Раздел I. Становление генерала м.Д. Скобелева как государственного и военного деятеля

XIX век занимает особое место в истории России. В это время развивалась, укреплялась и расширялась Российская империя. Россия вступила в новый век, производя грандиозные внутренние преобразования и пролагая новые пути во внешней политике. В начале XIX века сформировались основные направления международной активности Российского государства, были заложены стержни идеологии и традиций, которыми руководствовались правящие круги в XIX веке и в XX столетии. Возникновение новых направлений во внешней политике было тесно связано как с внутренним развитием Российской империи, так и с изменениями в системе международных отношений: военно-политическим переделом карты Европы, активной борьбой за политическое и торговое преимущество между европейскими государствами, актуализацией восточного вопроса.

Наибольшие успехи России, достигнутые во внешней политике в начале XIX века, были практически уничтожены результатами Крымской войны и Парижского мира. Страна лишилась Южной Бесарабии, а также Карса и других областей, занятых русскими войсками на Кавказе. России запрещалось иметь военный флот на Черном море. Таким образом, Российская империя оказалась в международной изоляции. Главная задача перед российской внешней политикой во второй половине XIX века заключалась в том, чтобы добиться выхода страны из создавшейся ситуации.

Перед новым императором Александром II стояла непростая задача -продолжать прежнюю политику или сменить курс. Он вступил на престол в очень сложное время, когда Россия находилась в состоянии брожения, вызванного неудачной Крымской войной и кризисом всей политической системы. Осознание потребностей времени и большое личное мужество сделали Александра II убежденным сторонником преобразований в России, которые и начались с конца 50-х годов XIX века. Но, проводя умеренно-либеральный курс, рассчитанный на длительную перспективу, он в то же

время был убежден, что далеко не все в жизненном укладе и государственном устройстве европейских стран пригодно для России. Все это делало весьма непростыми первые шаги' его царствования. Известный историк М.П. Погодин писал в мае 1856 года: «Медлить нельзя, надо вдруг приниматься за все: за дороги, за заводы, за гимназии и университеты, за промыслы и торговлю, за крестьян, чиновников, дворян, духовенство, за финансы, за все, за все»²⁴.

Несмотря на сложное наследство, Александр II блистательно завершил начатые им преобразования. Осуществлению проведения реформ и успешному их завершению императору способствовали его талантливые сподвижники и помощники: военачальники, дипломаты, администраторы. Большое политическое значение имело для Российской империи присоединение Кавказа и вхождение Средней Азии в состав империи, а также Пекинский договор 1860 года, закрепивший за Россией весь Уссурийский край. Благодаря их самоотверженному служению Отечеству росло могущество страны, повышался ее международный авторитет. Широко известны сегодня имена некоторых из них: брат императора великий князь Константин Николаевич, Д.А. Милютин, М.И. Драгомиров, Э.И. Тотлебен, И.В. Гурко, К.П. Кауфман, М.Г. Черняев, A.M. Горчаков, Н.П. Игнатьев, В.Т. Лорис-Меликов. Но многие выдающиеся государственные деятели эпохи Александра II оставались в незаслуженном забвении. Среди них — видный военачальник и государственный деятель генерал от инфантерии Михаил Дмитриевич Скобелев.

«Кто скачет, кто мчится на белом коне

Навстречу свистящих гранат;

Стоит невредим кто в адском огне

Без брони, без шлема, без лат?

Кто в кителе белом, с крестом на груди,

Мишенью врагам нашим служит;

С мечом обнажённым всегда впереди

Отвагу в солдатах кто будит?

Он наш командир, он отец нам родной,

Он Скобелев наш разудалый».

Стихи этой песни, составленные княгиней Горчаковой, распевали полковые хоры.²⁵

Военная и государственная деятельность генерала Михаила Дмитриевича Скобелева проходила на фоне бурных социально-политических процессов, протекавших в Европе и Азии во второй половине XIX столетия. Его жизнь и деятельность тесно связаны с исторической судьбой Российской империи. Многие славные победы русского оружия и блестящие успехи государственной внешней политики стали убедительными результатами разносторонней деятельности одного из видных военачальников, честно прослужившего государю и Отечеству.

Анализ архивных документов, опубликованных источников, исторической литературы позволил исследователю воспроизвести путь становления генерала М.Д. Скобелева как военачальника и государственного деятеля; изучить стиль его командования, особенности государственной деятельности, влияние отдельных факторов на формирование его личности.

Один из видных деятелей второй половины XIX столетия генерал от инфантерии Михаил Дмитриевич Скобелев родился в Петербурге 17 сентября 1843 г. Скобелевы - славная российская фамилия боевых офицеров, верой и правдой служивших Отечеству. Родоначальником ее считается Никита Скобелев, дослужившийся до сержанта, что дало ему право по тем временам стать помещиком-однодворцем. Дед и отец Михаила Дмитриевича были заслуженными генералами, которые достигли высоких чинов благодаря честному и добросовестному выполнению своего воинского

долга перед царем и Отечеством. Участие в Бородинском сражении, в битвах при Тарутине, Малом Ярославце принесло Ивану Никитичу Скобелеву благосклонное расположение со стороны государя, императора Александра I, который наградил его орденом Святого Георгия III степени и пожаловал ему потомственное дворянство.²⁶Он был одним из героев Отечественной войны, во время которой лишился руки. Это не помешало ему продолжать военную службу и стать генералом от инфантерии и комендантом Петропавловскойкрепости, что было знаком особого доверия со стороны высшего руководства.

Дмитрий Иванович пошел на военную службу, благодаря отцу первые шаги карьеры ему были обеспечены. Он начал службу в школе кавалерийских юнкеров, затем служил в кавалергардском полку. Участвовал в Венгерском походе 1849 года, в Крымской войне, в военных действиях на Кавказском фронте, где генерал отличился в битвах у деревни Баяндур и затем Баш-Кадыкларе. Прославил себя геройским подвигом в знаменитом сражении с турками при Курган-Дара. Сумел приблизиться к придворным сферам, командовал царским конвоем. Дмитрий Иванович, генерал-лейтенант, был храбрым, но без особых амбиций. Будучи командиром дивизии, за русско-турецкую войну был награжден Георгием 3-й степени. Таким образом, этот род в трех коленах давал России храбрых, отважных воинов.

Дмитрий Иванович был женат на Ольге Николаевне Полтавцевой, волевой и энергичной женщине. Она любила своего единственного сына и посещала его даже в походной обстановке и своей широкой благотворительной деятельностью поддерживала его политику в славянском вопросе. Такие хорошие отношения между матерью и сыном остались вплоть до трагической смерти Ольги Николаевны в 1880 году.

Она была одним из инициаторов сооружения памятника русским солдатам, освободившим Балканы от турецкого ига. Ею был открыт приют для 250 детей под Филиппополем, больницы, и школы в других городах Болгарии и Восточной Румынии.

В отличие от матери у Михаила Дмитриевича Скобелева отношения с отцом были другие, более суровые.

Посредством браков Скобелевы породнились с графами Адлербергами, с графами Барановыми, Опочиниными, Кутузовыми, Шереметьевыми, князьями Белосельскими-Белозерскими. Таким образом, Скобелевы при жизни Михаила Дмитриевича принадлежали к самому высшему сословию, услугами представителей которого М.Д. Скобелев в своей служебной деятельности пользовался не один раз.. .

Таким образом, ознакомление с деятельностью далеких и близких предков генерала Михаила Дмитриевича Скобелева позволяет сделать вывод, что несение военной службы являлось традиционным видом государственной деятельности рода Скобелевых. Несомненно, что богатый жизненный опыт, передаваемый из поколения в поколение, оказывал большое положительное воздействие на систему ценностных ориентации будущего военачальника и государственного деятеля.

Михаил Дмитриевич Скобелев до семилетнего возраста воспитывался в Петербурге. Отец для воспитания сына нанял гувернера - немца. По характеру мальчик был смел, самолюбив и настойчив, в то же время впечатлителен и вспыльчив.

Вскоре Михаил был отдан к французу Дезидерию Жирарде, который имел свой пансионат в Париже. В отличие от предшественника-гувернера француз был человеком образованным, честным и добрым.

Возможно, что французское воспитание Скобелева и его восприимчивость, усиленная деятельностью гувернера-немца, заложили в Михаиле в дальнейшем чувства национальной симпатии и антипатии. Михаил Дмитриевич, будучи уже военачальником, так отзывался о своём

воспитателе: «Он внушил мне беззаветную любовь к Родине, он внушил мне мысли о том, как необходимо каждому честно служить своему отечеству. Словом, милому Жирарде я обязан религиею долга».²⁷

Скобелев возвратился в Россию для дальнейшего продолжения образования. Он представлял собой неустановившегося юношу, однако уже в это время в нем можно было заметить необыкновенные способности и своеобразный ум. В то, на чем останавливалось его внимание, он вникал быстро и усваивал отлично. К этому времени он владел пятью иностранными языками: французским, латинским, итальянским, английским и немецким. Изучение архивных документов позволяет сделать вывод, что латинский язык он знал превосходно, в отличие от многих выходцев из высшего сословия той эпохи, изъяснявшихся только по-немецки и по-французски и не владевших другим языком.

Знание иностранных языков в дальнейшем помогло М.Д. Скобелеву грамотно составлять документы, изящно и доходчиво излагать свои мысли, точно передавать суть важных переговоров, давать взвешенные оценки происходящим событиям. Знание языков ему особенно помогало во время общения с иностранными корреспондентами, а те, таким образом, лучше и ближе узнавали его. О знании языков впоследствии он говорил: «Каждый обогатившийся знанием языков столько раз становится культурным человеком, сколько ему удалось изучить языков».²⁸В молодые годы он былознакомлен со многими премудростями светского этикета, что, несомненно, пригодилось ему как военачальнику и государственному деятелю.

Время, когда проходило детство Михаила Дмитриевича Скобелева, было суровое. На Кавказе шла непрерывная война с горцами, потом началась Крымская война. Жирарде вспоминал: «Миша Скобелев был мальчиком своевольным и живым. Военное дело он полюбил еще с детства, любимой игрой его была игра в солдатики, причем он брал себе роль командира. Когда

в доме отца собирались сослуживцы его отца, он с жадностью прислушивался к тем разговорам их, где шла речь о военных походах и битвах. С родными и близкими часто был резок, но умел искупить свою вину лаской и тонкой лестью». Таким образом, рос он под впечатлением рассказов о подвигах отца, которого все называли не иначе как герой.

Учеба у француза Жирарде дала Михаилу Дмитриевичу Скобелеву хорошую общеобразовательную основу, определила его воспитание и высокую культуру, что было редкостью среди военных того времени. Воспитатель смог проникнуть в душу своего питомца. Он сумел дать хорошее направление его мыслям, развить в нем лучшие качества характера и подавить его некоторые отрицательные особенности. Воспитание гувернёра и пребывание во Франции, несомненно, оказали влияние на Скобелева, высоко ценившего культуру этой страны; а постоянное франкофильство сыграло в будущем в его политических взглядах и выступлениях определенную роль.²⁹

Несмотря на то, что семейная традиция требовала определения его на военную службу, родители, видимо, под влиянием тогдашней общественной атмосферы решили дать ему университетское образование, для качественной подготовки сына к вступительным экзаменам нанять репетитора. Им стал популярный тогда в стране педагог Л.Н. Модзалевский. После двух лет занятии Скобелев был подготовлен для поступления в Санкт-Петербургский университет на математический факультет.

С наступлением новой эпохи студенчество определенно стало считаться представителем и носителем наиболее передовых, прогрессивных идей общества. Обоснованное выражение этой мысли можно прочитать в исторической записке московской университетской комиссии, исследовавшей причины больших беспорядков 1861 года. В этой записке, составленной профессорами Соловьевым, Бердянским, Ешевским и

Чичериным, можно прочитать следующее: «Русское общество внушило студенту такое понятие о его достоинствах, какое едва ли существует в другой стране. Там, где образование развито в народе и пустило прочные корни, там учащийся получает естественно принадлежащее ему место в общественных рядах. В России учащийся становится представителем образования, как единственного выхода из гнетущих его общественных зол. Сверх того, вследствие вкравшейся у нас от бездействия привычки возлагать по возможности все обязанности на других, у нас призванным к деятельности постоянно считается подрастающее поколение, тогда как поколение зреющее начинает уже спокойно наслаждаться жизнью. Оттого молодые люди исполняются сознанием своего высокого значения.

Студент в России является уже не учащимся, а учителем общества; последнее смотрит на него с некоторою гордостью и некоторым уважением. В глазах многих студент представляет будущую надежду России».³⁰Из этих строк делаем вывод, что весь исторический смысл студенческих волнений в России заключался в их агитационном влиянии, в их деятельных попытках подвинуть общество вперед и заставить его активно работать. В ту эпохууниверситеты высоко подняли стяг общественности, университеты и передовое общество составляли единое гармоничное целое.

В результате студенческих беспорядков, которые были вызваны революционным подъемом того времени, правительство вынуждено было временно закрыть университет.

Известный русский юрист и общественный деятель А.Ф. Кони описывает портрет Михаила Дмитриевича Скобелева во время его учебы: «В университете из толпы ко мне вышел навстречу молодой, стройный, высокого роста человек с едва пробившейся пушистой бородкой, холодными глазами стального цвета и коротко остриженной головой. На нем по моде того времени были широчайшие серые брюки, длинный белый жилет и черный однобортный сюртук, а на шее тоже по моде того времени был повязан узенький черный галстук с вышитыми на концах цветочками. Манеры его были изысканно вежливы и отличали хорошее воспитание, которое, впрочем, в то время не было редкостью».³¹

Известно, что в эпоху жизни и деятельности М.Д.Скобелева военная служба в дворянских семьях в основном была наследственным занятием, переходящим от поколения к поколению.

Во время обучения в университете Михаил Дмитриевич Скобелев в свободное время от занятий увлекался чтением книг по военным наукам.

Закрытие университета было решительным поворотом в жизни Михаила Дмитриевича Скобелева. Причины, по которым он ушел из университета, точно установить не удалось.

М.Д. Скобелев 22 ноября 1861 году поступил на службу в Кавалергардский полк Его Императорского Величества юнкером. «Отныне он навсегда отрешался от бытия спокойного, размеренного, далекого от опасностей и вступал в жизнь, где действовали присяга, законы воинской чести и доблести, долг, дисциплина, ответственность, где человек оценивался по ратному мастерству. Надо сказать, что к новичкам снисхождение было лишь в мелочах, послаблений по службе ждать не приходилось. Постигать мудреную военную науку - владение конем, стрельбу, рубку, действия в строю Михаил Скобелев начал с нуля. Знать больше того, чему тебя учат, -такой принцип сформулировал для себя молодой кавалергард и следовал ему на протяжении всей жизни. А вот что говорилось о М.Д. Скобелеве в одной из первых аттестаций: «Служит ретиво, не щадя себя».³²К службе относилсяревностно. В марте 1863 года его производят в портупей-юнкеры. Как дворянин, М.Д. Скобелев имел право на льготное получение первого офицерского звания после двух лет службы.

Однако следует отметить, что Скобелев не мог довольствоваться мирной жизнью и искал занятие, которое соответствовало бы его энергии и страстной любви к деятельности и славе.

В феврале 1864 года Скобелев назначен ординарцем к графу Баранову. Он в своем первом боевом походе сопровождал в качестве ординарца Баранова, который был командирован в Варшаву для обнародования манифеста об отмене крепостного права. В это время он стал свидетелем боевой обстановки, в которой находился лейб-гвардии Гродненский гусарский полк, принимавший участие в военных действиях против польских мятежников.

Восстание 1863 года в Польше получило значение международного европейского вопроса, вызвавшего целую дипломатическую кампанию западных держав. Поводом для вмешательства послужила военная конвенция, которая была заключена 8 февраля 1863 года между Пруссией и Россией в целях успешного подавления восстания. Одним из пунктов упомянутой конвенции разрешалось русским войскам при преследовании повстанцев переходить через прусскую границу. Военный союз России и Пруссии заставил другие европейские державы, в частности Англию, Францию и Австрию, обратиться в Петербург, которые настаивали на принятии необходимых мер для прекращения кровопролития в Польше, ссылаясь на Венский тракт 1815 года, который предусматривал для Царства Польского определенные гарантии. На самом деле западные державы дальше дипломатической демонстрации в своей дружбе к полякам пойти не хотели. Тем не менее, восстание в Польше было подавлено.

По личной просьбе М.Д. Скобелев в марте того же года был переведен в этот полк, в составе которого принимал участие в усмирении польского мятежа 1863 — 1864 годов. В то время полком командовал герой Кавказа генерал-майор князь Борятинский, которому сдался бунтарь Шамиль. Полк был расквартирован в Варшаве, имел славное боевое прошлое и носил долгие годы имя легендарного героя Отечественной войны 1812 года Я.П. Кульнева.

Еще раньше до этого перевода, отправившись в отпуск к отцу, Скобелев случайно встретил один из гвардейских полков, преследовавших банду Шпака, он присоединился к этому полку и почти весь отпуск провёл в погоне за мятежниками чисто из любви к делу в качестве добровольца.

Важно отметить, что в новом коллективе Михаил Дмитриевич Скобелев довольно быстро адаптировался. Но вместе с тем, по свидетельству очевидцев, характер у него в тот период был непростой, его стремление выделиться многих его окружающих раздражало. По рассказу Н.Н. Врангеля, молодой Скобелев тогда из основной массы офицеров ничем не выделялся, но самолюбие у него было необычайное. Он очень хотел быть популярным.³³

В очерке об истории Гродненского полка, напечатанном в 1898 году офицером Ю. Елец, который служил в том же полку, автор пишет: «Вне службы Михаил Дмитриевич часто предавался своему любимому занятию - военной истории. Это не было поверхностное чтение, а обстоятельное изучение предмета с циркулем в одной и карандашом в другой руке, с планами, занимавшими часто полкомнаты, над которыми по целым дням на полу пролеживал молодой Скобелев, запираясь на ключ от мешавших ему товарищей». Как офицера расторопного и знающего языки дипломатическая канцелярия наместника не раз посылала его с поручениями в Париж, Берлин, Вену, Дрезден. Вообще «...в полковых воспоминаниях он остался истинным джентльменом и лихим кавалерийским офицером».³⁴

По возвращению в полк он участвовал в боевых операциях. За отличие в деле против шайки Шемиота в Радковицком лесу - в поиске отряда подполковника Занкисова он был награжден орденом Святой Анны 4-й степени с надписью «За храбрость» . В течение всей компании молодой офицер Скобелев доказал, что его недаром тянуло к военному делу: на самых первых порах своей боевой деятельности он был храбрым и показал

отличные военные способности. Он понял всю важность проведения разведки и значение ориентировки на местности при недоброжелательном, а иногда и враждебном отношении местного населения. Такая характерная особенность М.Д. Скобелева как склонность проведения разведки и рекогносцировки. Возможно, это определило некоторые стороны его оригинального метода подготовки боя в своей служебной деятельности. Определилась и сочетавшаяся с ней потребность тщательного изучения местности. Он понимал, что против такого врага, как мятежники, необходимо действовать решительно и с полной энергией, стремиться при этом подорвать моральный дух противника. В то время над смыслом польского национального движения он не задумывался, интерес к подобного рода вопросам к нему придет со временем. Таким образом, для молодого корнета Михаила Дмитриевича Скобелева эта было первое боевое крещение и первая - боевая награда.

После принятия участия в усмирении польского восстания он был полон решимости и желания найти своё применение в боевой деятельности. Вне службы он много занимался военной историей и тщательно изучал различные кампании. Михаил Дмитриевич Скобелев стремился не пропустить ни одного удобного случая, ознакомиться с практикой войны. Так как в тот период на территории России военные действия не велись, он старался присмотреться к военным действиям западных стран. В 1864 году взял отпуск и отправился за границу, где велись боевые действия между немцами и датчанами. Его интересовали игольчатые ружья, которые, как ожидалось, должны были внести изменения в тактику ведения боевых действий. За польскую кампанию молодой офицер получил и первую свою медаль: «За усмирение польского мятежа 1863-1864 г.»; это была вторая боевая награда.

Поручика М.Д.Скобелева явно не устраивали узкие рамки строевой

службы мирного времени, и в возрасте 23 лет подает прошение о поступлении в Николаевскую академию Генерального штаба, оставив среди бывших сослуживцев память о достойном офицере и умелом кавалеристе.

Михаил Дмитриевич учился в Академии Генерального штаба, когда ее возглавлял генерал-майор А.Л. Леонтьев. В официальных источниках время пребывания Леонтьева на этом посту оценивается как время расцвета этого учебного заведения. В то время кафедры возглавляли такие видные военные теоретики России, как Г.А. Леер, М.И. Драгомиров, А.К. Пузыревский, а в число главных предметов входили тактика, стратегия, военная история и международное право. Это свидетельствует о серьезных намерениях дать выпускникам довольно обширный багаж знаний.

В Академии Михаил Дмитриевич Скобелев с увлечением занимался тем, что его интересовало, главным образом военной историей, и тем самым он гораздо глубже других изучал военное дело. В обществе товарищей и друзей он был высоко оценен, причем он, как и прежде, всегда был в числе передовиков различного рода проявлений острых ощущений, например, плавания на непригодных для этого шлюпках по Финскому заливу.

Михаил Дмитриевич своей неординарностью мышления мог удивить окружающих, например, при сдаче практического экзамена. Он личным примером при выборе переправы через реку Неман в присутствии экзаменационной комиссии вскочил на коня и, бросившись в воду, преодолел реку туда и обратно, чем привел в восторг самого Леера, который ходатайствовал о зачислении его в Генеральный штаб.

Незадолго до выпуска Скобелева производят в очередной чин штабс-ротмистра. По выпуску из академии отличные оценки он имел по русскому и иностранным языкам, а также по военной истории и был выпущен по второму разряду.

По окончании академии Михаил Дмитриевич Скобелев был причислен к Генеральному штабу, а затем в качестве его представителя направлен в Туркестан в отряд генерала Абрамова, на границу с Бухарским ханством.

Молодой штабс-ротмистр, выпускник академии, Скобелев начинает с интересом изучать способы действия азиатских народов в бою и на войне и принимает участие в действиях на бухарской границе в составе экспедиции. Следует отметить, что он рвется принять участие в военных действиях, у него есть большое желание проявить себя и стать популярным, наконец, вписать свое имя в историю, которую до сих пор ему приходилось только изучать.

О прохождении службы в Туркестане Скобелева Д.А. Милютин, возглавлявший Военное ведомство при Александре II, дает дополнительную информацию, опубликованную в «Дневнике» в 1950 году. Родственники Скобелева обратились к Милютину узнать о прохождении его службы, на что тот сделал запрос генералу Кауфману, командующему войсками Туркестанского края. Кауфман в письме от 30 сентября 1870 года сообщал: «Скобелев весьма исполнителен и усерден; берется за дело с увлечением, энергически, но не в такой же степени «последователен». Призвание его - полевая служба в войсках; он имеет много данных к успеху в этом роде деятельности; в административной же должности едва ли долго выдержит. Вообще человек способный, но не довольно еще аккуратен. Непомерное честолюбие, желание выскочить, отличиться от других побуждают его снисходительно смотреть на средства. Он подорвал доверие мое к нему неправдою, которою даже похваляется. Товарищи ненавидят его; у него одна история за другою, и в историях этих он был неправ. Про него распустили слух, что он трус; но это неправда. Последствие этого слуха было то, что Скобелев выдержал дуэль с двумя офицерами, одну за другою и готов был продолжать с другими, если б не был остановлен»³⁵.

Из письма Кауфмана, опытного генерала, следует, что многие черты характера Скобелева он верно понял. Рассмотрение инцидента, с одной стороны, показывает, что Михаил Дмитриевич Скобелев в те годы еще был

молодым офицером, в нравственном отношении еще не был подготовлен в совершенстве. Его честолюбие того периода, стремление отличиться проявлялись у него так очевидно, что подавляли в нем чувство скромности и уважительное отношение к сослуживцам. С другой стороны, в начале прохождения службы на каждом шагу, его преследовали зависть и интриги. Но как бы то ни было, он получил хороший урок, и это пошло ему на пользу.

Затем Михаил Дмитриевич Скобелев получил назначение на Кавказ, но вскоре был переведен в Закаспийский край, где ему была подчинена кавалерия отряда полковника Столетова, героя русско-турецкой войны, (следует отметить, что в будущей войне с турками Столетов будет в подчинении у Скобелева). Бурная натура Михаила Дмитриевича Скобелева, его ум, неуемная энергия постоянно искали и в итоге находили нестандартное решение вопросов, которые, естественно, не укладывались в те положения, которые были определены уставами и инструкциями.

В боевой деятельности он с первых дней показал личную храбрость и необыкновенные военные способности, которые были замечены его начальниками. В тех боевых действиях, в которых ему приходилось принимать участие, он был всегда впереди, пренебрегая опасностями и действуя с необычайной храбростью, которая увлекающим образом действовала на всех его окружающих товарищей по службе и подчиненных.

Вместе с тем молодой офицер М.Д.Скобелев мог проявить излишнюю инициативу и самостоятельность, к примеру, он решил без разрешения начальства произвести разведку путей на Хиву. Он самовольно с шестью всадниками совершил поход через пустыню в расстояние 410 верст. Разведка эта проводилась съемкой местности и сбором разного рода важной информации. Скобелев представил подробное описание этого пути и прекрасные маршруты, собрав сведения о местонахождении колодцев и о путях, отходивших в разное направление от них. Поскольку это разведка не входила в планы командования, то действия Скобелева были расценены, как нарушение служебной субординации и воинской дисциплины. Михаил

Дмитриевич Скобелев был уволен на 11 -месячный отпуск, а вместе с тем отчислен от Генерального штаба в полк и переведен для дальнейшего прохождения службы в Петербург.³⁶

Несмотря на то, что у М.Д. Скобелева была репутация неуживчивого человека, служебная карьера независимо от этого шла довольно успешно. Благодаря многочисленным связям в Петербурге удавалось сглаживать негативные моменты, возникавшие по ходу службы вследствие его поступков. Однако только этим вряд ли Можно объяснить его быстрое повышение по службе. Способности Михаила Дмитриевича, несомненно, не оставались незамеченными со стороны сослуживцев и его начальства. Чтобы дать характеристику его нраву, приведем, рассказанный профессором Витмером следующий пример: «Дело было в 1872 году (после первой командировки Скобелева в Туркестан) на маневрах в Тацах. Начальник штаба гвардии К. Левицкий отослал Скобелева, тогда капитана Генерального штаба, с каким-то поручением и очень волновался, что тот долго не возвращался. Наконец Скобелев приезжает с огромным опозданием и на разнос начальника приносит извинения, сказав, что опоздал по собственной вине, отказавшись назвать причины. Когда же Левицкий стал настаивать, то Скобелев чистосердечно признался, что опоздал потому, что его задержал великий князь Юрий Максимилианович, с которым он в уланском полку пробыл всю ночь. Левицкий стал распекать Скобелева и, по существу, разумеется, был прав, но он, по своему характеру, всегда делал это как-то обидно и нудно, так что Скобелев вскипел и бросился к Левицкому с намерением его ударить. Тогда Витмер, свидетель этой сцены, кинулся к Скобелеву и, взяв за локти, увел его из комнаты, уговаривая».³⁷При такойрепутации среди своих начальников' ему было нелегко продвигаться по служебной лестнице, особенно в условиях мирного времени. Скобелев со своим сложным характером в мирное время не мог проявить себя, повседневная служба не удовлетворяла молодость, инициатива и энергия требовали боевой жизни.

В дневнике Д.А. Милютина имеется документ, имеющий отношение к периоду первого пребывания Скобелева в Туркестане. Милютин писал: «Скобелев тогда же, в октябре 1870 года, узнав о начавшейся войне между Пруссией и Францией, желал принять в ней участие, и уехал из Туркестанского края. Я был тогда атакован со всех сторон и матерью Скобелева, и сестрой ее графиней Е.Н. Адлерберг, и самим графом Александром Владимировичем, просившими о командировании пылкого ротмистра в прусскую армию. Но ходатайства не могли быть удовлетворены; Скобелев вернулся в Туркестанский край»³⁸. Здесь речь идет о попытке М.Д.Скобелева принять участие во франко-прусской войне. Молодой офицер горел желанием принять участие в боевых действиях, показать свои навыки и умения, что ему по известным причинам в Туркестанском крае не удавалось. Несмотря на то, что Михаил Дмитриевич пустил в ход все семейные связи, он не мог попасть на войну, так как она была иностранная, и Россия не имела к той войне никакого отношения, русскому офицеру можно было участвовать в ней только как добровольцу. j

Далее он был определен для прохождения службы в Главный штаб, где занимается подготовкой офицеров штаба и Петербургского военного округа к полевой работе, а также состоял в Военно-ученом комитете. Словом, Михаил Дмитриевич Скобелев активно готовил себя к самостоятельной военной деятельности, проверяя свои знания и приобретая новый опыт в различных областях. Опыт военно-научной и штабной работы способствовал повышению его профессионального уровня; он приобрел такие качества, как систематичность работы и аккуратность, требовательность к себе и подчиненным. Вне службы продолжал по-прежнему заниматься военной историей. К сослуживцам относился по-товарищески, и к нему относились с уважением, пользовался авторитетом. Он, несомненно, сделал определенные выводы из полученного урока в Средней Азии, хотя по-прежнему периодически ещё давали себя знать такие его качества, как несдержанность, отсутствие должного понимания служебной ответственности. Тем не менее, М.Д. Скобелев был произведен в подполковники с переводом в штаб Московского военного округа. Здесь его прикомандировали к 74-му пехотному Ставропольскому полку для командования батальоном. Быстрый рост его карьеры можно объяснить тем, что придворные связи работали, что отрицать, конечно, нельзя.

В начале 70-х годов был образован Закаспийский военный отдел с центром в Красноводске, основанном генералом Столетовым в 1869 году (это укрепило положение России на восточном побережье Каспийского моря и создало благоприятные условия для продвижения в глубь Туркмении и Хивы, страны, которая была расположена на востоке за Каспийским морем).

Походы на Хиву совершались и ранее. В целях установления правильных торговых отношений со среднеазиатскими оседлыми владениями в 1711 году были две экспедиции в Хиву со стороны Сибири, одна кончилась неудачно, вес отряд был вырезан в Хиве. Результатом второй экспедиции было занятие Среднего Иртыша и основание на нем г. Омска, чем было положено начало Сибирской степной линии.³⁹Затем снова былсовершен поход на Хиву во времена царствования Николая I, окончившись снова без положительного результата. Все старания войти в мирные отношения с Хивой оканчивались неудачей. На мирные предложения туркестанского генерал-губернатора хивинский хан даже не отвечал. Новая попытка в 1872 году добиться мирного соглашения с хивинским ханом тоже не имела успеха.

Правительство Александра II решило окончательно покорить беспокойную Хиву.

Как известно, Средняя Азия давно привлекала к себе взгляды Англии, видевшей сферу своих интересов в Афганистане, Туркестане и Индии. Продвижение России в Среднюю Азию после Крымской войны и покорения Кавказа серьезно испугало Англию. После длительных переговоров в 1873 году было заключено русско-английское соглашение о признании Афганистана нейтральной зоной. Ослабление напряженности между двумя странами позволило России активизировать военные действия.

Во время прохождения службы в Тифлисе в 1871 году М.Д. Скобелев представил в штаб Кавказского военного округа записку с планом, которая называлась «О средствах к развитию русской торговли в Средне-Азиатских Ханствах и необходимости для достижения этой цели построить укрепления и занять Шурахан, а также подчинить Хивинское ханство». В своей записке Скобелев предлагал: для того чтобы заставить Хиву изменить своё отношение относительно России, надо поставить ее в такое же положение, как Коканд и Бухара. Затем занять на правом берегу Аму-Дарьи такой пункт, который мог бы позволить русским - войскам постоянно угрожать Хиве. Занятие Шурахана, писал Скобелев, может изменить к лучшему наши отношения с хивинским правительством, в этом случае необходимость занятия Хивы станет не обязательный. Если же после этого отношения с ханством не изменятся и хан не будет беспрекословно исполнять все наши требования, тогда «строгое наказание его будет для нас делом нескольких рот и нескольких дней, причем, главное, будем действовать почти без возможности неуспеха».

Из записки видно, что Михаил Дмитриевич Скобелев не был сторонником силового решения существующей проблемы и лишь при конфликтной ситуации считал необходимым прибегнуть к крайним мерам, в случае начала военных действий в Средней Азии. Михаил Дмитриевич в записке также указывает детальный расчёт сил и средств отряда, если дело

дойдёт до завоевания ханства. Становится ясно, что он, несмотря на молодость, чувствовал, что рано или поздно Средняя Азия будет находиться под руководством России. В записке он раскрывает свое видение политической раскладки сил в этом регионе. Он стремился воздействовать на политику, но ввиду его молодости в высших чинах не обращали внимание на его записки. Позже Михаил Дмитриевич Скобелев по возвращении из Ахал­текинской экспедиции на той записке сделал следующую надпись: «На записку эту в свое время никто не обратил внимания... тем не менее, всё предположенное относительно Хивы исполнено в 1873 году... Генерал-адъютант Скобелев. Минск. 15 июня 1882 г.»^.

В 1873 году М.Д. Скобелев участвует в Хивинском походе в составе Мангышлакского отряда полковника Ломакина, выступившего из Биш-Актов тремя эшелонами. Первым командовал подполковник Михаил Дмитриевич Скобелев. Когда он узнал о подготовке похода на Хиву, загорелся желанием принять в нём участие, и как обычно, подключил все связи для решения данного вопроса. Когда он добился назначения, он сказал своим сослуживцам: «Или меня убьют, или я вернусь генералом».⁴⁰

Хива была сердцем пустынь Средней Азии. Отсюда расходились бесчисленные караваны в кочевья туркменов, киргизов, каракалпаков, узбеков и других бесчисленных племен, кочующих в песках. Поразить Хиву - значило поразить все пески, подчинить себе все обитающие в них племена. Окружавшие пески лучше всяких крепостей ограждали Хиву от вторжения извне.

Поход под общим командованием К.П. Кауфмана начался движением трех отрядов с трех сторон: со стороны Каспия, из Оренбурга и Туркестана, с расчетом, чтобы хоть один достиг цели, в лучшем случае планировалось соединение всех трёх отрядов под Хивой.

Путь Мангышлакского отряда, в составе которого находился М.Д. Скобелев, не был самым длинным, но все же связан с огромными затруднениями. Отряду приходилось совершать марш в сложных условиях. Один из участников Хивинского похода А.И.Красницкий писал о Скобелеве: «В одной кучке шел пешком совсем еще молодой подполковник генерального штаба. Он был красив и строен. Шел он, стараясь сохранить молодцеватый вид. По крайней мере он не гнулся, как многие из его товарищей, нес высоко голову; его белый китель был застегнут на все пуговицы. Видимо, что только страшным усилием воли подавлял он невыносимые страдания этого пути. Иногда он приостанавливался, тяжело переводил дыхание, и опять, стараясь держаться ровно, шел вперед». Из вышесказанного видно, что тогда еще молодой офицер Скобелев обладал сильным характером, огромной силой воли и выносливостью. Он медленно, но уверенно шел вперед, несмотря на сложный и трудный путь. При этом он подбадривал и помогал сослуживцам².

В течение всего похода М.Д. Скобелев постоянно находится в действии, чтобы выручать войска из критического положения. Это принесло ему большую пользу, так как дало ему возможность за короткое время разобраться в сущности дела, организации и техники исполнения походных движений в степях. Он приобрел такие качества, как тактичность и умение держать себя по отношению как к младшим, так и к старшим. Начальники, ставившие ему задачи как офицеру Генерального штаба, в целом его службой были довольны.

Михаил Дмитриевич Скобелев на переходе из Биш-акта командовал передовым отрядом. Он информировал основные силы об особенностях пройденного пути и старался предупредить их обо всем, что естественно могло обеспечить их движение беспрепятственно. Таким образом, марш был упорядочен. На каждом переходе Скобелев производил разведку в целях

осмотра путей к колодцам. Таким образом, он обеспечивал надёжную охрану источника воды. Действия Михаила Дмитриевича говорили о том, что он был очень предусмотрительным и осторожным в подобных случаях.

Тем временем оба отряда соединились и двинулись к Хиве под общим командованием генерал-майора Веревкина.

Скобелев получил задачу с двумя сотнями солдат и ракетной командой выдвинуться для совершения разведки и изучения настроения жителей. Следует заметить, что Михаил Дмитриевич без надобности на то иногда проявлял ненужную жестокость в отношении местного населения, но это было всего лишь необходимое требование законов войны.

Между тем Скобелев во время штурма крепости показал себя храбрым и мужественным командиром. Он во главе своего отряда в числе первых ворвался и занял укрепление неприятеля. Русские войска под звуки военной музыки вошли в Хиву. Кауфман подписал мирный договор с правителем Хивы. Жители города ожидали, что победители разгромят завоеванный город и истребят всех его жителей. Но этого не произошло. Вскоре порядок был восстановлен.

Хива была покорена. Цель похода была достигнута, несмотря на то, что один из наших отрядов, Красноводскиий, не дошел. Важно было выяснить причину постигшей его неудачи. По рассказу В.А. Полторацкого, одного из членов Государственной думы, А.Д. Милютин обратился к Скобелеву с предложением исследовать путь, не пройденный тем отрядом: был ли этот путь доступен движению отряда или нет. Очевидно, что подполковник М.Д.Скобелев на начальство производил хорошее впечатление в течение всего похода, этим можно объяснить, что именно его выбрали для решения стол непростой и сложной задачи. Выполнение данного задания всецело захватило молодого подполковника.⁴¹

Совершая разведку, связанную с большим риском и опасностью, отряд у каждого колодца мог наткнуться на озлобленного врага. В течение 7 дней Скобелеву удалось выяснить, что для успеха дальнейшего продвижения Красноводского отряда при безводном переходе в 156 верст необходимо было принять соответствующие меры. Скобелев, разобравшись на месте, пришёл к заключению, что всякая попытка отряда идти дальше привела бы к гибели от недостатка воды. Таким образом, Скобелев снял обвинения с командования Красноводского отряда, доказав невозможность движения по намеченному ранее пути.

Необходимо отметить, что в Хивинской экспедиции участвовал американский корреспондент «New-York-Herald» Мак-Гахан. Он первый познакомил Европу с будущим военачальником и государственным деятелем. Он был свидетелем проведения разведки пути в Ортакую, которую провел Скобелев. Вот что он писал: «Проехать опасный путь почти одному, набросать на карту местность, найти и исследовать в пустыне колодцы и решить, какое количество воды они могли доставить, - это мог предпринять и блистательно выполнить только Скобелев».⁴²Впоследствии между Мак-Гаханом и Скобелевым завязалась настоящая дружба, которая заставила Скобелева с отчаянием оплакивать своего друга, умершего в 1878 году от тифа в Константинополе, куда он добрался, совершив поход вместе с нашей Дунайской армией.

Михаил Дмитриевич Скобелев в Хивинском походе прошел определенный этап в развитии своего военного таланта. В течение всего похода он проявил себя как энергичный, отважный воин, но вместе с тем и предусмотрительный, распорядительный. Внимательно вникал в организацию похода, маршрут движения, добивался точности знания местности и ориентировки; он заблаговременно совершал разведку колодцев и удерживал их до подхода основных сил. В этом походе он уже умело

применял морально-психологический фактор как средство влияния на подчиненный ему личный состав. Скобелев обладал такими важными необходимыми для военного человека качествами, как бесстрашие и удивительная храбрость. Доказательством этого может послужить один эпизод из книги американского корреспондента Мак-Гахана, в частности, он писал в своих мемуарах, как после взятия Хивы русские войска выходили из неё в направлении на Оксус. Скобелеву, а также двум военным и американскому корреспонденту предстояло догнать вышедшие ранее войска. Вот что писал Мак-гахан: «Войска выступили около двух часов и к трём часам скрылись из виду, а полковник Скобелев (это ошибка в то время он был еще подполковник), его два служителя и я, ничтожный остаток победоносной армии, остались одни среди неприятеля. На другой день, рано утром мы пустились в путь, чтобы присоединиться к войску.

Часа три или четыре мы ехали среди цветущих полей и садов оазиса, встречая по пути узбеков, которые кланялись нам почтительно, но, видимо, радуясь, что последние русские уезжают. Никто не выказал, однако, ни малейшего поползновения оскорбить нас, и наш отряд в четыре человека ехал так же спокойно, как если бы нас была тысяча».

После завершения Хивинского похода, приехав в Петербург, генерал К.П. Кауфман отзывался о М.Д.Скобелеве положительно. Когда его просили об одном офицере, который «будет почище вашего Скобелева», Кауфман вспыхнул и после резкого ответа добавил: «А что мой Скобелев себя вам покажет, - это я ручаюсь»¹. Это означало, что отношение к Скобелеву со стороны начальства в лице Кауфмана изменилось в лучшую сторону. Он как опытный начальник умел распознавать среди офицеров военные таланты, в Скобелеве он видел не только храбрость, но и образованность, талант. Кауфман считал, что именно такие офицеры нужны были на окраинах, где требовалось не только личное мужество, но и умение и желание ориентироваться в местных условиях. Подтверждением этому может быть тот факт, что генерал Константин Петрович Кауфман дал свое согласие на приезд Михаила Дмитриевича Скобелева в Среднюю Азию в третий раз.

Зиму 1873-1874 годов Михаил Дмитриевич Скобелев провел в Южной Франции. Здесь он заинтересовался междоусобной Испанской войной, пробрался в распоряжение карлистов в Испании и был очевидцем нескольких боев.

По приезду в Россию М.Д.Скобелев был командирован в Пермскую губернию для участия в введении в действие Устава о воинской повинности.

В 1875 году Михаил Дмитриевич Скобелев женился. Отец после его женитьбы пишет сыну письмо: «Радуюсь твоему настоящему степенству, невольно думаешь, какие нелегкие заставляют иногда человека не пользоваться теми талантами, которыми природа наградила. В тебе столько хорошего, что позавидовать другому не грех, — и сердце, и ум, теперь ты

переродился, готовясь на дело, останься таковым всегда — ты всех полюбишь, и тебя любить будут — опять земное спокойствие и счастье. Говорить тебе, как жить и быть тебе вдали, нечего — чем дальше, тем смотрят на твои вензеля более осторожно. Целую и милую тебя, мое сердце. Твой отец».⁴³

Вот что писал по этому поводу друг Михаила Дмитриевича, великий русский художник В.В. Верещагин: «Горячий, простой и искренний, он не мог ужиться с пустой, надменной, холодной красавицей женой и между ними на первых же порах раскрылась целая пропасть».⁴⁴

Возможно, что неудача в браке и сыграла в дальнейшей судьбе Скобелева роковую роль. Так или иначе, к семейной жизни тогда он, видимо, ещё не был готов.

В апреле 1875 года Скобелев был командирован в распоряжение туркестанского генерал-губернатора и по прибытии в Ташкент назначен начальником военной части нашего посольства, отправляемого в Кашгар. Он должен был оценить военное значение Кашгара.

Генерал-губернатор Туркестанского края Кауфман высоко ценил Скобелева как широкообразованного военного человека, кроме того, он видел в нем дипломатические способности.

В Коканде назревала опасность," в 1873-1874 годах там происходило восстание. Местный правитель требовал от населения большие налоги, а также притеснял население. Против него поднялось новое народное

восстание, которое впоследствии положило начало долгой и кровопролитной Кокандской войны.

Между тем Михаил Дмитриевич Скобелев, выполняя поручение генерала Кауфмана, посещает Кашгарию, которая находилась под влиянием Англии. Скобелев производит демаркацию границы, производит политическую, топографическую и военную разведку страны.

М.Д. Скобелев принимает участие в ряде сражений, наиболее значительное из которых состоялось под Махромом, представляющим собой хорошо укрепленную крепость. Михаил Дмитриевич в должности командира кавалерийского отряда в бою с кокандцами'наносит неприятелю мощный удар и решает исход сражения. В этом бою проявились блестящие способности М.Д.Скобелева как командира кавалерии: он показал грамотные тактические действия, сдержанность и хладнокровие, встречая противника огнем, при этом удачно выбирая момент для нанесения контратаки.

В Средней Азии никогда еще торжество русского оружия не было видно так рельефно, как в сражении под Махромом, которое одним ударом передало все ханство во власть России.

После одержанной победы под Махровом жители Коканда, уставшие і от террора местных правителей, войска встречали хлебом и солью. Генерал Кауфман послал государю телеграмму, где отметил молодецкие действия войск. В числе отличившихся одним из первых был назван М.Д.Скобелев.⁴⁵

По занятии Коканда наш отряд двинулся к Маргелану, так как вождь кипчагов бежал туда. Борьба с кипчагами составила второй этап кокандской кампании. Его преследование было поручено М.Д.Скобелеву. Это преследование Скобелев провел образцово, ему приходилось несколько раз менять направление движения, но следовал за противником неотступно и этим по частям полностью уничтожил его отряд. Вождь повстанцев бросил артиллерию, лошадей, оружие и спасся бегством.

Михаил Дмитриевич Скобелев за боевые заслуги и умелое руководство войсками 18 октября 1875 года был произведен в генерал-майоры с зачислением в свиту Его Императорского Величества.

По договору с новым правителем Россия приобрела территорию, образовавшую Наманганскую область, начальником которого был назначен генерал М.Д.Скобелев. Генералу Кауфману нужен был на этой передовой позиции человек наблюдательный, верно оценивающий события и в то же время разделяющий взгляд самого начальника края на систему управления, положенную им в основу политики, применяемой к народам Средней Азии.

Управляющий Туркестанским краем поставил задачу Скобелеву привести в покорность беспокойных кипчагов. Кипчагское население ханства готовилось к возобновлению борьбы. Центром сопротивления был Андижан. Кипчаги вторглись в Наманганскую область, но были разбиты Скобелевым. Заключительное сражение произошло под Андижаном.⁴⁶После того, какправитель несколько раз не принял предложение о капитуляции, его лагерь был подвергнут бомбардировке и взят штурмом. Несмотря на это, беспокойные элементы продолжали на местах оказывать сопротивление. Скобелев прекрасно понимал, что лучшая оборона - это наступление: как только противник сосредоточился, он стремительно атакует его, застает врасплох и разбивает. После этого наносит сокрушительное поражение превосходящим силам кокандцев и выручает наманганский гарнизон.

В Военно-историческом архиве- имеется ранее не опубликованный документ, представляющий собой важное значение, - это письмо военного министра генерал-адъютанта Милютина к его императорскому величеству о вышеуказанных боях с участием Михаила Дмитриевича Скобелева.

В письме говорится, что, несмотря на нанесённое поражение кипчакам в Намангане, последние, не признавая себя побежденными, стали собирать войска и готовиться к войне. При этом организовали штаб для действий в

городе Баликчи и сосредоточивая склады для продовольствия и боеприпасов. По данным разведки Скобелева, их численность составляет до двадцати тысяч человек. Генерал Скобелев, собрав точные сведения о расположении неприятеля, лично возглавил операцию по уничтожению неприятеля. Далее в письме говорится: «Полный успех оправдал верность его соображений, неприятелю нанес решительное поражение. Победоносный, он возвратился в Наманган. Наши потери по сравнению с этим важным для будущего спокойствия успехом незначительны: один убитый, восемь раненых нижних чинов.

Нельзя нахвалиться войсками. Несмотря на выказанное упорство неприятеля, расположение на правом берегу Дарви можно теперь считать обеспеченным». Из содержания данного письма ясно и понятно, какое значение имело для Российской империи освобождение от неприятеля каждого населённого пункта в Средней Азии. Подчеркиваются также тактически грамотные действия М.Д. Скобелева, что привело к окончательному успеху в бою.

Тем временем правитель Андижана собрал войско до 37 тысяч человек и готовился к нападению.

Михаил Дмитриевич Скобелев очередной раз демонстрирует прозорливость, предупредив намерения неприятеля. Он выступил из Намангана с 2800 человек при 12 орудиях и с ракетной батареей. Необходимо обратить внимание на подготовку Скобелевым этого похода: снаряжение отряда было продумано до последних мелочей. Видно было, что подготовка Михаила Дмитриевича представляла образец заботливости о подчиненных с учетом местных условий. Скобелев явился в данном случае достойным учеником генерала Кауфмана. Отряд Скобелева выступил в Ике-су-арасы по разным направлениям. Он двинулся к Андижану, произведя разведку окраины города, штурмом овладел им.

За взятие приступом города Андижана, генерал-майор Скобелев был награжден орденом Святого Георгия 3-й степени.

Лидер повстанцев Автобачи, потерпев сокрушительное поражение, вынужден был сдаться в плен. Сдавшись, он в своем письме начальнику края писал: «Чувствуя своё бессилие против храбрых воинов белого царя, равно желая прекратить бедствия войны, разоряющей моё отечество, я сдался генералу Скобелеву, надеясь на милосердие могущественного во всём мире белого царя. При этом с полной надеждою обращаюсь к вам, как доброму покровителю края, что вы меня не пустите на несчастный путь. Обещанию, данному генералом Скобелевым, я верю и надеюсь».⁴⁷По распоряжению изПетербурга ему было разрешено взять одно из трех его семейств и отправить на жительство в Россию. Война, которая длилась в течение четырёх месяцев и приведшая к разорению края, закончилась. Михаил Дмитриевич Скобелев был награжден золотой шпагой, украшенной бриллиантами с надписью на эфесе «За храбрость» .

Этот период деятельности Скобелева историк Е.А. Глущенко описывает так: «Он участвовал в «наказании» Андижана, Намангана, громил ночью большой лагерь спящих кипчаков. Скобелев и его казаки жалости не ведали, кипчаки, со своей стороны, своим изуверством по отношению к русским пленным возбуждали ответную жестокость казаков».⁴⁸

Михаил Дмитриевич Скобелев в этом походе демонстрирует образец начальника, начиная с изучения обстановки, постановки задач, кончая деталями подготовки и исполнения намеченного плана действий. Войскам приходилось делать большие переходы при крайне неблагоприятных условиях, но, несмотря на это, боевая подготовка, хорошее морально-психологическое состояние находятся на высоком уровне. При этом им приходилось штурмом брать некоторые укреплённые пункты и участвовать

во многих боях, выходить из них всегда победителями при наименьших потерях.

Деятельностью Михаила Дмитриевича Скобелева очень был доволен командующий войсками и губернатор Туркестанского края генерал Кауфман, который прислал в подарок Скобелеву породистого жеребца. В свою очередь, Михаил Дмитриевич благодарил его в письме: «Пока я буду настолько счастлив, что Вы будете высказывать мне, Вашему ученику, то, что думаете, я буду силён духом и буду надеяться оправдать Ваше высокое ко мне доверие».⁴⁹

Между тем население желало вхождения в состав России. Для решения вопроса о дальнейшей судьбе Кокандского ханства генерал Кауфман выехал в Петербург.

Положительное отношение населения Коканда к вступлению в состав России соответствовало объективному историческому значению этого факта, так как вхождение Средней Азии в состав Российского государства имело исторически прогрессивный характер. Оно принесло мир и спокойствие, законность и равноправие. Рабство было упразднено, ускорился переход кочевников к оседлой жизни. Началась консолидация племен и народностей в узбекскую нацию. Присоединение Средней Азии к России ускорило ее социально-экономический и культурный прогресс. При этом необходимо отметить, что российская политика в Средней Азии направлялась прогрессивной частью общества - интеллигенцией в лице Императорского географического общества и деятелями передового российского востоковедения. Пределы вмешательства власти, в местные дела строго ограничивались. Уклад жизни населения, религиозные верования и обряды, деятельность культовых учреждений — все это оставалось в неприкосновенности. Политическая стабильность в крае, где ежегодно происходило до двухсот междоусобных войн, было обеспечено.

Управляющий краем генерал Кауфман, обращаясь к жителям, призвал их к миру и соблюдению законности, подчеркнув, что русский закон требует только доброй справедливой жизни. Население может соблюдать мусульманские традиции и обычаи, молиться богу так, как научили его предки.⁵⁰

Присоединение к Российской империи сразу изменило к лучшему жизнь населения. В Среднюю Азию пришли многочисленные специалисты, которые трудились на ниве просвещения, здравоохранения, агрономии, техники.

Чиновники были обязаны изучать местные языки, знать и уважать местные обычаи и нравы. Русские жили рядом с местным населением, вместе трудились, тесно общались. Таким образом, политика Российской империи в Средней Азии была направлена на строительство национальных отношений.

Иностранцы при ознакомлении с положением в русских колониях убеждались, что дело обстоит именно так. Лорд Керзон, специалист по колониальному вопросу, во время своего путешествия по Бухаре, Коканду и Хиве лично убедился в этом. Он писал: «Россия, бесспорно, обладает замечательным даром добиваться верности и даже дружбы тех, кого она подчинила силой. Русский братается в полном смысле слова. Он совершенно свободен от того преднамеренного вида превосходства и мрачного высокомерия, который в большей степени воспламеняет злобу, чем сама жестокость. Он не уклоняется от социального и семейного общения с чуждыми и низшими расами. Его непобедимая беззаботность делает для него лёгкой позицию невмешательства в чужие дела; и терпимость, с которой он смотрит на религиозные обряды, общественные обычаи и местные предрассудки своих азиатских собратьев, в меньшей степени итог дипломатического расчета, нежели плод врожденной беспечности. Замечательная черта русификации, проводимой в Средней Азии, состоит в

применении, которое находит завоеватель для своих бывших противников на поле боя.

Англичане никогда не были способны так использовать своих недавних врагов».⁵¹

Хорошо характеризует он отношение генерала М.Д.Скобелева к побежденным. Плененных двух беков, Ба-бека и Джура-бека, взяли на службу в русскую армию. Один из них дослужился до подполковника, а другой до генерал-майора².

Тем временем генерал К.П. Кауфман, уезжая в Петербург, оставил исполнять обязанности командующего войсками • генерала Колпаковского. Михаилу Дмитриевичу Скобелеву он предоставил большой отряд и снабдил руководящими документами, которые предусматривали в будущем занятие Коканда.

Поступившая от генерала Кауфмана телеграмма из Петербурга известила о принятия Кокандского ханства в состав империи, переименованного в Ферганскую область. С получением телеграммы Скобелев проявил свои лучшие качества: оценив обстановку, он принял смелое решение занять Коканд. Он заблаговременно предвидел предстоящую экспедицию, на проведение которой санкцию могли дать в Петербурге. Воинские части заранее были подготовлены к выступлению, и Скобелев сразу после получения телеграммы занял Коканд. Таким образом, он своими действиями застал врасплох военных чиновников из Ташкента, которые прибыли в Коканд после взятия его Скобелевым. За это дело М.Д.Скобелев был награжден орденом Святого Владимира III степени с мечами и медалью «За покорение Ханства Кокандского» учреждённой указом императора Александрам II.

Среди военных чиновников, видимо, было много желающих принять участие в историческом событии. По возвращении из Петербурга Кауфману была подана жалоба о самовольном действии М.С. Скобелева со стороны «завистников», которые не скрывали своего возмущения, но Кауфман открыто встал на защиту Михаила Дмитриевича. Он признался начальнику штаба Троцкому в том, что он прислал телеграмму и в Ташкент, и Скобелеву одновременно: «Этим я обеспечивал успех дела. Если бы вы, придя десятью днями позже, встретили сопротивление в Коканде, всем пришлось бы вести осаду, терять людей и прочее, и Бог знает, чем бы это кончилось, а Скобелев понял, в чем дело, занял Коканд без потери одного человека и сделал хорошо. Ясно, что вы опоздали, а не он упредил вас».⁵²

Военная кампания, проведенная в Коканде, сыграла важную роль в становлении М.Д. Скобелева как военачальника. Война, которая имела своеобразный характер, в которой ему постоянно приходилось иметь дело с численно превосходящим противником, заставила Михаила Дмитриевича выработать умение, быстро передвигаясь, наносить неожиданные и точные удары. Проведение разведки, которой отдавал предпочтение Скобелев, приобрели целесообразное и осмысленное значение. Определилась также главная тактика ведения боя, как атаки и штурмы, которые лично возглавлял Михаил Дмитриевич. А это в условиях азиатской войны играло важную психологическую роль. Скобелев выработал совершенно правильную для ведения боевых действий в местных условиях тактику в виде быстрого и решительного натиска в сомкнутом строю. Скобелев уже свободно владел такими необходимыми военачальнику умениями, как изучение обстановки и постановка ближайших и последующих задач, подготовка боя, взаимодействие родов войск, организация тылового обеспечения.

Вхождение Средней Азии в состав Российского государства имело исторически прогрессивный характер. Оно принесло странам, входящим в нее,

мир и спокойствие, законность и равноправие. Рабство перестало существовать, ускорился переход кочевников к оседлой жизни. Началась консолидация племен и народностей в узбекскую нацию. Промышленность получила импульс к развитию, началось железнодорожное строительство, произошло становление экономики на капиталистические рельсы. Присоединение Средней Азии к России ускорило ее социально-экономический и культурный прогресс.