История экономических учений / Рецензии (3 в 1) / истэк

Я прочитала статью Ольсевич “Послевоенная зарубежная экономи-

ческая мысль: уроки плюрализма”. В ней говорится об экономики разных стран в послевоенный период. В подтверждение этому в статье написаны мнения зарубежных теоретиков о кризисе западной экономической науки. Приведены в пример высказывания экономистов разных стран.

Что касается различных направлений в экономики, то в открытой форме влияние марксизма показала представительная конференция в США 1967 г., посвященная 100-летию “Капитала”, где ведущими докладчиками были В.Леонтьев, П.Самуэльсон и другие известные теоретики. Если до войны основная реакция на труды К.Маркса состояла в их “тотальном” конфронтационном неприятии, “отбрасывании”, то в послевоенный период западная мысль стремится впитать и переработать практически все, приемлемое из марксистского наследия.

Также в этой статье приведены примеры развития и точки зрения на существующие проблемы в послевоенный период. В основном глобальные проблемы рассматривают не только отдельные личности, но и целые направления. Что касается кейнсианства, то оно решало проблему экономической безопасности, предотвращения угрозы частичного или полного распада хозяйственных связей. Но если говорить о вопросах социальной безопасности индивидов, то они очень далеки от кейнсианства. Даже макроэкономическое решение проблемы занятости и доходов не решает вопросов социальной безопасности так называемых “социально слабых слоев” (пенсионеров, учащихся, детей, инвалидов). Не решают они и социальных проблем, связанных со структурной безработицей, экологией, и вообще всего комплекса социального обеспечения и социальных нужд.

После проблемы экономической и социальной безопасности главным вопросом является экономическая эффективность. Эти проблемы связаны, но различны. В погоне за эффективностью можно развалить экономику – как это было в США в 1929-1933 гг. Но и восстановление прочных хозяйственных связей является лишь предпосылкой, но не гарантий эффективности. В современной сложной и изменчивой экономике эффективность обеспечивает, прежде всего, рыночная конкуренция.

В послевоенный период происходит пересмотр взглядов на собственность и ее связь с механизмом рынка. Собственность на средства производства рассматривается не как “естественная” основа управления предприятием, а как один из главных видов контроля и условий свободного перемещения капитала.

В тесной связи с проблемой собственности находится экономическая власть. Надо сказать, что проблемы собственности не рассматриваются ни в рамках неолиберализма, ни в рамках неокейнсианства как самостоятельные вопросы. Критерий безопасности в определенных условиях может потребовать национализации – это предусматривал и Кейнс, и его последователи. Теоретики неолиберализма решали трудную проблему соотношения эффективности, концентрации производства и концентрации собственности. Критерием здесь является свободная конкуренция. Свобода конкуренции на финансовых рынках – необходимая предпосылка конкурентного рынка товаров и услуг.

В разных вариантах была разработана концепция “революции управляющих”, в которой рассматривалась проблема собственности и власти. Эта концепция отразила качественное изменение положения управляющих корпораций по отношению к собственникам. Управляющие перестали быть наемным персоналом, т.е. исполнителями желаний собственников. С одной стороны они стали крупными акционерами. С другой стороны, резко возросла их самостоятельность по отношению к остальным собственникам. Это отразило как изменение в акционерном капитале, так и необходимость значительно шире формулировать цели корпорации проводить другую социальную политику, привлекать организации наемного персонала к участию в управлении.

Как мне, кажется, каждое направление и почти каждая теория в послевоенной экономической мысли Запада отразили какую - то существенную сторону конструирования нового хозяйственного механизма.

Процесс конструирования протекал неравномерно, с большими трудностями, через развитие и через борьбу противоречивых социально – экономических интересов, что отразилось и в столкновении различных теоретических подходов.

Противоречия наиболее остро обнаружились в конце 60-х и в 70-е годы, когда мир капитализма вступил в полосу серьезных потрясений. Война во Вьетнаме и нефтяной кризис были внешними толчками, которые обострили экономическую и социальную напряженность. Для ряда ведущих капиталистических стран стало характерно снижение эффективности производства, замедление научно-технического прогресса, увеличение безработицы в сочетании с инфляцией, нерешенность социальных проблем образования, здравоохранения и жилья при растущей милитаризации экономики.

В этой связи встает вопрос о целесообразности сложившегося хозяйственного механизма, прежде всего “неокейнсианских” форм и методов экономического и социального регулирования.

Радикальное крыло кейнсианства выступили с теоретическим обоснованием новой волны реформ – дальнейшего усиления государственного регулирования, включая применение планово - программных методов, кооперирования и частичной национализации.

Теоретики неоконсерватизма, опирающиеся на неоклассические традиции, также резко выступили за реформы, но в противоположной, антикейнсианской направленности. Они обосновали необходимость ”демонтажа” системы государственного регулирования, приватизации государственного и муниципального имущества.

Но вопреки всему на рубеже 70-80-х годов победил неоконсерватизм. Причем эта победа на практике оказалась настолько убедительной, что кейнсианство не только перестало быть господствующей теорией, но и вообще в течение 80-х годов перестало существовать.

Далее в статье рассказывается о том, почему победил консерватизм. На самом деле любая теория в чем-то верна, а в чем-то ошибочна. Успех или неуспех научной теории не столько в ней самой, сколько в ее соотношении с меняющейся действительностью. Современные формы неоклассической теории (монетаризм, теория предложения) одержали верх над неокейнсианством вовсе не потому, что в их основе лежат более надежные вещи и лучше разработана аргументация, а потому что хозяйственное развитие изменило свое направление. Этому послужили несколько причин. Хозяйственный механизм создал условия для длительного и устойчивого роста доходов широких слоев населения, подъема массовых потребностей на качественно новую ступень. Тем самым была резко ослаблена необходимость в постоянном государственном поддержании эффективного спроса на товары и инвестиции. Отпал, следовательно, главный аргумент кейнсианцев в пользу расширения бюджетного и кредитного регулирования.

Очевидно, что с углублением вмешательства государства в стихийные процессы наступает момент, когда понижается эффективность рыночного механизма, а затем начинается его разрушение. Если в свое время кейнсианцы показали, что недостаток регулирования ведет к саморазрушению рынка, то заслуга неоконсерваторов во всестороннем обосновании вывода – наступил момент чрезмерного регулирования. Высокие налоги убивают стимулы к труду и предпринимательскому риску, всеохватывающие социальные программы создают атмосферу иждивенцев и апатии. Стремление поддержать платежеспособный спрос порождает инфляцию, рост заработной платы и сокращение, а не увеличение спроса на рабочую силу.

Чрезмерная тяжесть и громоздкость систем регулирования - бесспорный факт, но он был теоретически вскрыт именно тогда, когда с особой силой проявились необходимость и возможность дать широкий простор новым рыночным силам. Именно поэтому поражение кейнсианства превратилось в его разгром.

Также в статье говорится не только о влиянии неоконсерваторов на весь Запад, но и об их влиянии на отдельные страны, такие как США и Япония. В США система экономического регулирования была ориентирована, прежде всего, на предотвращение циклических колебаний, а система социального регулирования – на обширные бюджетные программы. В то же время экономика США в значительно большей мере, чем других развитых капиталистических стран, зависит от внутреннего рынка, а, следовательно, от рыночных стимулов и внутренней мобильности ресурсов. Поэтому здесь раньше и острей выявились изъяны, чрезмерного регулирования и более острой была реакция на них.

Если неоконсервативная корректировка в США заключалась, прежде всего, в отказе от жесткого регулирования и в снижении налогов, то в Западной Европе – в приватизации значительной доли государственной и муниципальной собственности, а также в ослаблении внешнеэкономических ограничений.

Что касается Японии, то здесь система экономического регулирования носила характер жесткой структурной политики роста, рассчитанной на среднюю и длительную перспективу и на мировой рынок, и она, в общем, не претерпела значительных перемен.

Прочитав статью я узнала много нового и интересного о направлениях и теоретиках в разных странах. Также мне стало ясно, что понять природу и действие этих сложных регулируемых систем невозможно с позиции любого из направлений – неокейнсианского, неоконсервативного. Очень хорошо, что автор выбрал всего несколько направлений для описания послевоенной зарубежной экономической мысли, потому что очень сложно дать какое-либо представление об этом периоде перебегая от одного направления к другому.

И даже с учетом малого количества листов, содержащихся в статье, все было подробно написано и изложено.

5