Kubrik+Q4

Kubrik Q4_Seva 4/5/15 3:19 PM Page 31 (Black plate)

* * *

Битва — это прекрасно! — возопят пастухи. Битва просто была… — шёпотом царь на троне. Потом он отходит в сторону и возле реки падает (стрела навылет), в хитоне — маленькая дырочка, похожая на жука, которого утром он подобрал как чудо.

До семивратных Фив добираются не войска, а один ассасин и два бессмертных верблюда.

Я всё спрашиваю: кинематограф — это к кому? К пастухам, к царю или к двум дромадерам мы приходим в гости, когда во тьму отступает актёр, ограбивший нас не в меру на те чувства, которые не сыграть,

а всего лишь прожить — и то не хватит сюжета…

Ах, какая в том жуке благодать.

Даже отсюда видно, что он древесного цвета.

31

Kubrik Q4_Seva 4/5/15 3:19 PM Page 32 (Black plate)

* * *

…и стоит перед глазами поляна, на которой всё сплошные лисички,

все размером с «уси-пуси», бродяга. Мой армейский дружище их тоже собирал на этой узкой прибрежной. Правда, выпил столько водки, паршивец, что мешок с небесной той стеклотарой еле-еле я донёс до «газели»… Ничего, придёт июнь, мы с ним чокнем

ипостроим новый пирс для рыбалки в тот же день, что и лисички вернутся,

иклевать начнут лещи толще брёвен, на которых мы всё это устроим… А пока, пардон, зима. И из банки вынимаю прошлогоднюю сказку, наливаю прошлогоднюю песню

иодин без друга пью, не хмелея.

32

Kubrik Q4_Seva 4/5/15 3:19 PM Page 33 (Black plate)

* * *

С писком, визгом пляшут крысы в худо запертом рояле…

А. Фет

Сон большой, в чешуйках пуха на щетине с сединой… Завтра осени на ухо ты нашепчешь, что с тобой.

Завтра будет вероятно пролезать дождём в окно, тушью веток аккуратно обеспечивать темно.

У соседей всё роняют по ночам какой-то хлам.

Может, навь одну встречают, может, с новью пополам.

Сон большой. Сторожкой слуха лес стоит на берегу.

Между стёкол сохнет муха, рядом звёзды ни гу-гу.

Переедешь в новый город, там поменьше алкашей.

Ты смотри, на стёртый ворот туго пуговиц не шей.

А не то, как в старой сказке, дураком пойдёшь в цари на пиру в звериной маске шелушиться изнутри.

33

Kubrik Q4_Seva 4/5/15 3:19 PM Page 34 (Black plate)

* * *

…в том стихотворенье только пара строк: замедляя душу, падает снежок.

Я так не умею. Падаю быстрей, чем к шагам прохожим мёрзлый воробей.

…ждать того, кто умер. А живых не ждать. И строку и душу так переписать:

если боль чужая, значит, мир чужой падает, не тая, прямо надо мной.

…на моё рожденье нищие друзья мне уже дарили птицу воробья он летал не падал он сидел не пел на мои топтанья искоса глядел

как я там с глаголом от сплошных небес в знаках препинанья или тоже без

34

Kubrik Q4_Seva 4/5/15 3:19 PM Page 35 (Black plate)

* * *

Наша свобода, как школьные стулья, сделана в лагерях, но неизвестно, когда мы уснули,

сладко сопя впотьмах…

По возвращенье из тьмы повивальной, сгорбившись над собой, Гоголь чугунный сидит при бульваре вместе с широкой страной и постоянно в своём завещанье просит не хоронить…

Только умеющий прятать дыханье знает, когда ему жить.

35

Kubrik Q4_Seva 4/5/15 3:19 PM Page 36 (Black plate)

* * *

Художник, собирающийся в даль

смольбертом, термосом, лохматым спаниелем,

сприщуром на лесные канители, грунтующим природную печаль, и я, готовый сделать паспарту его вчера задуманной картине, —

мы встретились случайно на плотине и вот стоим и курим в пустоту.

Над просекой блуждающий рассвет переживает лёгкое сфумато, чьи тени, как осенние опята, незримо пожирают силуэт

прибрежных зарослей. На нас течёт река. Её изгибы, отмели, обрывы с утра нежны, к обеду суетливы,

а в полночь идеальны для греха.

Чуть дальше — на монашьи клобуки похожи очертанья перелеска, и мокрая тропинка, точно леска,

вот-вот порвётся серебром реки. А если сшить с шептанием тропы

полдневный зной внутри жужжащей твари, то крылья сложатся, как выпад киновари сквозь медленное зрение травы.

Болото за деревней Мотыли.

Я каждый раз боюсь спугнуть шагами лягушку, перепрыгнувшую камень, столетьями ползущий из земли,

36

Kubrik Q4_Seva 4/5/15 3:19 PM Page 37 (Black plate)

избу, в которой словно не живут, забор, готовый рухнуть с косогора,

иль жест окна, столь близкий к жесту вора, крадущего свой собственный уют.

Художник, пристрастивший к мелочам свой тайный дар двойного воплощенья, чредой своих обрамленных видений он любит «здесь» и плохо видит «там». И то, что остаётся вне холста, так долго молится, так трудно умирает,

что вряд ли что-нибудь ещё спасает решившего, что значит красота.

Улиткин домик хрустнул под ногой. Я помню, как я шёл в речном тумане, перебирая милый хлам в кармане, не понимая, что иду домой… Всю ночь мне снилось облако-не-я —

неявный свет, искрящийся, как иней, свет, каплями блестящий в паутине, и умный свет ночного бытия.

Пусть музыка случайного жилья звучала мне то строже, то темнее, но тот художник выглядит точнее, когда я думаю, что это тоже я, но только не прилипший к голосам,

а так, гуляющий себе в пансионате и улыбающийся будущей расплате

за то, что выдумал себя и здесь, и там.

37

Kubrik Q4_Seva 4/5/15 3:19 PM Page 38 (Black plate)

* * *

Снова к небу пробирается вода, не имея даже тени роковой…

Я живу, как будто жил с тобой всегда, забывая даже тех, с кем был живой.

В вечном городе роскошествуют псы, на слепую волю свой мотают срок… На восток от сердца брошенные сны, как вода, уходят в медленный песок.

Сколько хочешь можно жизни рассказать, не послушает и выберет своё.

Не удастся, видно, больше разменять нам с тобою это гордое жильё.

Я живу, как будто жил с тобой всегда, забывая, что не властен над бедой. Там, где к небу пробирается вода, даже твердь небес становится водой.

Вечный город то впадает в забытьё, то проходит сквозь глухие купола… И поёт во мне молчание твоё так же трепетно, как ты со мной жила.

38

Kubrik Q4_Seva 4/5/15 3:19 PM Page 39 (Black plate)

* * *

Монастырский ветер… Прозрачный ключ… Из гостиницы выберешься на рассвете… И кресты — на фоне весенних туч, и бездомней всего старики да дети.

Если долго всматриваться в туман, можно выбрать взглядом в овражьей длани, как стоит игрушечный Тамерлан за Ельцом на донышке епифани.

А забудешь, как Дон долдонит: «Живи», вот тебе Потудань и дожди по кругу.

И всё машут гнёздами пустыри, потому что весна — и врагу и другу.

Я люблю руины за то, что они ближе к воздуху трудного воскресенья. Их сквозные тени лучше поют одни и не любят случайного приближенья.

Как весне всерьёз предстоит уйти, так руинам всерьёз предстоит остаться…

Вдиком поле можно не знать пути.

Вдикой воле можно не сомневаться.

39

Kubrik Q4_Seva 4/5/15 3:19 PM Page 40 (Black plate)

* * *

Н. К.

Ещё я вижу все её движенья, ещё меня не различает с ней

земное время — плоть да плоть — круженье приговорённых к точности теней.

Круги расходятся. Надежда неподвижна. Виолончель и альт ведут домой.

Ябыл любим. Теперь я только ближе…

Яблизок так, что звуки не со мной.

Пока за ритмом меркнущего света следит смычок в исчезнувших руках, я чувствую, что выбрался из бреда и только жизнь оставил при словах.

Для музыки, для камерного срока, для оркестровой ямы тех, кто жив, моё «люблю» тобою одиноко… Да больно скрипка слухом дорожит.

40