ФПНиТ / ФНИТ3
.odtНаучно-техническое познание в Средние века (V-XIVee.)
Судя по всему, в обществе существуют некие социальные явления, делающие невозможными фундаментальные основания науки, существование или развитие науки. Проблема соотношения разума и веры. Тертуллиан — верую ибо абсурдно. Предмет познания основной один — бог. Вера и разум суть разные пути познания. Здесь развилка во мнениях. 1. разум пасует перед верой, не может принять то, что может принять вера (апологетика, патристика). 2. все таки возможно разумом попытаться познать божественное, при этом разум не заменяет веру, а лишь служит помощником (схоластика). (проблема доказательства бытия бога).
Так возникает проблема знания еще раз.
Проблема космологии и космогонии. В христианстве ее не было. Христианство нейтрально к науке.
Аристотелизм. Убежденность в рациональном устройстве мира. Надстройка или пристройка к религии (будущая наука). Алхимия привела к экспериментам. Искусство к геометризации пространства. В эпоху Возрождения вдруг выяснилось, что Античность не ограничивается Аристотелем. Начали читать и изучать греков. Если упрощенно, повторили что сделали греки и начали пробовать пойти дальше. Плюс коммуникации и распространение знаний — книгопечатание.
Все началось с поэтов с художниками и астрономов.
Для России (православие) до 17 в актуальна космология Космы Индикоплова. т.е. «Косма, плававший в Индию» (греч.) (6 в.), египетский путешественник и географ. В молодости был купцом в Александрии и совершал путешествия в Абиссинию, Индию, на Цейлон и в другие страны Восточной Азии. Позднее стал монахом в Александрии и примерно в 548 написал по-гречески труд Христианская топография (Topographia Christiana) в 12 книгах. На его страницах Индикоплов отрицал сферическую форму Земли, ссылаясь при этом на Библию. Книга содержит древние христианские карты и ценную информацию о странах, которые посетил Индикоплов, особенно об Индии и Цейлоне.
Христианство и наука. Разум и вера: решение вопроса в христианском контексте (Августин, Боэций, Эриугена, Ансельм д'Аоста, Пьер Абеляр, Фома Аквинский).
Враждебное отношение к образованию в раннем Средневековье. Закрытие Юстинианом в начале VI в. последних языческих школ. Формирование новых церковных форм обучения, открытие новых школ (монастырских, епископальных и придворных). Возникновение университетов в XIII в. (Оксфорд, Париж, Кельн, Болонья, Саламанка) и их «смягчающие» эффекты.
Средневековая схоластика и ее значение. Аристотелизм и христианская догматика. Роль христианства в генезисе европейской науки. Экспериментальная философия и первые научные исследования эпохи схоластики (Роберт Гроссетест, Роджер Бэкон). «Книга природы» Конрада фон Мегенберга как средневековый свод знаний о живых и неодушевленных явлениях природы. Герметические традиции и алхимия. Ремесленные знания и специфика их трансляции, средневековые цехи. Отношение к нововведениям и изобретателям.
Горное дело и технические знания. Предпосылки проектного осмысления в рамках канонической средневековой культуры (инженерные фантазии Роджера Бэкона, «Письма о магните» Петра Перегринуса из Марикура). Ручной труд как форма служения Богу. Роль средневекового монашества и монастырей во внедрении практической установки в сферу интеллектуальной деятельности.
Строительно-архитектурные достижения. Социальная топология средневекового города. Расположение феодальных замков, торговые районы, улицы и кварталы ремесленников. Монастыри.
Развитие научной и технической мысли в эпоху Возрождения (XIV-XVI вв.)
Социально-экономические истоки научно-технического прогресса в эпоху Возрождения. Инверсия античных и средневековых идей. Гуманизм как мировоззрение Ренессанса. Латынь и народный язык, «обмирщение» учености и научного мышления, развитие и пути популяризации научных знаний. «Бестиарии» и «гербарии».
Художники и инженеры, архитекторы и фортификаторы, ученые-универсалы (Леонардо да Винчи, Иеронимус Кардано, Ваноччио Беренгуччо, Георгий Агрикола, Джанбатиста де ля Порта, Августино Рамелли, Леон Батиста Альберта, Доменико Фонтана и др.) — характерные фигуры эпохи Возрождения. Повышение социального статуса архитектора и инженера, изменение отношения к изобретательству. Полидор Вергилий «Об изобретателях вещей».
Великие географические открытия и развитие прикладных знаний (навигации, кораблестроения). Развитие гидравлики и механики для мануфактурного производства. Совершенствование военной и строительной техники, горного дела.
Значение великих географических открытий для общего мировоззрения и накопления естественнонаучных знаний (в биологии, сельскохозяйственных науках, картографии, географии, геологии и др.). Осознание многообразия организмов. Формирование анатомии, физиологии и эмбриологии (Леонардо да Винчи, А. Везалий, Б. Евстахий, Г. Фаллопий, М. Сервет). Зарождение представлений о химических основах процессов жизни (Я. Сильвус, Т. Парацельс, Я. ван Гельмонт). Травники и «отцы ботаники» (И. Бох, О. Брунфельс, Л. Фукс, И. и К. Баугини, К. Клозиус, М. Лобеллий, А. Чезальпино). «Отцы зоологии и зоографии» (У. Альдрованди, К. Гесснер, Г. Ронделе, Л. Белон, Э. Уоттон). Проблема «называния видимого» и критериев классификации. Возникновение ботанических садов, кунсткамер, зоологических музеев.
Путь «научной революции»: от «De Revolutionibus» Николая Коперника (1543 г.) до «Philosophiae Naturalis Principia Mathematica» Исаака Ньютона (1687 г.). Формирование классической науки как результат этой революции: постепенное изменение не только картины мира, но и самих представлений о науке, человеке науки, о научном поиске и научных институтах, об отношениях между наукой и обществом, наукой и философией, между научным знанием и религиозной верой.
Роль различных европейских наций в становлении классической науки.
Эпоха Николая Коперника. Содержание новой картины мира: новая парадигма гелиоцентрической теории. Мировоззренческое значение «коперниканской революции». Тихо Браге и Иоганн Кеплер: значение их работы для утверждения новой картины мира. Галилео Галилей: драма жизни и научного творчества. Экспериментальный метод и его роль в развитии естествознания. Микроскоп и телескоп. Учение о кровообращении У. Гарвея.
Инквизиция и наука. Протестантизм и наука: значение деятельности Р. Бойля в этом контексте. Алхимия и ятрохимия Парацельса. Естественная история, физиология и медицина.
Рост населения городов. Влияние новой прослойки — бюргерства — на планировку и застройку городов. Введение артиллерии и реорганизация городских укреплений. Отражение гуманистических идей Возрождения в градостроительстве. Антропоморфизм и осмысление модели города нового типа.
Мы говорили о том, что в средние века роль хранительницы древних знаний играла Византия. Когда в XV веке к Константинополю подступили полчища турок, ученые греческие монахи стали спасаться бегством на Запад. Они привозили с собой драгоценные древние рукописи и учили европейцев греческому языку. Городом, куда держали путь ученые греки, была Флоренция - в тамошнем университете преподавали греческий язык, и греки находили здесь теплый прием; они переводили на латынь привезенные с собой труды Аристотеля, Платона, Полибия и передавали флорентинцам сокровенные мысли древних философов. Правитель Флоренции, знаменитый банкир Козимо Медичи, был страстным поклонником Платона и создал на своей вилле в Кареджи кружок любителей античности, который позже, по примеру афинской школы Платона, назвали “Академией”. Друзьями Козимо были не только философы, но и архитекторы, скульпторы и художники, стремившиеся возродить в своих произведениях древние образцы. Архитектор Филиппо Брунеллески был настолько увлечен античностью, что провел несколько лет среди руин римского форума; он измерял и зарисовывал остатки древних строений и проводил долгие часы в Пантеоне, который тогда считали чудом света: бетонный купол этого храма имел 43 метра в диаметре, и с тех времен ни один мастер не имел ни знаний, ни смелости, чтобы сотворить подобное. Когда Брунеллески предложил возвести такой же купол над огромной, недостроенной еще со времен Чумы церковью Санта Мария дель Фьоре, флорентинцы поначалу сочли его за сумасшедшего - но, в конце концов, выделили рабочих и деньги. Пятнадцать лет вся Флоренция с удивлением следила за невиданной стройкой: купол поднимался все выше и выше и, наконец, достиг высоты в 114 метров - это было самое грандиозное здание из всех, построенных до тех пор человеком, новая Вавилонская башня, символ начинающегося Нового Времени.
Возрождение древних знаний и древней культуры - таковы были суть и содержание новой эпохи, и волею случая старый банкир Козимо оказался человеком, понявшим эту суть; он первым понял, сколь огромную роль играет поддержка правителей в судьбе культуры. Он щедро раздавал деньги талантам - и под конец жизни оказался окружен людьми, совершившими революцию в мире искусства. Все это были его друзья - Донателло, воскресивший античную скульптуру, и Филиппо Липпи, воскресивший античную живопись. К концу жизни Козимо во Флоренции появились художественные мастерские, в которых учились десятки будущих живописцев - это было начало великой эпохи, которую позднее назвали Эпохой Возрождения. В мастерской Андреа Веррокьо проводились первые опыты работы с масляными красками; если раньше художники писали лишь настенные фрески по влажной штукатурке, то теперь появились настоящие картины, блистающие яркостью и глубиной красок. Это было рождение нового искусства, и при этом рождении присутствовали два ученика Веррокьо - Сандро Боттичелли и Леонардо да Винчи.
Появление масляных красок – это пример того, как открытия в области технологии производят переворот в мире искусства. Художники, первыми освоившие эту технику, почти автоматически стали великими мастерами – как Сандро Боттичели, Леонардо да Винчи, Микеланджело и Рафаэль; остальным была уготована участь подражателей. Великие мастера тех времен были не только художниками, но и скульпторами, архитекторами и изобретателями. Микеланджело построил самый большой собор в мире – собор Святого Петра в Риме с куполом высотой 130 метров. Леонардо да Винчи оставил после себя множество проектов – он подражал Архимеду, создателю античной механики и конструировал различные военные машины. Многие его проекты были неосуществимы на тогдашнем уровне техники; но одно из его изобретений нашло очень широкое применение – это был колесцовый замок для пистолетов, именно Леонардо да Винчи создал кавалерийский пистолет.
Итальянское Возрождение было возрождением античных искусств и наук – в том числе и географии. Друг Брунелески, Паоло Тосканелли воскресил географию Птолемея, базирующуюся на определении широт и долгот. Тосканелли установил на вершине Флорентинского собора гномон, и, замеряя его тень, попытался заново вычислить длину меридиана. Неточность измерений привела к тому, что Тосканелли приуменьшил размеры Земли и сделал вывод, что расстояние от Испании через океан до Индии составляет лишь 6 тысяч миль – втрое меньше действительного. Расчеты Тосканелли попали в руки другого итальянца, Христофора Колумба, который загорелся желанием достичь этим путем Индии. Этот проект казался реальным благодаря изобретению каравеллы, судна с косым парусом и корабельным рулем; каравелла отличалась от своих предшественников тем, что могла, меняя галсы, плыть на парусах против ветра. В 1492 году Колумб отправился в Индию и открыл Америку. В 1498 году Васко да Гама обогнул Африку и открыл настоящую дорогу в Индию. В 1519 году Магеллан отправился в первое кругосветное путешествие. Каравелла сделала доступными для европейцев все океаны и подарила им господство на морях. Каравелла – это было фундаментальное открытие, резко расширившее экологическую нишу европейских народов. Испания стала обладательницей богатейших колоний, сотни тысяч переселенцев отправились за Океан в поисках новых земель и богатств. Через полтора века после открытия Америки Испания опустела – ее население уменьшилось вдвое, а в Америке выросли тысячи городов, населенных колонистами.
Идея предсказательной силы науки.
Математика. Таблицы.
Таблицы движения планет. В новое время Кеплер установил, что не круг там, а эллипс. Революция.
Идея экспериментального естествознания
Важно зафиксировать, что сама идея экспериментального исследования неявно предполагала наличие в культуре особых представлений о природе, о деятельности и познающем субъекте, представлений, которые не были свойственны античной культуре, но сформировались значительно позднее, в культуре Нового времени. Идея экспериментального исследования полагала субъекта в качестве активного начала, противостоящего природной материи, изменяющего ее вещи путем силового давления на них. Природный объект познается в эксперименте потому, что он поставлен в искусственно вызванные условия и только благодаря этому проявляет для субъекта свои невидимые сущностные связи. Недаром в эпоху становления науки Нового времени в европейской культуре бытовало широко распространенное сравнение эксперимента с пыткой природы, посредством которой исследователь должен выведать у природы ее сокровенные тайны.
Природа в этой системе представлений воспринимается как особая композиция качественно различных вещей, которая обладает свойством однородности. Она предстает как поле действия законосообразных связей, в которых как бы растворяются неповторимые индивидуальности вещей.
Все эти понимания природы выражались в культуре Нового времени категорией "натура". Но у древних греков такого понимания не было. У них универсалия "природа" выражалась в категориях "фюзис" и "космос". "Фюзис" обозначал особую, качественно отличную специфику каждой вещи и каждой сущности, воплощенной в вещах. Это представление ориентировало человека на постижение вещи как качества, как оформленной материи, с учетом ее назначения, цели и функции. Космос воспринимался в этой системе мировоззренческих ориентаций как особая самоцельная сущность со своей природой. В нем каждое отдельное "физически сущее" имеет определенное место и назначение, а весь Космос выступает в качестве совершенной завершенности.
Науку Бэкон сравнивает с водой. Она либо падает с неба, либо бьет из недр земли. Подобно воде, наука имеет своим источником или небесные сферы, или землю. Она состоит из двоякого родазнания: один из них внушается Богом, другой ведет свое начало от органов чувств. Наука, таким образом, делится Бэконом на теологию и философию. Бэкон стоял на точке зрения двойственности истины. Бэкон требовал четкого и строгого разграничения сферы компетенции этих двух разделов науки. Теология имеет своим объектом Бога, но тщетно стремление достичь познания Бога естественным светом разума. Бэкон признает Бога причиной всех предметов и сущности, творцом мира и человека. Но, подобно тому, как произведения показывают силу и искусство художника, но не рисуют образа его, творения Бога свидетельствуют о мудрости и могуществе Бога, ничего не говоря о его образе. Отсюда Бэкон делает вывод, что Бог может и должен быть объектом лишь веры.
Рене Декарт (1596—1650) был одним из тех великих мыслителей, которые стояли у истоков современной европейской науки. В его творчестве органично сочетались интерес к онтологическим проблемам, решаемым в духе противостояния схоластике, выработка и обоснование метода познания, глубокие исследования и открытия в области математики, физики, космогонии, физиологии. Его исследования неразрывно связаны с философскими представлениями о единой материальной протяженной субстанции, они легли в основу формирующейся механистической картины мира.
В круге вопросов философии, которые разрабатывал Декарт, первостепенное значение имел вопрос о методе познания. Декарт ищет безусловно достоверное исходное основоположение для всего знания и метод, посредством которого возможно, опираясь на это основоположение, построить столь же достоверное здание всей науки. В схоластике он не находит ни такого основоположения, ни такого метода. Поэтому исходный пункт философских рассуждений Декарта — сомнение в истинности всего общепризнанного знания. Однако для Декарта сомнение не есть убеждение агностика или скептика, а лишь предварительный методический прием, инструмент, посредством которого удается вывести некую несомненную основополагающую истину.
Видное место в разработке методологии научного познания принадлежит позитивизму (от лат. positiva — положительный). Научные открытия XIX в. раздвинули горизонты физики. Появились новые разделы — учение об электричестве, магнетизме, существенно обновившаяся теория теплоты, оптика. Физика развивается в тесном единстве с математикой, опираясь не только на наследие Ньютона, но и новые физико-математические исследования Ж.Л. Лагранжа и П.С. Лапласа. Идеал конкретного знания, опирающегося на опыт и математические исчисления, Сен-Симон назвал «позитивным знанием».
Если в XVII в. научная революция вписывалась в рамки классической метафизики (Р. Декарт, Г. Лейбниц), то к XIX в. в качестве философского контекста научного прогресса начинают развиваться антиметафизические течения. Развитие промышленности, строительства, торговли, государственного управления требовало новых специалистов, обладающих реальными знаниями и навыками. Позитивные знания становятся востребованными в системе образования. Все это означало конец натурфилософского подхода к естествознанию. В сообществе некоторых представителей частных наук созрело твердое убеждение в ненужности как гегелевской, так и «традиционной» философии для науки и в необходимости новой, строго научной философии.
Конт считал, что позитивное знание есть знание всего того, что «есть на самом деле». Поэтому позитивная наука — это наука о действительном, о том, что можно описывать. Цель науки - в исследовании законов, ибо только знание законов дает возможность предвидеть события, направить нашу активность на изменение не только природы, но и общества. Для решения последней задачи Конт считал необходимым создать «социальную физику», т.е. научную социологию.
Джон Стюарт Милль (1806—1873), один из последователей Конта, смещает некоторые акценты в контовской концепции. Он считал, что философия должна быть научной, но в своей структуре содержать не только методы, как предлагает Конт, но и доказательства. «Логика, — говорит Милль, — это наука о доказательстве» [1.С. 282]. Никакого априорного или интуитивного знания Милль не признавал. В основе всякого знания лежит опыт. Согласно выражению Милля, необходимо опыт сделать мерилом, критерием истины, т.е. никоим образом не выходить за его пределы. Для Милля индукция является коренным методом получения знания. Он попытался создать закономерную систему индуктивной логики. По его представлению, логику следует понимать как учение, изолированное от всякой метафизики, от всякой философии. Научная рациональность — это некая вершина, на которую взошло человечество благодаря науке, оставляя позади как ненужные и устаревшие религиозные и метафизические формы мышления. Явное предпочтение, отдаваемое Миллем доказательству уже готового знания, хотя и означает отход от историзма, но делает в дальнейшем возможной постановку важных гносеологических проблем.
Эрнст Мах, формируя и решая те методологические проблемы, которые стихийно возникали в естествознании (проблемы места и статуса механики в науке о природе, проблемы таких фундаментальных понятий механики, как «пространство», «масса», «сила»), исходил из линии на сведение (редукцию) основанийзнания к чувственным восприятиям. «Мир — это комплекс ощущений, задача науки — их описание» [4. С. 251 ].
Мах проводит различие между инстинктивным знанием, сложившимся в результате практической деятельности многих поколений, и знанием научным, полученным из индивидуального опыта ученого путем логического анализа и индуктивного опыта. В деятельности ученого он выделял творческий процесс выдвижения научных гипотез и формулирование теорий. Причем цель теорий — быть средством наиболее простой, наиболее экономной систематизации («экономия мышления») и кодификации (свой теоретический язык) эмпирических данных, полученных в научном эксперименте.
Фактически в философии науки сейчас циркулируют, обосновываются, защищаются и развиваются все логически возможные точки зрения на генезис науки. В обобщенном виде можно выделить три основные позиции.
В нормативной эпистемологии, отстаивающей, прежде всего в лице Поппера, тезис об особом эпистемологическом статусе научного знания, наука в целом рассматривается в качестве естественного продолжения и развития обыденного опыта. Её появление интерпретируется как необходимый, закономерный процесс развития любой земной цивилизации, обусловленный лишь фактором времени. Подразумевается, что внешние воздействия могут затормозить или ускорить действие данного механизма, но сам он является атрибутом культуры и может быть элиминирован лишь с исчезновением данной культуры. Социальный статус науки в целом оценивается как некая нормативная константа, значимость которой во все времена определяется расширением приспособительных и преобразовательных возможностей общества по отношению к природе, освободительным воздействием науки на сознание и мышление человека, её критической традицией ко всякого рода предрассудкам, суевериям, догмам и идолам. Заметим, что подобной позиции придерживался и физик Э. Мах.
Дескриптивная эпистемология более осторожно подходит к оценке эпистемологического статуса знания, считая возможным рассматривать знание как таковое лишь в определенных социокультурных рамках, изменение которых влечет и кардинальное переосмысление эпистемических элементов. «То, что казалось ученому уткой до революции, – пишет Кун, – после революции оказывалось кроликом» [1]. Появление науки уже не представляется, с этих позиций, однозначно необходимым для всякой культуры, а, так же как и смена эпистем или парадигм, сравнивается со сменой (переключением) гештальтов. Наука представляется производной от потенциальных креативных способностей той или иной культуры к такого рода гештальтам. Допускается, что социокультурный статус науки может изменяться в зависимости от основных аксиологических ориентиров или, продолжая мысль Куна, тех «очков», через которые культура смотрит на окружающий мир и самою себя.
Наконец, в русле «анархистской» эпистемологии, современной когнитивной социологии и различного рода иррационалистических направлений философии науки происходит принципиальный отказ от явного выделения научного знания по каким-либо эпистемологическим характеристикам. Наука выступает как один из типов социокультурной деятельности, отнюдь не являющийся обязательным для каждой культуры (Фейерабенд, Кнорр-Цетина).
В рамках данных трех основных подходов даются многочисленные определения сущностных характеристик науки как деятельности воображения, сдерживаемого критикой (Поппер), составной части борьбы человека и человечества за существование (Мах), того, чем занимаются ученые (Кашинг, Кун), одного из семиотических каналов культуры (Леви-Стросс), искусства возможного в борьбе ученых за свои интересы (Блур, Барнс) и т.п.