Средства существования

Господство человека над землей. — Власть над средствами существования как условие этого господства. — Только человек приобрел эту власть. — Последовательные виды средств суще­ствования: 1. Природные средства существования; II. Рыбная пища; III. Мучная пища; IV. Мясная и молочная пища; V. Неограниченные средства существования, добываемые полевым земледелием. — Большие промежутки вре_мени между ними.

Важный факт, что человечество начало свое развитие с самой низшей ступени и поднялось выше, выразительным образом раскрывается в последова­тельных видах их средств существования. От его способностей в этой области всецело зависел вопрос господства человечества на земле. Человек — единствен­ное существо, о котором можно сказать, что он приобрел абсолютную власть над производством пищи, в чем он сначала был не выше других животных. Без расширения основы своего существования человечество не могло бы распро­страниться по другим областям, не обладавшим теми же самыми видами пищи, а в конце концов и по всей поверхности земли; наконец, не достигнув абсолют­ной власти над производством пищи как в отношении ее разнообразия, так и количества, человечество не могло бы разрастись в многочисленные нации. Поэтому весьма вероятно, что великие эпохи человеческого прогресса более или менее непосредственно совпадали с расширением источников средств суще­ствования.

Мы можем различить пять таких источников человеческой пищи, создан­ных, можно сказать, таким же количеством следующих друг за другом произ­водств, присоединявшихся одно к другому и возникавших через большие раз­дельные промежутки времени. Первые два возникли в периоде дикости, а три последние — в периоде варварства. Таковы нижеследующие виды, описанные в порядке их возникновения.

I. Природные средства существования, состоящие из плодов и корней и добываемые в ограниченном месте обитания

Эта позиция возвращает нас к самому примитивному периоду существования человечества, когда, будучи немногочисленным, ограниченным в средствах существования и занимая ограниченную территорию, оно только что вступило на свое новое поприще. Нет ни одного производства, ни одного учреждения, которое могло быть отнесено к этому периоду, и только одно изобретение речи может быть- связано со столь отдаленной эпохой. Указанный род средств существования предполагает тропический или субтропический климат. К такому климату, по общему мнению, относится обиталище примитивного человека. В лесах, богатых плодами и орехами, под тропическим солнцем, привыкли мы, и не без основания, видеть начальное место существования наших предков.

Различные расы животных предшествовали по времени человеческой расе. Мы имеем основания полагать, что в то время, как человеческая раса появилась, они были уже в полном развитии своей силы и численности. Классические поэты рисовали человеческие племена живущими в рощах, пещерах и лесах, за обла-

— 15 -

дание которыми они вели борьбу с дикими зверями ¹, поддерживая свое суще­ствование дикорастущими плодами земли. Если человечество начало свое поприще без всякого опыта, без оружия и окруженное хищными зверями, то нет ничего невероятного в том, что, по крайней мере частично, они представляли собой обитателей деревьев, которые были средством защиты и безопасности.

Поддержание жизни путем постоянного добывания пищи составляет великое бремя, тяготеющее над существованием всех видов животных. По мере того как мы спускаемся по лестнице органического мира, добывание средств суще­ствования становится с каждой ступенью все более и более простым, пока, наконец, тайна не исчезает совершенно. Наоборот, восходя по этой лестнице, мы видим, что добывание средств существования становится все труднее, дости­гая своего максимума у наивысшей органической формы, т. е. у человека. С этого момента интеллект становится более влиятельным фактором. Живот­ная пища, по всей вероятности, вошла в употребление человека уже в самом раннем периоде, но добывалась ли она активно, когда человек фактически питался плодами, хотя по своей природе и был всеядным, должно остаться в области предположений. Во всяком случае этот вид пищи относится к самому начальному периоду.

//. Рыбная пища

Рыбу следует считать первым видом искусственно приготовляемой пищи, так как в сыром виде она не вполне усваивается. Вероятно, огонь был исполь­зован впервые именно для этой цели. Рыба встречалась повсюду, запасы ее были неограниченные, и она представляла собой единственный вид пищи, доступный во всякое время. Хлебные злаки в начальном периоде были еще неизвестны, если они фактически существовали, а охота за дичью была всегда слишком ненадежна, чтобы представлять собой исключительное средство поддержания жизни. С этими новыми видами пищи человечество стало независимым от кли­мата и местности и, следуя вдоль берегов морей и озер и по течению рек, могло, еще в диком состоянии, распространиться по большей части земной поверх­ности. Обильным свидетельством факта этих миграций являются остатки крем­невых и каменных орудий периода дикости, находимые на всех континентах. Если бы человечество зависело от плодов и дикорастущей пищи, то расселение из его первоначального места обитания было бы невозможно.

Между введением рыбной пищи, после чего последовали помянутые широкие миграции, и производством мучной пищи лежал громадный промежуток времени. Он обнимает большую часть периода дикости. Но в течение этого промежутка произошло значительное увеличение видов и количества пищи. Таковы, напри­мер, корни хлебных растений, сваренные в земляных печах, таково же непре­рывное увеличение количества дичи благодаря усовершенствованному оружию, а з особенности луку и стреле. Это замечательное изобретение, последовавшее за копьем и боевой палицей и давшее первое смертоносное оружие для охоты, появилось лишь поздно в периоде дикости". Оно взято нами для обозначения

¹ Necdum res igni scibant tractare, nee uti

Pellibus, et spoliis corpus vestire ferarum: Sed nemora, atque cavos montis, silvasque colebant, Et trutices inter condebant squalida membra, Verbera ventorum vitaie imbrisque coacti.

Lucr. De Re. Nat., lib. V, 951. [Они еке не умели обращаться с огнем и использовать содранные со зверей шкуры и по­крывать ими свое тело. Они жили в рощах, горных пещерах и лесах и, гонимые кетрами и лив­нями, укрывали свои закоченевшие члены в лесной чаще].

- Представляя собой комбинацию сил, лук является настолько сложным оружием, что он, вероятно, обязан своим происхождением случайности. Упругость и гибкость некоторых пород дерева, напряжение веревки из сухожилии или растительных волокон с помощью согнутой ветки И| наконец, комбинация этих свойств для метания стрелы силой человеческих мьш;ц, очевидно, ие могли вдохновить ум дикаря. Как уже упомянуто, лук и стрела были неизвестны полинезийцам вообще и австралийцам. Один этот факт показывает, что человечество уже значительно ушло ^Ь:'ерсд в своем диком состоянии, когда впервые появились лук и стрела.

— 16 —

начала высшей ступени этого периода. Оно должно было оказать на древнее общество могущественное прогрессивное влияние, находясь в таком же отно­шении к периоду дикости, как железный меч к периоду варварства и огне­стрельное оружие к периоду цивилизации.

Вследствие ненадежности всех этих источников пищи, если не считать обширных областей, богатых рыбой, каннибализм стал ужасным средством под­держания жизни человека. Универсальное распространение этого порядка в древности мало-по-малу становится доказанным.

///. Мучная пища, добываемая посредством обработки земли

Мы покидаем теперь дикость и вступаем на низшую ступень варварства. Возделывание хлебных злаков и овощей было известно в западном полу­шарии только тем племенам, которые вышли из дикости;' оно было, по-ви­димому, неизвестно и в восточном полушарии до тех пор, пока азиатские и европейские племена не прошли низшей и не достигли почти конца средней ступени варварства. Мы имеем здесь замечательный факт, что туземцы Америки занимались огородничеством, находясь на низшей ступени варварства, т. е. на целый этнический период раньше, чем жители восточного полушария. Это было следствием различия природных богатств обоих полушарий: восточное полу­шарие имело всех годных для приручения животных, за исключением одного, и большую часть хлебных злаков, тогда как западное имело только один годный для возделывания хлебный злак, но зато самый лучший. Это обусловило удли­нение древнего периода варварства в одном полушарии и сокращение этого периода в другом, при чем преимущества в этом периоде были на стороне аме­риканских туземцев. Но, когда наиболее развитые племена восточного полу­шария, в начале среднего периода варварства, приручили животных, что дало .им мясо и молоко, их условия жизни, и без знакомства с хлебными злаками, оказались значительно выше условий жизни в соответствующем периоде амери­канских туземцев, имевших маис и овощи, но не имевших домашних животных. Дифференциация семитической и арийской семей из общей массы варваров на­чалась, повидимому, с приручения животных.

Что открытие и возделывание хлебных злаков у арийской семьи следовало за приручением животных, доказывается фактом существования на различных диалектах арийского языка общих названий для этих животных и отсутствием обших названий для хлебных злаков или возделываемых растений. Моммсен, показав, что домашние животные имеют одинаковые названия в санскрите, гре­ческом и латинском (позднее Макс Мюллер распространил это на остальные арийские диалекты) *, и таким, образом доказав, что эти животные были известны и, вероятно, приручены до отделения этих наций друг от друга, про­должает: «С другой стороны, мы не имеем еще положительных доказательств существования земледелия в этом периоде. Язык свидетельствует скорее о про­тивном. Из латинско-греческих названий зерна ни одно не встречается в санс­крите, за единственным исключением На, филологически соответствующего санскритскому yavas, означающему, однако, по-индусски ячмень, по-гре­чески полбу. Следует, действительно, признать, что это различие названий культурных^- растений, так резко противоречащее полному сходству названий домашних животных, не исключает совершенно предположения об общем начальном земледелии. Возделывание риса у индусов, пшеницы и полбы у гре­ков, ржи и овса у германцев и кельтов'— все это может быть возведено к общей системе первобытного земледелия»². Последнее заключение натянуто. Огород­ничество предшествовало полевому земледелию, как огород (hortos) предше­ствовал полю (ager); и хотя последнее предполагает определенные границы,

1 Chips from a German Workshop, Сотр. Table, II, p. 42. " History of Rome, Scribner's ed.. 1871, I, p. 38-

—17 —

первое прямо означает «огороженное место». Земледелие, однако, должно было' быть древнее огорода; естественная последовательность такова: во-первых, об­работка участков открытой наносной земли, во-вторых, огороженных мест или огородов и, в-третьих, обработка поля посредством плуга, влекомого силой

животного.

Мы не имеем в настоящее время сведений о том, предшествовало ли возделывание одного или нескольких из таких растений, как горох, бобы, репа, пастернак, свекла, тыква и дыня, возделыванию хлебных злаков. Некоторые из этих растений имеют общие названия в греческом и латинском, но наш выдаю­щийся филолог, проф. Уитни, заверил меня, что ни одно из них не имеет общего названия в греческом или латинском и санскрите.

Огородничество, повидимому, возникло из потребностей скорее домашних животных, чем человека. В западном полушарии оно началось с маиса. Эта но­вая эра, хотя и не совпадающая по времени в обоих полушариях, имела огром­ное влияние на судьбу человечества. Существует основание полагать, что потре­бовались целые века для выработки искусства земледелия и для того, чтобы мучная пища сделалась главной основой питания. С того времени как в Аме­рике земледелие повело к локализации и оседлой жизни, мучная пища стала, в особенности у оседлых индейцев, занимать место рыбы и дичи. Более того, с возделыванием хлебных злаков и огородных растений человечество получило впервые представление о возможности иметь обильную пищу.

Мучная пища в Америке и домашние животные в Азии и Европе были средствами освобождения более развитых, обладавших этими средствами пле­мен от бича каннибализма, который, как уже указано, вероятно, практиковался повсеместно в течение периода дикости по отношению к пленным врагам, а во время голода и к друзьям и родственникам. Каннибализм во время войны, прак­тикуемый военными отрядами на поле битвы, сохранялся у американских тузем­цев не только на низшей, но и на средней ступени варварства, например, у иро­кезов и ацтеков, но в качестве общего порядка он уже .исчез. Это наглядно по­казывает, какую важную роль играло постоянное увеличение количества пищи для улучшения положения человечества.