Регулятивная функция правосознания при правовом эгоцентризме состоит в волевом детерминировании прагматичноутилитарного поведения. Волевые усилия субъекта четко направлены на достижение поставленной цели – удовлетворения актуальной потребности посредством осуществления права. При этом индивид действует не только на основе правового знания и его оценки с прагматично-утилитарной точки зрения. Правовой эгоцентризм характеризуется также наличием специфичной правовой установки, которая выражается в готовности субъекта удовлетворить свою конкретную потребность посредством осуществления любого права любым способом.