Добавил:
Опубликованный материал нарушает ваши авторские права? Сообщите нам.
Вуз: Предмет: Файл:

text(1)

.pdf
Скачиваний:
11
Добавлен:
24.07.2017
Размер:
712.52 Кб
Скачать

§ 1. Подходы к определению термина «компетенция». «Международная подсудность».

Вопросы, связанные с тем, суд какого государства компетентен рассмотреть тот или иной спор, являются центральными в международном гражданском процессе. Традиционно регулирование этой сферы осуществляется преимущественно на национальном уровне. Международные договоры и соглашения призваны лишь разрешать так называемые «конфликты юрисдикций», возникающие при расхождении правил о компетенции в разных странах.

Компетенция арбитражных судов в Российской Федерации по делам с участием иностранных лиц закреплена в статье 212 АПК. По своей конструкции эти правила напоминают нормы о подсудности, установленные статьями 24-30 Кодекса, в связи с чем для обозначения данного правового явления российская юриспруденция использует понятие «международная подсудность». Кроме того, нередко в литературе можно встретить термин «юрисдикция».

Указанные понятия употребляются как в научных работах, так и в судебно-арбитражной практике. Термины «компетенция» и «международная подсудность» использованы в действующих АПК и ГПК, а также в находящихся на рассмотрении Государственной Думы их проектах2.

В процессуальном праве понятие «компетенция» обычно использовалось для определения того, может ли суд осуществлять производство по конкретному гражданскому делу. Термин «компетенция» в этом значении выступает как проявление процессуальной правоспособности суда, показывающее соотношение полномочий этого суда и других юрисдикционных органов в сфере правосудия.3 Компетенция определяется через установление подведомственности и подсудности.

Так, под подведомственностью понимается компетенция юрисдикционных органов по

2 Речь в настоящей работе идет о следующих законопроектах:

1.Проект N 44004-3 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации. Внесен Верховным Судом Российской Федерации. Принят Государственной Думой 14.06.2001 в первом чтении постановлением № 1635-III ГД. (Далее - проект ГПК)

2.Проект федерального закона N 90066448-3 "О внесении изменений и дополнений в Арбитражный процессуальный кодекс Российской Федерации". Внесен Высшим Арбитражным Судом Российской Федерации. Принят Государственной Думой в первом чтении 11.04.2001 постановлением N 1345-III ГД (далеепроект АПК)

3См.: Жилин Г.А. Гражданское дело в суде первой инстанции. М.,2000. С.17, 25

5

разрешению споров о праве и иных правовых вопросов.4 Под подсудностью - компетенция различных судов (в нашем случае арбитражных судов) на рассмотрение и разрешение подведомственных им гражданских дел по первой инстанции.5 Если правила о подведомственности позволяют распределить дела между различными юрисдикционными органами, то правила о подсудности – между самими арбитражными судами.

При участии в деле иностранного лица к указанным двум условиям наделения суда процессуальной правоспособностью добавляется третий элемент – компетенция в смысле ст.212 АПК. Мы должны проверить не только подведомственность и подсудность, но и «международную» компетенцию суда.

Термин «компетенция» в последнем значении появился в законодательстве недавно – с принятием АПК 1995 года. С этого момента он традиционно используется в судебных решениях кассационных и надзорной инстанции, текстах международных соглашений на русском языке. Данная правовая категория известна и процессуальным кодексам стран ближнего зарубежья. Так, ст. 310 Хозяйственно-процессуального кодекса Республики Беларусь6 называется: «Компетенция хозяйственных судов по делам с участием иностранных лиц»; аналогичные формулировки содержат АПК Кыргызской Республики (ст.185)7, ГПК Казахстана (ст.416)8.

Проект нового АПК использует термин «компетенция» в приведенных выше двух его значениях: (1) в качестве объединяющего подведомственность и подсудность (глава 4 «Компетенция арбитражных судов» содержит два параграфа: «Подведомственность» и «Подсудность»); и (2) в узком значении – когда речь идёт о компетенции в смысле наличия у арбитражного суда возможности рассмотреть подведомственный и подсудный ему по общим правилам ст. ст. 22-31 АПК (ст. ст. 28-42 Проекта) спор с участием иностранного элемента.

В литературе обсуждался вопрос соотношения «международной» компетенции с подсудностью и подведомственностью. Так, отмечалось, что содержание термина компетенция

4См.: Осипов Ю.К. Подведомственность и подсудность гражданских дел. М., 1962. С.5-7

5См.: Осипов Ю.К. Указ. соч. С.92

6Хозяйственно-процессуальный кодекс Республики Беларусь от 15 декабря 1998 г. N 219-З -

текст взят на http://levonevski.h1.ru/pravo/kodeksy/hpk/

7Арбитражный процессуальный кодекс Кыргызской Республики от 16.04. 1996 // «Свободные горы» №№72-75, 15 и 22 мая 1996

8Гражданский процессуальный кодекс Республики Казахстан от 13 июля 1999 г.// Ведомости Парламента Республики Казахстан, 1999 г., N 18, ст. 644; 2000 г., N 3-4, ст. 66; N 10, ст. 244; 2001 г., N 8, ст. 52

6

может быть в конкретных случаях тождественно таким категориям, как подведомственность и подсудность.9 В свою очередь, Высший Арбитражный Суд выразил по одному из дел позицию, что арбитражный суд принимает иск с участием иностранного лица к рассмотрению в случае наличия норм о подведомственности ему таких споров в международном договоре.10 Речь здесь, безусловно, шла о компетенции. Кроме того, практика изобилует примерами, когда в подобном контексте используется термин «подсудность». Рассматривая вопрос о соотношении этих трех процессуальных категорий необходимо сказать следующее.

Нормы ст.212 АПК определяют относимость юридических дел к системе российских арбитражных судов. В этом видится сходство компетенции и подведомственности. Обе указывают на то, подлежит ли спор рассмотрению в арбитражном суде. Отличие состоит в том, что подведомственность «распределяет дела» между российскими юрисдикционными органами, а компетенция в смысле ст.212 АПК, - между судебными органами различных государств. То, что «международная» компетенция не изменяет внутренних правил подведомственности, подтверждается также названием главы 39 Проекта АПК: «Компетенция арбитражных судов в Российской Федерации по рассмотрению экономических споров и других дел с участием иностранных лиц».

Если подведомственность базируется в основном на критериях характера и субъектного состава спорного правоотношения, то компетенция – на основе критерия связи дела с определенным правопорядком. В отличие же от подсудности, компетенция призвана показать не географическое место суда, где будет рассмотрено дело, а ответить на вопрос, распространяется ли суверенитет Российского государства на данный спор. Несомненно, близкая по своей природе к подведомственности, категория компетенции выполняет в арбитражном процессе совсем другую роль, и, хотя последствия нарушения правил о подведомственности и компетенции могут совпадать, считать эти явления тождественными нельзя ни в коем случае.

Понятие «международная подсудность» применительно к ст.212 АПК получило широкое распространение. Термин «подсудность» в обсуждаемом контексте сложился исторически, с введением в 1977 году в ГПК РСФСР статьи 434-1, которая начиналась со слов «Подсудность судам РСФСР гражданских дел по спорам, в которых участвуют иностранные граждане …». Компетенция судов общей юрисдикции в силу прямого указания ст.434-1 ГПК РСФСР

9См.: Комментарий к Арбитражному процессуальному кодексу Российской Федерации. Со вступительной статьей В.Ф. Яковлева В.Ф.- М.: КОНТРАКТ, 1997. С.468

10См п.22 Обзора практики разрешения арбитражными судами споров, связанных с защитой иностранных инвесторов. (Информационное письмо Президиума ВАС от 18.01.2001 №58).

7

определялась и все еще определяется исходя из правил подсудности, установленных в Кодексе11. За эти годы употребление понятия «подсудность» просто переросло в привычку.

В.К. Пучинский, пишет о проблемах «так называемой международной подсудности применительно к арбитражному судопроизводству»12. Т.Н. Нешатаева, в книге «Международный гражданский процесс», используя понятия «компетенция» и «подсудность» как синонимы13, называет соответствующую главу «Вопросы международной подсудности». В другой своей работе раздел, посвященный компетенции, она называет «Определение подсудности спора, то есть в каких случаях арбитражный суд обязан принять иск к рассмотрению, если дело осложнено иностранным элементом»14. И даже в части 5 статьи 212 АПК говорится о «подсудности суду другого государства»15.

Т.Н.Нешатаева пишет, что «ст.212 АПК базируется на территориальной подсудности»16. В.Пучинский считает, что «компетенция», о которой говорится в ст.212 АПК, обозначает преимущественно процессуальный институт подсудности гражданских дел17. Такой подход позволил ученому толковать правила указанной статьи с учетом предусмотренных статьями 24

– 30 АПК норм о подсудности.18 К каким же последствиям привела традиция употребления термина «международная подсудность»?

Во-первых, в деятельности арбитражных судов первой и апелляционной инстанций складывается ошибочная, по сути, тенденция толкования норм о компетенции через призму правил о подсудности.

Так, возможность рассмотрения дела в российском арбитражном суде, если представительство иностранного лица находится на территории нашей страны (п.1 ч.2 ст.212 АПК), ограничивают условием о том, что иск должен вытекать из деятельности этого

11Проект нового ГПК все же посвятил отдельную главу 45 компетенции судов РФ по рассмотрению дел с участием иностранных лиц, однако сохраняет по общему правилу ее определение на основе общих норм о подсудности.

12Комментарий к АПК РФ... С.468

13См.: Нешатаева Т.Н. Международный гражданский процесс… С.102

14См.: Нешатаева Т.Н. О некоторых проблемах, возникающих при рассмотрении споров с участием иностранных лиц

15В Проекте АПК, правда, эта норма уже строится через употребление понятия «компетенция». (см: ч.5 ст. 306 АПК).

16Нешатаева Т.Н. Международный гражданский процесс… С.105

17Пучинский В.К. «Иностранные лица» в арбитражных судах. // Экономика и жизнь, 12/95. С.15

18Подобные выводы автора, правда, были опровергнуты практикой ВАС РФ (см. об этом ниже)

8

обособленного подразделения (ч.2 ст.25 АПК). Право предъявить иск к ответчику в стране места нахождения имущества последнего, связывают с условием о том, что истец не знает место нахождения иностранного ответчика (ч.2 ст.26 АПК).

Во-вторых, при признании себя некомпетентным рассматривать спор с участием иностранного суда, либо при обнаружении нарушения норм о компетенции уже в процессе рассмотрения дела, суды неверно определяют последствия таких нарушений: возвращают иски, оставляют иски без рассмотрения.

Как будет показано далее, эти действия неверны. И неверны они в первую очередь потому, что статья 212 в отличие от норм о подсудности, не говорит нам, какой именно арбитражный суд будет вправе рассмотреть дело; она лишь указывает, что данный спор может или должен разрешаться в российских судах с учетом принятых в России правил подведомственности и подсудности. Об этом свидетельствует и практика высших судебных органов.

Примером полного смешения понятий подсудности и компетенции может стать следующее дело, рассмотренное ФАС Северо-Западного округа. Голландская компания создала на территории России в г. Москве филиал. В то же время, она имела имущество на территории Мурманской области в связи с осуществлением там предпринимательской деятельности. Налоговая инспекция г. Кандалакша (Мурманская обл.) обратилась в арбитражный суд Мурманской области с иском о взыскании штрафов с указанной компании, обосновав выбор суда п.2. ч.2 ст.212 АПК - местом нахождения имущества ответчика. Суд возвратил иск заявителю со ссылкой на неподсудность. При этом кассационная инстанция указала следующее.

Согласно правилам общей территориальной подсудности иск предъявляется по месту нахождения ответчика (пункт 1 статьи 25 АПК РФ). Именно так следует применять пункт 1 статьи 212 АПК РФ, в соответствии с которым арбитражные суды в РФ рассматривают дела с участием иностранных лиц, если ответчик находится на территории Российской Федерации.

Правило пункта 2 статьи 25 АПК РФ, согласно которому иск к юридическому лицу, вытекающий из деятельности его обособленного подразделения, предъявляется по месту нахождения обособленного подразделения, полностью распространяется и на иностранных лиц.

Альтернативная подсудность по спорам с участием иностранных лиц, предусмотренная статьей 212 АПК РФ, применима, когда истцу неизвестно место нахождения ответчика (часть 2 статьи 26 АПК РФ), лишь тогда истец вправе обратиться в арбитражный суд, на территории

9

которого находится имущество ответчика.19 Таким образом, сделав правильный вывод, суд дал абсолютно неверную мотивировку.

Во-первых голландская фирма находится на территории Голландии. Чтобы суды России были компетентными, необходимы обстоятельства, предусмотренные частью 2 ст.212 АПК. Таких обстоятельств два: наличие у ответчика российского филиала и нахождение имущества фирмы на территории РФ. Следовательно, компетенция российских арбитражных судов имеется. Какова подсудность? Теперь мы должны «забыть» о главе 5 АПК и полностью руководствоваться нормами о подсудности. Так как место нахождения фирмы известно, применяются правила о подаче иска в суд по месту нахождения филиала.

По логике же суда получается, что нормы ст.212 АПК применяются лишь субсидиарно к правилам о подсудности (подобная конструкция, кстати, сейчас заложена в проект нового ГПК).

Таким образом, «международная» компетенция не связана и не определяет подведомственность и подсудность дела. Из этого исходит и ч.2 ст.306 проекта АПК, посвященную компетенции российских арбитражных судов, которая устанавливает, что «подведомственность и подсудность арбитражным судам споров с участием иностранных лиц определяется по общим правилам, предусмотренным кодексом».20

В то же время ч.5 этой же статьи содержит следующее положение: «Дело, принятое арбитражным судом к своему производству с соблюдением правил подведомственности и подсудности, предусмотренных настоящим Кодексом, должно быть разрешено по существу, хотя бы в ходе производства в связи с изменением места нахождения или жительства сторон или иными обстоятельствами оно стало относиться к компетенции иностранного суда». Представляется более верной несколько иная формулировка: «принятое арбитражным судом к своему производству с соблюдением правил подведомственности, подсудности и

компетенции по рассмотрению дел с участием иностранных лиц …». Только в этом случае будет обеспечена четкость нормы, направленной на соблюдение принципа неизменности места рассмотрения иска, принятого к производству с соблюдением всех процессуальных правил (принцип lis alibi pendens).

19См.: Постановление ФАС Северо-Западного округа от 14 мая 2001 года по делу №А42- 7598/КА-8/00 («Арбитражные споры», №3(15)/2001. С.56)

20Интересно, что в гражданском процессе Казахстана, не знающем института подведомственности, это правило сформулировано следующим образом: «Подсудность дел, отнесенных законодательством к компетенции судов Республики Казахстан, определяется по правилам подсудности, установленным главой 3 (глава о внутренней подсудности) »(ст.418 ГПК Казахстана)

10

Аналогичные выводы, на мой взгляд, можно сделать и при анализе содержания термина «jurisdiction», употребляемого в международной практике. Неплохим ориентиром здесь станут разработки Гаагской конференции по вопросам международного частного права. Так, в Проекте конвенции «о компетенции и иностранных судебных решениях по гражданским и торговым делам»21 в положениях, посвященных «jurisdiction», данный термин указывает исключительно на «courts of a Contracting State» или, говоря по-русски, на всю судебную систему государства. Это подтверждается и тем, что в статье 4, посвященной пророгационным соглашениям, специально делается акцент на соглашениях, выбирающих «суд Договаривающегося Государства» и «суды Договаривающегося Государства».

Веским аргументом в поддержку данной позиции может выступить и тот факт, что при рассмотрении вопроса о признании и принудительном исполнении иностранного решения вопросы о подведомственности и подсудности не исследуются – отказ может быть сделан лишь по мотиву отсутствия у судов государства, где вынесено решение, компетенции разрешать данный спор.

В связи со всем вышеизложенным употребление термина «международная подсудность» представляется нецелесообразным - при указании на исследуемую правовую категорию следует, таким образом, употреблять термин «компетенция».

Конечно, это мнение не может претендовать на абсолютную истину, однако, на мой взгляд, такая позиция облегчила бы практическое применение процессуальных норм. Небесспорность предложенного подхода, безусловно, осознается автором. Более того, содержавшаяся в недавнем заключении Института законодательства и сравнительного правоведения при Правительстве РФ по проекту АПК РФ, положенном в основу направленного в Госдуму официального отзыва Правительства, критика в адрес большинства статей проекта затрагивала и приводившиеся выше положения статьи 306. Так, в частности, указывалось, что «данная статья посвящена международной подсудности ("компетенции"), поэтому, о "подведомственности и подсудности" (п. 2, п. 5) здесь упоминать не следует»22.

21Cм.: Preliminary draft convention on jurisdiction and foreign judgments in civil and commercial matters (Adopted by the Special commission of Hague conference on private international law on 30 October 1999) – http:// www.hcch.net/e/conventions/draft36e.html – далее Гаагская конвенция о компетенции.

22См: п.55 Заключения Института законодательства и сравнительного правоведения при Правительстве РФ по проекту федерального закона «О внесении изменений и дополнений в Арбитражный процессуальный кодекс Российской Федерации» (текст заключения взят на http://www.bpi.ru/bulletin.asp?ob_no=2327)

11

Хочется повториться, что подобная точка зрения возникла в связи с ошибочной, на мой взгляд, «реакцией» на слово «подсудность» в словосочетании «международная подсудность», с которым олицетворяется у авторов указанного заключения термин «компетенция»

§ 2. Соотношение правил о компетенции в арбитражном и гражданском процессах.

Как отмечалось, компетенция трактуется в данной работе независимо от института подведомственности. Такая позиция позволяет подвергнуть сомнению целесообразность выделения правил о «международной» компетенции отдельно для арбитражных и отдельно для общих судов. Поскольку нет прямой связи с подведомственностью дел, постольку выглядит совершенно нелогичным установление различных правил для определения «международной» компетенции в зависимости от того, какой судебный орган России вправе рассматривать спор. В настоящий момент, да и в обозримом будущем (с учетом содержания проектов АПК и ГПК), возможны ситуации, при которых в двух одинаковых делах, различных лишь, к примеру, субъектным составом, будут применены противоположные правила о компетенции. Так, иск индивидуального предпринимателя – российского резидента к иностранному субъекту о защите чести, достоинства и деловой репутации может быть рассмотрен российским арбитражным судом (п.6 ч.2 ст.212 АПК), а не имеющий статуса предпринимателя резидент будет вынужден

всоответствии с нормами ст. 434-1 ГПК и правилами подсудности ГПК (ст.117-129) обратиться

всуд государства, где проживает иностранный ответчик.

Таким образом, возможность защиты нашими гражданами своих прав в России поставлена в зависимость от гражданско-правового статуса лица. Интересно, чем вызвана такая «несправедливость»?

Полагаю, что подход к установлению компетенции российских судов должен быть идентичен, независимо от подведомственности дела. Иное нарушает принципы равной для всех возможности доступа к судебной защите, усложняет правила судопроизводства в нашей стране, да и вообще противоречит здравому смыслу. Поскольку особенности судопроизводства в арбитражных судах по сравнению с судами общей юрисдикции определяются исключительно предпринимательским характером спора, постольку категорически не допустимо наличие в обоих процессуальных кодексах правил, различия в которых не обусловлены указанным обстоятельством. Думаю очевидно, что разные конструкции норм о компетенции судебных органов по рассмотрению споров с участием иностранных лиц, используемые в Проектах АПК и ГПК, не явились следствием каких-то особенностей арбитражного процесса.

Более того, исторически сложилось так, что арбитражно-процессуальное право стало

12

более восприимчивым к новым веяниям времени. Поэтому совершенно непонятно, чем руководствовались авторы нового ГПК, когда сохранили прежний принцип определения компетенции. Попытавшись добавить к старой конструкции также «дополнительные правила подсудности»23, напоминающие имеющиеся в АПК РФ и процессуальных кодексах Беларуси, Казахстана, других стран бывшего СНГ нормы о компетенции, разработчики только запутали механизмы ее действия.

Полагаю, что наиболее эффективным и логичным стало бы вынесение норм о компетенции за рамки обоих кодексов. Наличие дел, аналогов которым не существует в другой системе судопроизводства, нисколько не повлияет на стройность подобной логики, поскольку понятно, что если, к примеру, в деле о взыскании алиментов будет компетентен российский судебный орган, то по правилам подведомственности им станет суд общей юрисдикции.

Выделение института подобной «сверхподведомственности», позволило бы исключить из российского процесса такие явления, как несоответствие норм о компетенции судов по рассмотрению дел с участием иностранных лиц в гражданском и арбитражном процессах. Разработка единого акта, который определил бы компетенцию российских судов по гражданским делам с участием иностранных лиц вне зависимости от критериев статуса сторон и характера спора (предприниматель – непредприниматель; экономический – не экономический и т.п.) упорядочило бы применение норм о компетенции, позволило бы своевременно реагировать на изменения международной практики в данной сфере.

.

3. Прямая и косвенная компетенция

В юридической литературе проводят различие между «прямой» и «косвенной» компетенцией. Первая определяет, может ли суд данного государства принять дело к своему рассмотрению и возбудить производство по иску. Правила «косвенной» компетенции позволяют суду, на рассмотрение которого поступил вопрос о возможности признания и (или) принудительного исполнения решения иностранного суда или арбитража, оценить, не нарушил ли такой иностранный суд при вынесении этого решения правила исключительной компетенции с точки зрения процессуальных норм нашей страны24. Так, под.3 п.5 Указа ПВС СССР от 21 июня 1988 года «О признании и исполнении в СССР решений иностранных судов и арбитражей» предусматривает отказ в разрешении принудительного исполнения решения иностранного суда в случаях, когда рассмотрение дела относится к исключительной

23См. статью 410 проекта ГПК.

24Подробнее об этом см.: Шах. Х. Международное гражданское процессуальное право: Учебник./Пер. с нем. – М.: Бек, 2001. С. 88

13

компетенции советского суда или иного органа.

Поскольку настоящая работа не направлена на исследование проблем признания и принудительного исполнения решений иностранных судов, постольку речь в ней идет только о «прямой» компетенции. В этой связи для нас лишь важно помнить о том, что российский арбитражный суд, принимая дело к своему рассмотрению, если решение по нему будет нуждаться в исполнении за рубежом, должен руководствоваться правилами «прямой» компетенции, установленной нормами российского права, но при этом учитывать свою «косвенную» компетенцию, определяемую нормами чужого государства. Если «косвенная» компетенция будет нарушена, то успешный истец не получит ничего, кроме морального удовлетворения, а арбитражный суд лишь зря потратит средства и время. А это недопустимо в принципе.

§ 3. Основные подходы в зарубежной практике и международное регулирование вопросов компетенции.

Осуществление правосудия является одним из основных проявлений государственного суверенитета. Поэтому при определении полномочий своей судебной системы государство должно учитывать, что его власть не может распространяться за пределами его территории. Россия не указывает судам иностранных государств, какие споры те будут рассматривать. Правила о компетенции закрепляются в национальном законодательстве и обращены исключительно к судам своего государства. При этом в отдельных странах критерии определения компетенции различны.

Государства хоть и стремятся устранить подобную несогласованность путем международного договорного регулирования, в основе каждого договора зачастую лежат различные подходы и принципы. Такая ситуация, безусловно, не способствует единообразию. В то же время попытки полной унификации норм о компетенции не имели особого успеха. Удачными оказались лишь эксперименты по гармонизации норм о компетенции в родственных правовых системах25.

Луганская конвенция, между тем, смогла объединить континентальные государства с европейскими странами англо-саксонской правовой семьи, что может стать серьезным шагом на пути присоединения к европейским правилам США и других стран прецедентной системы. Вопрос о присоединении к Луганской конвенции всерьез поставлен на обсуждение российской

25 Примером такого успеха могут быть Брюссельская и Луганская конвенции, объединившие страны Европы; соглашения о порядке рассмотрения споров между хозяйствующими субъектами стран бывшего СССР (Минское, Киевское соглашения).

14

Соседние файлы в предмете Судоустройство и правоохранительные органы