Ответы на билеты(История) / Вопрос 45
.doc45. Историки русской революционной стратегии (по произведениям Г. П. Федотова).
Глава 1 Истоки русской революционной трагедии: национальное бесчувствие
В своей работе Федотов 1945 г. «Россия и свобода» формулирует уверенность, что никакими катаклизмам в жизни отечества не уничтожить за тысячелетие истории накопленный «благодетельный груз традиций». В этой главе рассматриваются следующие вопросы: в чем глубинные причины революционной катастрофы 1917 г.; чем явилась эта революция для России; какие черты приобрела Россия в послереволюционную эпоху; что ожидает Россию по завершению этой эпохи?
Мыслитель выделяет 2 важнейшие силы, что «держали и строили русскую империю: 1-пассивная (неисчерпаемая выносливость и верность народных масс), 2-активная (военное мужество и государственное сознание дворянства). Эти две силы противоположны и чужды друг другу, но разрыв наиболее усилился с петровских времен. В фундаменте дворянства лежала идея рыцарской верности государю, верность присяге, слову дворянина. Народ же относился к царю религиозно, т.е. видели в нем помазанника Божьего. С самого начала крылось противоречие: дворянская империя и мужицкое царство сосуществовать долго не могли. Состояние дел усугублялось тем, что русское крестьянство никогда «не было благонадежно социально», в глубине души не соглашаясь с крепостным правом. По убеждению Федотова надо искать первотолчок революции в отечественном дворянстве. Федотов говорит о русской революции как о катастрофе всемирного значения и о страшных неотвратимых последствиях ее для нашей страны. Он всегда искал причины и корни революции, но в то же время всегда отвергал неизбежность катастрофы. По его мнению вина ложилась на 3 главные силы: народ, власть, интеллигенция. Наиболее развернуто причины революции рассматриваются в его статье: «Будет ли существовать Россия?». В этой статье он выделяет все таки основной причиной народ (т.к. народ потерял понимание цели войны и на все завоевания ему было все равно). Известно, что всякая революция разрывает культурные связи между поколениями. В России это произошло поистине с разрушительной силой и имело свои отличительные особенности (подробнее «Письма о русской культуре»)Особая жестокость и катастрофичность «перевернутого национального сознания» были обусловлены 3 обстоятельствами: 1) истребление старого культурного класса и замена его новой; 2) чрезвычайно быстрым приобщением масс к цивилизации; 3) из идеологии «тоталитарного гос-ва, которое решает создать новый тип человека». Тяжелее всего Федотову было смириться с этим итогом революции. Он прекрасно понимал, что в старой России накопилось много всего от чего нужно было избавиться. Он надеялся, что жестокий революционный кризис станет для России поистине очистительным, чтобы ненависть и злоба людей друг к другу сменилась высоким национальным покаянием (это доказывает христианское сознание Федотова)
2. Тоталитарная целина. Пореволюционная Россия и Московия.
Основной вопрос: Чем стала Россия в пореволюционную эпоху?
Пореволюционной эпохой Федотов называет эпоху возвращения России на «свои исторические колеи». Убеждение Федотова: Мы считаем нашу установку антибольшевистской, и притом единственно правильной. Федотов отрицал за большевизмом какое-либо нравственное содержание. Ему характерна лишь одна добродетель – сила. Федотов выносит приговор большевизму: он предал социализм, размотал и пустил по миру достояние революции. До этого такую же точку зрения имел Богданов. Однако критика Федотовым большевизма выполнена в оригинальном ключе: она носит духовный, культурологический характер. Он обвиняет большевизм к возврату традиций русского деспотизма.. Мыслитель убежден, что Сталин создал большевистскую монархию, опирающуюся на сословие «знатных» людей. Федотова мучил вопрос: есть ли сейчас сходство со старой Россией? Он приходит к выводу, что прежняя Россия и ее культура остались – увы! – в прошлом. Итак, русская культурная традицияXIX – нач XX веков революцией оборвана, продолжение ее в советской России невозможно. Новая культура не могла так просто завладеть массами. Она должна была иметь какие то прочные опоры в народной душе. В России возродилось гордое национальное самосознание. Поэтому весь остальной, т.е западный мир, новые «москвичи» не знают, не любят и боятся. Мыслитель прослеживает резкие контрасты между большевистским режимом 20-х годов и сталинским режимом. Одним из факторов такого перерождения было иссякание революционной взволнованности масс и политической активности партии. Говоря о множестве побед большевиков, Федотов справедливо их источником видит народную революцию. Итак, революционная энергия масс растрачивалась, в итоге, во вред всему освободительному и очищаемому, что было в русской революции. В работе «Сталинократия» Федотов доказывает, что новая сталинская идеология отрицает как марксизм, так и ленинизм, что по отношению к революции 17 года 30-е годы – эпоха бытовой, духовной и идеологической контрреволюции. Справедливости ради надо сказать, что установление новой власти в определенном смысле благоприятно сказалось на России. Нельзя забывать, что народ был сильно надорван революцией и последующими событиями, страна нуждалась в спокойствии Особую опасность для Федотова представляла слабая культура в современной русской жизни. Надежды Федотова на возрождение России были всегда связаны с ее культурным ренессансом, с восстановлением в ней христианства как «основы ее душевно-духовного мира». Федотов был уверен, что пробуждение религиозного чувства рано или поздно должно произойти.
Биография
ФЕДОТОВ Георгий Петрович (1886-1951), религ. мыслитель, историк, публицист. В 1904 приехал в СПб., поступил в Технол. ин-т, примкнул к РСДРП. В 1905 исключен из ин-та. В 1906-08 изучал историю в Берлинском и Йенском ун-тах. В 1908 поступил на ист. отделение Петерб. ун-та. В 1910-14 за границей. После возвращения в 1914 сдал гос. экзамены в ун-те. В 1914-19 приват-доцент Петрогр. ун-та. Одноврем. сотрудничал в отделе искусств Публ. б-ки. Вступил в религ.-филос. кружок А. А. Мейера, посещал его "вторники" (Малый просп. П. С., 7). В 1920-22 проф. истории в Саратовском ун-те. В 1922 вернулся в П., где в 1924 вышла его книга "Абеляр". В 1925 покинул СССР. В 1926-40 жил в Париже (с 1926 проф. Правосл. богословского ин-та там же), в эти годы написал книги "Св. Филипп, Митрополит Московский", "Святые Древней Руси", "Стихи духовные" и др., сотрудничал в журналах "Путь", "Версты" и др. В 1931 основал филос.-религ. журнал "Новый град" (совм. с Ф. А. Степуном и И. И. Бурнаковым). В 1941 переехал в США. В 1941-43 проф. Йельского ун-та, в 1943 проф. Правосл. богословской академии в Нью-Йорке. В 1943-47 сотрудничал в журнале "За свободу". В 1943-48 издал книги: "Рус. религ. сознание", "О сокровищах рус. духовности" и др