МИФОЛОГИЯ

(конспект)

Понятие мифа.

Обычно миф понимается как сказка, в которой рассказывается о сотворении мира, о подвигах героев, о богах. Это подтверждается и этимологически, поскольку миф (греч.) – предание, повествование, басня.

Мифы –– создания коллективной общенародной фантазии, обобщённо отражающие действительность в виде чувственно-конкретных персонификаций и одушевлённых существ, которые мыслятся первобытным сознанием реальными (С.С.Аверинцев).

В первобытной культуре мифы выполняли роль науки, это целостная система, в терминах которой воспринимается весь мир. Позже мифология распадается на различные формы общественного сознания:

- литература;

- наука;

- религия;

- политическая идеология и др.

Но все эти формы сохраняют некоторые признаки мифа, которые, вступив в новую структуру, переосмысливаются.

Интерес к мифам возник в период Возрождения. Тогда Европе были известны только античные мифы. Постепенно начали узнаваться мифы арабские, американских индейцев, иранские, древнеиндийские, германские, славянские, немного позже – африканские, австралийские, мифы Океании.

Господствующей теорией была теория аллегорического толкования мифов, распространённая ещё в античности, прежде всего – у стоиков. (Аллегория – приём, при котором общее, абстрактное понятие заменяется конкретным образом, и связь между этим понятием и конкретным образом постоянна и всем известна, например, вместо общего понятия «глупость» употребляется конкретный образ «осёл»). При аллегорическом толковании мифов боги считались конкретными образами определённых общих понятий: например, Афина – мудрость, Гефест – огонь.

Одной из самых ранних и самых основательных работ о мифах была работа Дж. Вико (1725) «Основания новой науки». Вико считает, что через мифы можно понять всё в древнейшей литературе. Мифы отражают свойственный древности первобытный идеологический синкретизм. Вико сравнивает мифы с детской психологией, называет их «божественной поэзией», из которой потом развилась героическая поэзия гомеровского типа. Вико считает, что все особенности мифа связаны с особенностями первобытного мышления.

Особенности мифа:

• чувственная конкретность;

• эмоциональность и богатство воображения;

• отсутствие рассудочности;

• антропоморфизм, т.е. перенесение на предметы человеческих свойств;

• неумение абстрагировать атрибуты и форму от субъекта;

• замена сущности прецедентом, эпизодом («генетизм»).

В 18 в. была распространена и противоположная точка зрения (Вольтер, Дидро, Монтескье): миф – обман, суеверие, продукт невежества.

Особая страница в изучении мифов – эпоха Романтизма (Гердер, Ф.Шлегель, бр. Гримм). Миф понимается романтиками прежде всего как эстетический феномен, т.е аллегорическое толкование мифа сменилось символическим. Ф.Шеллинг полагал, что миф не исчезает с уходом первобытности, а продолжается в искусстве. Искусство, таким образом, – мифотворчество, в котором творчество принимает форму индивидуальной мифологии.

Ко 2-ой пол. 19 в. в изучении мифов сформировались две школы:

1. мифологическая (натуралистическая): бр. Гримм, Ф.И.Буслаев, А.Н.Афанасьев и др.; считали, что миф – отражение народного национального сознания и, изучив мифы, можно выйти к пониманию национальной ментальности, истокам культуры; собирали все древнейшие источники: песни, предания, сказки, пословицы, загадки, суеверия, составляли словари «живого» языка (В.И.Даль) и т.п.

2. антропологическая (эволюционистская): Г.Спенсер, Э.Тайлор; Сложилась в Англии на основе сравнительной этнографии.

Антропологическая школа очень влиятельна, у неё много последователей.

Э.Тайлор считает, что основная характеристика мифа – анимизм, т.е. такое свойство сознания, при котором всё одушевляется. Миф – «первобытная наука». Дикарь логическим, рационалистическим путём строит мифы. Это его размышления о непонятном мире. С развитием культуры миф, по Э.Тайлору, изживает себя(эволюционирует), становится пережитком.

Теорию Э.Тайлора развивает ещё один представитель английской антропологии Дж.Фрейзер. Вместо анимизма Дж.Фрейзер называет основным признаком мифологического сознания магию и понимает её как древнейшую универсальную форму мировоззрения. Миф – слепок древнейшего ритуала, его отражение. Ритуал главенствует над мифом. Миф – только часть ритуала.

Взгляды Дж.Фрейзера послужили началом ритуалистической концепции, которую в некоторой степени разделял и русский филолог, представитель компаративистики (сравнительно-исторического литературоведения) Александр Николаевич Веселовский.

В начале 20 в. сложилась функциональная школа. Её основатель – английский учёный Бронислав Малиновский («Миф в первобытной психологии», 1926). Отрицал полностью мнение Дж.Тайлора о мифе как о пережитке. Миф – это устное «священное писание» для первобытного человека. В архаических культурах миф выполняет практическую функцию, он кодирует мысли, моральные установки и этим поддерживает космический и общественный прядок.

Существенный вклад в мифологию внёс французский исследователь Леви-Брюль. Он рассматривает миф внутри социальной психологии и соотносит миф с религиозным сознанием. Это привело его к постановке проблемы специфики мифологического мышления. Леви-Брюль называет мифологическое мышление дологическим. Мифологические представления – это предмет веры, а не рассуждений. Мифологическое сознание имеет императивный характер (императив – от лат. – «повелительный»): дикарь воспринимает мир единым, не дифференцирует его на «естественное» и «сверхестественное». Леви-Брюль считает, что в коллективных представлениях действует закон сопричастия («партиципации»), т.е. тотемическая группа сопричастна стране света, цветам, животным, ветрам и т.д.

Самый выдающийся представитель символической школы в мифологии – немецкий философ Эрнст Кассирер («Философия символических форм», 1923-1929). Он рассматривает мифологию наряду с языком, искусством – как автономную символическую форму культуры. Миф – замкнутая символическая система. При символизации конкретно-чувственные предметы, не теряя своей конкретности, становятся знаками других предметов, заменяют их. Поэтому мифическое сознание – это код, но кодирует, шифрует мир. К нему нужен ключ. Кассирер установил некоторые фундаментальные структуры мифологического мышления: неразделённость реального/идеального, вещи/образа, тела/свойства, начала/принципа. В связи с такими свойствами мифа сходство и смежность осознаются как причинно-следственный процесс (по выражению Е.Мелетинского, это «материальная метафора»). Кассирер пишет, что отношения между предметами не синтезируются, а отождествляются. Вместо «законов» выступают унифицированные образы, часть функционально тождественна целому. Отсюда следует, что весь космос построен по единой модели и артикулирован посредством оппозиции сакральное/профанное. Миф – тотален, в его терминах воспринимается весь мир.

Мифы стали предметом интереса и изучения в психоаналитической школе (З.Фрейд, К.Г.Юнг), которая акцентировала в мифологическом сознании роль аффектов. Юнг полагал, что у содержания коллективного бессознательного есть особое свойство – его мифологический характер. Юнг ввёл понятие архетипа. Это некое архаическое образование, праобраз, модель, отпечаток, в смысле и форме которого содержатся мифологические мотивы.

Наиболее распространена структуралистская теория (К.Леви-Стросс). Леви-Стросс – основатель структурной антропологии («Структурная антропология», 1958). Он возражал против мысли Леви-Брюля о дологичности мифологического мышления и утверждал, что «человек всегда мыслил хорошо». Леви-Стросс считает, что мифологическое мышление способно к логическому анализу, классификациям и обобщениям и структурации (структура – модель, отвечающая трём условиям: 1)целостности – целое независимо от составляющих его элементов; 2)трансформации – упорядоченный переход одних элементов структуры в другие; 3)саморегулирования – внутреннее функционирование правил внутри системы).

Первобытное мышление – это совокупность бессознательных логических операций, но мифологическая логика достигает своих целей окольными путями (принцип бриколажа – «игра отскоком», «рикошетом»). Основной инструмент мифологического мышления – медиация (посредничество): фундаментальная противоположность подменяется менее резкой. Принцип нагнетания новых смыслов и систем называется «порождающей семантикой».

Близка к структуралистской теории трактовка мифа в работах Р.Барта («Мифологии», 1957). По Р.Барту, миф – слово, знак, коммуникативная система, сообщение, это форма, способ обозначения.

Р.Барт опирается на теорию знака Ф. де Соссюра, который различает в знаке акустический образ (означающее) и понятие (означаемое.). Барт рассматривает миф внутри системы языка. Барт предлагает схему, показывающую соотношение языка и мифа.

1.означающее	2.означаемое
3.знак I. означающее		II. означаемое
III. знак

«Встреча» 1 означающего с 2 означаемым даёт 3 – знак в системе языка.

«Встреча» I означающего с II означаемым превращает III знак в миф.

Таким образом, миф – это двойная кодировка, вторичная семиологическая система, это метаязык.

В отечественной науке крупнейший исследователь мифологии – А.Ф.Лосев («Диалектика мифа», 1930). Миф – это непосредственное вещественное совпадение общей идеи и чувственного образа. Нераздельность идеального и вещественного порождает стихию чуда. Миф – не вымысел, но последняя полнота реальности, «непосредственно ощущаемая действительность», «само бытие в его самораскрытии». Миф всегда личностен, это «в словах данная чудесная личностная история».

Предвосхищением работ К.Леви-Стросс в русской филологии были работы О.М.Фрейденберг (двоюродная сестра Б.Л.Пастернака). Она исследовала миф в связи с его семантикой и поэтикой.

В этом же ключе написаны и работы Я.Э.Голосовкера («Логика мифа», 1967). Миф – не выдумка, а познание объективного мира. Голосовкера интересует гносеологическая модель мифа, но строит он её на анализе структуры мифа, выявляя прежде всего семантику структуры.

В работах А.М.Пятигорского, В.В.Иванова, В.Н.Топорова миф рассматривается как модель мира, основанная на системе бинарных оппозиций. Исследователи соединяют в своих работах принципы структурализма и лингвистического анализа.

Таким образом, термин миф многозначен. Сейчас часто используется термин мифологема (мифема) для обозначения сознательных заимствований из мифа мотивов и тем, которые воспроизводятся в более поздних фольклорных и литературных произведениях. Этот термин тоже неоднозначен. Мифологемы понимаются и как мифологический пережиток литературной практики, и как её структурообразующий принцип. Обычно в мифологемах усматривают особо важные общечеловеческие смыслы. Можно констатировать повышенный интерес к мифологии и даже некоторый культ мифологии в современной художественной практике и гуманитарных науках.

Мифы и обряды

Обряд – инсценировка мифа.

Миф – объяснение, истолкование обряда.

Проблемой является – что из них первично.

Мифологическая (бр. Гримм, А.Н.Афанасьев) и эволюционистская (Э.Тайлор) школы считали первичным миф.

Примерно с 1880-х гг. преобладает ритуалистическая теория мифа, которая настаивает на первичности обряда. В отечественной науке особенно последовательно на этом настаивал Ю.Н.Францев. Он считал, что словесная часть обряда постепенно разрастается и может стать самостоятельным повествованием – мифом.

Подробное изложение ритуалистической концепции и критику её односторонности дал Е.М.Мелетинский, но наиболее резко возражал против ритуалистической теории К.Леви-Стросс. Тем не менее, до сих пор ритуалистическая теория остаётся преобладающей.

Общепризнанным фактом является теснейшая связь мифа и обряда. Особенно наглядно эта связь проявляется в тотемических мифах австралийских аборигенов.

В обрядах разыгрывается в лицах эпизоды священных преданий о предках, и каждому действию и движению исполнителей соответствует эпизод в мифологическом повествовании. Миф, таким образом, как бы поясняет обряд и даёт ему сакральное обоснование.

Множество фактов собрано Дж.Фрейзером («Золотая ветвь»). Он собрал и реконструировал аграрную мифологию и показал теснейшую связь мифов и обрядов на примере египетского культа Осириса.

Античная мифология, напротив, даёт мало примеров связи обряда и мифа. Очевидная связь прослеживается в мифах о Деметре и Персефоне, Дионисе, Орфее.

Видна связь между мифами и обрядами в книгах Ветхого завета: жертвоприношение Авраама предположительно может толковаться как обоснование обряда посвящать богу первых сыновей.

В Новом завете история крещения Христа, возможно, является мифологическим обоснованием водяного обрядового очищения.

Уже в древности мифология, связанная с религиозными обрядами, разделилась на 2 типа:

• эзотерическую (священные мифологические сказания, предназначенные только «посвящённых»);

• экзотерическую (мифы, предназначенные для всех, с целью, как правило, отпугнуть их от совершаемых тайных священных церемоний).

В дальнейшем это разделение становилось ещё более резким. Эзотерические мифы, вероятно, «отвердевали» и превращались в «абракадабру» - магические формулы с утраченной семантикой, кроме магической силы. Экзотерические, как можно предположить, и послужили основой для собственно мифов (повествований о предках, богах, героях).

Мифы и обряд инициации.

Инициация (лат. – «начинать, посвящать, вводить в культовые действия», «совершение таинств, мистерий») – переход человека из одного статуса в другой, включение в замкнутый круг лиц (в число членов племени, в круг жрецов, шаманов); обряд, который оформляет этот переход. Это переходный или посвятительный обряд. Именно он обязательно включает в себя миф как составную часть.

Обычно этот обряд состоит из трёх частей:

1. выделение субъекта из общества;

2. переходный (пограничный) период (от нескольких дней до нескольких лет);

3. возвращение (реинкорпорация) в новом качестве.

Инициация понимается как смерть (выход за пределы территории, которую освоила община) и новое рождение. Отсюда – оставшиеся в сказках мотивы испытаний:

• проглатывание и освобождение героя из чрева чудовища;

• пленение мальчика демонической старухой и др.

Характерным мотивом является и повышенный эротизм героя, доказывающий его силу и зрелость. Иногда это даётся с негативным оттенком, как деструкция (разрушение), в соединении с мотивом инцеста (кровосмешения). Гонителем героя часто выступает отец. В.Я.Пропп видел отголоски инцестуальных мотивов в сюжете об Эдипе.

Инициационные мотивы тесно связаны с мотивами инкарнации, но в инициационных – герой уходит в тот мир и возвращается, а в инкарнационных – герой приходит из того мира и возвращается обратно.

Считается, что инициационные мотивы есть везде, они – возможная основа любого повествовательного текста, особенно о человеческом пути.

Современный исследователь М.Элиаде считает, что инициация воспроизводит ситуацию возникновения хаоса и нового творения из него космоса (например, сознательное нарушение запретов в начале ритуала). Кроме того, обряды инициации проясняют такую юридическую практику древности, как юниорат (переход наследства к младшему сыну). В мифах об этом свидетельствует предпочтительное внимание к младшим героям: у младшего есть «шанс» перейти в старшие – он может быть героем.