Вопрос 2: доклад трудно воспринимать, он очень не похож на привычную академическую манеру делания докладов.

Дело именно в манере. Сегодня транслируется пустая выродившаяся академическая форма, а метод моей работы действительно не академический. Нормы академической и научной дискуссии в современном понимании мне известны, но я не собираюсь им следовать. Пусть "академики" попробуют сделать то, что могу делать я, после этого обсудим, какая норма и где может быть реализована. Говоря резче, методо­логические и инженерные нормы снимают и включают в себя академические и научные, поэтому академизм сегодня уже анахронизм.

ВОПРОС 3: НЕТ НИЧЕГО ПОЗИТИВНОГО В ДОКЛАДЕ. ЧТО НУЖНО ДЕЛАТЬ? Минимальное размышление позволяет из всех моих тезисов вести позитивные конструктивные следствия и практические предложения. Я мог бы сделать это сам, но не вижу смысла.

Я умею мыть посуду, но это не значит, что я должен работать посудомойкой. Хотел бы быть премьер-министром, но нет вакансий. Конструктивные регулятивы по стандартизации и практическая концепция реформы могут исходить только из одной позиции, которую я собираюсь занимать. Поэтому — зачем мне делать чужую работу? Я могу оказывать ДСО образовательные услуги, могу консультировать и методологи­чески обеспечивать работу по стандартизации, проектированию, программированию и концептуализации. Более того, я хочу это делать, и не раз предлагал свои услуги. Но... вакансий нет. Не потому, что места заняты, а потому, что в МО, ДСО и ИРО не предусмотрены позиции и места для мышления. Там по штатному расписанию мыслить не положено.

— ВЫ ХОТИТЕ СКАЗАТЬ, ЧТО ТАМ НЕ ЗАДУМЫВАЮТСЯ О ТОМ, ЧТО ДЕЛАЮТ?

Мышление — особая сложно организованная работа. Для этой работы должно быть выделено место и время, за нее надо платить, и много. В ДСО за мышление не платят, поэтому там никто не мыслит. Там считается, что бродящие в голове образцы, слова и догадки и есть мышление. Там не различают мечты от прогноза, фантазии от реальности, догадок от решений.

— А ВАМ КТО ПЛАТИТ ЗА МЫШЛЕНИЕ?

Ха! Ко мне это не относится. Я живу мышлением и сам плачу, чтобы оно было и организую его вокруг себя. Я был частью, элементом мыслительной машины. Потом построил такую машину сам, стал ее частью и вывел машину в автоматический режим. Чтобы заработать на "топливо" сдаю в аренду "машинное время", обучаю пользователей, передаю know how, за особую плату состыковываю с периферией заказчика. Отличная машина, очень рекомендую.

Вопрос 4: вы обрываете свою критику на общих местах, на азах, не углубляясь в проработку тем. Это что? дилетантизм? интригующий способ саморекламы?

Добавьте сюда еще одно — охрана интеллектуальной собственности. И, может быть, принцип Авенариуса — экономия мышления. В чем-то Вы правы. Все, что вы назвали, отчасти справедливо: где-то я дилетант, где-то специалист. Мне пришлось участвовать в разработке только двух ОСТов для Министерства путей сообщения и одного для Министерства промышленности средств связи, и то не во всем объеме. Важно другое. Сегодня незнание азов действительно стало проблемой. Специалисты по информационным системам АСУ не знают основ кибернетики: экономисты не владеют элементарными понятиями — считая миллионы, не знают, что такое деньги; третьекласники с калькулятором не могут проверить полученный результат из-за незнания таблицы умножения.

Ну, и упомянутая охрана интеллектуальной собственности. Знание стоит дорого. Помните в анекдоте: Один доллар за удар молотком, 999 за знание куда ударить. Трагедия Латвии в том, что здесь по прежнему платят только за физическую "работу" и за "барахло". Свой доллар за удар молотком каждый может получить, вот и лупят куда попало, без знания и понятия.

Но знание без удара тоже не имеет цены. Я знаю куда ударить и могу это сделать, а мне за все предлагают 1 доллар, "консультантам" из Швеции, рассказывающим куда принято бить у них в Швецарии, платят 1000 долларов, так и не дождавшись удара. Так растрачивается бюджет образования. По доллару своим махателям молтками, по тысяче западным говорунам про это.