экзамен изл / Театр Брехта
.doc10. «Эпический театр» Б. Брехта.
Бертольт Брехт – ещё один немец. Он одновременно и писал и был режиссёром своих пьес. И назвал всю совокупность своих пьес и самое главное свою теорию назвал эпический театр. Самое главное – понять, чем отличается эпический театр от традиционного. Традиционный театр начинается ещё в Древней Греции, и лучше всего о нём сказал Аристотель, поэтому сам Брехт называет традиционный театр «Аристотелев театр». Если же говорить о представителях традиционного театра современниках Брехта, то это, конечно, Станиславский. Развитие европейского театра начинается в древности, в античные времена и с самого начала в античном театре очень важно чувство сопричастности, т.е. любое театральное действие создаётся для того, чтобы зритель полностью влился в действие и ощутил себя сопричастным этому действию. Для чего? Совершенно понятно для чего, если мы вспомним, что первым жанром театром была трагедия. Потому что она давала человеку чувство нравственного катарсического очищения. Т.е. человек переживал, испытывал максимально нервное напряжение, сочувствие, тому, что происходит, и потом наступало эмоциональное очищение души. Т.е. в театр шли, по сути, для того, для чего многие идут в храм. С тех времён театр всегда работал в этом направлении. С конца 19 в. появляется искусство режиссуры. И здесь вершиной теории традиционного театра является Станиславский, потому что театр Станиславского сделан так, чтобы максимально вовлечь нас в действие. Так, в театре есть некоторые законы - пока люди в зале чихают, шуршат бумажками, кашляют, то значит, спектакль так себе и не пошёл. Когда мы в какой-то момент замечаем, что уже давно не слышали в зале ничего, никакого движения нет, значит, спектакль втянул в себя – и это самое главное что есть в театре. Да, сегодня очень много средств – музыкальное сопровождение, которое даёт ритм, например (ну, вот музычка в конце спектакля, когда мы хлопаем; музыка кончилась - перестали хлопать и пошли), но ведь настоящий театр, который втягивает, не должен это делать - мы должны хлопать от души. Так вот Брехт в своём эпическом театре, в своей теории он говорит о том, что в театр люди приходят не сочувствовать. Поэтому традиция театра втягивать в действие не подходит новому театру. Зритель приходит не сочувствовать, он приходит, чтобы думать. У него есть очень хорошая фраза, которая позволяет понять, что он имеет ввиду: если мы видим на сцене голодного человека, то в традиционном театре зритель приходит, чтобы сочувствовать этому человеку, а если он умрёт – то ему сострадать и с этим состраданием очиститься и красиво уйти. А надо прийти в театр, чтобы подумать, как его накормить. Это время преобразований, весь мир бредит социалистической революцией. Основной принцип эпического театра – не вовлечь зрителя в действие, а отстранить от действия – вот главное в этом театре. Поэтому театр неоднозначный, хотя очень интересный сам по себе. Брехт берёт само слово «отстранение» у русских. Русские теоретики в Петербурге придумали слово «отчуждение»: на уровне нашего обыденного сознания – увидеть обычную вещь с необычной стороны. Т.е. было два слова «отчуждение» и «отстранение». И чтоб показать особенность этого термина, эти теоретики убирают из русского языка в середине букву «т» и называют это «очуждение» и «остранение», т.е. обычное сделать чужим, странным. Собственно, Брехт как раз об этом.
Для того чтобы создать эффект очуждения, Брехт использует разные приёмы. Во-первых, это условное оформление сцены: театр Брехта часто называют «бедным театром» - очень мало предметов на сцене, очень высокая степень условности. Если на сцене должна появиться армия, то в традиционном театре появляется, например, 200 статистов да ещё и коня можно вынести, а здесь выходит человек с табличкой «народ», или «армия», или «лес». Ведь это условность – 200 человек всё равно всю армию не передадут так же, как и 1. Но основной принцип театра Брехта – разбить иллюзию. Иллюзия - это когда мы приходим в театр и соглашаемся, что то, что происходит на сцене – это правда, мы в это верим, это иллюзия реальности. Разбить иллюзию можно прямым обращением актёра к зрителям. Вот, например, есть актёр Д’Артаньян, дартаньянит он себе на сцене, а потом говорит: «я вот вообще Вася Пупкин, играю тут Д’Артаньяна и хочу вам, зрители, вот что сказать по этому поводу…». Т.е. эффект иллюзии полностью разбивается. Но Брехт делает не так – прямыми обращениями – он использует приём вообще-то очень простой – вводит песни в драматически текст, «зонги» по-немецки. Но со времён Брехта термин «зонг» во всех европейских странах означает приём Брехта. Именно благодаря Брехту драматические актёры запели. Зонг отличается тем, что это песня не соответствующая содержанию буквального сюжета, оно соответствует идее. В этом смысле зонги, конечно, становятся важнейшим и самым запоминающимся средством эффекта очуждения. Брехт также допускает использование лозунгов. Мы можем поставить сегодня спектакль старый брехтовский, но лозунги на сцене, соответствующие идее спектакля, могут быть очень современными.
«Трёхгрошовая опера» - это пьеса поставлена в конце 20-х гг. и собственно с этой пьесы начинается настоящий брехтовский театр. Основой для этой пьесы является пьеса совершенно другого автора в другой стране другой эпохи. Это был английский драматург, который в 18 в. написал «Оперу нищих» – его фамилия Гей. В этой опере он рассказывал о том, что существует некий концерн этих нищих - они организуются в предприятие, т.е. совершенно такой же бизнес, как все остальные. И всё что есть в этой «Опере нищих» берёт Брехт в свою «Трёхгрошовую оперу». Действие происходит в каком-то отдалённом пространстве и времени. Пьеса начинается с того, что один человек приходит наниматься нищим в офис, его нанимают на работу, дают ему роль, место, где он будет милостыню собирать, назначают зарплату (короче, всё, как сейчас). И самое интересное, что дальше показаны законы этого дна. И конечно, главными людьми в социальном этом низшем пространстве становятся люди уголовного мира, т.е. те, кто совершает преступления. А главный смысл пьесы - что, оказывается, законы уголовного мира ничем не отличаются от законов высшего мира. Т.е. политики и элита экономическая живут по тем же законам. Поэтому цивилизация порочна в самой основе. Там, кстати, есть любопытный момент, когда безутешная совершенно молодая жена, потому что её муж арестован, помещён в тюрьму, узнаёт о том, что его можно выкупить! И вдруг, когда она слышит цену, безутешная жена говорит «Что-то дорого», хотя это не её деньги, а его. И пока она жмётся и крутится, ситуация уходит из-под контроля, но трагичнее для неё как раз – потерять деньги. Мужья приходят и уходят, а деньги остаются. Кстати, пьеса очень изобилует зонгами, интересные и своим текстом и особенно музыкой К. Вейля. Считалось, что пьеса не будет удачной. Но когда её поставили, на следующий день Брехт, что называется, проснулся знаменитым. Только в 30-е гг. (начало кинематографа) её экранизируют 11 раз! Эта пьеса интересна тем, что в каждую отдельную эпоху она идёт в театрах и каждый раз кажется, что это про нас сегодня.
«Мамаша Кураж и её дети» - середина 30-х гг., антивоенная пьеса. Идея очень проста – война всегда кому-то выгодна, она всегда кого-то кормит. В данном случае она кормит не большого человека, а маленького – маркитантку Мамашу Кураж, которая продаёт что-то солдатам. Если есть война – она процветает, если нет войны – нет. Но, в конце концов, война отбирает всех её детей, и Брехт очень рассчитывал, что политики мира как-то задумаются. Но, конечно же, такого влияния пьеса не оказала.