Politicheskaya_prestupnost_predstavlyaet_soboy_ob

Первая - политический преступник по убеждениям. Это идеалист, фанатик, который, по его мнению, борется за интересы народа, как он их понимает, и выступает против существующей власти по принципиальным соображениям, нередко жертвуя собой, а подчас и посторонними людьми (как это бывает при совершении террористических актов). Идеалистами-фанатиками были, например, многие русские революционеры-народовольцы XIX в. В "Катехизисе революционера", который мы уже цитировали, подчеркивалось, что "революционер - человек обреченный. У него нет своих интересов, ни дел, ни чувств, ни привязанностей, ни собственности, ни даже имени. Все в нем поглощено единственным исключительным интересом, единой мыслью, единой страстью - революцией" (см.: Шнайдер Г.И. Указ соч с. 434.).

В странах Европы, Америки, Азии, Африки и сейчас действует немало революционных экстремистских групп, придерживающихся подобных взглядов. В 1997 г., например, такая группа левых экстремистов захватила японское посольство в столице Перу и удерживала его с заложниками-дипломатами ряда стран в течение двух месяцев. Политические противники власти по убеждениям могут придерживаться различных взглядов, быть людьми как левой, так и правой ориентации, руководствоваться националистическими, религиозными или иными чувствами. В нашей стране с учетом недавней войны в Чечне политические преступления, в частности акты терроризма, со стороны такого рода лиц вполне вероятны.

Вторая группа лиц, совершающих политические преступления, - это люди преследующие личные интересы, стремящиеся на этом поприще сделать собственную политическую карьеру. В достаточно большой массе людей, критически относящихся к правительству, встречаются и те, кто "ловит рыбку в мутной воде", - честолюбцы, авантюристы, любители политических скандалов, а то и просто двуличные субъекты. Среди российских революционеров XIX и XX вв. встречались, например, провокаторы, состоявшие не только в революционных партиях и кружках, но одновременно и на службе в царской охранке (Азеф из партии эсеров, Малиновский из РСДРП). Это люди, выступающие под радикальными политическими лозунгами, афиширующие себя и способные совершить политическое преступление, если и поскольку оно им лично выгодно.

Третья группа - второстепенные массовые участники политических акций, действующие обычно под влиянием более зрелых и авторитетных инициаторов и руководителей. Часто это случайные члены толпы, собравшиеся на митинг или демонстрацию и под воздействием минутных настроений способные совершить преступление (массовые беспорядки, вандализм, нападение на представителей власти и т.п.). Они тоже руководствуются политическими мотивами, но эта мотивация поверхностная, случайная, неустойчивая. Среди них бывает много незрелой молодежи, нередко психопатических, экзальтированных личностей. Имея в виду разные категории политических преступников, Г. Шнайдер пишет: "В политическом преступнике следует видеть человека, не подвергшегося достаточной социализации, которая к тому же проходила под сильным идеологическим влиянием и в условиях нестабильной политической ситуации" (Шнайдер Г.И. Указ. соч. С. 439.). Здесь верно отражено то обстоятельство, что формирование личности такого человека происходит, как правило, в экстремальных, сложных условиях политических конфликтов, кризисов, напряженности. Многие из политических преступников - люди с трудной судьбой, неудачники, обиженные "на весь свет", мстящие государству и обществу.

Особенно опасны политические преступники, действующие в соучастии. Понятно, что организованная группа террористов способна сделать много того, что одному преступнику не под силу. Почти все обнаруженные в 90-х годах в России взрывы, поджоги и другие террористические акции были подготовлены и совершены, как минимум, двумя преступниками. О групповом характере большинства серьезных политических преступлений свидетельствует и международный опыт борьбы с левым и правым экстремизмом в разных странах.