§2. Криминалистическая классификация версий для

раскрытия и расследования преступлений.

На сегодняшний период времени существует достаточно огромное

количество различных точек зрения по поводу криминалистической

классификаций версий, они могут классифицироваться по различным ос

нованиям. Мы и попытаемся рассмотреть данные основания.

Так, в процессе расследования и судебного следствия версии

могут выдвигаться следователем, работниками оперативно-розыскных

органов, экспертом и судьей. Поэтому попытаемся определить круг

лиц, которые могут быть субъектами выдвижения криминалистических

версий.

Следственные версии выдвигает следователь либо работник доз-

нания при проведении им неотложных следственных действий в соот-

ветствии со ст.157 УПК, а при расследовании дел, по которым про-

изводство предварительного следствия не обязательно, - прокурор,

начальник следственного отдела органа внутренних дел (согласно

ст.150.ч.3)[УПК РФ].

Хотелось бы отметить, что основой криминалистической версии

является следственная версия. При этом должно выдвигаться не ме-

нее двух следственных версий, ибо именно такой путь познания

обеспечивает полноту, объективность, всесторонность и достовер-

ность результатов расследования. Одно же выдвинутое предположение

по тем или иным, требующих выяснения, вопросам существа и обстоя-

тельств уголовного дела не может считаться следственной версией.

Не имея альтернативных суждений, оно превращается в утверждение [10].

Экспертные версии выдвигает эксперт, проводящий экспертизу

по данному делу. А.М.Ларин пишет: "Иногда к числу уголовно-проце-

ссуальных версий наряду с версиями следователя и суда относят и

экспертные версии, имея в виду предположения, которые возникают и

проверяются в ходе экспертного исследования. Такое сближение по-

нятий вряд ли оправданно. Экспертное исследование носит уголов-

но-процессуальный характер лишь постольку, поскольку поводом к

нему является решение следователя или суда, и результаты исследо-

вания должны быть представлены назначившему его лицу или органу.

По своему же содержанию познавательная деятельность эксперта ни-

чем не отличается от всякого иного исследования, производимого в

научных или практических целях"[ 11 ].

Верно, что познавательная деятельность эксперта по содержа-

нию не отличается от всякого иного исследования. Но в приведенном

суждении этот аргумент ничего не доказывает. Версия, выдвигаемая

экспертом, отличается от обычного предположения и от гипотезы

тем, что строится для объяснения специфического круга обстоятель-

ств - фактов, связанных с расследованием по конкретному уголовно-

му делу, а также сроками проверки, которые не могут превышать

сроков расследования, установленных уголовно-процессуальным зако-

ном, субъектом выдвижения и проверки, обязательностью проверки,

выводом по результатам исследования, который делается в специфи-

ческой, основанной на требованиях закона форме, - в форме заклю-

чения и т.д. Иными словами, экспертная версия имеет все признаки

криминалистической версии.

Судебные версии конструируются членами суда, рассматривающи-

ми дело в первой или кассационной инстанции. "Для суда, - пишет

А.Н.Васильев, - производящего полное исследование всех материалов

дела и осуществляющего самостоятельное познание события преступ-

ления (хотя и по материалам предварительного расследования), об-

винительное заключение есть своего рода версия следователя, кото-

рой предстоит выдержать проверку". Судебные версии чаще всего

выдвигаются в форме контверсий ("виновен - не виновен") [ 12 ] .

Если суд выдвигает новую версию, которая ранее, в ходе пред-

варительного расследования, не проверялась, дело возвращается на

дополнительное расследование. При этом складывается своеобразная

ситуация: версию выдвигает один субъект, поручающий ее проверку

другому субъекту.

Особо следует сказать об оперативно-розыскных версиях. По

мнению И.М.Лузгина, "розыскные версии возникают в процессе дея-

тельности оперативного работника, проводящего оперативно-розыск-

ные мероприятия до возбуждения уголовного дела или параллельно с

расследованием". Это положение требует уточнения. Версии, выдви-

гаемые оперативным работником до возбуждения уголовного дела, в

процессе проверки поступивших к нему сведений о совершенном прес-

туплении, с одной стороны, и версии, выдвигаемые им в ходе работы

по уже возбужденному делу или в том случае, когда из имеющихся в

распоряжении следователя или органа дознания материалов усматри-

вается необходимость возбуждения дела и принято соответствующее

решение, с другой стороны, во многом отличаются друг от друга.

Предположения оперативного работника, возникающие в ходе проведе-

ния им соответствующих мероприятий по раскрытию преступления, до

возбуждения уголовного дела, представляют собой особую разновид-

ность криминалистических версий. Их можно именовать доследствен-

ными оперативно-розыскными версиями. Назовем некоторые специфи-

ческие особенности таких версий. Они выдвигаются не в связи с

расследованием по уголовному делу, а в связи с проверкой фактов,

которые хотя и имеют признаки преступления, но по которым еще не

принято и, возможно, не будет принято решение о возбуждении уго-

ловного дела. Способы проверки подобных версий, нежели способы

проверки версий, выдвигаемых по возбужденному делу (предположения

оперативного работника проверяются не путем собирания, исследова-

ния и оценки доказательств, а другими средствами, в том числе и

негласными). Сроки проверки доследственных оперативно-розыскных

версий иные. Круг лиц, которые полномочны выдвигать предположения

о сущности и обстоятельствах события, подлежащие проверке опера-

тивным работником до возбуждения уголовного дела, иной и опреде-

ляется не только законом, но и ведомственными актами (в частнос-

ти, выдвигать такие предположения может начальник органа дозна-

ния).

При решении вопроса о возбуждении уголовного дела и после

его возбуждения доследственные оперативно-розыскные версии тща-

тельно изучаются, учитываются и нередко ложатся в основу следс-

твенных и других версий.

Можно выделить еще одну специфическую группу криминалисти-

ческих версий. Назовем их исследовательскими, или версиями специ-

алиста. Это версии, которые выдвигаются специалистом при произ-

водстве им процессуальных исследований до возбуждения уголовного

дела. Они имеют те же особенности и такую же сферу применения,

как и доследственные оперативно-розыскные версии. Если же специа-

лист высказывает какие-либо предположения об обстоятельствах

расследуемого события после возбуждения уголовного дела (напри-

мер, когда участвует в проведении отдельного следственного дейс-

твия), такие предположения, по нашему мнению, не могут рассматри-

ваться как версии. Они станут следственными версиями лишь в том

случае, если следователь примет их к проверке.

Исходя из сказанного, мы определяем криминалистическую вер-

сию как основанное на фактических данных предположение о сущности

или отдельных обстоятельствах события, которое имеет признаки

преступления, выдвинутое и принятое к проверке следователем либо

иным уполномоченным на то лицом при расследовании или решении

вопроса о возбуждении дела.

Мы подробно классифицировали криминалистические версии по

субъекту их выдвижения. Это, однако, не единственное основание

классификации. Р.С.Белкин предлагает классифицировать версии по

объему, т.е. по кругу объясняемых фактов (общие и частные), и по

степени определенности (типичные и конкретные). Такая классифика-

ция кажется наиболее удачной [ 12 ] .

Частная версия строится для правильной оценки факта, если

этот или иной факт мог быть вызван не только событиями преступле-

ния, но и другими нейтральными причинами. Так, например, из ком-

наты, расположенной на первом этаже, была совершена кража. Следо-

ватель при осмотре комнаты обнаружил, что единственное окно ком-

наты, выходящее во двор, открыто. Возникла версия, что окно отк-

рыто преступником, который, возможно пришел или ушел через него.

В то же время следователь допускает и другую возможность: прес-

тупник мог проникнуть в комнату через дверь, а окно было открыто

хозяевами комнаты. Выдвинув эти две частные версии, следователь

стремится как можно скорее, если возможно, сразу же их проверить.

Это необходимо потому, что не разрешив вопроса о связи данного

факта (открытое окно) с событием преступления нельзя использовать

его при оценке других фактов, а также при построении версий более

общего характера.

Можно сделать вывод о том, что выдвигая и проверяя частные

версии, следователь не отдает себе отчета в том, что он имеет де-

ло с версиями, поскольку построение частных версий имеет вспомо-

гательное значение для последующего выдвижения версий по элемен-

там состава преступления и общих версий.

Однако Г.В.Арцишевский вообще отрицает существование частных

версий на том основании, что они якобы не обладают необходимым

признаком гипотезы - максимальной широтой обобщения имеющихся

сведений и фактов. Он пишет: "Следственной версией может быть

названо только такое предположение, которое отвечает этому обяза-

тельному логическому требованию к гипотезе и дает единое объясне-

ние всему комплексу исходных данных или их максимальному коли-

честву".

Мнение, что частных версий быть не может, что существуют

только общие версии, не нашло поддержки в криминалистической ли-

тературе. Критикуя эту позицию, Р.С.Белкин пишет, что Г.В.Арци-

шевский и некоторые другие авторы понимают под гипотезой лишь од-

ну ее разновидность - научную гипотезу, отличия от которой и

стремятся показать при характеристике версии. Между тем в логике

помимо научной различают частную и рабочую гипотезы.

В отличие от научной частная гипотеза относится к какому-ли-

бо одному или нескольким фактам, явлениям, объясняет только их.

Рабочая, или временная, гипотеза касаясь, как и частная, одного

факта или группы фактов, является в отличие от частной гипотезы

их условным объяснением, носящим временный характер и используе-

мым лишь для дальнейшего исследования.

Представляется наиболее правильным рассматривать версию как

разновидность частной гипотезы.

Криминалистическая версия не носит временного характера.

Будучи выдвинутой, она претендует на истинность, т.е. постоянство

объяснения. Версии заменяются другими не потому, что они носят

временный характер, а потому, что они опровергнуты как ложные.

Цель построения общих версий и версий по элементам состава

преступления заключается прежде всего в том, чтобы по имеющимся в

распоряжении следователя фактам, являющимся отдельными последс-

твиями (внешними проявлениями, признаками) события преступления

воссоздать в своем представлении картину расследуемого события со

всеми существенными обстоятельствами. Степень обоснованности той

или иной версии зависит, во-первых, от количества известных сле-

дователю фактов - признаков определенного преступления (или от-

дельного его элемента). Чем больше таких признаков, тем более

уверенный характер носит сделанное следователем предположение,

тем более обоснованной является версия о данном преступлении.

Во-вторых, большую роль играет характер известных следователю

признаков.

И.М.Лузгин классифицирует версии по признаку юридической

значимости (общие и частные); сфере использования (следственные,

экспертные, оперативно-розыскные и судебные); субъектам выдвиже-

ния; степени вероятности (маловероятные, наиболее вероятные);

времени построения (первоначальные, последующие); отношению к

предмету доказывания (обвинительные, оправдательные).

По мнению А.М.Ларина, основаниями для деления версий на

классы могут служить следующие признаки: юридическая значимость

предполагаемых обстоятельств (общие - обвинительные и оправда-

тельные - и частные); род предположительной оценки об относимости

к делу доказательств и устанавливаемых ими фактов, о достовернос-

ти существования определенных доказательств, о допустимости дока-

зательств; степень определенности (конкретные и поисковые); ха-

рактер проблемы (версии о существовании и розыскные); ориентация

предположения во времени (ретросказательные и предсказательные

или прогнозные); авторство [ 15 ] .

Г.В.Арцишевский подразделяет общие следственные версии на

поисковые и проверочные - в зависимости от того, имеются или нет

в момент выдвижения версий определенные данные, позволяющие по-

дозревать конкретное лицо в причастности к проверяемому событию;

промежуточные и завершающие - в зависимости от того, охватываются

ли выдвинутым предположением следователя все или часть основных

обстоятельств, подлежащих доказыванию; по содержанию предположе-

ний - "по различным юридически важным обстоятельствам проверяемо-

го события, которые к моменту построения версии еще не установле-

ны".

Все эти классификации вызывают серьезные возражения. В част-

ности, ошибочно утверждение И.М.Лузгина, что деление версий на

общие и частные проводится по признаку юридической значимости.

Версии независимо от их объема, степени вероятности и т.д. ника-

кой юридической значимости иметь не могут, о чем убедительно го-

ворит сам И.М.Лузгин: "Версия - это предположение, мысль следова-

теля, его представление о событии, вероятное объяснение фактов, а

не доказательство. Версия сама по себе ничего не доказывает, она

лишь помогает устанавливать и исследовать факты. Версия опирается

на факты, но не заменяет их". Он правильно отмечает, что "основа-

нием классификации в данном случае являются объем понятий".

Относительно классификации И.М.Лузгиным версий по степени их

вероятности, по времени построения и по отношению к предмету до-

казывания Р.С.Белкин пишет: "Первые две классификации нам кажется

лишенными строгого основания и четких критериев. Последняя носит

чисто процессуальный формальный характер. Практически оправда-

тельные и обвинительные версии самостоятельно и изолированно су-

ществовать не могут, ибо в противном случае мы вынуждены будем

признать правомерность оправдательного или обвинительного уклона

в расследовании".

Замечание об отсутствии четких критериев разграничения в

полной мере относится и к большинству оснований классификации,

предлагаемых А.М.Лариным и Г.В.Арцишевским. Данное обстоятельство

отчасти признает и сам А.М.Ларин, отмечая, что "разграничение по-

исковых и конкретных версий условно". Столь же условно разграни-

чение версий о существовании и розыскных. К первой группе, по

мнению А.М.Ларина, относятся версии о подлежащих доказыванию обс-

тоятельствах, предполагаемым существованием которых объясняются

установленные по делу факты; вторую группу составляют предположе-

ния о местонахождении конкретных лиц либо предметов, существова-

ние которых установлено. Но как же можно утверждать, что сущест-

вование какого-либо лица или предмета установлено, если местона-

хождение этого объекта неизвестно? Очевидно, в таком случае речь

может идти лишь о предполагаемом существовании лица или предмета;

иными словами, четкую грань между первой и второй группой версий

провести нельзя.

Г.В.Арцишевский рассматривает в качестве признака, на осно-

вании которого можно отличить поисковую версию от проверочной,

наличие определенных данных, позволяющих подозревать в причаст-

ности к событию конкретное лицо. Условность этого критерия оче-

видна, так как ни о характере, ни об объеме "определенных данных"

ничего не говорится. А для того чтобы разграничить промежуточную

и завершающую версии, нужно решить, охватывает ли выдвинутое

предположение все или часть обстоятельств, подлежащих доказыва-

нию. Известно, однако, что перечень обстоятельств, подлежащих до-

казыванию, который содерджится в ст.68 УПК, конкретизируется и

уточняется применительно к каждому расследуемому преступлению.

Кроме того, не исключено, что круг обстоятельств, подлежащих до-

казыванию по тому или иному делу, изменится (например, выяснится,

что подозреваемый имел соучастников). Значит, и этот критерий

следует считать сугубо условным, а предлагаемую классификацию не-

удачной.