2. Факторы, связанные с объективным состоянием социально-экономического статуса семьи. Сюда будут отнесены:
- низкий социально - экономический статус семьи, жизненная неустроенность, экономическая нестабильность (В.Johnson, H.Morse, Д.Гил), что приводит к виктимизации в семье, а в подростковом возрасте к дополнительной виктимизации в рамках подростковой субкультуры;
- неполная семья (T.W.Wind, L.Silvern), отсутствие необходимой социальной поддержки, приводящее к невротизации и социальной изоляции матери, проецирующей свои чувства на детей в виде жестокого обращения или глубокого чувства вины;
- чрезвычайно молодой возраст родителей, сопровождающийся финансовой неустроенностью, низким уровнем образования и неадекватными знаниями о ребенке, что приводит к игнорированию потребностей ребенка, его отчуждению, эмоциональной депривации, к виктимизации.
3. Факторы, связанные с нормами и стилем семейного воспитания. К этой категории мы отнесем следующее:
- особенности стиля семейного воспитания, формирующие виктимную личность (так, например, авторитарный стиль приводит подростка к ощущению своей ущербности, к протестному поведению, а гиперопека – как к неуверенности и беспомощности, так и некритичности подростка);
- расхождение норм и ценностей семьи, абстрактность понятия морали;
- конфликты в семье, в том числе и супружеские сложности, увеличивающие риск инцестуальных отношений;
- алкоголизация одного или обоих родителей, приводящая к формированию созависимых отношений, заброшенности детей, подверженности брутальным отношениям. Кроме того, выявлена зависимость между физическим насилием, инцестуальными случаями и алкоголизацией семьи (J.Garbarino, D.Sherman, J.M.Leventhal, M.S.Kasim).
Таким образом, специфика взаимоотношений в семье, ее структура, особенности членов этой семьи, интеракций влияют на формирование личности ребенка, самооценки и оценки себя как жертвы, уровня виктимности, способов поведения.
Проведенное нами экспериментальное исследование факторов виктимизации ребенка подтвердили сделанные на основании теоретического анализа выводы. При этом нами были установлены закономерности, ранее не описываемые в литературе. В результате факторного анализа мы выявили «поведенческий фактор», отражающий взаимосвязь между воспитанием родителей, поведением детей и реализацией виктимности. Кроме того, применение латентно-структурного анализа позволило нам сформировать факторные модели витимности разного генеза и модель невиктимного подростка. Наибольший факторный вес практически во всех моделях содержат факторы отцовского воспитания (см. рис. 1).
Рис.1. Факторная модель виктимного подростка
Исключение составляет подтип модели самоповреждающего виктимного подростка, которая может быть реализована в любом из видов виктимного поведения, так как содержит все виктимные поведенческие шкалы (агрессивное, гиперсоциальное, пассивное, самоповреждающее, некритичное виктимное поведение с высоким уровнем реализованной виктимности). Данная модель характеризуется наличием позитивного принятия отцом при непоследовательности его воздействия и враждебным, директивным отношением матери при ее непринятии ребенка (см. рис. 2).
Столь же значительны различия, опосредующие модель невиктимного подростка. Для данной модели характерно преобладание факторов принятия и доброжелательного отношения со стороны отца, а также последовательности и демократичности в воспитании со стороны матери.
Рис. 2. Факторная модель подростка с неустойчивыми паттернами виктимного поведения
Значительный факторный вес во всех моделях играет роль социальной поддержки и включенности в социум ребенка. Таким образом, как системообразующие факторы в моделях формирования виктимности можно выделить модели семейного воспитания и условия социальной поддержки. Особенное значение имеет участие отца в воспитании ребенка. Исходя из данной модели, выделяется важный аспект профилактики виктимности ребенка.
Современная концепция профилактики виктимного поведения предполагает комплекс медико-психологической, психолого-педагогической и социально-правовой помощи и поддержки семьям и детям группы социального риска через реализацию программ социальной реабилитации и коррекции детей и подростков с отклонениями в психическом и социальном развитии.
Международный опыт (Н.К. Асанова, Т.Н. Москалькова, В. Веселуха, В.А. Туляков) показывает, что реализация превентивных мер и программ имеет определенные общие тенденции и принципы:
- профессионализация воспитательно-профилактической и охранно-защитной деятельности;
- создание сети специальных превентивных служб и структур, призванных осуществлять социальную и социально-психологическую помощь семье, детям, юношеству (психологические службы и консультации, центры доверия, досуговые и реабилитационные центры, социальные приюты для детей и подростков, попавших в критическую ситуацию);
- признание семьи как ведущего института социализации детей и подростков, осуществление специальных мер социально-правовой, социально-педагогической и медико-психологической помощи семье, в первую очередь – семьям, не справляющимся самостоятельно с задачами воспитания;
- психологизация воспитательно-профилактической и охранно-защитной деятельности, ведущая роль медико-психологической помощи и поддержки в коррекции виктимного поведения детей и подростков, реабилитации несовершеннолетних с различными формами социальной и психической дезадаптации [2; 6; 7; 8; 9].
С учетом данных принципов должна строиться профилактическая работа, направленная на предотвращение и коррекцию виктимного поведения подростка. В свете последних исследований значимым становится акцент на практически разрушенном в нашем обществе институте отцовства как основе здорового развития личности ребенка и формирования у него паттернов безопасного поведения. Возможно, актуальным было бы возращение к модели патриархальной семьи с выделенной, позитивной ролью отца как главы семьи. Однако сам стиль родительского воспитания должен строиться на позициях психологии и педагогики ненасилия как ведущей форме организации межличностных семейных отношений.