5. Культурные достижения капитализма

Внутренняя неясность и неистинность этического социализма, его логическая непоследовательность и недостаток научной критики характеризуют его как философию периода упадка. Это духовное выражение упадка европейской цивилизации на рубеже XIX и XX столетий. В результате немецкий народ, а с ним и все человечество были стянуты с высот расцвета к глубочайшему унижению. Упадок создал интеллектуальные и духовные предпосылки для мировой войны и большевизма. Теории насилия торжествовали в великой резне 1914--1918 гг., завершившей период высочайшего расцвета культуры, который только знала мировая история.

В этическом социализме соединяются дурное понимание механизма общественного сотрудничества с негодованием тех, кому не повезло. Неспособность разобраться в трудных проблемах общественной жизни придает его сторонникам самоуверенность и беззаботность, с которыми они рассчитывают играючи решить любые вопросы. Гнев придает силы их возмущению, которое всегда уверено в поддержке единомышленников. Пламенность риторики возникает из-за романтического восторга перед необузданностью. В каждом человеке живет глубоко укорененное желание освободиться от социальных уз; это желание слито с тоской по жизни, в которой возможно полное удовлетворение всех вообразимых нужд и потребностей. Разум учит не давать воли страсти к необузданности, если мы не хотим впасть в тягчайшую нищету, и напоминает нам, что полное удовлетворение желаний недостижимо. Там, где разум не справляется со своим делом, открывается дорога романтизму. Антиобщественное в человеке празднует победу над разумом.

Романтическое движение, обращающееся прежде всего к воображению, богато словами. Цветистая прелесть его мечтаний не сравнима ни с чем. Его восторги порождают бесконечные страстные желания, его проклятия возбуждают омерзение и презрение. Оно устремлено к преображенному мечтой прошлому, которое воспринимается без должной трезвости, и к сверкающему всеми красками будущему. Мир между прошлым и будущим романтики рассматривают трезво -- как трудовую повседневность буржуазного общества, к которому они испытывают только ненависть и отвращение. В буржуазии они видят воплощение всего постыдного и мелочного. Скитаясь по миру, романтики славят все времена и страны, но никогда не проявляют понимания и уважения к своему времени и к своей стране.

Великие творческие умы, кого мы почитаем как классиков, понимали глубокое значение буржуазного строя жизни. У романтиков отсутствовало это понимание. Они слишком дети, чтобы петь песни буржуазного общества. Они высмеивают буржуа, презирают "мораль лавочников", свысока относятся к законам. Их исключительно острое зрение замечает все недостатки повседневной жизни, и они проворно объясняют их пороками общественных установлении. Ни один романтик не почувствовал величия капиталистической культуры. Сравните достижения этой "морали лавочников" с достижениями христианства! Христианство мирилось с рабством и полигамией, практически канонизировало войну, во имя Божие сжигало еретиков и опустошало целые страны. Многократно осмеянные "лавочники" уничтожили рабство и крепостничество, дали женщинам равные с мужчиной права, провозгласили равенство перед законом, свободу мысли и слова, объявили войну войне, искоренили пытки и смягчили жестокость наказаний. Какая другая культурная сила может гордиться подобными достижениями? Буржуазная цивилизация создала и распространила благосостояние, по сравнению с которым придворная жизнь прошлых веков кажется убогой. Перед войной даже необеспеченные классы городского населения были способны достойно кормить и одевать себя, имели возможность приобщения к подлинному искусству, могли совершать путешествия. Романтики, однако, видели только самых обездоленных, дела которых шли нехорошо потому, что буржуазная цивилизация еще не создала достаточного богатства, чтобы обеспечить благосостояние всех. Романтики и видеть не желали тех, чье положение было уже благополучным. [Английская экономическая история разрушила легенду, согласно которой рост фабричной промышленности -- причина ухудшения положения рабочих классов. См.: Hutt, The Factory System of the Early 19th Century // Economica, Vol. VI, 1926, P. 78 ff.; Clapham, An Economic History of Modern Britain, 2nd ed., Cambridge, 1930, pp. 548 ff.] У них перед глазами неизменно стояли только грязь и убожество, унаследованные капиталистической цивилизацией у прошлых веков, но не то ценное, чего уже удалось достичь.