Демократизация механизма селекции

 

Элиты сталкиваются с постоянным давлением масс, не испытывающих восторга от больших расходов на содержание элит. Все больше и больше представителей масс претендуют на занятие элитарных позиций, что во многом обусловлено исчезновением былого колоссального разрыва в уровне образования элит и низов. Формой компромисса, позволяющего элите и себя сохранить, и массы успокоить, является демократизация механизма селекции. Он обеспечивает иллюзию открытости элитарного пространства при фактической его закрытости. Так, любой американец или россиянин может стать президентом, если у него найдутся колоссальные средства на проведение избирательной кампании^80[80]. Любой может попасть в научную элиту, но для этого надо закончить очень приличный университет, попасть в который можно только после очень приличной школы, в которую могут отдать своего ребенка в основном родители, имеющие большие доходы или большие связи.

 

Синтез элит

 

Элиты носят отраслевой характер. Однако в обществе все элиты нуждаются в таких ресурсах, как деньги, здания, техника и т.д., поэтому объективный интерес толкает членов элиты к созданию шлюзов между отраслевыми элитами. Это позволяет обмениваться ресурсами. Так, члены элит, не имеющих прямого доступа к общественным экономическим ресурсам, объективно заинтересованы в сближении с административно-политической и экономической элитами, последние нуждаются в престиже, который может быть достигнут благодаря поддержке интеллектуальной элиты. Однако сближение элит, их взаимодействие в форме обмена ресурсами и членами не означает формирования единой элиты, поскольку никакое взаимодействие не устраняет отраслевую структуру общества^81[81].

Обмен членами элит и их детьми позволяет формировать некоторое подобие общей границы разных элит, поддерживать коллективную социальную дистанцию по отношению к массам. Большую роль в этом механизме имеют социальные межэлитарные сети, позволяющие инкорпорировать знакомых и детей знакомых из чужой сферы в свое элитарное пространство на взаимовыгодных условиях. Так дети видных чиновников становятся работниками элитных газет, бывшие министры уходят в президенты банков и т.д.

 

Конвертация элитных ресурсов

 

Перелив членов одной элиты в другую – универсальное явление. В его основе лежит более или менее высокий уровень конвертируемости элитных ресурсов. Иначе говоря, административные ресурсы могут конвертироваться в денежный капитал, последний – в политические ресурсы, которые снова легко превращаются в денежный капитал и т.д. Этот механизм лежит в основе повсеместно встречающегося в истории феномена преемственности элит. Один из самых ярких примеров – переход членов советской партноменклатуры в ряды формирующейся буржуазии в результате конвертации своих административных и социальных ресурсов в денежный капитал и средства производства, а также в новую административно-политическую элиту^82[82]. Этот феномен вызвал большой интерес как в отечественной, так и в зарубежной социологии (см. Афанасьев 1996; Крыштановская 1995; Петров 1995; Szelenyi & Szelenyi 1995).

Нередко неоднократная конвертация одних ресурсов в другие является объективно оптимальным средством восходящей мобильности в элитном поле, обеспечивая больший эффект, чем целенаправленная деятельность в рамках одного элитного поля (например, экономического). Именно этим объясняется стремление многих представителей экономической элиты «сходить во власть». Правда, выступая перед широкой публикой, они обычно подчеркивают, что, уходя в министры или депутаты, существенно теряют в доходах. Это, как им представляется, должно служить веским аргументом в пользу бескорыстности их целей и свидетельствовать о чистоте патриотических помыслов. Однако мировая практика показывает, что путь бизнес – политика (государственное управление) – бизнес обеспечивает самый быстрый скачок: бывший министр, приобретя большой политический и социальный капитал, обычно приглашается на высокие позиции в частном бизнесе^83[83].

 

 

Библиографический список

 

•     Афанасьев М. Правящие элиты России: образ деятельности // Мировая экономика и международные отношения. 1996. №3. С.46-56.

•     Ашин Г.К., Е.В.Охотский. Курс элитологии. М.: ЗАО «Спортакадемпресс», 1999.

•     Бурдье П. Университетская докса и творчество: против схоластических делений // Socio-Logos '96. Альманах Российско-французского центра социологических исследований Института социологии Российской Академии наук. М.: Socio-Logos, 1996. С.8-31.

•     Быченков В.М. Институты. Сверхколлективные образования и безличные формы социальной субъективности. М.: Российская Академия социальных наук, 1996.

•     Вебер М. Основные социологические понятия // Вебер М.. Избранные произведения. М.: Прогресс, 1990. С. 602-643.

•     Ильин В., Хосуева Н. Социальная мобильность региональной административной элиты в переходный период // Рубеж: Альманах социальных исследований. 1997. Вып.10/11. С.124 – 138.

•     Крыштановская О. Трансформация старой номенклатуры в новую российскую элиту // Общественные науки и современность. 1995. №1.

•     Миллс Р. Властвующая элита. М.: Издательство иностранной литературы, 1959.

•     Петров Н.В. Политические элиты в центре и на местах // Российский монитор: архив современной политики. М.: ИНДЕМ, 1995. Вып. 5.

•     Сен Мартен М. де. Реконверсия и трансформация элит // Socio-Logos '96. Альманах Российско-французского центра социологических исследований Института социологии Российской Академии наук. М.: Socio-Logos, 1996. С.94 – 114.

•     Dahl R.A. Who's Governs? New Haven, Conn.: Yale University Press, 1961.

•     Marshall G. Concise Dictionary of Sociology. Oxford< New York: Oxford University Press, 1996.

•     Mills W. The Power Elite. New York: Oxford University Press, 1956.

•     Szelenyi I., Szelenyi S. Circulation or Reproduction of Elites during the Postcommunist Transformation of Eastern Europe // Society in Social Theory. 1995. 24/5б. October.

•     Thomas R.D. Who's Running America? 5th ed. Englewood Cliffs, N.J.: Prentice-Hall, 1990.

•     Useem M. The Inner Circle. New York: Oxford University Press, 1984.

 

 

 

 

Конец формы

1^[1] Как пишет Bill Jordan, «национальные государства, будь они социал-демократической или неолиберальной ориентации, – это всего лишь клубы, то есть группы, ограничивающие внутреннюю конкуренцию с помощью принудительных режимов и исключающие большинство неграждан из круга пользующихся общими благами. Паспорта и пограничный контроль – это технологические средства исключения тех, кто не является членами. Налоги и взносы в фонды социального страхования – это взносы граждан-членов... Сущность государства в исключении» (1996: 61-62).

2^[2] Например, в 1935 г. один влиятельный американский профессор писал: «Размер мозга у представителей черной расы меньше, чем у представителей белой и желто-коричневой рас... Лоб часто низкий и узкий... В физической активности представители черной расы беззаботны, жизнерадостны и подвержены эмоциональным всплескам, характеризуются сильным и иногда иррациональным эгоизмом. Идеализм, амбиции, инициативность и авантюризм у них выражены слабо» (Цит. по: Feagin 1978: 6).

3^[3] Артур Дженсен опубликовал результаты эмпирического исследования различий в интеллектуальном уровне представителей разных расовых групп, которые выявили низкие показатели у негров, и объяснил эти различия наследственностью (Jense 1969). Пытались проводить такие же исследования и позже. Однако в целом они подверглись острой критике за несовершенство использованной методики, ведущей к сомнительным результатам (см.: Montagu 1974).

4^[4] Антрополог Роберт Редфилд писал, что «расу как практический феномен следует понимать на уровне привычек, обычаев, чувств, установок. Раса – это, можно сказать, человеческое изобретение» (Redfield 1958: 67).

5^[5] «Формирование расы – это процесс, посредством которого социальные, экономические и политические силы предопределяют содержание и степень важности расовых категорий, в то же время они сами формируются расовыми идеями» (Omi и Winant (1986: 61).

6^[6] Массовый опрос, проведенный в США в 1942 г., показал, что только 42% белых американцев считали, что интеллектуальные способности негров такие же, как у белых, в начале 1950-х гг. удельный вес согласных с таким утверждением поднялся до 80% (Reich 1981: 70).

7^[7] Если люди считают, что чернокожие от природы менее умны, чем белые, то они и будут относиться к ним соответствующим образом. Так, работодатель, разделяющий такое убеждение, будет сомневаться в возможности поставить чернокожего на важную позицию в организации, учитель в школе не будет советовать чернокожим детям браться за изучение сложных курсов, а родители, разделяя такие взгляды, будут колебаться: стоит ли им посылать своих детей в школы, где есть чернокожие (Marger 1991: 23).

8^[8] Консервативная неоклассическая теория исходила из того, что капитализм, рынок – лучший механизм ликвидации расового неравенства в области экономики. Как отмечал Милтон Фридман, «это поразительный исторический факт, что развитие капитализма сопровождалось существенным сокращением масштабов препятствий, с которыми сталкивались различные религиозные, расовые или социальные группы в своей экономической деятельности... Наибольшие возможности для прогресса негров открывает поддержание общих норм функционирования частной собственности и капитализма» (Friedman 1962: 108-109). Либеральное течение в неоклассической экономике скептически относится к чудесным возможностям рынка в этой области и подчеркивает необходимость вмешательства государства в процесс преодоления расовой дискриминации. В марксистских исследованиях подчеркивалось, что буржуазия в погоне за максимальной прибылью заинтересована в поддержании расовой иерархии (см. Cox 1948).

9^[9] В 1942 г. только 35% опрошенных белых американцев ответили, что не возражали бы, если в их квартале поселился чернокожий с таким же, как у них, уровнем образования и дохода, в 1972 г. удельный вес согласных вырос уже до 84% (Reich 1984: 70).

10^[10] Роберт Мертон назвал это «самосбывающимся пророчеством» («self-fulfilling prophecy») (Merton 1968).

11^[11] Если чернокожие считаются от природы менее умными, чем белые, то местные власти будут направлять меньше ресурсов на развитие их школ, считая это бесполезной тратой денег. Худшее качество этих школ неизбежно обернется низким качеством образования школьников, которые при проверке их интеллекта с помощью тестов IQ будут показывать относительно низкие результаты (Marger 1991: 24).

12^[12] Ллойд Уорнер и Эллисон Дейвис (1941), анализируя отношения белых и черных на Юге США в 30-40-е гг., пришли к выводу, что после Гражданской войны на смену рабовладельческой системе пришла новая социальная система – кастовая, которая с помощью разных механизмов закрывает расовые группы, запрещая смешанные браки.

13^[13] М.Вебер отмечал, что раса создает группу, «когда некий общий опыт членов одной и той же расы связан с антагонизмом по отношению к членам другой, явно отличной группы. Возникающее в результате этого социальное действие обычно носит негативный характер. Тех, кто отличается, избегают и презирают или, наоборот, смотрят на них с суеверным почтением» (Weber 1978: 385).

14^[14] Т.Парсонс определял этнос как «связанный с генетическим родством культурный феномен» (1975: 74-75). Ван ден Берг подчеркивает, что этничность – это результат эволюционного развития расширенных кровнородственных групп (Berghe 1987).

15^[15] Э.Геллнер: «Нации делает человек; Нации – это продукт человеческих убеждений, пристрастий и наклонностей. Обычная группа людей (скажем, жители определенной территории или носители определенного языка) становится нацией, если и когда члены этой группы твердо признают определенные общие права и обязанности по отношению друг к другу в силу объединяющего их членства. Именно взаимное признание такого объединения и превращает их в нацию, а не другие общие качества, какими бы они ни были, которые отделяют эту группу от всех, стоящих вне ее».

16^[16] В ходе массового опроса в России в 1995 г. 48,6 % респондентов согласились с примордиалистским пониманием национальной принадлежности как чем-то сакральным, данным то ли Богом, то ли природой. Лишь 9,7 % приняли конструктивистский подход, допустив возможность сознательного выбора национальной принадлежности (Здравомыслов 1996: 24).

17^[17] «Термин «этническая группа» подразумевает наличие контакта и взаимодействия. Говорить об этнической группе, находящейся в полной изоляции, полный абсурд» (Скворцов 1996: 52).

18^[18] Ф.Барт отмечал, что этническая идентичность имеет по отношению к индивиду принудительный характер (Barth 1969: 17).

19^[19] Русификация в СССР вызывала у детей стремление детей от смешанных, а иногда и мононациональных браков, выбирать русскую национальность либо при получении первого паспорта, либо позже, меняя прежнюю самоидентификацию. Возможности эмиграции из СССР и постсоветских стран, открывавшиеся по этническому критерию для евреев и немцев, также порою являлись и являются мотивом для смены национальности уже в зрелом возрасте. Усиление самостоятельности республик в составе Российской Федерации, предоставление формальных и неформальных привилегий для лиц титульного этноса, рост национального самосознания стали толчком для отказа части граждан в этих регионах от русской национальности, избранной в период русификации, теперь уже в пользу титульной. Во всех этих случаях мы имеем дело с ситуационной этнической идентичностью.

20^[20] «В каждом национальном самосознании складывается своеобразная иерархия значимых инонациональных общностей» (Здравомыслов 1996: 23). Это иерархия, выстраиваемая по степени включенности (социальной, политической, духовной) разных групп «их» в «нашу» жизнь. Одни выступают постоянной точкой отсчета, критерием для сравнения разных аспектов собственной жизни, а о других почти ничего не известно.

21^[21] «Этничность не связана с кровной или генной общностью, а опирается на миф и верование в общность своих начал» (Скворцов 1996: 57).

22^[22] Ф.Барт в своей книге «Пуштунская идентичность и ее поддержание» противопоставляет системы белуджей, допускающих ассимиляцию, то есть прием в состав этой этнической общности выходцев из чужих племен, и пуштунов, отрицающих возможность ассимиляции (пуштуном можно только родиться) (Bart 1969).

23^[23] О.Бауэр: «Нацию можно определить как общность характера, вырастающую на почве не однородности, а общности судьбы» (1909: 117).

24^[24] Об этнической структуре городского рынка см. Ильина, Ильин 1996, 1998.

25^[25] Как писал К.Каутский, «люди, которые не говорят нашим языком и которых мы не можем понимать, стоят вне наших общественных отношений» (1918).

26^[26] «Если какая-либо группа решит представить себя особой этнической общностью, то для представления ее этнической категорией необходимо признание ее таковой окружающими» (Скворцов 1996: 106).

27^[27] Т.Парсонс в несколько иных словах сформулировал эту же идею: «Этническая группа с точки зрения своих ценностей, а во многих отношениях и своего статуса, составляет особую целостность, на которую не-члены группы реагируют в устойчивых формах (patterned ways), последние, в свою очередь, предопределяют реакцию этой группы» (1954: 425).

28^[28] Х.Айдхайм дал детальный анализ этого феномена, описав жизнь саамов в северной Норвегии (см.: Eidheim 1971; Скворцов 1996: 70-71).

29^[29] А.Коэн отмечал, что политическая этничность стимулируется внешним давлением.

 

30^[30] А.Коэн использовал понятие «политическая этничность», под которой понимал определенную стратегию совместного действия. По его мнению, этничность инструментальна. Причины ее поддержания носят не психологический, а экономический и политический характер. «Ретрайбализация» – это процесс, при котором группа, вовлеченная в борьбу за власть и привилегии членами другой группы, имеющей иную этническую идентичность, манипулирует обычаями, мифами, символами и обрядами в рамках формальной политической системы, используя их в качестве оружия этой борьбы (Cohen 1969).

31^[31] Э.Геллнер: «Националисты считают совершенно недопустимым с точки зрения политических норм, если правители политической единицы принадлежат не к той нации, к которой относится большинство населения» (1991: 24).

32^[32] Анализ борьбы элит как фактора активизации национального самосознания народа коми см.: Ильин 1994 (а) и 1995.

33^[33] Из примерно 180 государств современного мира лишь менее 20 являются гомогенными, то есть этнические меньшинства в них составляют менее 5 % населения (Скворцов 1996: 6).

 

34^[34] Этнонационализм – это «разнообразные идейные и психологические установки, основанные на представлениях об исключительности собственной этнической группы, превосходстве ее над другими, причем эти черты объясняются «прирожденными свойствами», восходящими к истокам возникновения данного этноса» (Здравомыслов 1996: 22).

35^[35] Э.Геллнер: «Национализм – это прежде всего политический принцип, суть которого состоит в том, что политическая и национальная единицы должны совпадать... Националистическое чувство – это чувство негодования, вызванное нарушением этого принципа, или чувство удовлетворения, вызванное его осуществлением. Националистическое движение – это движение, вдохновленное чувством подобного рода» (1991: 23).

36^[36] В СССР официальное приписывание к тому или иному этническому полю осуществлялось по национальности одного из родителей (предпочтение отдавалось отцу), хотя допускались и исключения. В Израиле старинная норма закреплена законом: к еврейской национальности причисляется лишь тот, чья мать – еврейка. В Канаде наоборот: закон считает индейцем того, у кого индейцем был отец.

37^[37] А.И.Гинзбург так объяснял, почему он при получении паспорта записал себя евреем: «Это проблема той среды, в которой я вырос и в которой в это время записаться не евреем, имея фамилию Гинзбург, было просто неприлично. Неважно, что среда эта была в основном русской» (Гохман: 65).

38^[38] К. Маркс в «Немецкой идеологии» определял этот процесс уже: «Первое разделение труда было между мужчиной и женщиной для производства детей» (Т.3: 30).

39^[39] Например, у народности Гуа, проживающей в Новой Гвинее, допускается смена пола индивидом в процессе его жизни. Гуа наделяют мужчин высоким статусом, но считают их уязвимыми, в то время как женщины считаются неуязвимыми, но «нечистыми». Рожая детей, женщины лишаются части своей женственности и, таким образом, очищаются. После рождения трех детей женщина считается «очистившейся». После этого она может участвовать вместе с мужчинами в обсуждении общественных дел, в ритуалах, получает такой же высокий статус и авторитет, однако после она должна соблюдать мужскую диету и практиковать определенные очищающие ритуалы, так как оказывается такой же «уязвимой», как и мужчины. В то же время мужчины постепенно теряют свою маскулинность, которая переходит к взрослеющим мальчикам. При этом они становятся все менее физически уязвимыми, но все более «нечистыми», то есть сближаются с женщинами. В конце концов старики оказываются в одном поле рядом с молодыми женщинами и имеют низкий авторитет. Таким образом, у Гуа социальный пол связан с физическим лишь косвенно, социально-половая идентичность оказывается подвижной, меняется с возрастом (Gailey 1987).

 

40^[40] Об истории категории класса см. Замогильный (1989, 1991).

41^[41] Представления о классовой структуре в современной российской социологии хорошо описаны в сборнике «Средний класс в современном российском обществе» (см. Горошкова и др. 1999) и монографии Н.Тихоновой (1999).

42^[42] В классическом марксизме классы формируются производственными отношениями, классовая граница – это различия в отношениях собственности на средства производства: капиталистическое общество распадается на две большие группы – имеющих капитал и не имеющих его, а потому вынужденных продавать свою рабочую силу собственникам рабочих мест. Однако это не формально-юридические отношения, не нормы, существующие на бумаге, а реальные социальные практики купли-продажи рабочей силы, контроля и эксплуатации.

43^[43] В марксизме классы рассматриваются как основные субъекты социальных изменений, а классовая борьба – как движущая сила истории. Однако, как мне представляется, это явное преувеличение. Нигде и никогда целый класс такой роли за пределами своей повседневной классовой практики не играл. В область политики, социальных конфликтов и общественных движений даже в пиковые моменты истории вовлекалась только часть тех или иных классов – их активное ядро.

44^[44] К. Маркс в работе «Восемнадцатое брюмера Луи Бонапарта», говоря о французском крестьянстве, утверждал, что оно не формирует класс, поскольку не способно организоваться и защищать свои общие интересы. Здесь он понимал под классом классовый коллектив.

45^[45] При всем различии понимания классовых ситуаций Марксом и Вебером, оба рассматривали их как основу для коллективных действий (Hindess 1987: 22).

46^[46] Здесь сами условия организации производства благоприятствуют социальной самоорганизации. Именно этим объясняет высокий уровень юнионизации в этих отраслях в большинстве западных стран. В СССР и России шахтеры по тем же причинам стали авангардом движения социального протеста (см. подробнее В.Ильин (1998).

47^[47] К. Маркс в работе «Восемнадцатое брюмера Луи Бонапарта» поднимал эту проблему, отмечая, что интересы буржуазии в исследуемых им событиях представлялись не столько членами этого класса, сколько «республикански настроенными» писателями, адвокатами, офицерами и чиновниками. Здесь Маркс признает «существование политических сил и поля политического конфликта, которые напрямую не объяснимы в терминах экономических отношений» (Hindess 1987: 19). В.Ленин ставил условием превращения пролетариата в класс-для-себя создание революционной партии. «Организация революционеров, – писал он, – должна обнимать прежде всего и главным образом людей, которых профессия состоит из революционной деятельности». Строительство партии, по его плану, должно было начинаться с создания газеты – «штаба специалистов-писателей, специалистов-корреспондентов» (Т.6: 112, 150). Ленин считал, что коренные интересы пролетариата могут быть реализованы лишь через социалистическую революцию, однако сам пролетариат не в состоянии выработать социалистическое сознание, оно привносится в рабочее движение революционной интеллигенцией.

48^[48] Это так называемый «железный закон олигархии».

49^[49] В большевистской идеологии коренные интересы рабочего класса связывались только с социалистической революцией, которую может совершить лишь сам рабочий класс, проникшийся социалистическими идеалами, ставший организованным коллективом. Однако социалистическое сознание, как писал В.Ленин, «могло быть привнесено только извне. История всех стран свидетельствует, что исключительно своими силами рабочий класс в состоянии выработать лишь сознание тред-юнионистское, т.е. убеждение в необходимости объединяться в союзы, вести борьбу с хозяевами, добиваться от правительства издания тех или иных необходимых для рабочих законов и т.п. Учение же социализма выросло из тех философских, исторических, экономических теорий, которые вырабатывались образованными представителями имущих классов, интеллигенцией. Основатели современного научного социализма, Маркс и Энгельс, принадлежали и сами, по своему социальному положению, к буржуазной интеллигенции» (Т.6: 30-31).

50^[50] Как отмечает Ф.Паркин, Макс Вебер «в этом отношении полностью согласен с Марксом» (Parkin 1994: 145). Как известно, М.Вебер утверждал, что «собственность» предопределяет в целом жизненные шансы тех, кто встречается на рынке труда для обмена. Не владеющие собственностью исключаются из числа претендентов на особенно ценные товары, в то время как собственники оказываются в монопольном положении как их потребители. Кроме того, наличие собственности увеличивает власть собственников над несобственниками в войне цен. Последние не могут предложить на рынке ничего, кроме своих услуг или товаров, произведенных собственными руками. При этом они вынуждены избавляться на рынке от этих продуктов, чтобы обеспечить себе средства существования (Gerth 1991: 181-182). М.Вебер явно смешивал понятия капитала и собственности. В дальнейшем под влиянием структурно-функционального анализа, делавшего упор на разделении труда, интерес западной немарксистской социологии к собственности как фактору социальной стратификации упал.

51^[51] В данной работе опускается историко-социологический анализ понятия. Даже беглый обзор концепций потребовал бы целой монографии. Экскурс в историю социологии и других наук делается лишь в тех случаях, когда без него затруднительно понимание предлагаемой здесь концепции.

52^[52] Как отмечает Ф.Паркин, Гегель, Дюркгейм и многие современные социологи «никогда не проводили грань между собственностью как правом личного владения и собственностью как капиталом. Парсонс – лишь один из многих, кто сводит все формы собственности к статусу владения» (Parkin 1994: 146).

53^[53] «Капитал – это богатство, стоимость которого связана не с его физическими характеристиками, а с его использованием для увеличения объема капитала… Физические характеристики товаров не имеют ничего общего с их функциями средства к получению богатства: капиталист может стать богатым на угле или металлическом ломе, который никто не может представить как богатство. По тем же признакам картина Рембрандта, которая является явным воплощением богатства, выступает в качестве капитала лишь тогда, когда она нужна не сама по себе, а как ступенька на пути к увеличению объема капитала. В этой ситуации владелец Рембрандта становится торговцем произведениями искусства» (Heilbroner: 46-47).

_54[54] Концепция бесклассового характера общества советского типа не является бесспорной. Ей противостоит значительная группа классовых концепций, различающихся более или менее существенными нюансами. Их суть состоит в том, что на смену классовому господству буржуазии в результате так называемых «социалистических революций» пришло господство бюрократии, имеющее классовый характер. Советская (коммунистическая) бюрократия (номенклатура), согласно этим концепциям, представляет собой новый господствующий класс. В наиболее разработанном виде эта идея представлена в концепциях «нового класса» М.Джиласа (1992), Восленского (1991), Гоулднера, Конрада и Селеньи. _{Другая разновидность классовых концепций – это сталинская «трехчленка», согласно которой в СССР после «полной победы социализма» сформировалась новая классовая структура, состоящая из рабочего класса, колхозного крестьянства и «народной интеллигенции». Эта концепция безраздельно господствовала в советском обществоведении с середины 1930-х гг. Правда, в эмпирических работах ряда социологов (О.Шкаратана и др.) довольно четко делался акцент на изучении слоевой, а не классовой структуры. Лишь в начале 1990-х гг. в советской социологической литературе была сформулирована идея бесклассового характера общества советского типа (Заславская и Рывкина 1991, Ильин 1991, Радаев и Шкаратан 1991, Шкаратан 1991).}

55^[55] В этом контексте определение рабочей силы, данное К. Марксом, нуждается в уточнении: физический и психический потенциалы должны быть аналитически разведены с какими бы то ни было культурными ресурсами (навыки, опыт, образование и т.д.).

56^[56] В России имеется долгая история изучения неравенства через бюджетные обследования (см.: Чаянов 1991). Эта традиция с перерывами была продолжена в СССР и постсоветской России. После длительного перерыва были возобновлены социологические исследования этой проблематики в годы перестройки, ведутся они и по сей день (см. Богомолова и др. 1992; Голенкова и др. 1998; Римашевская и др. 1991; Тихонова 1999 и др.). Кроме того, этот тип неравенства на нерегулярной основе изучается органами государственной статистики, опирающимися в первую очередь на исследование семейных бюджетов.

57^[57] Проблема неравного распределения богатства - одна из заметных тем политэкономии (см. Седов 1983).

58^[58] «То, что думающие богатые люди называют проблемой бедности, думающие бедняки на том же основании называют проблемой богатых» (R.H.Tawney, цит. по: Alcock 1997: xiv).

 

59^[59] «Бедность – это комплексная проблема и продукт (по крайней мере отчасти) влияния политического процесса и политического развития. Это также политическая или моральная категория, поскольку она предполагает и требует действия. Бедность, таким образом, – это не то же самое, что неравенство, хотя два понятия тесно взаимосвязаны. Самое главное их различие состоит в том, что в то время как бедность – это предписывающее понятие, неравенство – это понятие описательное. Неравенство – это просто состояние дел...» (Alcock 1997: 6).

60^[60] «Различные определения требуют различных реакций, но все предполагают какую-то реакцию. Все они представляют спор относительно того, что делать с проблемой. ... Изменения в политике проистекают из изменений взглядов на проблему бедности...» (Alcock 1997: 4).

61^[61] В России 1990-х гг. богатые имели в глазах населения очень низкую легитимность. Согласно данным опросов ВЦИОМ 1992 и 1999 гг. , 2/3 опрошенных считают, что для того чтобы преуспеть в жизни, важнее всего иметь нужные знакомства, связи, брать и давать взятки, 40 % полагают, что для жизненного успеха важно происходить из богатой семьи, лишь 8-10 % считают, что люди в России получают достойное вознаграждение за свои старания, упорный труд, интеллектуальные способности и профессиональное мастерство (Хахулина 1999: 28-29).

62^[62] «Семья является бедной, если ей нечего есть» (Joseph & Sumption 1979: 27).

63^[63] Rowntree (1901, 1941) при конструировании категории абсолютной бедности опирался на независимые суждения диетологов, чтобы на этой основе определить базовую диету как определение бедности через набор продуктов, необходимых для существования.

64^[64] «Абсолютные определения, как кажется, следуют объективной логике, поскольку основываются на понятии средств существования. Но в этой связи встает вопрос: «А что такое жизнь?» То, что нам требуется для жизни, в реальности зависит от места и времени ... Различные люди нуждаются в разных вещах в разных местах в соответствии с различиями в обстоятельствах» (Alcock 1997: 70).

65^[65] Rowntree (1901, 1941) в своем первом определении границы абсолютной бедности использовал набор, включавший чай, а в исследовании 1936 г. он включил стоимость радио, газеты, подарков для детей и именинников. В наше время были сделаны попытки возродить методологию подсчетов абсолютной бедности (Stitt & Grant 1993). В этот набор средств, необходимых для выживания, были включены расходы на еженедельное посещение бассейна и кинотеатров.

66^[66] Towsend, исследовавший бедность в Великобритании 1960-70-х гг., дал такое определение бедных слоев: «Индивиды, семьи и группы населения могут рассматриваться как бедные, если им не хватает ресурсов для поддержания диеты, участия в жизни общества и приобретения жизненных условий и удовольствий, обычных ... для обществ, к которым они принадлежат» (1979: 31).

67^[67] Rowntree (1901, 1941, 1951) провел классическое сопоставительное исследование в Йорке, в ходе которого у него возникла проблема относительности, подвижности им же самим установленной границы. Последующая критика его выводов строилась прежде всего на использовании разных критериев в разных исследованиях (Abel Smith and Towsend 1965).

68^[68] L.Kenworthy (1999) провел сравнительное исследование бедности в 15 развитых странах. В качестве исходной точки для сопоставления он взял абсолютный показатель дохода в долларах, примерно равный «черте бедности» в США, и приложил его к другим странам. Очевидно, что это исследование основывается на интеллектуальной конструкции, названной «чертой бедности». Автор с таким же основанием мог взять иной показатель, например, «черту бедности» другой страны, получив в результате иные масштабы бедного слоя.

69^[69] О.Lewis (1965, 1968) провел исследование жизни бедных пуэрто-риканских семей и пришел к выводу, что они сформировали особую стратегию совладания со своей бедностью посредством подавления ожиданий повышения уровня жизни, получения стабильной занятости и т.д., сформировали привычку жить в бедности, воспринимаемой как естественное состояние. Левис назвал этот феномен «культурой бедности», увидев в нем причину консервирования статуса, неспособности выбраться в богатом обществе из бедного состояния.

70^[70] Именно на основе такой логики строилась критика концепции культуры бедности, в которой увидели расистские акценты (Jennings 1994).

71^[71] «Даже если бедняки могли бы себе позволить вступительный взнос в клуб, они могли бы быть исключены по другой причине, просто потому, что они «другие» (Jordan 1996: 64).

72^[72] James Buchanan (1965) предложил «экономическую теорию клубов». В клубах потребление организуется на основе смеси рыночных и политических принципов распределения. Он показывает это на примере плавательного бассейна, который коллективно используется членами клуба и содержится за счет их взносов, закрываясь с помощью забора от людей, не являющихся членами клуба и не платящих взносы.

73^[73] П.Бурдье пишет, что «физическое пространство есть социальная конструкция и проекция социального пространства, социальная структура в объективированном состоянии (например, кабильский дом или план города), объективация и натурализация прошлых и настоящих социальных отношений» (П.Бурдье 1993: 40).

 

74^[74] См. подробнее о советском опыте: Ильин 1996.

75^[75] Интерес к социальной иерархии физического пространства города существует в социологии давно (Davis et al. 1946; Warner et al. 1941, 1942; West 1948). В нашей стране он стал проявляться совсем недавно (Трущенко 1995). При этом большую роль в его пробуждении сыграло участие западных обществоведов в изучении российских городов (Буравой и др. 1999; Barter 1994, 1998 и др.).

 

76^[76] В силу того, что имеется достаточно обширная литература, анализирующая имеющиеся концепции (см. Ашин и Охотский 1999), этот сюжет здесь опускается.

 

77^[77] Термин «меритократия» был введен в научный оборот Майклом Янгом (1958) для обозначения управления наиболее способными, обладающими интеллектом и приложившими большие усилия. Он нарисовал картину общества, в котором в полной мере реализован принцип равенства возможностей благодаря системе образования, позволяющей наиболее способным подниматься в высшие слои. Такая система, по мысли М.Янга, создает систему социального неравенства, основанную на неравенстве способностей и идущую на смену классовому неравенству.

Термин «меритократия» вошел в широкий научный оборот. Под меритократией понимается «социальная система, в которой статус достигается благодаря способностям и усилиям (достоинствам), а не предписывается на основе возраста, класса, пола и других личных или унаследованных преимуществ. Меритократия предполагает, что достойные заслуживают всех привилегий, которые они получили» (Marshall 1996: 323).

78^[78] «Легитимность порядка может быть гарантирована только внутренне, а именно:

1. 1)     чисто аффективно: эмоциональной преданностью;

2. 2)     ценностно-рационально: верой в абсолютную значимость порядка в качестве выражения высочайших непреложных ценностей (нравственных, эстетических или каких-либо иных);

3. 3)     религиозно: верой в зависимость блага и спасения от сохранения данного порядка» (Вебер 1990: 640).

79^[79] П.Бурдье следующим образом описывает этот феномен: «Границы можно трактовать как нечто, что предназначено помешать чужим войти. Но в действительности, как любил говорить специалист из Китая, они служат также и тому, чтобы помешать местным уроженцам выйти. Часто забывают, что основная функция социальных границ – помешать доминирующим выйти, стать вульгарными, уронить собственное достоинство. Помещая обособленно, их заставляют чувствовать свое превосходство» (1996).

80^[80] Этот феномен довольно подробно проанализирован в основном на американском материале в теории элит. Согласно этой теории, в США существует не демократия, а олигархия. И хотя есть видимость контроля власти со стороны избирателей, властвующее меньшинство ухитряется принимать решения, отражающие в первую очередь его собственные интересы (Dahl 1961; Mills 1956; Thomas 1990; Useem 1984).

81^[81] В субстанционалистской традиции обмен элит своими членами рассматривается как проявление тенденции к слиянию элит в одну элиту. Классический вариант такого подхода – книга Райта Миллса «Властвующая элита», впервые опубликованная в 1956 г.

82^[82] Объяснение этого механизма через призму структуралистско-конструктивистской парадигмы см. в статье В.Ильина и Н.Хосуевой (1997) «Социальная мобильность региональной административной элиты в переходный период».

83^[83] «Создается впечатление, – пишет М.де Сен Мартен, – что во Франции «кружной путь» к достижению властных экономических позиций (руководитель, президент или член административного совета больших фирм) оказывается более рентабельным, чем стремление непосредственно попасть на них, делая свою карьеру на предприятии» (1996: 96-97).