Лекция 9. Русская философия.

Святоотеческая традиция. Славянофилы и западники. Философия всеединства. Русский космизм.

Русская философия занимает достойное место в системе мировой философской культуры. Характерной особенностью русской философской классики является цельность в восприятии мира. Ее основы заложены в период зарождения первых религиозно-философских учений, которые складывались на основе христианского сознания – православия. Н.О. Лосский отмечал, что способ мышления - «цельность и разумность» - русские философы восприняли у отцов восточной церкви. Вместе с этим, следует обратить внимание на то обстоятельство, что русская философия зарождалась в то время, когда западная философия уже имела многовековую традицию. С одной стороны, это сбивало на ученичество, с другой стороны, приобщаясь к ней, пользуясь ее достижениями, позволяло выбрать собственный путь философствования. По замечанию протоиерея В.Зеньковского, Россия отвечала живым эхом на то, что совершалось на Западе: «не чуждаясь Запада, даже учась у него постоянно и прилежно, но все же живя своими вдохновениями, своими проблемами». Творчески перерабатывая и переосмысливая с точки зрения собственных задач, русская философская мысль нередко преодолевала те воззрения, которые послужили ей источником.

Отличает русскую философию ряд свойств:

- тесная связь с художественной литературой, что избавляло от формальной абстрактности, оторванности от эмоционально-чувственной стороны жизни человека, подчиняло «знания примату переживания», поэтической интуиции (А.С.Хомяков: нужна поэзия, чтобы узнать историю), но вместе с этим, вело к публицистичности, поверхностным ассоциациям, не достаточно логизированным концепциям;

- историософичность, то есть выдвижение исторических и социальных проблем в качестве важнейших; в метафизически-пророческой размерности осмысливается сущность исторического процесса, «внутренняя история» России, судьба человечества и русского народа (как писал В.Зеньковский, русская философия… больше всего занята темой о человеке, его судьбе и путях, о смысле и цели истории…Русская мысль сплошь историософична).

- антропологизм (обращенность к проблеме человека, его внутреннему миру, его разуму), требующий соотнесенности Бога и человека, ибо эти сущности тесно связаны, ибо вера в Бога и есть вера в человека; тайна человека осмысливалась в горизонте духовно напряженного жизненного и нравственного опыта;

- идея цельности духовной жизни человека, которая выражается в признании неотделимости познания от эмоциональных, нравственных начал: «живое знание», «философия сердца», союз «правды-истины», «правды-справедливости» - основные принципы такого миропонимания; в гносеологическом плане идея цельности предопределила доверие философов к интеллектуальной интуиции, эстетическому, моральному, мистическому опыту;

- идеал «соборности» как единство и свобода (свободная общественность) на основе православных ценностей и христианской любви; как стремление людей к подлинному преображению жизни;

- космизм как интегральная и синтетически целостная концепция постижения природы и человека; стержневым принципом космизма выступает положение о единстве макрокосма и микрокосма – Вселенной и человека.

Святоотеческая традиция.

Русская философия от XI вплоть до XVIII века не выделялась в особую форму интеллектуального творчества, а была вплетена в ткань религиозного мировосприятия и существовала в виде мудрости, «софии». Стимулирующее воздействие на развитие русской философии оказала духовная и философская культура античности и Византии. Святоотеческая традиция, аскетика и христианская мистика составили своеобразие русской православной мысли. В отличие от латинской патристики, для которой было характерно углубление в проблематику соотношения веры и знания, уточнение онтологических понятий, греко-восточная была сориентирована на христологическую тему, в рамках которой решалась, прежде всего, антропологическая проблема.

В богословских учениях отцов восточной церкви (Исаака Сирина, Максима Исповедника, Иоанна Лествичника) внимание направлялось на вопросы внутреннего самосовершенствования, цельности духа, которое можно достичь в личном подвижническом опыте. В «Лествице» Иоанна Лествичника (525г.) дается руководство в прохождении монашеской духовной жизни. В афористической форме сентенций монах-настоятель Синайского монастыря раскрывает сущностное понимание нравственных и богословских добродетелей. По изображению «Лествицы» иноческая жизнь являет путь непрерывного и трудного восхождения по «лестнице» духовного самосовершенствования, возводящего подвижника на небо. Борьба со страстями и чувственными удовольствиями, постоянное памятование о смерти смягчают сердце подвижника, освобождают от себялюбия. Блаженное «смирение», состояние «молчания», когда он находит слова только для молитвы и выражения любви, ведут по стезям следования Христу и открывают дверь в царство небесное.

Специфика национальной философии органично связана с книжностью Киевской Руси, с учениями митрополита Иллариона, Феодосия Печерского, Нила Сорского, Максима Грека. В литературных творениях Иллариона, с именем которого связан первый случай поставления митрополита из природных русских в России, с богословской точностью исповедуются догматы веры, с чувством национальной гордости осмысливается судьба русского народа. «Великий старец» Нил Сорский, как его характеризует Г.Флоровский, «был, прежде всего, безмолвником», учителем в «мысленном делании». Подвиг нравственного совершенствования преподобный старец видел разумно-сознательным, а не принудительным и предписанным. Послушание, согласно его поучениям, требует быть не механическим, а сознательным, и личная воля каждого человека должна подчиняться только авторитету «божественного писания». Нил Сорский энергично протестовал против монастырского имущества, стяжательство и всякую собственность считал противоречащими иноческим обетам. Сторонником нестяжания, «правды умного делания» был также Максим Грек.

После падения Константинополя Москва стала главным средоточием православия. Старец Филофей Псковский наставлял в своем послании московского государя Василия III: «блюди и внемли, благочестивый царю, яко вся христианская црьства снидошась, а четвертому не быти». Из этого утверждения берет свое начало идея русского религиозного мессианства - богоизбранность русского народа, на которого перешла благодать Божия, и преемство царств. Концепция «Москва – третий Рим» явилась мощным фактором развития национального сознания и самосознания. Она идеологически обосновывала объединение Руси. В XVII веке, во время правления Петра I на смену ей пришла новая великодержавная идеология, направлявшая Россию по пути европейской цивилизации.

Славянофилы и западники.

Русское славянофильство и западничество первой половины XIX века в историософических разногласиях предстают как противостоящие друг другу культурно-психологические установки, несводимые мировоззрения людей, дающих разные ответы на одни вопросы: о старой и новой России, об отношении России и Запада. Участников этих споров волновала судьба отечества, его политическое, экономическое и духовное развитие в ближайшем и отдаленном будущем. Специфика понимания национального призвания и постановки национальных задач обусловила противоборство этих двух философских направлений.

Традиция западничества связана с именами П.Чаадаева, А.Герцена, Н.Чернышевского, Г.Белинского. Основная идея западников заключается в стремлении вписать Россию в процесс развития и опыт западноевропейской культуры. Траектория этого философского движения уходит в «атеизм, реализм и позитивизм» (Флоровский), в критический аспект культурно-исторического самоопределения и революционный вариант преобразований. Высшей ценностью для западников являлась конкретная личность, индивидуальность, в которой они видели конечную цель истории, критерий добра и зла. Подобный взгляд был определенным фокусом, вокруг которого группировались другие понятия, составляя аксиологическую систему: прогресс, цивилизованность, гуманность, добросовестность, терпимость. Однако эти представления о культурной норме играли, по существу, роль символа, сконструированного усилиями рационалистической фантазии. Они строились по контрасту с русской действительностью, в особенности, с «почвенным», патриархальным укладом жизни, с «застывшими» догмами православия.

Славянофилы выразили мистическую веру в особое, историческое предназначение русского народа. Общая позиция их взглядов проявляется в приемлемости принципа цельного знания как противовеса западной секулярной философии, в признании неповторимого своеобразия русской духовной жизни и «органической» силы церкви, в актуализации соборного бытия и целостности России. В развитии славянофильства особую роль сыграли И.Киреевский, А.Хомяков, К.Аксаков, Ю.Самарин. Не создав какой-либо философской системы, они, по замечанию Н.Лосского, «вселили дух в философское движение». В рефлексии о методе философии «верующее любомудрие» исходило из славянофильской антиномии «западноевропейский индивидуализм – русское единство». Из чего выводилась установка на отчуждение «немецкого типа философствования» и противопоставление ему «православно-русского духа» («живого», «целого» и т.п.). Как писал И.Киреевский, «наша философия должна развиться из нашей жизни, создаваться из текущих вопросов, из господствующих интересов нашего народного и частного быта». Вместе с тем, всемирное значение европейской «образованности» было для славянофилов неоспоримо, и они свободно отдавали «всю справедливость Западу» (Аксаков). Однако, вполне оценивая все выгоды рациональности, они отмечали в ней предательское, демоническое начало. Характерно в этом смысле признание И.Киреевского, что рациональность в конечном развитии «своею болезненною неудовлетворительностию явно обнаруживается началом односторонним, обманчивым, обольстительным и предательским». Поэтому А.Хомяков убежден, что «живая истина» состоит в гармоничном сочетании веры и рассудка. Человек, как его видел философ, есть органическое существо, наделенное рациональной волей и нравственной свободой, которая есть свободный выбор между любовью к Богу и себялюбием. Этот выбор определяет окончательное отношение ограниченного разума к его вечной первопричине – Богу. Весь мир ограниченных умов находится в состоянии действительного или возможного греха. Бог, приняв облик Богочеловека, сошел к человеку и указал путь спасения. Образованное сословие становится главным адресатом славянофильских идей. Его движение к народу и церкви должно обогатить новыми духовными началами не только Россию, но и Европу.

Славянофильство и западничество связаны с трансцендентным поиском общей идеи. Ее философско-мировоззренческое становление происходило на протяжении XIX-XХ веков. В этот период тема судьбы России в зависимости от исходных теоретических посылок обретает либо метаисторический характер (П.Чаадаев, А.Хомяков, В.Соловьев, Л.Карсавин, С.Булгаков), либо предстает в позитивистской форме как проблема исторической закономерности (А.Герцен, П.Лавров, Н.Михайловский), либо становится предметом историологической рефлексии (Н.Кареев, Г.Шпет). То есть формирование русской идеи исходит и в историческую эмпирику, и в публицистику, и восходит к метаисторической философии. В широком смысле она явилась выражением национальной идеологии через обоснование особого предназначения осененной православием России и саможертвенности русского народа, через продолжение византийских начал монархичности и духовности. По своей сути она религиозна, зовет на служение, требуя подчинения индивидуальных интересов общему делу, ибо основа православного мироустройства – не борьба личности за свои права, не самодавлеющая личность вообще, но братская любовь и солидарность людей. П.Флоренский обращал внимание на духовный аспект русской идеи, на связь с мечтой об общежитии, «совместном житии», полном любви, единомыслия и экономического единства. В систематической форме русскую идею изложил В.Соловьев, обозначив ее исходный принцип «не бегать от мира, а идти в мир, чтобы преобразовать его». Этот вывод философа предполагает, что русский народ призван делать великое дело Божье вместе с другими народами-братьями.

Философия всеединства.

Для образованного сознания русского общества XIX- начала ХХ века понятие человечества играло важную роль. Это понятие было тесно связано с прогрессивной культурой, с верой в возможность создания совершенного и справедливого общества, со стремлением осуществить Царство Божие на земле. Среди приверженцев идеи человечества как субъекта исторического развития И.Киреевский, А.Хомяков, Ф.Достоевский, Л.Толстой, Н.Федоров, революционеры-демократы, С. Булгаков, П.Флоренский, С.Франк.

Философия всеединства складывалась в «канунное время», в атмосфере кризиса ценностных установок европейской цивилизации, в ситуации нарастания процессов взаимоотчуждения в обществе и самоотчуждения личности, столкновения индивидуальных эгоистических интересов и разобщенных воль. Поэтому важно было найти организующее начало человеческой жизни, общественный идеал. В поисках общего смысла бытия русские философы стремились к обретению «всеединого» знания о человеке и обществе. Для них было ясно, что положения марксизма, позитивизма и социализма не являются достаточно общими, чтобы решить проблемы на безусловном основании. В силу отсутствия средств и ограниченности цели они не в состоянии осуществить безусловную правду на условности преходящего бытия. Гносеология всеединства основывается на сочетании опыта, разума и веры, которая делает разум зрячим, дает ему безусловное значение. Вхождение в сферу сообщительности Бога, природы и человека, по мысли русских философов, позволяет получить «цельное», свободное от односторонности представление о мире, открывает возможность достичь идеальной полноты бытия. Такое состояние во всеединстве носит название богочеловечества, которое трактуется не хилиастически (как идеал достижимого «земного града»), а как абсолютная вневременная цель человеческих стремлений. С.Булгаков писал, что «мечта о земном граде роковым образом принимает более или менее антихристианский характер, и именно здесь проходит эта таинственная грань – между царствием от мира и не от мира сего. Поэтому грядущий Град – это движение к запредельной цели, непрерывное странствие, как личной жизни, так и всего исторического человечества». Следовательно, решение проблемы совершенного общества видится в том, чтобы в меру сил подчинить прагматические, утилитарно-расчетливые цели христианским задачам. Это отражает логику переживания человечества, в котором духовность воплощается материальностью, а материальная сила позволяет осуществляться духовному смыслу.

Идея совершенного человечества – богочеловечества – объединяет в концепцию всеединства представления о Боге, человеке и обществе. Для софийного мирочувствования В.Соловьева (1853-1900) характерно обращение не только к категориальным конструктам, но и к личностным смыслам, персональному отношению к бытию. Всеединое человечество есть живой организм, это цельный мир, где все связано со всем: индивидуальное суть проявление универсального, единое - многого. В такой субстанциональной взаимосвязи человечество обретает прерогативу быть личностью и лицом, а итог мироздания представляется как полная свобода частей в абсолютном единстве целого. Личный образ этого совершенства - София как вечное тело Божие и душа мира, как явление, включающее в себя и тварное, и Божественное начало, что в совокупности можно подвести под традиционное понятие соборности как жизнестроительного принципа. Как же движется к этой соразмерности мир?

Главным и исходным моментом для решения этого вопроса является человек. К Богу как основанию, величайшей полноте и цельности бытия должно восходить, и человеку это под силу, ибо он есть связующее звено между божественным и природным миром. Восхождение – это устремленность человека и мира к абсолютной органичности, то есть к всеединству. Всеединство – сложный и многоступенчатый теургический процесс, предполагающий преодоление множественности, конечности, разобщенности, хаоса всего сущего. Мир, как писал Соловьев, отпал от Божества и распался сам в себе на множество враждующих элементов. В свободных актах все это восставшее множество должно примириться с собою и с Богом, и возвратиться в форме абсолютного организма воплощением истины, добра и красоты, то есть полноты мира, сохраняющего в своей сверхчувствительной реальности не сведенную до абстрактных принципов содержательность бытия. В сопряженности человека и абсолюта, в свободном согласовании божественного и человеческого в богочеловечестве - смысл и направление мировой истории.

Мистический эволюционизм концепции В.Соловьева находит проявление и в осмыслении исторического пути России. Процесс теургии складывается из «трех ветвей единого христианского ствола» - католицизма, протестантизма и православия. Великий синтез вселенского христианства осуществляется всеми народами во Христе.

Идея богочеловечества В.Соловьева во многом определила последующее развитие русской философии истории. Оставаясь в ее рамках, философы искали свои ответы на вопросы о смысле человеческой истории, миссии России и общественном идеале.

Русский космизм.

Идея единства Вселенной и человека, макрокосма и микрокосма формулируется уже на ранних этапах предфилософского и философского мировоззрения. Космическая гармония практически во всех мифологиях и религиях служит образцом для устроения человеческого бытия. Начала русского космизма уходят в глубокую древность и коренятся в народных пантеистических верованиях, фольклоре, а с XI века имеют продолжение в письменных источниках философского, богословского, литературного и естественнонаучного содержания. Ярким примером древнерусской космогонической культуры является Голубиная книга, в которой мир метафорически представлен в виде частей тела космического божества (мир как Большой человек – одно из самых распространенных мифологем человечества), а также возникшее на византийской почве русское двоеверие, сочетавшее язычество и христианство. Так, например, многочисленные рассказы летописи и Киево-Печерского Патерика свидетельствуют о жизнестойкой вере в бесов – древнеславянских языческих богов, да и само христианское богослужение проникнуто чертами старинной магической обрядности.

Русская поэзия отразила возвышенный образ Вселенной в неразрывной связи с судьбой людей (М.Ломоносов, Н.Клюев, С.Есенин, А.Горский, Н.Сетницкий). В творчестве В.Соловьева и А.Белого поэтический космизм переплетается с философией. Специфически русским является учение софиологии. В понимании русских космистов софийность олицетворяет как бы вселенскую мудрость, смыслообразующее начало микро и макрокосмоса, выступающее соединительной тканью мирового всеединства. Космостроительная и космообъединяющая сущность Софии конкретизируется в упорядочивании природной, общественной и умственной жизни, проводит мост между человеком-производителем и космосом, включая человека в универсум. Наибольший вклад в разработку теории Софийного Космоса внесли В.Соловьев, С.Булгаков, Н.Бердяев, П.Флоренский, Л.Карсавин.

Для С.Булгакова (1871-1944), софийность – универсальный космический принцип, вне которого возможен лишь акосмизм, то есть восприятие мира как бессмысленного марева, хаоса, безобразия и зла. О.Сергий исходит из принципа, что Вселенная существует как положительное единство, к которому принадлежат все виды бытия, в Душе мира он различает ее земные ипостаси: мудрость, любовь, красоту, славу. Труд П.Флоренского (1882-1937) «Столп и утверждение истины» посвящен космократии Софии, то есть ее космической власти, направленной на мир и богатство человеческого духа. Через ее посредство Космос раскрывается во всей своей органичности и цельности как «многоединое существо», как продолжение человека. Постигать законы мира важно через человека – носителя жизни и сознания. Будучи естествоиспытателем, в дополнение к учению В.Вернадского о биосфере, П.Флоренский вводит понятие «пневматосферы» как особой среды в Космосе, вовлеченной в «круговорот духа» (культуры).

Русский естественнонаучный космизм вызрел в уникальное направление научно-философской и гуманитарной мысли, которое представлено именами В.Вернадского, К.Циолковского, А.Чижевского, Н.Умова, А.Лосева, Л.Гумилева, М.Бахтина и др. Выдающийся физик Н.Умов в своих научных работах призывал науку к содействию этическому прогрессу, к познанию архитектуры миры, чтобы находить в этом познании основания творческого предвидения. Он подчеркивал важность ограничения источников человеческих страданий и утверждения власти человека над энергией, пространством-временем. Со своим призывом к творческой регуляции эволюционного процесса и идеей борьбы со смертью, когда «всеобщее воскресение станет единством истории и астрономии или последовательности поколений в совокупности, полноте, цельности миров», выступил «искатель истины» Н.Федоров. О возможности утверждения ноосферной эпохи – «новой формы власти живого организма над биосферой» - говорят научные убеждения В.Вернадского.

Течение русского космизма имеет гуманистическое значение. Его мировоззренческие и методологические установки предстают конструктивным антагонистом любых догматических схем и абстрактных принципов, несовместимых с космической гармонией природы. Ориентируя науку на понимание мира в субстанциальном единстве и целостности, формируя единый общенаучный подход, исследуя проблемы в их проекции в прошлое и будущее, наследие русских космистов открывает широкие горизонты для научного творчества, предвосхищая очертания возможного единства природы и человека. Сегодня, когда осуществляется поиск новых мировоззренческих позиций, которые определят пути дальнейшего развития человечества, остается надеяться, что идея регуляции мира не будет направлена на достижение эфемерных целей, в ущерб макро- и микрокосмосу.