Белый Б. И. Тест Роршаха. Практика и теория

Нередко накладывающиеся друг на друга образы были несопоставимы друг с другом, но испытуемых это не смущало. Так, в табл. II усматривался «раненый Дед Мороз», рот которого был заслонен «космическим кораблем» (белое центральное пятно). Табл.ь\11 представлялась в виде передней части космического корабля (промежуточная белая область), кресла (все пятно) и кушетки, стоящих друг за другом (рис. 11.5), причем от «кушетки» виделись только «ножки» справа и

слева от «кресла», которые достраивались до целого предмета (конфа-буляторная комбинация). Часто определялись конфабуляторные ответы. Например, «сапоги» (самые наружные боковые части

табл. V) превращались в «засаду девушек за бугром — кадр из фильма "А зори здесь тихие"», «голова птицы» — в «цаплю, спрятавшуюся за дубом», «корона» в верхней центральной части табл. IV(с- положение) — в «царевну-лягушку», видимую во всем пятне. Маленькие белые пятна в средней части табл. IV определялись как «усы», и на основании этого вся таблица узнавалась как «лицо Сереги». Самые наружные боковые части табл. V расценивались как «нога и хвост лошади», что приводило к следующему ответу на всю таблицу: «кони уходят в какую-то черную бездну».

Приведем примеры конфабуляторных комбинаций. Красные пятна табл. II и сверху, и снизу объединялись в «части рака, заслоненные чем-то черным». Табл. III определялась как «две кумушки, суетящиеся над ребенком», при этом «ребенок» состоял из серого центра нижней

центральной темной области, центрального красного пятна и белого пространства между указанными пятнами (сочетание в одном ответе конфабуляторной комбинации и смешения фигуры и фона).

Часты были конфабуляторные достраивания, например: «если подрисовать сюда нижние резцы, получится волчья пасть». Нередко такие достраивания предлагались в окружающем то или иное пятно белом фоне. Например, длинные желтые отростки в верхней части табл. IX определялись как «ребра», и на основании этого прилежащая к ним часть белого фона определялась как «грудная клетка». Или центральное красное пятно на табл. III, оцененное как «красный бант», достраивалось в белом поле до «рыжей девочки с красным бантом».

Порой больные не утруждали себя даже достраиванием. Например, табл. II оценивалась как «орел», поскольку верхнецентральная коническая область была определена как «голова орла». На просьбу показать орла больная заявила, что она его не видит, а «чувствует на расстоянии».

У больных рассматриваемой группы не отмечалось характерного для здоровых испытуемых превалирования фигуры над фоном. Они часто включали в свои ответы фрагменты белого фона, при этом и сами пятна, и расположенные рядом с ними участки белого фона воспринимались как равноценные образы. Например, в верхней белой части табл. IX виделся сидящий спиной к зрителю человек, а в прилежащих желтых участках — щекочущие его черти. В табл. III одновременно выделялись и элементы пятен, и прилежащие к ним участки белого фона; при этом первые оценивались как «любящие друг друга люди», а вторые — как «сводники». Белое пятно в середине табл. II оценивалось как «дорога в снегу», а окружающие черные пятна — как «голые серые кусты» по ее сторонам. На табл. VII в с-положении центральный белый участок воспринимался как «гриб атомной бомбы», а прилежащие участки пятен как «убегающие от взрыва девочки».

Вряде ответов наступало полное смешение фигуры и фона, когда граница между белыми и окрашенными участками не определялась и они оценивались как единый образ. Например, вся табл. II воспринималась как бабочка с белым туловищем или белые и прилежащие красные части той же таблицы — как «церковь» или белое пятно на табл. IX как «жук», а желтые отростки — как его «усы». Табл. III в с-положении была расценена как «"поминальное целование", при котором две женщины целуют старушку, лежащую в фобу». В образ старушки вошел серый центр центральной темной области, центральное красное пятно и лежащий между ними фрагмент белого фона (рис. 11.6, а также рис. 11.7).

Вмногочисленных феноменах патологических вербализаций нередко отмечалось игнорирование формы, величины пятен, соотношений между ними, невозможность сочетаний называемых образов в топическом, логическом или временном аспектах. Например, в табл. I усматривались «белки, сидящие на дереве», но при этом не учитывалось, что по своим размерам «белки» превышали «дерево». Или табл. IX оценивалась как "атомный взрыв", снятый в разные моменты времени: вспышка, облако дыма и гриб».

Часто определялись фабулизированные комбинации: «заяц с крыльями», «морской конек с человеческим лицом», «свинья с хоботом», «птица с хвостом, как у животного», «стрекоза с копытами».

Нередко в ответах больных складывались маловероятные и вовсе невозможные комбинации, персонажам приписывались неадекватная активность: «олень с прической, как у битлов», «волк в кепке», «кролик с сигаретой», «морские свинки зацепились за бабочек», «добрый вампир», «летящий волк», «заяц волочит за головы двух женщин» (рис. 11.8).

Перечислим другие феномены с соответствующими примерами.

Феномен «принудительного цвета». Табл. VIII, боковые розовые области — «динозавр красного цвета вышел на охоту; обычно он бывает зеленым»; верхние боковые синие пятна табл. X — «пауки, только почему-то они голубого цвета».

Феномен «прозрачности». Табл. III в с-положении определялась как «страшное насекомое с больным сердцем» (центральное красное пятно).

Фабулизация. Табл. IX, обе оранжевые области в с-положении — «братья, которые ищут утопленника»; табл. I, с-положение — «истребитель МИГ-21, он будет бомбить Карачи».

Диссоциация симметрии. Табл. VII — это «феи, добрая и злая. Добрая — курносая, а у злой — нос с горбинкой».

Символика. Центральное красное пятно табл. III — «это символика ритуального обряда, символ того, что объединяет мысли и действия людей».

Абстракция. Табл. III — «путь к безразличию», табл. IX — «плохой сон», средняя область табл. I в с- положении — «гитара», а вся остальная часть таблицы — «исходящие из нее звуки»; искусственно выделенный прямоугольник в нижней части табл. VI — «стихи Маяковского»; табл. V — «звон музыкальных труб»; табл. X — «стирание границ между нациями».

Рис. 11.8. «Заяц волочит за волосы двух женщин». Ответ на табл. V.

Неадекватная активность персонажа и агрессия в содержании

Некоторые из абстрактных ответов можно было отнести к «импрессионистическим», т. е. отражающим настроение. Табл. VI — «могильное, гробовое, большой пессимизм»; табл. V — «этот полукруг вызывает у меня хорошее настроение. Хочется ярко одеться и бегать и прыгать по автомагистрали в горах с какой-нибудь девочкой. Конкретного образа никакого нет».

Абсурдные ответы. Верхняя половина табл. I — «Китай. Вот Шанхай, рядом чанкайшисты, а тут Владивосток».

Неопределенность ответа. «Рождение чего-то нового», «что-то зловещее», «что-то радужное». Аутистическая логика. «Здесь изображена добрая фея, потому что она вышла из темного леса»,

«похоже на легкие, потому что симметрично».

Ссылки на предшествующий ответ. Табл. III в с-положении — «человек с поднятыми руками», а затем та же таблица в обычном положении — «он восхищен талантом этих балерин» (верхнебоковые красные пятна).

Ссылки на себя. «Мой отец, это его взгляд», «похоже на мое лицо», «ус моего кота», «две родинки на моей голове».

Ответы по положению. «Северный полюс, потому что он наверху».

Амбитендентность. Табл. III — «две фигуры колдуют над чашей с адским зельем. С одной стороны, они сотрудничают, с другой — пытаются отнять чашу друг у друга»; табл. II — «две женщины и ссорятся, и играют, касаются друг друга ладонями».

Патологические расстройства проявлялись и в содержании ответов. Отмечалось много деструктивных интерпретаций: «раздавленный червяк», «дерево, сраженное молнией», «слон с отрезанным хоботом», «отрубленные, окровавленные головы людей», «оборванные кишки», «заражение легких табакомникотином у заядлого курильщика», «садисты расплющили чьи-то мозги под прессом», «медведь, которому вырвали кишки, а потом распластали».

Вряде ответов определялись тревога, переживание внешней угрозы, агрессия: «две руки, они просят

опомощи», «человек, который терзается муками», «человек проваливается в бездну, это символ беды», «раскаленная лава», «атомный взрыв», «люди несут на плечах тяжелые каменные глыбы» (движение, требующее большого напряжения), «страшные мучения перед смертью двух влюбленных», «толстяку заливают глотку горячей смолой», «кровожадная пасть поглощает все живое», «смерть, череп с кровавыми глазами».

При этом в большинстве случаев больные не осознавали факта, что их личностные свойства играют активную роль в этих перцепциях, и были убеждены, что каждый может увидеть их таким же образом. Только один из больных, художник по специальности, сам заметил, что тематика и оформление его рисунков изменились под влиянием болезни: «Последнее время в моем творчестве появились насилие и кровь, садизм и патология. То, что я вижу, обязательно должно развалиться, расплавиться, упасть. Злость появилась к людям... Было насилие к ним, я их деформировал».

Своеобразной особенностью описываемых больных были указания на необычно выделенные части тела животных и человека: «нижняя часть морды кошки», «губы человека», «шея», «грудная клетка с руками», «таз, крестец и ноги», «нижняя челюсть обезьяны». Один из больных увидел в табл. III «грудь швейцара» без головы и остальных частей тела (рис. 11.9).

Иногда отмечались указания на половые органы и сексуальные акты: «старый, сморщенный, больной половой член» (одновременно фабу-лизация), «любовные отношения между мужчиной и женщиной».