3 Отношение общества периода ссср к гомосексуалам

Общество в СССР с 1917 года до 1991 года неодинаково на разных этапах своего развития было информировано о гомосексуалах, их существовании, проблемах, разным было и отношение к ним.

Многие исследователи считают, что гомосексуализм был легализован большевиками в 1917 году. Дэйли Хэйли, например, считает, что "у большевиков был по крайней мере один мотив поступить именно так: новый уголовный кодекс в отличие от прежнего существовавшего в буржуазной России должен был декларировать свободу личности, в том числе и в области сексуальных отношений".[33] Но большевики отменили весь кодекс, а не только статью "за гомосексуализм" Как отмечает Н. Бербера: "Ведь в таком случае отменой старого кодекса также легализовались и убийства, и изнасилования и имцест. Против этого у нас в 1917-1922 годах не было никаких писаных законов".[12] Отсутствие законов уголовного права на практике означало массовые репрессии против всех подозрительных и "социально далёких", оправдываемые "революционной целесообразностью".[28] Вожди большевиков никак не выражают своё отношение к гомосексуалам. Период с 1917 по примерно 1925-26 года был временем невиданного расцвета бесцензурной (если речь не шла о политике) печати.[3] Законодательство в области брака семейных отношений было материальным. В принятом в 1922 году уголовном кодексе отсутствовало наказание за добровольные гомосексуальные отношения между совершеннолетними. Ведущий специалист по половому вопросу после 1917 года Г. Баткинс писал:"революция не оставила камня на камне от старых и крайне ненаучных законов. Буржуазные законы требует господства двойной морали над сексуальностью". Что касается гомосексуализма, содомии и различных других форм сексуального удовлетворения, которые европейское законодательство рассматривает как угрозу общественной морали, то советское законодательство относится к ним как к т. н. "естественным" половым отношениям. Все формы половой жизни являются частным делом".[22] Но эта точка зрения не стала господствующей, большинство специалистов "предпочитали верить в то, что простые русские люди были совсем невинными, смысле т. н. половых извращений. Только когда эти люди из народа попадали в большие города или знакомились там с иностранцами, они теряли свою невинность".[22] Довольно мирно уживались два взгляда на гомосексуализм:

1) что это "черта варварского бескультурья";

2) что это проявление "сверхрафинированнной культуры извращённой буржуазии".[22] Оба взгляда лишь немного видоизменившись актуальны и сегодня. По данным И. С. Кона:

"В УК РСФСР 1922 и 1926 годов гомосексуализм не упоминается, хотя там, где он был сильнее всего распространён в исламских республиках - Азербайджане, Туркмении и Узбекистане, а также в христианской Грузии соответствующие законы сохранились". [17] Но даже с отменой уголовного преследования за гомосексуализм не прекратилось полностью преследование гомосексуалов. В качестве повода использовались "нарушение общественной морали" или "содержание притонов разврата".[34] При этом гомосексуалы стали объектами пристального внимания психиатров, рассматривающих гомосексуальность личности как признак психопатологии.

В конце 20-х годов началось постепенное наступление на завоевания "сексуальной революции". 7 марта 1934 года был подписан закон (статья 154а УК РСФСР), согласно которому мужеложество стало преступление. С конца 30-х годов было наложено строгое табу на любое упоминание однополой любви где бы то ни было, кроме специальной юридической и медицинской литературы, доступ к которой был ограничен.

Некоторый поворот наметился с начала 70-х годов: появились учебники по вопросам сексуального просвещения; в учебнике уголовного права И Шаргородского и П Осипова, изданным в то время, говорилось: "существуют серьёзные сомнения в целесообразности сохранения уголовной ответственности за неквалифицированное мужеложество". В то же время в пособии посвященном половому просвещению учителей и родителей, гомосексуализм трактовался как опасное извращение, противостоящее не только "нормальным гетеросексуальным половым отношениям, но и системе культурных, моральных достижений общества".

В 1986 году с реформами М. С. Горбачёва пришли в наше общество такие понятия как "гласность" и "перестройка". Широкая общественность узнала, что в СССР не только есть секс, но и те, кто "любит иначе, чем все". К новым для себя понятиям "гей", "лесбиянка" и к тем, к кому эти понятия относились, общество отнеслось с ненавистью, неприязнью, что видно из публикаций того времени.

В 1989 году 2600 респондентам был задан вопрос: "как следовало бы поступить с гомосексуалистами?" Ответы оказались следующими: "уничтожить" - 31%, "изолировать" -32%, "помогать" - 6%, "предоставить самим себе" - 12%.[21] Вину за распространение СПИДа в СССР возложили на гомосексуалов (в числе ряда "групп риска"). В 1986 году заместитель министра здравоохранения, Главный санитарный врач СССР академик Н. Бургасов заявил: "У нас в стране отсутствуют условия для массового распространения заболевания: гомосексуализм как тяжкое половое извращение преследуется законом".[21] Всё же на страницы печати, в эфир ТВ и радио стали пробиваться ранее запретные темы сексуальности, стали обсуждаться проблемы гомосексуальности. Видится ценным, что с потоком ярлыков, штампов и т. п. пробивался голос живых людей, их рассказы об искалеченных судьбах, о трагической обречённости на одиночество и отвержение невозможности найти себе подобных. Стали слышны мнения специалистов о необходимости отмены уголовного преследования гомосексуалов, более толерантного отношения к лесбиянкам и геям. Ниже приводятся несколько цитат видных специалистов-медиков из публикаций того периода.

С. Агар ков: "Гомосексуализм может развиваться на болезненной почве и быть смндромом некоторых психических заболеваний. В других случаях гомосексуализм формируется, начиная с подросткового возраста, и тогда представляет собой не болезнь, а своеобразное нарушение личности".[1]

А. Игнатов: "Гомосексуализм - проблема не юридическая. Конечно, это нежелательное явление, поэтому необходимы меры, направленные на то, чтобы его ограничить. Но это должны быть меры не уголовно-правового, а медико-социально-педагогического характера". [23]

А. Белкин: "Гомосексуалисты - это сложная категория населения. Есть люди безусловно больные, которые нуждаются в лечении и хотят лечиться. Есть группа которая не хочет лечиться и не пойдёт к врачу - их большинство. Что ж, пожалуй, никто их насильно лечить не собирается, общество просто должно выработать более терпимую позицию по отношению к эотй группе".[23]

Л. Герцик: "У меня лично не вызывает никакого протеста возможность создания гомосексуальной семьи. Общество от этого не пострадает, хотя я понимаю, что сейчас моя мысль будет воспринята в штыки, как крамола".[23]

Важную роль сыграли взвешенные квалифицированные выступления И. С. Кона. В конце 1980-х годов вышли несколько изданий его книги "Введение в сексологию", где значительное место было уделено проблеме гомосексуальных отношений в их медицинских, социальных, культурологических аспектах.

В 1990 году появилась первая геевская газета "Тема" (в Москве). В июне 1990 году в газете "СПИД-ИНФО" опубликовано обращение якобы созданной ассоциации сексуальных меньшинств, главным содержанием которого был призыв к президенту СССР и союзных республик приостановить уголовное преследование гомосексуалистов. [29] С 28 по 30 мая 1990 года в институте истории Академии наук Эстонии прошла конференция "Сексуальные меньшинства и общество. Изменение оценок гомосексуальности в XX веке в Европе". На ней была дана оценка положения сексуальных меньшинств в СССР. [2]

29 апреля 1993 года в рамках широкой законодательной реформы статья 121.1. УК РФ

была отменена парламентом.

Сравнительное изучение "отношения русских к гомосексуалам", проведённое П.

Лежендром показало, что за пять лет с 1989 по 1994 произошло значительное изменение в

общественном мнении и наметился сдвиг в направлении большей терпимости и растущего

безразличия к гомосексуалам.

4 Отношение современного российского общества к гомосексуалам и гомосексуальности

Происходящие изменения социального положения геев и лесбиянок в современной России аналогичны состоянию дел во всём государстве, человек не исчерпывается своей сексуальной ориентацией, поэтому во всём остальном гомосексуалы являются частью современного общества, имея на одну проблему больше. Со времени распада СССР в обществе произошли заметные изменения. Тема гомосексуальности во многом, хотя и не всегда и не везде, перестала быть табу. Она обсуждается на телевидении и в прессе, появились люди не скрывающие и не стыдящиеся своей гомосексуальности, лесбигей герои (пока только западных) художественных фильмов и светской хроники - известны отечественному зрителю, опубликованы недавно замалчиваевые подробности личной жизни известных людей. Наблюдается консолидация лесбигей сообщества не только в столице, но и в провинции, сами гомосексуалы осознают и заявляют о своих интересах и гражданских правах, повышается их социальная активность. Но информация, которую получает среднестатистический россиянин о жизни лесбигеев, скудна, часто случайна и искажена. Кроме того, по большей части касается жизни за границей и поэтому воспринимается как далёкая от российских реалий. Основной причиной такой ситуации, на наш взгляд, является недоступность жизни отечественного лесбигей сообщества для посторонних из-за боязни быть открытыми обществу. В результате всякая информация лесбигей тематики несёт оттенок экзотичности и сенсационности, чем с одной стороны, привлекает к себе внимание, а с другой стороны, создаёт впечатление чуждости и редкости явления. В массовом сознании вместо достоверной информации по-прежнему присутствуют укоренившиеся предрассудки, стереотипы и домыслы, сквозь призму которых и воспринимаются гомосексуальные сограждане. В таких условиях, часто собственный негативный опыт общения с каким-либо отдельным гомосексуалом или прозвучавшая информация о конкретном происшествии неоправданно обобщается и переносится на всё лесбигей сообщество.

Среднестатистический российский гомосексуал не стремится афишировать эту сторону своей жизни. Это совершенно нормально для человека - не делать свою личную жизнь достоянием общественности, но гомосексуалам приходится дополнительно принимать меры для сокрытия того, что "обычный" человек и не думает прятать. Число открытых лесбигеев в нашей стране предельно мало, хотя слухов и вполне достоверных известий о "нетрадиционной" сексуальности известных людей существует множество, но до настоящего времени ни один такой политик, общественный деятель, бизнесмен не осмелился жить открытой жизнью.

Практически никаких сведений о гомосексуальности не содержится ни в школьных курсах обучения, ни в вузовских учебных планах, в том числе педагогических, юридических, большинства медицинских учебных заведений. Научные и социологические исследования в России единичны и бессистемны.

Тема гомосексуальных отношений до сих пор очень редко используется как сюжетная линия в рассчитанных на массового читателя (зрителя, слушателя) произведений. Корме того в советское время произведения с таким сюжетом либо просто не публиковались, либо подвергались цензуре. Сейчас происходит массовая публикация книг, ранее недоступных широкому читателю, во многом снято табу на гомосексуальные сюжеты в западной поп-культуре и это сказывается и на отечественном потребителе. Отечественных произведений на эту тему крайне мало, но доступной стала переводная западная литература. Научный взгляд на проблемы гомомексуальности как в российской так и в переводной современной литературе практически не представлен. Едва ли не единственным доступным источником, отражающим взгляды современной науки являются работы И. С. Кона.

Анализ публикаций в СМИ показывает, что в нашем обществе существуют диаметрально противоположные взгляды по вопросам, связанным с гомосексуальностью и что говорить об устоявшемся общественном мнении не приходится. Что касается прессы, то показателем происшедших изменений можно считать то, что сейчас уже практически не наблюдается "первопроходческих" публикаций, которые бы стремились раскрыть глаза читателю на то, что лесбигей сообщество в России имеет место быть, которые часто появились в годы перестройки. Однако очень характерным является стремление автора отстраниться, снабдить материал ироническим, даже несколько осуждающим комментарием. В поиске информации, пресса обращается к сомнительным источникам и "специалистам". Материалы лесбигей тематики, не несущие сенсационного привкуса, крайне редко привлекают внимание масс-медиа.

Данные об отношении разных групп к гомосексуальности и гомосексуалам в России очень немногочисленны. Среди самых последних заслуживает внимания опрос, проведённый в апреле 2001 года независимым исследовательским центром РОМИР по всероссийской репрезентативной выборке (опрос проводился среди 1500 респондентов в 94 населённых пунктах РФ, в ходе исследования россиянам был задан вопрос, насколько оправданным они считают гомосексуализм) выявил, что 61,6% опрошенных считают, что гомосексуализм никогда не оправдан, тех, кто считает, что гомосексуализм оправдан всегда - только 1,9%. 9,6% граждан сказали, что в большинстве случаев они считают гомосексуализм неоправданным, 14,6% россиян сказали, что гомосексуализм в каких-то случаях оправдан, а в каких-то - нет, затруднились с ответом 12% респондентов. Остальные участники опроса считают, что гомосексуализм оправдан в большинстве случаев. Наиболее распространено мнение, что лесбигеям можно позволить жить как они хотят, "лишь бы не высовывались". По собственным наблюдениям, мы не видим в обществе широкого распространения активной гомофобии; люди обычно терпимо относятся к геям и лесбиянкам при личном знакомстве, осуждая "гомосексуализм в целом" как явление. Многие люди крайне нетерпимо относятся к мысли о том, что гомосексуалы могут жить открыто, не таясь. Публичные проявления однополой привязанности для мужчин практически немыслимы, а для женщин интерпретируются как проявление женской дружбы.

В ходе исследования проведённого Центром социальных проблем и гуманитарного развития детей и молодёжи "Крылья" (г. Саратов) в рамках программы "Good As You", выяснялось как к гомосексуалам, по их субъективному мнению относятся разные категории населения. Результаты опроса среди геев представлены - на диаграммах 1, 3, среди лесбиянок - на диаграммах 2, 4.

Диаграмма 1. Отношение к геям (по их мнению) разных слоев общества

1) работники правоохранительных органов.

2) журналисты.

3) медики.

4) другие.

Государственные органы России по разным причинам не желают видеть в гомосексуалах часть современного общества, не желают их замечать. При попытках лесбигей сообщества тем или иным способом дать знать о себе в ответ со стороны государственных органов -раздражение, абсолютное нежелание, вплоть до панического страха, чтобы какого-либо чиновника каким-либо образом ассоциировали с темой гомосексуальность. Характерно, что в своём официальном качестве люди относятся к гомосексуальности значительно менее терпимо и опасливо, чем при личном общении. В отсутствии ясной государственной политики и реального понимания вещей, они склонны придерживаться стереотипов, стандартных общественных предубеждений при принятии решений.

В целом отношение современного российского общества к гомосексуальности и гомосексуалам неоднозначное, переменчивое, находящееся в процессе формирования. В столице и крупных развитых городах (Санкт-Петербург, Нижний Новгород, Самара и др.) более терпимое; в провинции и в сельской местности более консервативное и гомофобное. Полученные данные показывают, что социальные реакции представителей гетеросексуального большинства по отношению к сексуальным меньшинствам обусловлены различными причинами и варьируются от дискриминации и изоляции до полного безразличия.

Кон И. Лунный свет на заре: лики и маски однополой любви. М, 1998.

По данным всесоюзного опроса ВЦИОМ, в ноябре 1989 г. на вопрос: "Как следовало бы поступать с гомосексуалистами?" 33% опрошенных ответили -"ликвидировать", 30% - "изолировать", 10% - "предоставить самим себе" и только 6% - "помогать"... В 1994 г. количество желающих "ликвидировать" их уменьшилось до 22%. За "изоляцию" высказались 23%, за то, чтобы предоставить их самим себе - 29%, за "помощь" - 8% . Таким образом, еще шесть лет назад каждый четвертый-пятый россиянин полагал, что люди, чьи пристрастия в личной жизни отличаются от общепринятых, должны быть физически уничтожены. Примерно столько же предпочли бы, чтобы они были изолированы от общества (помещены в гетто? тюрьмы? концлагеря?). Тюрьмы - в данном случае далеко не метафора. По 121 статье Уголовного кодекса, карающей за "мужеложство", в 1930-1980-х гг. ежегодно осуждались и отправлялись в тюрьмы и лагеря около 1000 человек. Еще в 1989 г., в разгар "перестройки" и "гласности", по этой статье были приговорены 538 человек, в 1990 г. - 497, в 1991 г. - 462, в первом полугодии 1992 г. - 227 человек. По сведениям МВД, на момент отмены 121 статьи (27 мая 1993 г.) в местах лишения свободы находилось 73 мужчины, осужденных исключительно за добровольные сексуальные отношения с взрослыми мужчинами, и 192 мужчины, отбывающих срок по совокупности этой и нескольких других статей. Эти цифры, как и многая другая фактическая информация,приведенная в книге И.С. Кона,основоположника отечественной традиции в социологии сексуальности, известнейшего специалиста в области социологии пола, позволяют оценить значимость социальной проблемы, именуемой "гомофобия". Такой социальный фон не мог не влиять и на ситуацию внутри академической науки: даже когда тендерные исследования вошли в моду и слово "сексуальность" в рамках социологического дискурса перестало казаться игривым и неуместным, так называемые "сексуальные меньшинства" продолжали оставаться практически невидимыми для исследователей. И дело вовсе не в торжестве «политической корректности» и гуманистического мировоззрения: без более или менее адекватного представления о феномене гомосексуальных отношений невозможно анализировать и "нормальные" гетеросексуальные отношения, да и сама концепция тендера как социального пола не может быть полностью реализована. Тендерная социология, в которой отсутствуют "другие", не вписывающиеся в базовую нормативную модель, будет мало, чем отличаться от традиционной советской социологии семьи, для которой отношения полов сводились в основном к пресловутой "ячейке общества" и главной социальной проблемой представлялось воспитание "потребности в третьем ребенке". Поскольку до сих пор существует дефицит какой-либо социальной информации об "однополой любви", для того чтобы эффективно заполнить образовавшийся вакуум, впору было издавать энциклопедию по соответствующей тематике. Чрезвычайно любопытный обзор проблемного поля гомосексуальности в том виде, в каком оно представлено в социальных исследованиях. Откуда мы узнаем, что "такое бывает" и что "это нехорошо"? С чем связано расхожее представление о том, что гомосексуализм - психическое заболевание? Как получилось, что отношения, бывшие, например, в Античной Греции не только допустимыми, но и культурно санкционированными, имевшие позитивную ценностную окраску, превратились в "неназываемый грех" и "несмываемый позор", а потом и вовсе стали караться смертью? И.С. Кон скрупулезно прослеживает конструирование и проблематизацию гомосексуализма в европейской культуре - сначала в медицине и,в частности, психиатрии,затем во фрейдистском психоанализе, криминалистике, антропологии, сексологии и, наконец, собственно в социологии. Особенный интерес представляет анализ возможностей количественных и качественных методов применительно к изучению этой темы. В самом деле, переворот в восприятии гомосексуализма в академическом дискурсе был произведен задолго до появления известных работ М. Фуко и Дж. Уикса и связан с публикацией результатов массовых опросов, проведенных в 1940-е годы группой А. Кинзи. Именно это исследование сексуального поведения американцев (на анкету Кинзи ответило около 20 тысяч респондентов) выдало потрясший Америку (в том числе и научную общественность) результат: 48% опрошенных мужчин и 19% женщин имели в своем жизненном опыте гомосексуальные контакты! Версия о том, что подобные отношения — удел кучки ущербных извращенцев, способных заинтересовать лишь персонал психиатрических клиник и не стоящих ввиду своей малочисленности и маргинальное™ внимания серьезной социальной науки, оказалась решительным образом подорвана. И.С. Кон цитирует материалы значительного количества репрезентативных опросов на эту тему, проведенных в разных странах Европы и Северной Америки (по России такой информации, к сожалению, не существует - в чем, впрочем, нет ничего удивительного). Вообще, несомненным достоинством книги является огромное количество фактической информации: цифр, дат, результатов обширного корпуса эмпирических исследований в области не только социологии, но и смежных наук (вплоть до нейрофизиологии и генетики). Разумеется, в ней присутствуют и имена наиболее значительных теоретиков, внесших свой вклад в современную социальную теорию сексуальности, таких как упомянутые выше Мишель Фуко, Джеффри Уикс, а также Моника Виттиг, Адриенна Рич и другие. И.С.Кон говорит, что мужская и женская гомосексуальность являются не просто практикой определенных отношений, но социальным конструктом, который может иметь разную смысловую нагрузку и различное содержание, а нередко даже специфическим социальным институтом. "Гомосексуального поведения вообще" , подразделяется на несколько базовых типов, каждый из которых может запрещаться и допускаться, наказываться и одобряться в зависимости от сложившейся в данной культуре традиции. Но ни в одном обществе сексуальность целиком не укладывается в прокрустово ложе "правильных" гетеросексуальных союзов. "Любовь, не смеющая назвать себя", является поистине "вечным спутником человечества". Чрезвычайно интересно было бы проследить, как связаны социальные установки по поводу гомосексуальности с другими социокультурными факторами, определяющими тот или иной тип сообществ. Весьма показательна в этом плане новейшая история Германии: если Бебель объяснял гомосексуальность исключительно пресыщенностью и сексуальными излишествами господствующих классов, то идеологи нацистской партии отождествляли ее с еврейством, женственностью и "моральным вырождением". Читая кропотливо собранные автором материалы, невольно думаешь, что если бы гомосексуализма не существовало бы в природе, вероятно, он был бы выдуман политиками как великолепный предлог для политического уничтожения неугодных. Впрочем, не только политического: в нацистских концлагерях погибло, по разным подсчетам, от 5 до 15 тысяч мужчин, обвиненных в гомосексуальных связях."Гомосексуальная субкультура" постоянно дарила "Культуре большого стиля" мощные творческие силы, предлагала такие имена, без которых ее уже невозможно себе представить. В России гомосексуальные отношения до сих пор хорошо не рассмотрены. И.С.Кон в какойто мере восполняет этот недостаток. Он описывает множество любопытных и довольно неожиданных фактов: так, по историческим свидетельствам почти всех иностранных путешественников и дипломатов, побывавших на Руси в XV-XVII вв. гомосексуальность была не только распространена во всех слоях общества, но и встречала к себе сравнительно терпимое, по тогдашним европейским меркам, отношение. Как показывает автор, "до 1832 года гомоэротизм был для русских людей проблемой религиозно-нравственной и педагогической, но не юридической". В 1832 г. новый уголовный кодекс, составленный по немецкому образцу, наказывал мужеложство ссылкой в Сибирь на 4-5 лет. Для сравнения: в Австрии смертная казнь за содомию была отменена только в 1787 г., в Пруссии - в 1794, а в Англии еще в первой трети XIX в. по обвинению в содомии было казнено свыше 50 человек. В 1903 г. было принято новое Уложение о наказаниях, согласно которому мужеложство каралось тюремным заключением на срок не ниже 3 месяцев. В первых советских уголовных кодексах гомосексуализм не упоминался, однако с укреплением режима все кардинальным образом изменилось: 17 декабря 1933 г. было опубликовано Постановление ВЦИК, которое 7 марта 1934 г. стало законом — гомосексуализм снова стал уголовным преступлением, карающимся лишением свободы на срок до 5 лет. Примерно в это же время были запрещены аборты. Государство все более активно и жестко вмешивалось в личную жизнь своих граждан, причем если в отношении абортов хотя бы просматривался очевидный прагматический интерес - страна нуждалась в человеческих ресурсах, то введение 121 статьи, казалось бы, не имело никакой политической целесообразности. И тем не менее, она имела явно выраженную идеологическую подоплеку: нарком юстиции Николай Крыленко заявлял, что гомосексуализм - продукт разложения эксплуататорских классов, которые не знают, чем себя занять; в социалистическом обществе, основанном на здоровых принципах, таким людям вообще не должно быть места. Гомосексуализм был, таким образом, прямо "увязан" с контрреволюцией. После отмены 121.1 статьи и общего изменения культурного климата в стране гомосексуализм формально перешел в приватную сферу, и в какой-то мере даже стала возможна его публичная манифестация. Проблемы геев и лесбиянок стали открыто обсуждаться в печатной и электронной прессе, в столицах функционируют "голубые" дискотеки, появилось несколько специализированных правозащитных организаций. Но это практически все, что можно узнать из про современное состояние людей с "нетрадиционной ориентацией", так как соответствующие исследования почти отсутствуют. Мы не знаем, ни сколько "их", ни как "они" себя чувствуют в "нашей" сегодняшней социальности, ни той роли, которая гомосексуальная "маркировка" играет сейчас в культуре. Не можем мы так же и ответить на вопрос, какую роль такие "отклоняющиеся" паттерны играют в мужской и женской тендерной социализации, каков механизм, приводящий к тому или иному типу сексуального поведения. Например, приводится точка зрения Джеймса Вайнрика, согласно которой решающую роль в формировании образа идеального сексуального партнера играет не идентификация, желание уподобиться некоему образцу, а депривация, эмоциональный дефицит: человека привлекает пол того значимого лица (или лиц), от которого он был в детстве отчужден. В свете этой теории важным индикатором будущей сексуальной ориентации ребенка является пол детей, с которыми он не играет в младшем школьном возрасте. "Нормальные" дети предпочитают играть со сверстниками собственного пола. Девочки и феминизированные мальчики обычно исключают из своего круга общения "натуральных" мальчиков, которые кажутся им слишком агрессивными и грубыми. Маскулинные мальчики и казаки-девчонки, наоборот, исключают из своих игр девочек. Такое отталкивание порождает у ребенка потребность компенсировать свою ущербность, и эта потребность с возрастом может трансформироваться в однополую любовь: феминизированные мальчики хотят, чтобы их любили мужчины, а маскулинные девочки, наоборот, тянутся к фемининным женщинам. "Экзотическое становится эротическим". Геи и лесбиянки - это еще и определенная социальная группа; критерий выбора сексуального партнера оказывается вполне значимым основанием для социальной стратификации - существует ведь в США феномен gay community. И пусть подавляющее большинство геев и лесбиянок не проявляет желания объединяться в коммуну, где все было бы "свое", "вплоть до голубого баскетбольного клуба и общества геев-филателистов", можно говорить, по крайней мере, о специфическом стиле жизни, который, опять-таки, влияет на "гетеросексуальное окружение" и в какой-то степени даже становится модным. Это не удивительно -согласно данным по странам, в которых возможно проводить репрезентативные исследования на эту тему, "меньшинства" являются весьма продвинутой в социальном отношении группой. Так, уровень образования американских геев значительно выше среднего: 49% из них учились в колледже и 14% в аспирантуре (среди гетеросексуалов соответствующие цифры — 37% и 7%). 72% канадских геев учились в университете, 31,2% окончили университет, а 12,8% аспирантуру. Среди восточногерманских геев доля интеллигентов вдвое превышала средние показатели по ГДР. Среди американских геев и лесбиянок больше людей, имеющих собственное дело, и лиц так называемых свободных профессий (18% против 11% в среднем по США). Термин "гомосексуализм" обычно связывается с мужчинами, хотя буквально означает лишь сексуальность, направленную на людей своего пола, каким бы он ни был. Тем не менее, большинство исследований "сексуальных меньшинств" связано с мужчинами, что не удивительно - именно мужской гомосексуализм исторически был объектом особенно жесткой социальной регуляции. Лесбиянство же не столько каралось, сколько замалчивалось. Лесбиянство касалось женщин, а все, связанное с женщинами, подразумевало идеологию различия, которое обычно трактовалось как неполноценность. Так что если женщины как таковые не имели реального значения, то лесбиянки и их образ жизни и подавно не имели значения.