26 Апреля (9 мая)

1

Это неверно, что партия берет на себя обязанность назначить восстание, когда Кав­каз начнет революцию. Мы только поручаем ЦК поддержать движение .

В общем я присоединяюсь к поправке т. Петрова⁹⁷, хотя в ней и нет революционного призыва .

Взаписи протокольной комиссии конец речи дан в следующей редакции:

«Мы только поручаем ЦК поддержать движение, сделать вывод, что нужно только агитировать и пропагандировать, принимая во внимание положение Кавказа, несоответственно. Обращаю внимание всех на этот абзац.

Никто не просит слова. Прения закрываются». Ред.

В записи протокольной комиссии это выступление Ленина дано в следующей редакции: «Ленин. Не следует ли прибавить «российскому пролетариату и крестьянству». Рыбкин только что сказал, что может быть указано в резолюции, чтобы Кавказ не начинал восстания, прежде чем Россия не сможет поддержать его. Но для этого нужно изменить всю резолюцию. Важны показания местных людей; в об­щем я присоединяюсь к поправке т. Петрова, хотя она и лишена революционного призыва». Ред.

193

О ДВУХНЕДЕЛЬНЫХ ОТЧЕТАХ ПАРТИЙНЫХ ОРГАНИЗАЦИЙ

Двухнедельные отчеты всех партийных организаций и особенно всех рабочих пар­тийных организаций имели бы громадное значение для упрочения состава и организа­ционной сплоченности партии, а также специально для перестройки представительства партии (на съездах) по числу организованных рабочих.

Отчеты эти можно бы, в выдержках, печатать в ЦО партии, давая тем ценнейший материал о действительной, неподдельной жизни партии.

Число членов в кружках, группах и т. д. можно бы печатать тоже, обозначая, скажем, каждую группу или каждую организацию одной или двумя буквами. Такие отчеты о составе наших партийных организаций служили бы хорошим проверочным материа­лом. (Возражение, что они займут много места, неосновательно. Считая две буквы и две цифры, указывающие на число членов — например: аб 13, вг 41, дж 17 и т. п. — получим на одну строку газетного столбца одиннадцать таких сообщений.)

Съезду следовало бы разделить промежуток между III и IV съездами (1 год) на две части. В течение первой половины каждая партийная организация, вплоть до самой низшей рабочей ячейки нашей партии, должна сконституироваться и непременно нала­дить правильные сношения с центром, наладить правильные двухнедельные отчеты. Говорю: наладить, ибо недостаточно взять адрес и писать, нужно проверять адреса,

194 В. И. ЛЕНИН

добиваться того, чтобы отчеты доходили и т. д. и т. д. На это налаживание нового обы­чая, новых отчетов (двухнедельных) с полной регулярностью срок 4—5 месяцев мож­но смело считать достаточным. Несомненно, что при желании можно сделать это втрое скорее.

Затем, во вторую половину года двухнедельным отчетам партийных организаций можно уже придать, так сказать, конституционное значение, т. е. поставить в прямую зависимость от них переделку представительства партии на IV съезде. Например, III съезд, скажем, постановляет в апреле 1905 года: партийными организациями, имеющи­ми право быть принятыми в счет при переделке представительства партии на IV съезде, считаются лишь те, которые доставляли правильные двухнедельные отчеты центру с 1 сентября 1905 года. Только на основании этих отчетов не менее как за три месяца (т. е. minimum 6 отчетов) будет определено на IV съезде представительство партии на съез­дах пропорционально числу организованных в социал-демократические союзы рабочих в каждой местности. Число членов должно быть указываемо поэтому безусловно в ка­ждом отчете.

Написано в апреле, не позднее 20(3 мая), 1905 г.

Впервые напечатано в 1926 г. Печатается по рукописи

в Ленинском сборнике V

Втечение этого срокакаждая организания должна сообщить центру свой шифр (две или три буквы = имя организации) и добиться помещения хотя одного отчета в ЦО, чтобы все члены этой организации убедились в ее связи с центром.

195

ПОЛИТИЧЕСКИЕ СОФИЗМЫ

Русская революция еще только началась, а между тем она уже обнаруживает с пол­ной ясностью обычные черты политических революций буржуазии. Низы борются, верхи пользуются. Все неимоверные тягости революционной борьбы всецело пали и падают на пролетариат, как класс, да на отдельных выходцев из буржуазной интелли­гентной молодежи. Все завоеванные уже отчасти свободы (вернее: мизерные доли сво­боды) достаются на девять десятых общественным верхам, нетрудящимся классам. В России, вопреки закону, господствует теперь свобода слова, собраний и печати, не­сравненно большая, чем 10 лет тому назад, чем год тому назад, но пользуются этим в сколько-нибудь широких размерах лишь буржуазные газеты, лишь «либеральные» соб­рания. Рабочие рвутся к свободе, пробивая себе дорогу сплошь да рядом в неведомые для них дотоле и считавшиеся совершенно недоступными области, но это просачивание пролетарского элемента не опровергает, а подтверждает нашу мысль. Активность уча­стия в политической борьбе обратно пропорциональна активности присвоения плодов борьбы. Соотношение между легальным и нелегальным (т. е. допускаемым законом и противозаконным) движением тем более «выгодно», чем выгоднее в общественно-экономическом строе положение того или иного класса. Движение либеральной бур­жуазии разлилось, особенно после 9 января, так широко в терпимых законом

196 В. И. ЛЕНИН

формах, что нелегальное либеральное движение блекнет у нас на глазах с поразитель­ной быстротой. Движение рабочего класса, несмотря на то, что оно облеклось в один из самых важных его моментов в архи-«законную» форму (подача прошения царю пе­тербургским рабочим народом), оказалось сугубо-незаконным и подлежащим сугубо-суровой, военной расправе. Движение рабочего класса стало еще несравненно шире, но соотношение легального и нелегального элемента не изменилось почти в пользу перво­го.

Отчего эта разница? Именно оттого, что весь общественно-экономический строй России обеспечивает наибольшие плоды тому, кто наименее трудится. При капитализ­ме не может быть иначе. Это — закон капитала, подчиняющий себе не одну экономи­ческую, а и политическую жизнь. Движение низов поднимает революционную силу; оно поднимает такую массу народа, которая, во-первых, способна произвести настоя­щую ломку всего гнилого здания и которая, во-вторых, никакими особенностями сво­его положения не привязана к этому зданию, которая охотно сломит его. Мало того, она, даже не вполне сознавая свои цели, все-таки способна и склонна сломать его, ибо положение этой народной массы безвыходно, ибо вечный гнет толкает ее на революци­онный путь, а терять ей нечего кроме цепей. Эта народная сила, пролетариат, кажется такой грозной владыкам гнилого здания, потому что в самом положении пролетариата есть нечто угрожающее всем эксплуататорам. В силу этого самое маленькое движение пролетариата, как бы скромно оно ни было вначале, из какого бы мелкого повода ни исходило, неминуемо грозит перерасти свои непосредственные цели и стать неприми­римым, разрушительным для всего старого строя.

Движение пролетариата, в силу самых основных особенностей в положении этого класса при капитализме, имеет непреклонную тенденцию стать отчаянной борьбой за все, за полную победу над всем темным, эксплуататорским, порабощающим. Движение либеральной буржуазии, напротив, по тем же причинам (т. е. в силу

ПОЛИТИЧЕСКИЕ СОФИЗМЫ 197

основных особенностей положения буржуазии) имеет тенденцию к сделкам вместо борьбы, к оппортунизму вместо радикализма, к скромному учету наиболее вероятных и возможных ближайших приобретений вместо «нетактичной», смелой и решительной претензии на полную победу. Кто борется настоящим образом, тот естественно борется за все; кто предпочитает сделки борьбе, тот, естественно, наперед указывает те «кусоч­ки», которыми он склонен в самом лучшем случае удовлетвориться (в худшем случае он удовлетворяется даже отсутствием борьбы, т. е. мирится надолго с владыками ста­рого мира).

Вот почему вполне естественно, что социал-демократия, как партия революционного пролетариата, так заботливо относится к своей программе, так тщательно определяет задолго вперед свою конечную цель, — цель полного освобождения трудящихся, — так ревниво относится ко всяким поползновениям урезать эту конечную цель ; по тем же причинам социал-демократия так догматически строго и доктринерски непреклонно отделяет мелкие, ближайшие экономические и политические цели от конечной цели. Кто борется за все, за полную победу, тому нельзя не остерегаться, как бы мелкие при­обретения не связали рук, не сбили с пути, не заставили забыть о том, что еще сравни­тельно далеко и без чего все мелкие завоевания — одна суета сует. Наоборот, для пар­тии буржуазии, хотя бы самой свободолюбивой и самой народолюбивой, непонятна и чужда эта заботливость о программах, вечно критическое отношение к небольшим по­степенным улучшениям .

Врукописи: «... цель полного освобождения всего трудящегося человечества от всякого гнета, —так ревниво относится ко всяким поползновениям урезать, принизить или опошлить эту конечную цель». Здесь и ниже, в подстрочных примечаниях, восстанавливаются по рукописи наиболее важные места, правленные для газеты М. С. Ольминским. Ред.

В рукописи: «... для партии буржуазии, хотя бы самой либеральной, самой просвещенной, самой свободолюбивой и самой народолюбивой, непонятен и чужд этот ригоризм конечных целей, эта заботли­вость о программах, это вечно критическое, вечно неудовлетворенное отношение к небольшим посте­пенным улучшениям». Ред.

198 В. И. ЛЕНИН

На такие мысли навел нас «Проект русской конституции», выпущенный на днях ре­дакцией «Освобождения» под заглавием: «Основной государственный закон Россий­ской империи». Проект этот, известный уже довольно давно в России, издан теперь с примечаниями и объяснительной запиской, как «единственное полное, окончательное и самими авторами просмотренное издание». Оказывается, он не принадлежит «Союзу освобождения», он выработан лишь частной группой, принадлежащей к этому Союзу. Таким образом, мы видим здесь еще и еще раз ту боязнь ясной, определенной, откры­той программы, которая свойственна либерализму . Либеральная партия обладает в России неизмеримо большими денежными средствами и литературными силами, неиз­меримо большей свободой движения на легальной почве, чем социал-демократия, — и в то же время ее отсталость от социал-демократии в отношении программной опреде­ленности бросается в глаза. Либералы прямо избегают программ, они предпочитают отдельные противоречивые заявления в своем органе (напр., по вопросу о всеобщем избирательном праве) или «проекты» частных групп, ни в чем не связывающие всю партию (или весь «Союз освобождения») как целое. Это не может быть случайностью, конечно; это — неизбежный результат социального положения буржуазии, как класса, в современном обществе, — класса, сжатого между самодержавием и пролетариатом, раскалываемого на фракции из-за мелких различий в интересах. Политические софиз­мы вытекают из этого положения вполне естественно.

На одном из таких софизмов мы хотели бы теперь остановить внимание читателей. Основные черты освобожденского проекта конституции известны: сохраняется монар­хия, — вопрос о республике даже не обсуждается (очевидно, «реальные политики» буржуазии считают этот вопрос не серьезным!), создается двухпалатная система пар­ламента с всеобщим, прямым, равным и тайным голосованием для нижней палаты,

Врукописи: «... которая свойственна русскому, да и не одному русскому либерализму».Ред.

ПОЛИТИЧЕСКИЕ СОФИЗМЫ 199

с двухстепенными выборами в верхнюю палату. Представители в верхнюю палату из­бираются земскими собраниями и городскими думами. Останавливаться на частностях этого проекта мы считаем лишним. Интересен его общий план и его «принципиальная» защита.

Государственную власть наши прекраснодушные либералы стараются возможно бо­лее равномерно и «справедливо» поделить между тремя силами: монарх, верхняя пала­та (Земская палата), нижняя палата (Палата народных представителей): самодержавная бюрократия, буржуазия, «народ» (то есть пролетариат, крестьянство и мелкая буржуа­зия вообще). Либеральные публицисты мечтают в глубине души о том, чтобы борьбу между этими различными силами и различными комбинациями этих сил заменить «справедливым» совокуплением их в одно единство... на бумаге! Надо позаботиться о постепенном, уравновешенном развитии, надо оправдать всеобщее избирательное пра­во с точки зрения консерватизма (предисловие г-на Струве к рассматриваемому проек­ту); надо реальное обеспечение интересов правящих классов (т. е. реальный консерва­тизм) создать в виде монархии и верхней палаты; надо приодеть всю эту якобы хитрую, а на деле пренаивную конструкцию высокопарными софизмами. Русскому пролетариа­ту долгое и долгое время придется считаться с либеральными софизмами. Пора начи­нать поближе знакомиться с ними!

Защиту двухпалатной системы либералы начинают с разбора предполагаемых воз­ражений против нее. Характерно, что эти возражения целиком заимствуются из обыч­ного круга либерально-народнических идей, которые пропагандируются широко нашей легальной печатью. Дескать, русское общество имеет «глубоко демократический ха­рактер», в России ничего не существует подобного высшему классу, сильному полити­ческими заслугами, богатством и пр., ибо дворянство у нас было служилым сословием без «политического честолюбия», да и материальное значение его «подорвано». С точ­ки зрения социал-демократа, смешно даже брать всерьез эти народнические фразы, в которых нет

200 В. И. ЛЕНИН

ни слова правды. Политические привилегии дворянства в России общеизвестны; его сила видна сразу из тенденций консервативной и умеренной или шиповской партии; его материальное значение «подрывается» лишь буржуазией, с которой дворянство сливается, причем весь этот подрыв нисколько не мешает тому, что в руках дворянства сосредоточены гигантские средства, позволяющие грабить десятки миллионов трудя­щихся. Сознательные рабочие не должны делать себе иллюзий на этот счет, народниче­ские фразы о ничтожестве русского дворянства нужны либералам только для того, что­бы позолотить пилюлю грядущих конституционных привилегий дворянства. Такая ли­беральная логика психологически неизбежна: надо представить наше дворянство ни­чтожным, чтобы изобразить ничтожным отступлением от демократизма привилегии дворянства .

Психологически неизбежны также, при положении буржуазии между молотом и на­ковальней, идеалистические фразы, которыми оперирует теперь с таким безвкусием наш либерализм вообще и его излюбленные философы в особенности. «Для русского освободительного движения, — читаем мы в объяснительной записке, — демократия есть не только факт, но и морально политический постулат. Выше исторического оп­равдания для всякой общественной формы оно ставит оправдание нравственное...» Не­дурной образчик той напыщенной и лишенной всякого содержания фразеологии, кото­рой «оправдывают» наши либералы свои подходы к измене демократии! Они жалуются на «худшие нарекания (?), высказываемые против русской либеральной партии со сто­роны представителей более крайних элементов, будто эта партия стремится на место самодержавия бюрократического поставить самодержавие буржуазно-дворянское», — и в то же время единственное действительно демократическое учреждение своего про­екта, Палату народных представителей, наши либералы заставляют делиться властью и с монархией и с верхней, земской палатой!

Врукописи: «... политические привилегии дворянства».Ред.

ПОЛИТИЧЕСКИЕ СОФИЗМЫ 201

Вот их «нравственные» и «морально-политические» доводы за верхнюю палату. Во-первых, «двухпалатная система существует в Европе повсюду, за исключением Греции, Сербии, Болгарии и Люксембурга...». Значит, не повсюду, если есть ряд исключений? И потом, что же это за довод: в Европе очень много антидемократических учреждений, поэтому... поэтому их надо перенимать нашему «глубоко-демократическому» либера­лизму? Второй довод: «опасно сосредоточивать законодательную власть в руках одного органа», надо создать другой орган, чтобы исправлять ошибки, «слишком поспешные» решения «... должна ли Россия оказаться смелее Европы?». Итак, русский либерализм не хочет быть смелее европейского, который заведомо уже потерял всю свою прогрес­сивность из страха пред пролетариатом! Нечего сказать, хороши вожаки «освободи­тельного» движения! Еще ни единого сколько-нибудь серьезного шага к свободе Рос­сия не сделала, а либералы уже боятся «поспешности». Разве этими доводами, господа, нельзя оправдать и отказа от всеобщего избирательного права?

Третий довод: «одна из главных опасностей, угрожающих всякому политическому порядку в России, — это превращение в режим якобинской централизации». Какие ужасы! Оппортунисты-либералы, видимо, не прочь позаимствовать оружие против де­мократизма народных низов у оппортунистов социал-демократии, новоискровцев. Вздорное пугало «якобинства», вытащенное Аксельродом, Мартыновым и К⁰, служит полезную службу освобожденцам. Но позвольте, господа, если бы вы в самом деле боя­лись крайностей централизма (а не «крайностей» последовательного демократизма), то зачем бы это было ограничивать всеобщее избирательное право в местные, земские и городские учреждения?? А ведь вы ограничиваете его. Вы постановляете статьей 68-й вашего проекта, что «каждое лицо, имеющее право участия в выборах в Палату народ­ных представителей, имеет право такого же участия в местных выборах, если оно имело оседлость в данном уезде или городе в течение определенного срока, не превышающего одного года». Ведь эта статья вводит

202 В. И. ЛЕНИН

ценз, ведь она делает избирательное право фактически не всеобщим, ибо всякий пони­мает, что как раз рабочим, батракам, поденщикам всего чаще приходится кочевать из города в город, из уезда в уезд, не имея прочной оседлости. Капитал перебрасывает ра­бочие массы из конца в конец страны, лишает их оседлости, и за это рабочий класс должен терять часть своих политических прав!

Это ограничение всеобщего избирательного права проводится как раз для тех зем­ских и городских учреждений, которые выбирают верхнюю, земскую палату. Для борь­бы якобы с крайностями якобинского централизма служит двоякое отступление от де­мократизма: во-первых, ограничение всеобщего избирательного права цензом оседло­сти, во-вторых, отказ от принципа прямого избирательного права введением двухсте­пенных выборов! Неужели отсюда еще не ясно, что пугало якобинизма служит только всяческим оппортунистам?

Да, недаром г. Струве выразил свою принципиальную симпатию социал-демократическим жирондистам — новоискровцам, недаром он расхваливал Мартыно­ва, знаменитого борца против «якобинизма». Социал-демократические враги якоби­низма прямо мостили и мостят дорожку для либеральных буржуа.

Утверждение освобожденцев, что именно верхняя палата, выбираемая земскими уч­реждениями, способна выражать «начало децентрализации», выражать «момент много­образия различных частей России», есть величайший вздор. Децентрализация не может выражаться ограничением всеобщности выборов; многообразие не может выразиться ограничением принципа прямых выборов. Не в этом суть дела, которую стараются за­темнить освобожденцы. Суть в том, что верхняя палата неизбежно станет, по их систе­ме, преимущественно и главным образом органом дворянства и буржуазии, ибо именно пролетариат всего более оттесняется цензом оседлости и двухстепенной системой вы­боров. Эта суть дела настолько ясна всякому, сколько-нибудь

Врукописи: «... всяческимоппортунистам, всяческим политическим предателям?». Ред.

ПОЛИТИЧЕСКИЕ СОФИЗМЫ 203

знакомому с политическими вопросами, что сами авторы проекта предвидят неизбеж­ное возражение.

«Но скажут, — читаем в записке, — как бы ни были организованы выборы, преобла­дающее значение в местной жизни имеет шансы остаться за крупными землевладельца­ми и предпринимательским классом. Нам думается» (какая глубоко-демократическая дума!), «что и здесь сказывается преувеличенный страх перед «буржуазным элемен­том». Нет ничего несправедливого (!!) в том, чтобы землевладельческий и промышлен­ный класс получил достаточную (!) возможность представлять свои интересы (всеоб­щего избирательного права буржуазному элементу недостаточно!), раз рядом с этим открывается широкая возможность представительства других групп населения. Нравст­венно недопустимы и политически опасны лишь привилегии...»

Пусть запомнят себе рабочие хорошенько эту «либеральную» нравственность. Она позволяет хвастаться демократизмом, осуждать «привилегии» и оправдывать ценз по оседлости, двухстепенные выборы, монархию... Монархия, должно быть, не есть «при­вилегия», или это — привилегия нравственно допустимая и политически неопасная!

Хорошо начинают наши вожаки «освободительного» движения из общества! Даже в самых смелых своих проектах, нисколько не связывающих всю их партию, они уже вы­думывают заранее оправдание реакции, защищают привилегии буржуазии, софистиче­ски доказывая, что привилегия не есть привилегия. Даже в своей наиболее свободной от материальных расчетов, наиболее далекой от непосредственно политических целей литературной деятельности они уже проституируют понятие демократизма и клевещут на наиболее последовательных буржуазных демократов — якобинцев эпохи великой французской революции. Что же будет дальше? Как заговорят ответственные перед партией и деловые политики либеральной буржуазии, если самые идеалистические ли­бералы занимаются уже теперь теоретическим подготовлением предательства? Если самые смелые пожелания крайней левой освобожденства

204 В. И. ЛЕНИН

не идут дальше монархии с двухпалатным парламентом; если только этого запрашива­ют идеологи либерализма, то на чем те сторгуются дельцы либерализма?

Для революционного пролетариата политические софизмы либерализма дают ма­ленький, но ценный материал для знакомства с действительной классовой природой даже передовых элементов буржуазии.

«Вперед» №18, Печатается по тексту

18 (5) мая 1905 г. газеты «Вперед»,

сверенному с рукописью

Первая страница большевистской газеты «Пролетарий» № 1,