Лекция 17. Философское учение о человеке. Специфика философского рассмотрения человека. Эссенциализм в понимании человека. Человек в парадигме экзистенциализма. Человек в нигилизме.

1. Специфика философского рассмотрения человека.

Проблема человека является одной из центральных в любой социально – философской системе. В отличие от частных социально – гуманитарных наук, философия исследует вопрос о том, что такое человек и чем он отличается от не-человека, в чем специфика собственно человеческого существования, анализирует смысл и предназначение человека и выявляет основные модели человека в истории и современности. В со­временной литературе подчеркивается факт природно-социального бытия человека. Биологизаторский подход ограничен, так как ак­центирует эволюционно-биологические предпосылки норм чело­веческого общения. Социологизаторский — объясняет природу человека в первую очередь социально значимыми причинами и приводит к господству образа человека как социального функци­онера, винтика государственной машины, использовать который можно без оглядки на генетические особенности. Понять социальную природу человека позволяет тезис К.Маркса о сущности человека как совокупности всех общественных отношений.

Человека нельзя рассматривать как «чи­стую доску» (как утверждал еще в свое время Локк), на кото­рой общество пишет нужные слова, формирующие облик человека, также не следует недооценивать природно-биологические задатки индивида. Говоря об эво­люции Homo sapiens необходимо выработать биосоциальные, а не просто биологические или просто социальные критерии.

В различные эпохи доминировали различные модели человека, которые по-разному определялись мыслителями. Интересно в этой связи вспомнить одну восточную притчу.

… Однажды в стране восходящего Солнца собрались на состязания самые известные бойцы. После тысяч боев мудрец отобрал трех самых великих воинов и попросил рассказать о том, как они тренируются.

Встал первый – огромный, свирепого вида воин. Он одержал 100 побед.

Воин рассказывал:

- Я встаю на восходе солнца и сокрушаю все, что попадается мне на пути, - деревья, камни. Только пыль и труха вокруг моей хижины.

- Прекрасно, - сказал мудрец.

Встал второй воин – худой, аскетичный, больше похожий на монаха, чем на бойца. Он одержал 200 побед и объяснял свои успехи следующим образом:

- Я встаю на восходе солнца и медитирую. Я беру тело свое под контроль разума и воли и заставляю его быть легким и быстрым, как мысль.

- А как тренируешься ты? – спросил мудрец третьего бойца.

Встал третий. Он был похож на самого обычного человека, и если бы не одержал тысячу побед, никто бы и не подумал о том, что он самый великий воин Страны Восходящего Солнца.

- А я вообще не тренируюсь. Я просто стараюсь присутствовать во всем, что я делаю.

Восточные модели человека зачастую предполагают в качестве оптимального варианта поведения человека, реализации линии его жизни полное слияние с реальностью, растворение в ее структурах как в собственных принципах самоорганизации, что позволяет использовать даже противостоящие объекты в собственных целях.

В Китае, в учении даосизма, одним из основателей которого является Лао-Цзы (VI в.до н.э.), главным принципом деятельности человека было следование Дао. Дао рассматривалось как источник происхождения всего сущего и одновременно всеобщий закон управления миром. Дао – это своего рода русло движения событий. Оно выполняет свои функции естественно, не принуждая расти или изменяться ни одно существо и не вмешиваясь в его жизнь, оно постоянно прибывает в недеянии, но нет ничего в мире, чего бы оно не делало.

По мнению Лао-Цзы, следуя Дао, правитель должен очищать свое сердце, делать его пустым и не желать слишком многого. Причиной всех общественных катаклизмов являются знания, желания, а также закон и правила поведения. Поэтому управление страной при помощи знания – это несчастье. А управление без помощи знаний – счастье.

Как понять китайского мыслителя? Он исходит из того, что любое знание человека кроме истины включает и момент заблуждения. Реализуя истинное содержание знания, человек лишь правильно отражает русло развития, следует Дао. Реализуя заблуждение, человек нарушает сложившийся ход событий и получается, что "хотели как лучше"…Если же человек не знает как поступать, он никак не поступает, т.е. прибывает в недеянии. Это не означает остановки всякого движения; развитие продолжается, но уже исходя из принципа недеяния – возникает естественный ход событий.

Другой китайский мыслитель - Конфуций, также родившийся в VI в.до н.э., в отличие от Лао-Цзы, позитивно оценивал роль знаний и обучения в общественной жизни. Конфуций делил людей на великих и совершенномудрых, обладающих знаниями от рождения и тех, кто обладает знаниями, благодаря учению.

Себя Конфуций относил ко второй категории людей. Он писал, что в пятнадцать лет он начал учиться, в тридцать стал самостоятельным, в сорок – освободился от сомнений, в пятьдесят – познал волю неба, в шестьдесят – научился отличать правду от неправды, в семьдесят – стал следовать желаниям своего сердца, не нарушая при этом ритуала. Таким образом, Конфуций устанавливает парадигму человека, являющуюся одной из доминирующих в Китае и на Востоке в целом и в настоящее время. Согласно этой парадигме, человек непрерывно развивается всю жизнь до глубокой старости, реализуя свои все новые и новые характеристики.

Интересно, что Конфуций противопоставляет регулирование общественной жизни через правовые законы и указы самоорганизации общества с помощью обычаев и ритуалов. Законы и указы принимаются конкретными личностями под влиянием обстоятельств и эмоций. Обычаи и ритуалы – это регуляторы жизни, выросшие естественным путем. В отличие от законов и указов, которые защищают чьи то интересы, обычно интересы меньшинства, обычаи и традиции – более объективные регуляторы; перед ними в действительности все равны – и землепашец и император. Обычаи и ритуалы нельзя отменить, их действия нельзя приостановить, поскольку они не где официально не приняты.

В античной Греции человек изначально понимался как космическое существо. Главными действующими субъектами истории выступают боги – из их действий сплетается ткань истории. Человек вовлекается в космические вихри подобно песчинкам, пылинкам. Он полностью подчинен судьбе и не имеет никакой свободы выбора, поэтому не несет моральной ответственности за свои поступки.

Новую парадигму человека, которая стала позже общеевропейской и сейчас доминирует в мире, открыл и сформулировал Сократ (VI в.до н.э.). Согласно этой парадигме, человек имеет возможность свободы выбора, может свободно и независимо от олимпийских богов осуществлять самостоятельную линию поведения и нести моральную ответственность за свои поступки. Для обоснования своей позиции Сократ вводит представление, что человек может иметь собственного внутреннего бога – демонария. Демонарий подсказывает человеку ту или иную линию поведения не зависимо от внешних олимпийских богов. За отвращение молодежи, своих учеников от олимпийских богов Сократ был казнен, но своим мужественным поведением на суде и отказом бежать после суда из под стражи доказал, что человек действительно может иметь свободный выбор, может быть свободным. Именно после Сократа стала утверждаться модель человека свободного, умеющего противостоять и подчинять себе обстоятельства.

Ученик Сократа Платон описал идеал справедливого государства – Атлантиды. В нем люди делятся на четыре типа: 1) мудрецы, у которых преобладает разумное начало; у них развито чувство справедливости, лишь они способны управлять обществом; 2) те, кто отличается храбростью, мужеством и чувством долга; из них формируется каста воинов; 3) граждане призванные заниматься физическим трудом, из которых формируются крестьяне, ремесленники; 4) рабы, которые не являются гражданами государства.

В античной Греции особое внимание уделялось теме соотношения рабов и свободных. Их различие понималось прежде всего как интеллектуальное. Свободный, в отличие от раба, может запомнить всю информацию не записывая. Второе существенное отличие отметил Аристотель (IV в. до н.э.) он различал рабов по природе и рабов по случайности. Рабы по природе -это те, кто не в состоянии отвечать за себя и свои поступки. Они не могут сдерживать чувство гнева, страха и становятся жертвой собственных страстей. Им нужен хозяин, волю которого они могут осуществлять. Свободный человек, попав в рабство, остается свободным, он может управлять своим хозяином более слабым духом. Например, когда Диогена продавали в рабство за долги, он воскликнул, глядя на одного богатого человека: "Продайте меня этому человеку, - ему нужен хозяин! "

Дальнейшее развитие проблемы человека получила в более поздних философских учениях, из которых наиболее интересными являются позиции мыслителей XIX - XX вв.: К.Маркса, М.Шелера, экзистенциалистов.

М. Шелер уверен, что при слове "человек" в сознании обра­зованного европейца сталкиваются три круга идей. Во-первых, это круг представлений иудейско-христианской традиции об Ада­ме и Еве, о творении, рае и грехопадении. Во-вторых, это греко-античный круг представлений, в котором самосознание челове­ка впервые в мире возвысилось до понятия о его особом поло­жении, и человек является человеком благодаря тому, что у него есть ум, речь, разумность. В-третьих, вспоминается круг пред­ставлений современного естествознания, согласно которому че­ловек есть достаточно поздний итог развития Земли, существо, которое отличается от форм, предшествующих ему в животном мире, только степенью сложности соединения энергий и способ­ностей, которые сами по себе уже встречаются в низшей по срав­нению с человеческой природе.

Все названные и им подобные определения воссоздают соби­рательный образ человека, и тем не менее человек во все време­на и у всех народностей не перестает представать великой тай­ной мироздания. Эти определения могут быть сопоставимы с от­кристаллизовавшимися в истории философии формулами, ког­да само существование человека определялось на основе един­ственно достоверного свидетельства. Так, Декартово "cogito ergo sum" — я мыслю, следовательно, существую, или берклианское — "существовать значит быть воспринимаемым", опреде­ление "Volo ergo sum", принадлежащее Мен де Бирану — "хочу, следовательно, существую", сентенция А. Камю: "Я бун­тую, следовательно, я существую" и пр. также дают весьма бо­гатую палитру оттенков человеческих проявлений и интенций. Если присовокупить в этому провозглашаемую Ницше "волю к власти" в качестве руководящей идеи человека, или же роль либидо — скрытого сексуального влечения у 3. Фрейда и об­ратить внимание на значимость экономического стимула, ис­следованного К. Марксом, то станет ясно, сколь проблемной областью оказывается философская антропология. В подобном антагонизме идей и позиций единство и однородность чело­веческой природы более скрывается, нежели раскрывается. Человек оказывается проблемой для самого себя.