Уровни и виды интуиции

В истории философии принято выделять два вида интуи­ции: чувственную и рациональную. Под чувственной интуици­ей понимается непосредственное усмотрение истины при по­мощи органов чувств, под интеллектуальной — непосредствен­ное, без опоры на доказательство, постижение истины разумом. Однако в свете современных данных, когда экспериментально доказана опосредованность самых элементарных форм чувствен­ности, чувственное и рациональное рассматриваются как диа­лектически взаимосвязанные элементы познавательного процес­са; подобное разделение интуиции неправомерно.

Интуиция, понимаемая как выражение, как момент связи бессознательного и сознания в познавательном процессе, пред­ставляет собой единый, целостный процесс, в котором можно выделить два уровня. Первый уровень — такое выражение «субъектного» компонента ситуативной установки, которое при­водит лишь к осознанию субъектом факта своего эмоционально­го состояния, без ярко выраженного предметного содержания данного состояния. Человека может что-то беспокоить, трево­жить или радовать, но он не в состоянии объяснить причины своей эмоциональности. Индивид всей своей целостностью чув­ствует, что нечто должно произойти, что, например, он на пути к решению какой-либо возникшей перед ним задачи или вопло­щению художественного замысла, но выразить это достаточно чётко и ясно не может. Такое субъективное состояние характер­но для первого уровня интуитивного процесса — субъективного состояния, в котором отсутствует чёткая предметная направлен­ность. Субъекту в данном случае свойственно лишь стремление к вербализации, выражению посредством языка, но реализовать его он не в состоянии.

Второй уровень интуиции — интеллектуальный, он возни­кает на основе первого. Если первый — своего рода предчувствие, то интеллектуальный уровень приводит к объективации субъек­тивного, появлению чётко выраженного предметного содержа­ния, осознанию.

Интеллектуальный уровень интуиции не имеет самостоя­тельного, внечувственного, проявления, в то время как после­дний может существовать и сам по себе. Это объясняется тем, что чувственный уровень является по преимуществу выражени­ем «субъектного» компонента установки, а интеллектуальный — «объектного» компонента. И если эмоция как первичная форма выражения предшествует выражению в форме восприятий и понятий, то, следовательно, чувственный уровень интуиции как момент в выражении «субъектного» компонента установки пред­шествует интеллектуальному уровню как выражению «объект­ного» компонента установки.

Интуиция одна и едина, её деление на чувственный и раци­ональный уровни относительно.

Необходимо обратить внимание на неправомерность отож­дествления интуиции с непосредственным знанием. Это различ­ные явления: интуиция — не знание, а неосознаваемый процесс, на основе которого оно возникает. Интуиция есть момент перехо­да бессознательного в сознание: знание представляет собой уже осознанное бессознательное. Чтобы первая привела ко второму, субъект должен овладеть средствами и приёмами выражения.

В зависимости от объективных и субъективных факторов интуиция в познавательном процессе может быть представлена в разной мере. Наиболее ярко она проявляется, когда перед субъектом возникает актуальная познавательная задача, реше­ние которой требует от него глубоких знаний, большого опыта, огромного напряжения духовных и физических сил. Особую трудность представляет для субъекта поиск необходимых средств и приёмов выражения. Проблема может быть решена на уровне бессознательного, но объективировать (вербализовать) получен­ный результат субъект не в состоянии. Выражение такого, образ­но говоря, выношенного и выстраданного результата и есть твор­ческая интуиция. Она срабатывает чаще всего в экстремальных условиях, когда с большим напряжением длительное время ра­ботают чувственность, интеллект, воля человека. Если иметь в виду нейрофизиологические механизмы выражения, то в коре головного мозга создаётся устойчивый очаг возбуждения, кото­рый становится доминирующим во всей деятельности. Внешне это проявляется в постоянной сосредоточенности субъекта и направленности его внимания на объект исследования.

Творческая интуиция — высшая форма интуиции, выс­ший её вид.

Процесс выражения может протекать без видимых усилий со стороны субъекта, например, при разговоре на обыденную тему. Индивид в данном случае не испытывает особых трудно­стей в выборе необходимых средств и приёмов выражения, они приходят как бы сами собой. Налицо восприятие и воспомина­ние, которое можно воспринимать как элементарное проявле­ние интуиции.

На содержание выражения накладывает отпечаток характер конкретной познавательной и практической деятельности ин­дивида. По своей сути интуиция — общественный продукт, так как она предполагает овладение средствами и приёмами выра­жения. Каждый человек занимается определённым видом тру­да. Трудовая деятельность приюдит к расширению арсенала при­ёмов и средств выражения, которыми овладевает субъект, зани­маясь данным видом деятельности. Поэтому можно говорить об интуиции учёного, конструктора, технолога, врача, сталевара, политика, военачальника, художника, агронома, геолога, шах­матиста и т.п. Иными словами, речь идёт о профессиональной интуиции, под которой следует понимать интуицию, вызванную решением чисто профессиональных задач и связанную с исполь­зованием специфических, присущих данному виду деятельнос­ти, средств и приёмов выражения.

Необходимо различать также художественную и научную интуицию. Такие области человеческой деятельности, как лите­ратура и искусство, характеризуются специфическими, каче­ственно особенными, отличными от науки, средствами и при­ёмами выражения. Художественный образ, как и научное поня­тие, — это особая форма обобщённого отражения действительности. Но это именно «особая» форма, это — обобщение, говорящее на специфическом языке, не эквивалентном рациональному, фор­мализованному языку науки.

С позиций понимания интуиции как момента познаватель­ного акта, необходимого элемента его постановка вопроса об истинности интуиции не имеет смысла, так как он сводится к проблеме истины. Интуиция может приводить к адекватному и неадекватному выражению. Наше беспокойство может быть на­прасным, радость — преждевременной, предчувствие — ложным. Точно так же элементы отображения могут представлять собой не «фотографию», не образ объективной реальности, а субъек­тивную конструкцию, которая лишь в малой степени соответ­ствует объективной взаимосвязи предметов и явлений внешнего мира. Поэтому истинность любого знания должна быть подвер­гнута логическому обоснованию и практической проверке.

Вместе с тем далеко не всякое знание можно немедленно обосновать и тем более немедленно проверить на практике. В таком случае определённую роль играет субъективное чувство уверенности исследователя в истинности сделанных им выво­дов, высказанных предположений, выдвинутых гипотез. Это чув­ство в значительной мере зависит от того, с какой силой и как долго познающий субъект переживал объективную ситуацию (работал над проблемой). Такое чувство, разумеется, не может быть гарантом от ошибок. Оно должно быть подвергнуто тща­тельному обоснованию на уровне интеллекта.