Социальное конструирование градационных границ

 

Общественное сознание воспринимает социальную пирамиду через призму сравнения: «более богатые», «более бедные», «самые богатые», «самые бедные (малообеспеченные)» и т.п. Такие слои определяются по сравнению с общим уровнем: «бедные» на фоне общего благосостояния^66[66], «богатые» в сравнении с уровнем жизни большинства. Результатом такого сравнения является формирование представлений о слоях с размытыми, противоречивыми границами. Точность этих границ зависит от потребностей практики. Если у общества есть необходимость выделить тот или иной слой или слои как объект особого внимания, то появляется и потребность в более тщательной проработке проблемы слоевых границ. На этом концентрируются силы обществоведов и политиков. Граница приобретает формы научной категории, которая через средства массовой информации проникает в общественное мнение и начинает использоваться в самых разных целях. При определенных условиях слои-категории материализуются в административных и законодательных актах, превращаясь в особый объект социальной политики. Чаще всего такая необходимость возникает при формировании налоговой политики и системы социальной защиты бедных. Финансовая политика требует пусть и ложных, надуманных, но точных ответов на поставленные вопросы. В результате появляются официальные определения «черты бедности», слоев с разным уровнем налогообложения и т.д. Если такой необходимости нет, то граница остается размытым образованием, существующим лишь в общественном мнении.

В современном западном обществе и постсоветской России бедность рассматривается в качестве острой социальной проблемы, поэтому наиболее проработанными являются границы нижних слоев. Между тем высшие слои сливаются со средними, четкая грань между ними не проведена ни в науке, ни в государственном управлении. Исключением были лишь страны государственного социализма, где предпринимались большие усилия по определению границ зажиточных и богатых слоев.

Граница, отделяющая бедняков от остальной части общества, в реальности не существует, как и вообще границы между слоями и группами. Есть лишь разная концентрация тех или иных признаков. Собственно, граница является интеллектуальной и социальной конструкцией, которую создают исследователи, политики, администраторы и т.д. Она может быть изменена исходя из принятия во внимание тех или иных объективных и субъективных факторов. Искусственность границы подтверждается проблемами, возникающими при проведении сравнительных исследований бедности. Все эти попытки наталкиваются на различия в критериях и общем социальном контексте. Проблематичными оказываются как сравнительные исследования в рамках одной страны^67[67], так и международные сопоставления^68[68].

Граница между слоями конструируется на основе как объективных, так и субъективных индикаторов. В первом случае определенный набор вещей и потребляемых услуг используется как знак принадлежности к тому или иному слою. На основе этой методологии проработана лишь граница, отделяющая бедные слои от остальной части общества. Они определяются через перечень предметов и услуг, которые в данном обществе считаются условием «нормальной жизни», но отсутствуют у членов данного слоя. Уровень потребления ниже этой границы – это объективная депривация. С ней тесно переплетается, но обладает более или менее существенной автономией субъективная депривация. Это чувство, переживаемое индивидом, сравнивающим себя с другими и мучающимся по поводу того, что у них есть, а у него нет.

Социальное конструирование границы включает механизм исключения из слоя тех, кто утратил качества, считающиеся обязательными для его членов. В обыденном сознании этот механизм обычно очень неточен (например, он разорился – следовательно, перестал быть «богачом»). В социальной политике этот механизм описывается точно, порою детально, если приписывание к данному слою связано с государственными расходами (выдача пособий, предоставление льгот) или доходами (шкала налогообложения). В одних случаях исключение – это лишь незаметная для исключаемого процедура отказа окружающих считать его представителем какого-то слоя. В других случаях исключение может включать изоляцию, отказ от общения, снижение доходов или, наоборот, их рост (в результате изменения шкалы налогообложения).

 

Конструирование социального статуса

 

Слой, выделенный как объект социальной политики, приобретает свойства реального социального поля, обладающего особым статусом. Так, «малообеспеченные» – это социальное поле, границы которого устанавливаются государством обычно в форме официального прожиточного минимума. В пределах этого поля статус поддерживается разными видами пособий, льгот. Соответственно, «малообеспеченный» индивид – это тот, кто получил право на такую помощь. При этом реальный уровень его жизни особого значения не имеет, поскольку граница основывается на уровне, распознанном, подтвержденном государственными органами социальной защиты. Поэтому «малообеспеченный» в реальности может иметь вполне средний уровень доходов. В то же время умирающий с голоду, но не имеющий официального статуса в слой «малообеспеченных» как социально-правовую группу не входит. Для государства он таковым не является, поскольку не получил соответствующий статус.

На этом противоречии реального уровня жизни индивида и его принадлежности к тому или иному сконструированному государством слою возникают парадоксы: часто в качестве генеральной совокупности в исследованиях бедности берутся получатели пособий. В результате не только граница, состав слоя, но и его размеры оказываются весьма произвольными. Если правительство, движимое левыми идеями, повышает официальный прожиточный минимум, то количество «бедняков» (т.е. людей, имеющих такое официальное звание) растет, если правительство следует идеям «новых правых» и сокращает размер прожиточного минимума или вводит дополнительные фильтры на границе слоя, то его размер сокращается и можно рапортовать о снижении бедности.

Аналогичная картина и со средними и высшими слоями. Индивид с огромными, но умело скрываемыми от налоговых органов доходами «богатым» не является, официально принадлежит к иной доходной группе и платит скромные налоги. Возможны и противоположные ситуации, когда индивиду приписывается отсутствующий у него уровень жизни и он приписывается к чужой группе. В СССР это наиболее ярко проявилось в период раскулачивания, когда репрессиям в качестве «кулаков» подверглись многие крестьяне, которые по уровню своей жизни никак не дотягивали до высших деревенских слоев.