23

Рис. 03. Географическое расширение европейского политического контроля над периферией

Легенда к рис. 03. 1 – границы Европы; 2 – территории, подпавшие под контроль европейцев в

1450-1900 годах.

Источник: Taylor P. Political Geography. Longman, 1989. p.93.

ЯДРО И ПЕРИФЕРИЯ

В ядре располагаются общества – инициаторы модернизации, сумевшие провести ее органично, всей системой переходя от эпохи к эпохе. Они как бы изнутри достигли стадии технически эффективного, политически сбалансированного, целесообразно устроенного общества.

Процессы, происходящие в ядре, благоприятствуют высоким доходам, внедрению капиталоемкой передовой технологии, постоянному усложнению экономики. Наоборот, на периферии остались общества, имеющие свою систему ценностей, отличную от европейской.

Модернизация началась здесь сравнительно недавно и была полностью подчинена интересам ядра. Процессы, происходящие здесь, ведут к низким доходам, сохранению примитивных трудоемких технологий и более простой экономической структуре. В странах мировой периферии, по формулировке Франка, происходит "развитие недоразвитости". Ядро нуждается в периферии для обеспечения высоких темпов своего роста.

Ядро эксплуатирует, периферия эксплуатируется. Расширение ядра возможно только за счет расширения периферии. Неравномерное развитие, таким образом, не побочный продукт, а одна из фундаментальных характеристик современной мировой экономики.

ПОЛУПЕРИФЕРИЯ

Полупериферия – третий структурный компонент мировой экономики. Это промежуточное звено между центром и периферией. В ней соединяются характерные черты того и другого, но ни одни из них явно не доминируют. Уоллерстайн особо подчеркивает, что чисто полупериферийных процессов не существует. Полупериферийные страны могут иметь свои собственные эксплуатируемые ареалы, но и сами подвергаются эксплуатации странами ядра. Основное назначение полупериферии - стабилизировать мировое разделение труда. С другой стороны, полупериферия - наиболее

24

динамичная структурная часть мировой экономики. Во времена экономических подъемов или спадов здесь происходит реорганизация пространства, в результате которой одни страны оттесняются на периферию, а другие становятся частью ядра. Но далеко не все полупериферийные страны имеют предпосылки для ускоренного развития и превращения в новые центры роста. В значительной мере это определяется происходящими в них политическими процессами, позволяющими Уоллерстайну говорить о том, что полупериферия играет в мировой системе скорее политическую, чем экономическую роль.

Полупериферийным обществам, как правило, не удается провести модернизацию органично. Им приходится идти по пути заимствования рациональных, но чужих моделей, воспринимать стимулы модернизации как приходящие извне. В этих странах вторжение чуждой им идеологии европейского рационализма кажется причиной распада прежних связей между людьми, попранием святынь, разрушением веры. В результате эти общества сочетают в себе рациональное с иррациональным, современное с традиционным, новое с патриархальным.

Это неорганическое сочетание - источник внутренних противоречий "опоздавших" обществ и одновременно источник международной опасности. Погоня за техническими или социальными новшествами ведет к национализму и тоталитаризму, причинам основных конфликтов XX века.

В любой полупериферийной стране модернизация никогда не начинается одновременно на всей ее территории. Она приобретает пространственно ограниченный или анклавный характер. Переход от слабо дифференцированного традиционного общества к сильно дифференцированному, плюралистическому, рыночному начинается чаще всего в столичных и новых индустриальных районах, в портовых центрах и ареалах размещения отраслей, работающих на экспорт. Урбанизация происходит здесь за счет обескровленной сельской глубинки. Столица и крупные города оттягивают на себя инвестиции, и поэтому у их жителей всегда гораздо выше доходы, занятость и качество жизни, В результате для полупериферийных государств характерны все углубляющиеся различия между столицей и провинцией, городом и селом, между промышленными и аграрными регионами, передовыми и отсталыми экономическими секторами, модернизированной элитой и консервативными массами. Контрасты между инициаторами модернизации и зависимыми от них странами воспроизводятся здесь на внутристрановом уровне.

Интеграция в мировую экономику порождает мощные "децентралистские" движения, базой которых чаще всего служат отстающие, недостаточно развитые регионы. Они сопротивляются переменам вплоть до инициирования крестьянских восстаний и гражданских войн, их территории образуют на политической карте страны своего рода вандеи – бастионы национального консерватизма.

Децентрализм может проявляться и в виде национализма и сепаратизма, чаще всего это происходит в том случае, когда деление на продвинутые и отсталые ареалы совпадает с этническим делением и национальности, которые считают себя подвергающимися дискриминации, начинают говорить о борьбе с этносами-эксплуататорами. Пример – межэтническая гражданская война в Югославии, вспыхнувшая после отделения наиболее экономически развитых членов федерации – Словении и Хорватии.

Другое проявление децентрализма – религиозный или квазирелигиозный фундаментализм, возвращение к духовным основам и традициям, сопровождающееся столкновениями между клерикальными силами с одной стороны и вестернизированными интеллектуалами и либералами с другой. Пример – исламская революция 1979 года в Иране, в ходе которой возглавивший ее религиозный шиитский лидер аятолла Хомейни трансформировал прозападный динамично развивающийся шахский Иран в экстремистски настроенную исламскую теократическую республику.

Наконец, еще одно проявление децентралистской реакции - установление тоталитарного, диктаторского режима, замораживающего интеграцию с мировой экономикой и выдвигающего на первый план идеологию "особого пути" осажденной страны-крепости и ее экономического самообеспечения как гаранта независимости. Современный пример такого рода децентралистской реакции - Северная Корея.