Токарев С.А. История зарубежной этнографии (без нескольких глав) / ГЛАВА 5 ДИФФУЗИОНИСТСКОЕ НАПРАВЛЕНИЕ

Любопытно, что, изменив в ходе работы над книгой свою принципиальную точку зрения, Риверс, однако, оставил весь 1-й том и половину 2-го в том виде, как они были написаны еще до этого изменения его взглядов. Начиная же с главы 25, всю вторую половину 2-го тома он написал уже в диффузионистском стиле и так и издал свой труд.

Новая диффузионистская точка зрения Риверса заключалась в следующем. В Океании прослеживается, полагал он, несколько сменявших друг друга волн заселения, видимо, направлявшихся из Индонезии; следы их сказываются на составных частях культуры населения. Две наиболее поздние волны переселения Риверс условно назвал по характерному для каждой из них виду наркотика: «народ кавы» и «народ бетеля»; первый из них распространен в Южной и Восточной Меланезии и в Полинезии, второй — в Северо-Западной Меланезии. Каждой из этих групп иммигрантов Риверс приписывает определенные элементы культуры, принесенные ими в Океанию. Например, «народ кавы» принес с собой тотемизм, культ мертвых, культ солнца и луны, индивидуальный брак (до того был «половой коммунизм»), лук и стрелы, определенную форму дома, разведение свиней, собак, кур и пр. То население, которое жило в Океании до прихода «народа кавы» и «народа бетеля», характеризовалось дуально-экзогамной организацией, и потому Риверс назвал этих прежних жителей «дуальным народом». Однако они тоже не были однородны: сама дуальная организация возникла вследствие того, что какие-то более ранние пришельцы перемешались с аборигенами островов. Этих более ранних пришельцев Риверс считал носителями характерного культурного признака — обычая хоронить покойников в сидячем положении («sitting interment people»).

В отличие от Гребнера, который рассматривал каж-дый отдельный элемент культуры как принесенный в совершенно готовом виде той или иной культурой, Риверс полагал, что некоторые явления общественного строя и культуры возникали из самого соприкосновения отдельных культур. Так, например, тайные союзы возникли в Меланезии вследствие того, что пришельцы («народ кавы»), бывшие в меньшинстве, вынуждены были исполнять свои религиозные обряды втайне от туземцев.

Несмотря на стремление избежать односторонности чисто схематического диффузионизма, конструкция Риверса поражает своей надуманностью, искусственностью. Конечно, он был прав в том, что состав населения Океании сложен, что в образовании его приняли участие разновременно появлявшиеся там группы переселенцев. С этим согласны все без исключения исследователи. Но метод, примененный Риверсом, ни в малейшей степени не помогает прояснить вопрос о том, что это были за группы, откуда, когда, с каким культурным багажом они пришли, как развивалась культура их впоследствии. Следуя примеру других диффузио-нистов, Риверс совершенно произвольно распределял составные части культуры народов Океании между своими надуманными «народом кавы», «народом бетеля», «дуальным народом» и т. д. Нарисованная им картина истории заселения Океании совершенно фантастична.

В более поздних своих работах Риверс все более склонялся к эклектицизму, стремясь сочетать разные точки зрения — эволюционную, диффузионистскую, психологическую. Если ранние, эволюционистские работы Риверса нашли себе заслуженно положительную оценку среди этнографов, то диффузионистские его взгляды почти никем не 'были приняты всерьез.

«Панегиптизм»: Эллиот-Смит и Перри Было, однако, одно исключение: диффузионистские взгляды Риверса повлияли на возникновение одного характерного, хотя и весьма неширокого течения в английской историко-этнографической литературе — течения, получившего название «гипердиффузио-низм», или «панегиптизм». Это течение представлено всего двумя учеными: Эллиотом-Смитом и Перри. Близкие друг Другу по взглядам и направлению работы, они оставили далеко позади себя всех прежних диффузио-листов, ибо признавали только один мировой центр цивилизации, откуда будто бы она распространилась по всему земному шару, — Египет.

Графтон Эллиот-Смит (1871—1937), родом из Австралии, был талантливым и широко образованным ученым 28. Анатом по основной специальности, он читал курс анатомии в Каирской медицинской школе (Египет), а с 1909 г., после переезда в Англию — лекции в Манчестерском, потом в Лондонском университетах. Смит чрезвычайно заинтересовался культурой Древнего Египта, особенно погребальным культом и искусством изготовления мумий. В 1911 г. появилась его книга «Древние египтяне», а в 1912 г. — прекрасный альбом «Царские мумии». Привлекая широкий сравнительный материал, он обратил внимание на сходства в технике мумификации у древних египтян и у других народов и при этом заметил, что и некоторые другие стороны культуры Древнего Египта тоже находят себе аналогии в Других частях света. Это привело Эллиота-Смита к выводу о том, что все эти взаимно связанные между собой явления культуры зародились некогда в Египте и частью в соседних с ним странах и около IX—V11I вв. до н. э. начали оттуда распространяться по всем странам, особенно в восточном направлении: через Аравию, Персидский залив, Индию и Цейлон в Индонезию, а оттуда далее яа восток — в Океанию и че(рез нее, а также через северную часть Тихого океана в Америку. По собственному признанию Смита, его особенно натолкнули на этот вывод «поистине делающие эпоху исследования Риверса»29.

Какие же явления культуры распространились из Египта по всему свету? Эллиот-Смит перечисляет их: обычай сооружать мегалитические памятники, мумификация трупов, культ солнца и змеи, изготовление идолов, почитание божественных царей — сыновей солнца, а далее — ткачество, обычай деформации черепа, обычаи обрезания, протыкания и растягивания ушей, обычай кувады, символические изображения. По мнению Смита, некоторые из этих явлений культуры были тесно связаны между собой по самому своему происхождению и составили ядро всего комплекса (мумификация, мегалиты, изготовление идолов), другие же присоединились к ним «случайно». Однако именно эта «случайность» сочетания столь разнородных культурных явлений, например кувады и протыкания ушей, побуждает его считать, что совпадение распространения этих явлений непременно свидетельствует о происхождении их из одного места. Так же рассуждал, кстати, ведь и Гребнер. Эту всемирную высокую цивилизацию, распространившуюся, по мнению Эллиота-Смита, из Египта по всем частям света, он назвал вслед за историком Броквеллом «гелиолитической» "(т. е. культурой «солнечных камней») — по ее отличительным признакам: культу солнца и сооружению мегалитов.

Свои взгляды Эллиот-Смит впервые изложил в книге «Миграции ранней культуры» (1915), а наиболее полно — в книге «Человеческая история» 30.

Сходных взглядов придерживался Уильям Джеме Перри (год рождения неизвестен, умер в 1949), серьезный исследователь Индонезии, историк религии (читал курсы в Манчестерском, позже в Оксфордском университетах). В своих главных работах—«Мегалитическая культура в Индонезии» (1918), «Дети солнца» (1923) — он, однако, придал «панегиптистской» концепции более законченный и тем самым еще более фантастический вид.

По мнению Перри, в истории культуры человечества резко различаются два слоя: первоначальная, примитивная культура «собирателей пищи», некогда распространенная повсеместно, а ныне сохранившаяся у немногих наиболее отсталых народов, и высокая культура, основанная на земледелии, сложной технике камнестроительства, обработке металлов и пр. Последняя зародилась в Древнем Египте около времени VI династии. Перри называет ее «архаической» и перечисляет ее элементы: ирригационное земледелие; каменные пирамиды, дольмены, круги и гробницы в скалах; каменные изображения; гончарство; металлургия и добывание жемчуга; шлифованные каменные орудия; два деления в правящем классе: «дети солнца» и военные вожди, связанные с подземным миром; культ солнца; мумификация трупов; культ великой богини-матери; человеческие жертвоприношения, связанные с земледелием и с культом матери-богини; материнское право; тотемические кланы; дуальная организация; экзогамия 31.

Нетрудно видеть, что перечень этот по способу соединения совершенно разных вещей очень напоминает гребнеровские «культурные круги». Он составлен столь же произвольно.

И вот эта-то «архаическая культура» распространилась, по мнению Перри, по всем странам мира. Носителями ее были люди, искавшие всюду благородные металлы и другие ценности и в погоне за ними открывавшие новые страны. Везде, где они находили нужные им ценности (золото, жемчуг, бирюзу и пр.), они оседали, смешиваясь с местным населением. Из этого смешения «детей солнца» с дикими аборигенами — собирателями пищи рождались культуры, постепенно все более и более бедневшие по мере отдаления от исходного центра. Вот чем объясняется, как полагает Перри, разнообразие ныне существующих на земле культур. Подобно другим диффузио-нистам, даже в еще более крайней форме, Перри держался того взгляда,, что культурный рост любого народа возможен не путем самостоятельного развития, а исключительно через заимствование принесенной кем-то со стороны высокой культуры.

Таким образом, в трудах представителей «панегиптистской» теории диффузионизм дошел до своей крайней точки, до абсурда. Нелепость этой теории стала настолько очевидна, что последователей у Эллиота-Смнта и Перри не нашлось.

Однако эти трудолюбивые и талантливые ученые, хотя и увлеченные фантастической теорией, сделали и полезное дело: своими трудами они вновь привлекли внимание к некоторым замечательным сходствам и параллелям в высоких культурах Нового и Старого Света — явлениям, которые не так легко объяснить. Их замечали и раньше, но после исследований Эллиота-Смита данная проблема потребовала изучения с большей настоятельностью.

Датская школа: Биркет-Смит К диффузионистскому направлению инoгдa причисляют также группу датских этнографов, археологов, антропологов — исследователей арктической культуры: это Гудмунд Хатт, Кнут Расмуссен, Кай Биркет-Смит, Теркель Матиассен, Фредерика де Лагуна и др. Самый выдающийся и плодовитый из них — К. Биркет-Смит, широко эрудированный этнограф (род. 1893), активный участник ряда арктических «экспедиций Туле». Особенно богата результатами была «5-я экспедиция Туле» 1921—1924 гг. под общим начальством Расмуссена, обследовавшая все группы эскимосов до крайнего Запада, до Аляски 32.

Биркет-Смит и его коллеги пытались, пользуясь, очевидно, методом Фробениуса, реконструировать ход развития культуры эскимосов (и соседних с ними народов) и пришли к выводу о наличии в этой культуре нескольких последовательных «слоев». Биркет-Смит выделял, в частности, четыре таких «слоя»: протоэскимосский (остатки его сохранились у тундровых «эскимосов-карибу»), палеоэскимосский, неоэскимосский и эсхато-эскимосский. Он пытался даже вычислить в процентах количественное соотношение элементов этих слоев в культуре отдельных эскимосских групп. Например, у эскимосов-чугачей (Аляска) 42% элементов их культуры принадлежит к «палеоэскимосской» культуре и только 12% к — «неоэскимосской»33.

Биркет-Смит признавал важность явлений диффузии культуры в связи с общим ходом ее развития. Но он в равной мере признавал и важность эволюции культуры. Следуя за Ратцелем (и в полную противоположность Гребнеру), он считал, и вполне справедливо, что разные элементы культуры распространяются по-разному и что вследствие этого могут получаться все новые их сочетания.

Таким образом, идея культурной диффузии получила в т;рудах Биркет-Смита и его единомышленников весьма скромное выражение. Причислять датскую школу этнографов к диффузионистскому направлению можно лишь весьма условно. Надо сказать, что сам Биркет-Смит скептически смотрел на «культурные круги» Гребнера—Шмидта, якобы растекшиеся по всей земле, хотя он и признавал некоторые научные заслуги за этой немецко-австрийской школой. Биркет-Смит, кстати, отмежевывался и от «социологического» метода Дюркгейма, и от функционализма Малиновского и Радклифф-Брауна, которых он критиковал за антиисторизм, а особенно резко — от Фрейда и его школы.

Общая оценка дифффузионизма Общая оценка того вклада, который сделан диффузионизмом в развитие этнографической мысли, требует большой осторожности 34. Мы видели выше существенные пороки диффузионистских построений. Главный из них — принципиальный отрыв явлений культуры от их создателя — человека и народа, игнорирование общественного человека как творческой силы, а отсюда — либо чисто механическое понимание культуры как набора мертвых вещей, способных лишь передвигаться в пространстве (Гребнер), либо представление о культуре как некоем живом и самостоятельном организме, не зависимом от человека (Фробениус), либо идея об однократном возникновении всей культуры в одной точке и о последующем расселении ее по земле -(Эллиот-Смит, Перри). Как следствие этого основного порока — натянутость и полная бездоказательность конкретных построений диффузионистов.

Но отправная-то точка диффузионистской концепции была правильна. В противовес эволюционистам, рассматривавшим человека и его культуру абстрактно, вне времени и пространства, диффузионисты вполне законно поставили вопрос о конкретных культурных связях между народами. Этот вопрос был поставлен Ратцелем, но его продолжатели уклонились в неверную сторону от разумного решения.

Важно отметить, что Маркс и Энгельс еще в 1845 г. в «Немецкой идеологии» высказали мысль о том, что «Только от распространенности сношений зависит, теряются или нет для дальнейшего развития созданные в той или другой местности производительные силы, особенно изобретения. Пока сношения ограничиваются непосредственным соседством, каждое изобретение приходится делать в каждой отдельной местности заново; достаточно простых случайностей, вроде вторжений варварских народов или даже обыкновенных войн, чтобы довести какую-нибудь страну с развитыми производительными силами и потребностями до необходимости начинать все сначала. На первых ступенях исторического развития приходилось изобретать ежедневно заново, и в каждой местности — независимо от других...» 35. Таким образом, Маркс и Энгельс поставили принципиальный вопрос о роли «сношений» между народами, о их значении для развития производительных сил и культуры.

Сноски

1 См.: Ратцель Ф. Земля и жизнь. Сравнительное землеведение, тт. 1, 2. Пер. с нем. под ред. В. Агафонова. СПб., 1903—1906.

2 Ratzel F. Anthropogeographie, 2-r Teil, 2-te Auflage. Stuttgart 1912. S. 388, 389.

3 Ibid., S. 442.

4 Ibid., S. 413—414; см. также S. 419.

5 Ratzel F. Anthropogeographie, 2-r Teil, 2-te Auflaqe, 'S. 393.

6 Сам Фробениус впоследствии рассказал о развитии своих научных взглядов: Frobenius L. Eriebte Erdteile, В. 1. Frankfurt-am-Main, 1925, S. 45—70.

7 Frobenius L. Der Ursprung der afrikanischen Kulturen. Berlin, 1898, S. X.

8 Ibid., S. XI. XIII.

9 Ibid., S. 6.

10 Frobenius L. Der Ursprung der afrikanischen Kulturen, S. XIII.

11 Frobenius L. Das unbekannte Afrika. Aufhellung der Schicksale eines Erdteiles. Munchen, 1923, S. 41—44; см. также S. 69—78, 80.

12 См.: Frobenius L. Paideuma, Umrisse einer Kultur und Seelen-lehre (Frobenius, Eriebte Erdteile, B. IV). Frankfurt-am-Main, 1928, S. 205—220 и др.

13 См.: Frobenius L. Das Zeitalter des Sonnengottes. Berlin, 1904.

14 Риккерт Г. Науки о природе и науки о культуре. СПб., 1911,. с. 123.

15 См.: Бакрадзе К. С. Очерки по .истории новейшей .и современной буржуазной философии. Тбилиси, 1960, с. 300—401; Кон И. С. Философский идеализм и кризис буржуазной исторической мысля. М., 1959, с. 71—87.

16 См.: Grabner Fr. Kulturkreise und Kulturschichten in Ozeanien.— «Zeitschrift fur Ethnologic», B. 37. H. 1. 1905.

16 См.: Grabner FT. Die melanesische Bogenkultur und ihre Ver-wandten — «Anthropos», B. IV. 1909.

17 См.: Grabner Fr. Die Methode der Ethnologic. Heidelberg, 1911.

18 См.: Толстое С. П. Расизм и теория культурных кругов.- В кн.: «Наука о расах и расизм». М. — Л., 1938.

19 См.: Grabner Fr. Das Weltbild der Primitiven. Berlin, 1924. 2 О Гребнере см. также: Золотарев А. М. Фриц Гребнер. — «Советская этнография», 1936, № 1.

20 Schmidt W. Dei- Ursprung der Gottesidee, I; Historisch-Kriti-scher Teil. Munster, 1912, S. 104.

21 См.: Левин М. Г. Проблема пигмеев в антропологии и этнографии. — «Советская этнография», 1946, № 2.

22 Фактическая близость концепции В. Шмидта к эволюционистским представлениям уже отмечалась в этнографической литературе (см.: Lowie R. The history of ethnological theory, p. 190).

23 Schmidt W. Das Eigentum auf den altesten Stufen der Men-schheit, B. I, Munster, 1937, S. 18, 23, 283.

24 См.: Левин М. Г., Токарев С. А. Культурно-историческая школа на новом этапе.—-«Советская этнография», 1953, № 4; Токарев С. Л. Венская школа этнографии. — «Вестник истории мировой культуры», 1958, № 3.

25 См.: Mengin 0. Weltgeschichte der Steinzeit. Wien, 1931. Обстоя- j тельное изложение и критика концепции Менгина дана: Толстое С. П. - Расизм и теория культурных кругов.—В кн.: Наука о расах и paсизм. М.—Л, 1938, с. 150—156.

26 См. Rivers W. H. R. Kinship and social organization. Cambrige, 1914.

27 Rivers W. H. R. The history of Melanesian society, v. 1—2. Cambridge, 1914, v. 2, p. 6.

28 См.: Толстое С. П. Графтон Эллиот-Смит (некролог).—«Антропологический журнал», 1937, № 3.

29 Smith G. Elliot. The migrations of early centure, 2-d ed. Manchester, 1929, p. 31.

30 См.: Smith G. Elliot. Human history, 1930.

31 См.: Perry W. Children of the Sun. London, 1923, p. 406.

32 См.: Расмуссен К. Великий санный путь. М., 1958.

33 См.: Birket-Smith К. The Chugach Eskimo. Кobenhavn, 1953.

34 Обстоятельное изложение истории диффузионистских идей см. г Александренков Э. Г. Диффузионизм в зарубежной западной этнографии.—В кн.: Концепции зарубежной этнологии. М., 1976; Артановский. С. Н. Историческое единство человечества и взаимное влияние культур. Л., 1967.

35 Маркс К. и Энгельс Ф. Соч., т. 3, с. 54.