Алматинский Институт Энергетики и Связи

Кафедра социальных дисциплин

Семестровая работа по Философии №2

Тема: «Философская концепция истины: понятие, типология»

Выполнил студент группы:

БРЭ-05-13

Аблов Дмитрий.

Проверил: доц. Мухамеджан К.Ш.

Алматы 2007 г.

Оглавление

• Введение

• Взгляды на истину стр. 4

• Понятие истинности в различных философских течениях стр. 9

• Заключение

• Список литературы

Введение

В данной работе я постараюсь представить понятие истинности с разных точек философского зрения. Будет дано определение истины, а так же типология истинности.

Проблема истинности возникает в любое время, а рассмотрение взглядов великих может помочь определить понятие истинности для себя.

Взгляды на истину

Понятие истины устанавливает отношение соответ­ствия между нашим разумом и внешней действительно­стью. Оно фиксирует совпадение человеческих представ­лений с объективным положением дел. Раньше люди думали, что солнце вращается вокруг земли, а теперь знают, что земля — вокруг солнца: таково объективное положение дел, такова истина (в данном случае есте­ственнонаучная). Сами по себе природные или соци­альные процессы — не истина, они — действительность, а «истина» — характеристика нашего знания о них. По­тому более точным выражением является выражение «истинные знания», которым противостоят «заблужде­ния» — то есть знания, не соответствующие реальным обстоятельствам.

Истины бывают эмпирические и теоретические. Эм­пирия — это опыт. Из опыта мы выносим представле­ние, что у кошки четыре ноги и позади ее длинный хвост, что утренняя зарядка укрепляет здоровье, а пре­пирательства с родителями портят настроение. Это частные эмпирические истины. Они поверхностны, не пре­тендуют на статус закона, могут быть легко опровергнуты разными ситуациями: например, у вашего соседа будет кошка с относительно коротким хвостом, а от утренней зарядки он так переутомляется, что потом пол­дня спит. Не то теоретические истины! Они выражаются в строгих формулировках закона, то есть выражают не случайную и поверхностную, а глубинную связь вещей..

Например: «Газы при нагревании расширяются». Если это закон, то значит, ни один газ при нагревании не сузится.

Человек не может жить и развиваться, не постигая истин, не сличая своих субъективных образов, роем ле­тающих в голове, с тем, что происходит вокруг. Не представляя себе законов природы, он стал бы похож на безумца, который пытается прошибить лбом стену. Поэтому вопрос об истине возник в самые древние вре­мена. Вместе с вопросом возникали и различные отве­ты, в которых и сама истина, и условия ее открытия, и ее положение в бытии понимались совершенно по-раз­ному.

Во-первых, во все периоды истории, начиная с глу­бокой древности, существовало направление скептициз­ма. Скептики считают, что поиск единой для всех исти­ны — дело безрезультатное и неблагодарное. Практи­чески по любому вопросу, будь то природа или мораль, можно сформулировать два прямо противоположных мнения, и оба они будут равно обоснованы. Это ярко видно на философских утверждениях о мире в целом. Положения «мир конечен» — «мир бесконечен», «Бог есть» — «Бога нет», «свобода существует» — «свободы нет и все необходимо» — собирают равносильную аргу­ментацию и для утверждения, и для отрицания. Поэто­му, полагают скептики, нечего биться в противоречии, и лучше всего воздерживаться от суждений об истине. Тот, кто считает, что владеет истиной, боится лишиться её. Тот, кто не нашел истины, страдает от того, что не обладает ею. Только мудрец не мечется в бесплод­ных поисках, он невозмутим и с ироничной улыбкой на­блюдает за людьми, вообразившими, будто знают суть вещей.

Второе крупное направление в понимании истины связано с учениями, которые обычно называют объек­тивным идеализмом. Его суть выражена в концепции древнегреческого философа Платона. Платон считал, что существует мир объективных идей (эйдосов), а наша повседневная жизнь — лишь его тень, неполное отобра­жение. Идеи Красоты, Справедливости, Любви и т. д. составляют истинное бытие. Они есть истина, ядро, об­разец для всего остального. Когда-то до рождения на­ши души вращались в мире эйдосов-истин и могут кое-что припомнить из истинных знаний. Земная жизнь дозволяет нам иметь только «мнения» — знания неполные, субъективные и оттого неистинные. Поскольку эйдосы,— это образцы, постольку истинный друг — это тот, кто наилучшим образом воплотил в себе идею дружбы, а истинная любовь — выражение эйдоса любви. Плато­новские «идеи-истины» не зависят от сознания отдель­ных людей, они онтологичны и общезначимы для всех.

Довольно близки к платоновскому пониманию исти­ны воззрения знаменитого немецкого мыслителя Г. Геге­ля. Для него Логика — это внутренняя сущность вещей. Её развертывание в сложную систему понятий (катего­рий) есть выражение истины действительности. Истина объективна, богата, конкретна, она — сердце целокун-ного бытия, и мелкие людишки со своими страстями и точками зрения не могут запятнать ее чистоты и опровергнуть её положений частными мнениями. Против истины, как говорится, не попрешь. Правда, для Геге­ля истина не есть нечто застывшее, раз навсегда дан­ное. Она развивается, но развивается сама по себе, дви­жется вперед словно мощная бездушная машина, сме­тая со своего пути всех несогласных. Она — закон и для тех, кто ей рукоплещет, и для тех, кто не верит в неё. Истинность наших знаний — человеческое, ограни­ченное выражение объективной истины Абсолютной идеи.

Следует сказать, что тема объективной истины не принадлежит только объективному идеализму с его онтологизацией познания. Об объективной истине со вре­мен Древней Греции говорит и теория отражения. Здесь истина — это отношение между человеком и миром, она видится через призму гносеологической проблематики. В явной форме теория отражения была некогда сформу­лирована Демокритом, который считал, что от предметов отделяются тончайшие копии, подплывают к наше­му глазу и оставляют отпечаток на нем. Этот след внеш­него воздействия, отражение иных форм и дает нам представление о действительности, находящейся вне нас.

Объективная истина (знание о мире «как он есть») складывается из многих отпечатков, в которых внешнее выражает себя. Идеи теории отражения были возрож­дены в Европе в XVII — XVIII веках и имели огромное влияние на развитие науки, на представление о том, как возникает объективное знание. Сознание — зеркало, отражающее мир.

Не стоит оглуплять теорию отражения, как это не­редко делается в пылу полемики. Она всегда в боль­шей или меньшей степени принимает во внимание субъ­ективную, сторону познания. Развитой формой теории отражения, учитывающей специфику человеческой физиологии и психики, была марксистская гносеология. Общей чертой всех исторически существовавших «тео­рий отражения» выступает то, что они считают наше познание способным давать объективную картину дей­ствительности, показывать, каков мир сам по себе, устанавливать истину, не зависящую от субъективно-чувственной формы ее восприятия.

Ещё одно направление в понимании истины — это так называемый субъективный идеализм. Особенно ярко он проявился в работах английского епископа XVIII ве­ка Джорджа Беркли. Беркли полагал, что единствен­ная истина, которую мы можем знать с достоверностью, это истина наших ощущений. Все остальное — это ум­ственные построения. С этой точки зрения он яростно обрушивался на Ньютона, разрабатывавшего понятия объективного пространства и времени, и клеймил «аб­страктные идеи» в математике (идею числа, учение о бесконечно малых, лежащую в основе дифференциального исчисления, арифметическую теорию). Что за идея числа, если она не может быть чувственно ощутима? По Д. Беркли мир — это моё ощущение, и никаких общих понятий, претендующих на общую истину, вообще быть не должно. Все единично. Воззрения Беркли, приводящие к мнению, что «весь мир — создание моих чувств», были настолько абсурдны, что в конце жизни он сам отошел от них. Но в начале XX века они возродились снова в рамках современного позитивизма, философии науки..

Наконец, огромную эвристическую (способствующую познанию) ценность составляют представления немецкого философа XVII века Иммануила Канта. Кант развивал идею активности сознания и познания. Он считал нашу познавательную способность сложным инструментом, который прежде всего синтезирует чувственные впечатления, создает чувственный образ, проделывая это в три этапа с участием воображения. Затем материал чувственности соединяется с априорными (доопытными) формами рассудка, которые свойственны сознанию, и здесь снова воображение играет огромную роль. То есть, образ мира последовательно конструируется нами самими. Но материал, из которого познавательная спо­собность созидает все свои построения, берется из внеш­него мира — мира «самого по себе». Образы мира, су­ществующие в нашей голове, не отражают, по Канту, внечеловеческих реалий, и мы не знаем и никогда не узнаем, как выглядит действительность вне человечес­кого взгляда, но всё-таки познание было бы невозмож­но без опоры на объективность. Материал, из которого сознание лепит свою картину — не зависит от самого сознания. Таким образом, истина оказывается субъек­тивно-объективной, включающей и моменты, идущие от самого мира, и формы человеческого восприятия.

На этом положении, восходящем к Канту, сходятся сегодня самые разнообразные философские школы. Зна­ние — это наша модель мира. Субъективное и объек­тивное создают здесь своеобразное единство, и речь идет прежде всего о том, насколько работает эта модель в реальной жизни, помогает ли она достигать человеку его цели: осваивать просторы природы, укреплять здо­ровье, жить истинно по-человечески. Объективным зна­нием, истиной называют поэтому хорошо проверенные опытом теоретические представления, разделяемые аб­солютным большинством ученых-специалистов.

Значит, «истинное знание» — это такая логическая модель, которая считается наиболее удачным на данный момент выражением объективного положения вещей, настоль­ко, насколько это вообще возможно в рамках челове­ческого познания.