664 Сумма практикой; учение о постепенном приближении прозелита (мурид) через мистич.

любовь к познанию бога и конечному слиянию с ним; значит. роль старца-наставника (муршид, пир), ведущего прозелита по мистич. пути (тарикат) до момента слияния с богом. Отсюда стремление суфиев к интуитивному познанию, «озарениям», экстазу, достигаемому путём особых танцев или бесконечного повторения молитвенных формул, «умерщвление плоти» мурида по указаниям старца.

Основы учения С. заложены в 9 в. египтянином Зу-н-Нуном аль-Мисри и багдадцем Абу Абдаллахом аль-Мухасиби, создателем теории самонаблюдения над соотношением поступков человека и его сокровенных намерений с целью установления высшей искренности перед богом (противопоставлялось лицемерию и показному благочестию духовенства). Мухасиби приписывают учение о хал — мгновенном озарении, экстатич. состоянии суфия на пути к богу.

Школа маламатийа (Нишапур, 9 в.) создала учение о сочетании внутр. очищения с умышленным показным неблагочестием (напр., питьё вина), вызывающим упрёки посторонних, что должно смирить гордыню. Представитель багдадской школы Джунайд (ум. 909) создал учение о фана— мистич.

растворении суфия в боге, ведущем к сверхбытию (бака) — вечности в абсолюте.

Джунайд предло- жил считать первым этапом мистич. пути шариат — об-щемусульм. религ. закон, вторым — суфийский путь тарикат и третьим — хакикат — мистич. постижение истины в боге.

Для Джунайда одна из основ ислама таухид — не словесное доказательство единственности бога, как в богословии, а сама аскетич. жизнь суфия в трансцендентном единении с богом. Другой основоположник суфизма Абу Язид (ум. 874) создал учение о тройной градации сознания бытия («Я», «Ты», «Он-самость»).

Абу Абдаллах Хусейн ибн Мансур аль-Хал-ладж утверждал возможность реального единения духа суфия с богом и в моменты экстаза восклицал: «Я есть истинный» (т. е. бог); за это он был признан еретиком и казнён в 922. В 10—11 вв. суфийское учение о тари-кате приобретает законченную форму, появляются положения о «стоянках» на мистич. пути, о тройной градации истинного знания, завершающейся слиянием познающего и познаваемого (бога). В результате реформаторской деятельности Газали С. получает известное признание со стороны ортодоксального мусульм. духо- венства, к-рое до 11—12 вв. преследовало С. (хотя спор о «допустимости» С. в исламе продолжается и в 20 в.). Сухраварди развивает учение об ишрак (мистич. озарении), Ахмед Газали (ум. 1126), Айн аль-Кузат Хамада-ни (ум. 1132) и Ибн аль-Араби (ум. 1240) — о вахдат алъ-вуджуд (единстве бытия): дух суфия должен «сбросить цепи множественности», присущей материи, и прийти к единению с абсолютом.

На протяжении 12 столетий существования С. различные стороны его учений и его организац. формы использовались различными классовыми группировками. В кон. 19 — нач. 20 вв.

бурж. реформаторы в странах Востока и модернизаторы ислама повели борьбу с суфийскими орденами, связанными с феод. реакцией. В совр. условиях С. на Востоке продолжает играть довольно значит. роль.

* Бертельс Е. Э., С. и суфийгкая лит-pa, М., 1965 (лит.); Петрушевский И. П., Ислам в Иране в 7— 15 вв., Л., 1966, с.

310—50; Религия и обществ. мысль стран Востока, М., 1974, с. 320—35 (лит.); Ritter H., Das Meer der Seele, Leiden, 1955; Trimingham J. S., The Sufi orders in Islam, Oxf., 1971.

СУХРАВАРДИ Шихабаддин (1155, Сухравард, ок. Зенджана,— 1191, Халеб), мусульм.

теолог, суфий. Прозвище — аль-Мактуль (букв. — убитый). Развил учение о мистич. озарении — ишрак, к- рое легло в основу целого направления в суфизме. В концепции С. намеченные у аль-Халладжа, Ибн Сины и Газали идеи ишрак сочетаются с воззрениями герметизма и зороастризма (ангелология и др.), что вызвало обвинения С. в неправоверии. Оказал большое влияние на последующее развитие мусульм. мысли (Шахразури, Дав-вани, Мулла Садра, Хади Сабзивари, индо-мусульм. теологи 16—18 вв.).

• Opera metaphysica et mystica, ed. H. Corbin, v. l, Istanbul, 1945, v. 2, Teheran —P., 1952; Мантик ат-талвихат, Тегеран, 1955.

• Die Philosophie der Erleuchtung nach Suhrawardi, ubers, und erlautert v. M.

Horten, Halle/Saale, 1912; Three treatises on my- sticism, ed. and transl. by O. Spies and S. K. Khatak, Stuttg., 1935; Corbin H., Les motifs zoroastriens dans la philoso-phie de Sohrawardi, Teheran, 1946; Сами аль-Кайяли, С., Бейрут, 1955.

СУЩЕЕ, категория онтологии, обозначающая 1) совокупность многообразных проявлений бытия; 2) любую вещь или субъект в аспекте их причастности к бытию; 3) онтологич. абсолют.

В ряде идеалистич. концепций понятие С. употребляется как синоним бытия.

В нек-рых учениях рус. идеалистич. философии кон. 19 — нач. 20 вв. (В. С.

Соловьёв, Н. А. Бердяев) С. употребляется как более адекватное обозначение абсолюта, чем понятие «бытие» (толкуемое как логич. абстракция, превращающая абсолют в идеальный объект). Считая, что категория С. позволяет избежать объективации и отождествления высшего бытия с мыслью, представители этих учений пытаются представить абсолют как живое единство объективности и субъективности.

В философии Хайдеггера С. (вещи и люди) противопоставляется бытию, лежащему в основе и за пределами С. Соответственно выделяются разные сферы исследования: оптическая (занимающаяся С.) и онтологическая (направленная на бытие). По Хайдеггеру, попытки истолковать бытие через отождествление его с С. являются неподлинным способом философствования и — в широком смысле — способом существования целой эпохи — «метафизической». В марксистско-ленинской философии понятие С. не употребляется. См. ст. Бытие и лит. к ней.

СУЩЕСТВОВАНИЕ [позднелат. ex(s)istentia, от лат. ex(s)isto — существую], в диалектико- материалистич. философии синоним бытия. В истории философии понятие «С.» употреблялось обычно для обозначения внеш. бытия вещи, к-рое, в отличие от сущности вещи, постигается не мышлением, а опытом. Схоластика усматривала в дуализме сущности и С. коренную раздвоенность природного (сотворённого) универсума, снимаемую лишь в боге: С. вещи не выводимо из её сущности, но детерминировано в конечном счёте творч. волением бога.

Англ. эмпиризм 17—18 вв. (Локк, Юм) признаёт реальность единичных фактов, С. к- рых ниоткуда невыводимо и к-рые фиксируются в чувств. опыте— источнике всякого знания.

Рационализм нового времени (Декарт, Спиноза, Фихте, Гегель) в своём истолковании С. исходит из учения о тождестве мышления и бытия: С. по существу трактуется здесь как нечто разумное, рациональное. Попыткой примирить обе точки зрения были учения Лейбница и Канта. Лейбниц признаёт два рода истин: вечные истины разума и истины факта; однако различие между первыми и вторыми, согласно Лейбницу, существует только для конечного человеч. разума, в божеств. разуме оно снимается. Кант признаёт онтологич. значение С. непознаваемой «вещи в себе», к-рое принципиально невыводимо логически, т. к. невозможно логически вывести С. ни одного чувств. явления (ибо рассудок даёт лишь формальную связь, а материал для него поставляет чувственность).

Принципиально новый категориальный смысл С. получает у Кьеркегора. Он противопоставляет рационализму (в частности, Гегеля) понимание С. как человеч. бытия, к-рое постигается непосредственно. С., до Кьер-кегору,— единично, личностно, конечно. Конечное С.

имеет свою судьбу и обладает историчностью, ибо понятие истории, согласно Кьеркегору, неотделимо от конечности, неповторимости С., т. е. от судьбы.

В 20 в. кьеркегоровское понятие С. возрождается в экзистенциализме (Ясперс, Хайдеггер, Сартр, Марсель и др.), где оно занимает центр. место. С. (т. е. экзистенция; отсюда сам термин «экзистенциализм») трактуется в экзистенциализме как нечто соотнесённое с трансцен-денцией, т. е.

выходом человека за собств. пределы. Непостижимая для мышления связь С. с трансценден-цией, его конечность обнаруживаются, согласно экзистенциализму, в факте самого С. Однако конечность, смертность С.— не просто эмпирич. факт прекращения жизни, а начало, определяющее структуру С., пронизывающее собой всю человеч. жизнь. Отсюда характерный для экзистенциализма интерес к т.

н. пограничным ситуациям (страдание, страх, тревога, вина), в к-рых выявляется природа С.

Выступая против всех форм идеализма, марксистская философия рассматривает С. как объективную реальность многообразных форм материи и как социаль-но-историч. бытие, определяющее положение человека в обществе.

СУЩНОСТЬ И ЯВЛЕНИЕ, филос. категории, отражающие всеобщие формы предметного мира и его познание человеком. Сущность — это внутр. содержание предмета, выражающееся в единстве всех многообразных и противоречивых форм его бытия; явление — то или иное обнаружение (выражение) предмета, внеш. формы его существования. В мышлении категории С. и я. выражают переход от многообразия наличных форм предмета к его внутр. содержанию и единству — к по- нятию. Постижение сущности предмета составляет задачу науки.

В антич. философии сущность мыслилась как «начало» понимания вещей и вместе с тем как источник их реального генезиса, а явление — как видимый, иллюзорный образ вещей или как то, что существует лишь «по мнению». Согласно Демокриту, сущность вещи неотделима от самой вещи и производна от тех атомов, из к-рых она составлена. По Платону, сущность («идея») несводима к телесно-чувств. бытию, т. е. совокупности конкретных явлений; она имеет сверхчувств.

нематериальный характер, вечна и бесконечна. У Аристотеля, в отличие от Платона, сущность («форма вещей») не существует отдельно, помимо единичных вещей; с другой стороны, сущность, по Аристотелю, не выводится из той «материи», из к-рой строится вещь. В ср.-век.

философии сущность резко противопоставляется явлению: носителем сущности выступает здесь бог, а земное существование рассматривается как неистинное, иллюзорное. В философии нового времени противопоставление С. и я. приобретает гно-сеологич. характер и находит своё выражение в кон- цепции первичных и вторичных качеств.

Кант, признавая объективность сущности («вещи в себе»), считал, что сущность принципиально не может быть познана человеком в её самобытном существовании. Явление, согласно Канту, есть не выражение объективной сущности, а лишь вызванное последней субъективное представление.

Преодолевая метафизич. противопоставление С. и я., Гегель утверждал, что сущность является, а явление есть явление сущности. Вместе с тем в диалектич. идеализме Гегеля явление истолко- вывалось как чувственно-конкретное выражение «абс. идеи», что влекло за собой неразрешимые противоречия.

В бурж. философии 20 в. категории С. и я. получают идеалистич. истолкование: неопозитивизм отвергает объективность сущности, признавая реальными только явления, «чувств.

данные»; феноменология рассматривает явление как самообнаруживающееся бытие, а сущность — как чисто идеальное образование; в экзистенциализме категория сущности вытесняется понятием существования, явление же трактуется в субъективистском духе.

СУЩНОСТЬ 665 Подлинное содержание взаимоотношений С. и я. впервые было раскрыто марксистской философией.

С. и я,— универсальные объективные характеристики предметного мира; в процессе познания они выступают как ступени постижения объекта. Категории С. и я. всегда неразрывно связаны: явление представляет собой форму проявления сущности, последняя раскрывается в явлении.

Однако единство С. и я. не означает их совпадения, тождества: «...если бы форма проявления и сущность вещей непосредственно совпадали, то всякая вауна была бы излишня...» (Маркс К., см. Маркс К, и Энгельс Ф,, Соч., т. 25, ч. 2, о. 384).

Явление богаче сущности, ибо оно включает в себя не только обнаружение внутр.

содержания, существ. связей объекта, но и всевозможные случайные отношения, особенные черты последнего.

Явления динамичны, изменчивы, в то время как сущность образует нечто сохраняющееся во всех изменениях. Но будучи устойчивой по отношению к явлению, сущность также изменяется: «...не только явления преходящи, подвижны, текучи..., но и сущности вещей...» (Ленин В, И., ПСС, т. 29, с.

227). Теоретич. познание сущности объекта связано с раскрытием законов его развития: «...закон и сущность понятия однородные..., выражающие углубление познания человеком явлений, мира...» (там же, с. 136). Характеризуя развитие человеч. познания, В. И. Ленин писал: «Мысль человека бесконечно углубляется от явления к сущности, от сущности первого, так сказать, порядка, к сущности второго порядка и т. д. б е з конца» (там же, с. 227).

• Ильенков Э. В., Диалектика абстрактного и конкретного, в «Капитале» К. Маркса, М., I960; Богданов Ю.A С. и я., р., 1963; Науменко Л. К., Монизм как принцип диалектич. логики, А.-А., 1968; История марксистской диалектики, М., 1971, разд. 2, гл. 9; Материали-стич. диалектика. Краткий очерк теории, М., 1980; Основы марксистско-ленинской философии, ?., 19805. А. А. Сорокин.

«СУЩНОСТЬ ХРИСТИАНСТВА» («Das Wesen des Christentums», Lpz., 1841), осн. соч.

Фейербаха.

Первые две главы образуют «Введение». В гл. 1 («Общая сущность человека») Фейербах усматривает суть человека в его способности понять себя в отношении к своему- другому, вобрать в себя «Я» и «Ты» и тем самым осознать себя как род (в то время как животное осознаёт себя как индивид). Способности человека (разум, любовь, сила воли) могут быть названы божественными в том смысле, что они носят всеобщий родовой характер; они абсолютны, а не относительны, как индивидуальный мир любого тела и существа. В гл. 2 («Общая сущность религии») Фейербах показывает, что религ. объект, или божеств. сущность, в действительности представляет собой человеч. сущность, освобождённую от индивидуальной ограниченности, «очищенную», объективную. Но в процессе объективации эта сущность противопоставляется индивиду, становится «идолом», индиндивидуальным существом; отвлеченным, родовым свойствам приписывается «отвлечённое», самостоят., «отчуждённое» существование. Поскольку же самопознание человеком своей сущности исторически развивалось, каждая новая религия относилась к предыдущей как к «идолопоклонству» (см. Избр. филос. произв., т. 2, М., 1955, с. 43). В 1-й ч.

работы («Истинная, т. е.

антропологич. сущность религии») Фейербах последовательно раскрывает антропологич. смысл различных атрибутов религии. Всеобщность бога совпадает со всеобщностью рассудка (гл. 3), мо- рального закона (гл. 4), любви как сокровенного выражения человеч. личности (гл.

5), страдания (гл.

6). Фейербах выявляет человеч. основу в христ. учениях о троичности бога, о богоматери (гл. 7), о логосе (гл. 8), о сотворении мира богом (гл. 9—12), считая, что «человек есть начало, человек есть середина, человек есть 666 СУЩНОСТЬ конец религии» (там же, с. 219). Во 2-йч. («Ложная, т. е. богословская сущность религии») Фейербах последовательно показывает ложность, противоречивость, неестественность и извращённость осн.

догматов теологии и религ. морали. «Личность бога есть не что иное, как отделённая, объективированная личность человека» (там же, с, 263), однако в процессе отчуждения в религии ей приписываются сверхъестеств. качества, а индивиду предписываются извращённые способы отношения к богу и миру. В «Заключении» Фейербах выдвигает идею т. н. религии любви, призывая поставить на первое место любовь к человеку, а не к богу, т. к. только «человек человеку бог», Книга завершается обширным приложением («Объяснения, примечания и цитаты»), где свою т. зр.

Фейербах подтверждает обширными выписками из трудов христ. богословов.

Концепция религ. отчуждения Фейербаха явилась материалистич. переосмыслением гегелевского понимания отчуждения, «С. х.» внесла вклад не только в развитие атеизма, вскрывая гносеологич, и социальво-пси-хологич, корни религии, но в развитие филос, материализма в целом, оказала влияние на формирование взглядов К. Маркса и Ф, Энгельса, к-рые способствовали переводу этой книги на европ. языки, Вместе с тем идеалистич. понимание истории, обусловившее ограниченность материализма Фейербаха, не позволило ему рассмотреть религию в социальном аспекте как порождение обществ. бытия и заставляло его искать корни религии в индивидуальной психологии, * Рус. пер.: П. Н. Рыбникова, Лондон. 1861 (нелег. изд.); Д. Ульриха, 1906; Я. В. Швырова, 1907; Ю. М.

Антонов-ского, 1926; в кн.: Фейербах Л., Избр.филос. произв., * см. к ст. Фейербах.

СХОДСТВО, отношение, родственное равенству. При наличии у пары объектов хотя бы одного общего признака можно говорить о С. объектов этой пары. Ввиду многообразия признаков на одной паре могут индуцироваться разные отношения С-, а ввиду повторяемости признаков — одно отношение С. на разных парах. Отношения С, на разных парах интенсионально (см.

Интенсиональность) совпадают, если они определены одним и тем же признаком, Если этот признак — чётко определённое свойство, присущее каждому элементу рассматриваемых пар, то отношение С. всегда рефлексивно, симметрично и транзитивно, т. е. совпадает с отношением равенства (эквивалентности ) на множестве объектов, входящих во все такие пары. Если же этот признак — отношение, то С. по отношению, вообще говоря, является более общим отношением, чем равенство: оно рефлексивно, но не обязательно транзи-тивно или даже симметрично. Обобщённые отношения С. играют важную роль в психометрике, в метрологии, в классификациях, основанных на количеств.

оценке С. иди на нечётких признаках, в экономико-статистич. методах экспертных оценок и др.

Важным частным случаем С. является отношение неразличимости, возникающее вообще всюду, где точность результата оценки зависит от пороговой точности средств различения.

* Психологич. измерения. Сб. переводов, М., 1967; Бон-гард М. М., Проблемы узнавания, М., 1967; Шpей-дер Ю. А., Равенство, С., порядок, М., 1971; Новосё-лов М. М., Категория тождества и ее модели, в кн.: Кибернетика и диалектика, М., 1978; см. также ст. Равенство и лит. к ней.

СХОЛАСТИКА (лат. scholastiea, от греч. ???????????— школьный, учёный), тип религ. философии, характеризующийся принципиальным подчинением примату теологии, соединением догматич.

предпосылок с рацио-налистич. методикой и особым интересом к формально-логич.

проблематике; получил наиболее полное развитие и господство в Зап. Европе в ср. века.

Истоки С. восходят к позднеантич. философии, прежде всего Проклу (установка на вычитывание ответов на все вопросы из текстов Платона, энциклопедии, суммирование разнообразной проблематики, соедине- ние мистич. предпосылок с рассудочными выводами). Христ. патристика подходит к С. по мере завершения работы над догматич. основами церк. доктрины (Иоанн Дамаскин). Ранняя С. (11—12 вв.) сложилась в условиях подъёма феод. цивилизации и папской власти; она стоит под влиянием августиновского платонизма (Ан-сельм Кентерберийский). Впервые выявляются противоположные позиции в споре об универсалиях — реализм (Гильом из Шампо) и номинализм (Росцеллин), а также промежуточная позиция — концептуализм (Абеляр). В этот период С. нередко выступает как оппозиц. течение; не только доктрины отд. «еретиков», но принцип схоластич.

рационализма как таковой вызывает нападки со стороны поборников чистоты веры (Петра Дамиа-ни, Ланфранка, Бернара Клервоского и др.). Зрелая С. (12—13 вв.) развивалась в ср.-век. ун-тах; её обще-европ.

центром был Парижский ун-т. Платонизм (переживший смелое натуралистич.

истолкование в фило- софии шартрской школы, во многом предвосхитившей тенденции Возрождения) постепенно вытесняется арис-тотелизмом, в интерпретации к-рого происходит размежевание между «еретич.» аверроизмом, отрицавшим реальность личной души и учившим о единой безличной интеллектуальной душе во всех существах (Сигер Брабантский), и ортодоксальным направлением С., подчинявшим онтологию Аристотеля христ. представлениям о личном боге, личной душе и сотворённом космосе (Альберт Великий и особенно Фома Аквин- ский). Поздняя С.

(13—14 вв.) испытала воздействие обострившихся идейных противоречий эпохи развитого феодализма. Иоанн Дунс Скот противопоставил интеллектуализму системы Фомы Аквинского свой волюнтаризм, отказ от завершённой системы и острый интерес к индивидуальному бытию.

Оппозиц. представители этого периода (Оккам, отчасти Никола Орем) всё энергичнее настаивают на теории двойственной истины, разрушавшей схоластич. «гармонию» веры и разума.

Возрождение оттеснило С. на периферию умств. жизни. Частичное оживление традиций С.

произошло в т. н.

второй С. (16—17 вв.), развивавшейся в период Контрреформации, гл. обр. в Испании (Ф. де Витория, Ф. Суарес, Г. Васкес, М- Молина). Просвещение нанесло второй С.

решающий удар. В кон.

19—20 вв. традиции С. возрождаются в неотомизме (см. также Неосхоластика).

С. возникла в условиях, когда церковь выступала в виде «...наиболее общего синтеза и наиболее общей санкции существующего феодального строя» (Э н-г е л ь с Ф., см. Маркс К. и Энгельс Ф., Соч., т. 7, с. 361) и религия представала одновременно и как уни-верс. форма не собственно религ.

содержания. Подчинение мысли авторитету догмата (формула Петра Дамиа-ни «философия есть служанка богословия») присуще ортодоксальной С. наравне со всеми др. типами пра- воверно-церк.

мировоззрения; специфично для С. то, что сам характер отношений между разумом и догматом мыслился при несомненной авторитарности довольно рассудочным. Как Священное писание и свя- щенное предание, так и наследие антич. философии, активно использовавшееся С., выступали в ней в качестве замкнутого нормативного текста. Предполагалось, что всякое знание имеет два уровня — сверхъ-естеств. знание, даваемое в «откровении», и естественное, отыскиваемое человеч. разумом; норму первого содержат тексты Библии, сопровождаемые авторитетными комментариями отцов церкви, норму второго — тексты Платона и особенно Аристотеля, окружённые авторитетными комм.

позднеантич. и араб. философов. Потенциально в тех и др. текстах уже дана «вечная истина»; чтобы актуализировать её, надо вывести из текстов полноту их логич. следствий при помощи цепи правильно построенных умозаключений (ср. характерный для зрелой С. жанр суммы — итогового энцик-лопедич. соч.). Мышление С. постоянно идёт путём дедукции и почти не знает индукции; его осн. форма — силлогизм. В известном смысле вся С. есть философствование в формах интерпретации текста. В этом она противоположна новоевроп. науке с её стремлением открыть истину через анализ опыта, а также мистике с её стремленном «узреть» истину в акстатич. созерцании. Обиход С., в к-ром «таинства веры» превращались в ходовые образцы логич. задач, вызывал уже в цр.

века протесты не только представителей вольнодумства, но и ревнителей веры («нелепо спорить о Троице на перекрестках и превращать предвечное рождение бога-Сына... в поприще публичного состязания» — восклицал в кон. 12 в. Пётр из Блуа). Осознание того, что авторитеты противоречат друг другу [афоризмы типа «У авторитета — восковой нос» (к-рый можно повернуть, куда угодно), «аргумент от авторитета — слабейший» были распространены среди самых ортодоксаль-ных схоластов], явилось одним из важных импульсов для становления С. Сопоставление взаимоисключающих текстов было введено гонимым Абеляром (в соч. «Да и нет»), но вскоре стало общепринятой формой: противоречия теологич. и филос. предания подлежат систематизации и должна быть установлена иерархия авторитетов. Специфика схоластич. рационализма не может быть понята вне его связи с традицией юридич. мышления (рим. право было в Зап. Европе одной из наиболее жизнестойких частей антич. наследия). В С. имеет место юридич. окраска онтологич.

категорий и онтологизация юридич. категорий; бытие мира и человека, соотносимое с бытием бога, описывается как совокупность правовых отношений или их аналогов; сами приёмы выведения частного из общего, заключений по аналогии и т. п. напоминают разработку юридич. казусов.

Ориентация на жёстко фиксированные правила мышления помогла С. сохранить преемственность интеллектуальных навыков, необходимый понятийно-терми-нологич. аппарат через реставрацию антич. наследия в предельно формализованном виде (даже резко критиковавшие С.

мыслители нового времени вплоть до эпохи Просвещения и нем. классич. идеализма включительно принуждены были широко пользоваться схоластич. лексикой). Утверждая догматич. сумму представлений, С. не способствовала развитию естеств. наук, однако её структура оказалась благоприятной для таких, напр., областей знания, как логика; достижения схоластов в этой сфере предвосхищают совр.

постановку мн. вопросов, в частности математич. логики (см. Логика). Гуманисты Возрождения и особенно философы Просвещения в борьбе со ср.-век. традициями выступили против С., подчёркивая всё мёртвое в ней и превратив само слово «С.» в бранную кличку бесплодного и бессодержат. умствования, пустой словесной игры. • Э й к е н Г., История и система ср.-веч.

миросозерцания, пер. с нем., СПБ, 1907; Штёкль А·, История ср.-век. философии, пер. с нем., М., 1912; Трахтенберг О. В., Очерки по истории зап.-европ. ср.-век. философии, ?., 1957; Стяжкин Н. И., Формирование математич. логики, М-, 1967; Gilson E., L'esprit de la Philosophie medievala, P., 19442; Copleston F., A history of philosophy, v. 2—3, L., 1951—53; Grabmann M., Die Geschichte der schola- stischen Methode, Bd 1—2, B., 1957. С. С. Аверинцев.

СЦИЕНТИЗМ (от лат. scientia — знание, наука), мировоззренч. позиция, в основе к- рой лежит представление о науч. знании как о наивысшей культурной ценности и достаточном условии ориентации человека в мире. Идеалом для С. выступает не всякое науч. знание, а прежде всего результаты и методы естеств.-науч. познания. В качестве осознанной ориентации С.

утверждается в бурж. культуре в кон. 19 в., причём одновременно возникает и противоположная мировоззренч.

позиция — антисциентизм. Последний подчёркивает ограниченность возможностей науки, а в своих крайних формах толкует её как силу, чуждую и враждебную подлинной сущности человека. С.

выдвигает нау- СЦИЕНТИЗМ 667 ку в качестве абс. эталона всей культуры, тогда как антисциентизм всячески третирует науч. знание, возлагая на него ответственность за различные социальные антагонизмы.

Конкретными проявлениями С. служат концепции науки, развиваемые в рамках совр. школ неопозитивизма, технократич. тенденции, свойственные нек-рым слоям бюрократии и науч.-технич.

интеллигенции в совр. бурж. обществе, а также устремления ряда представителей гуманитарного знания, пытающихся развивать социальное познание строго по образцу естеств. наук. Позиции антисциентизма защищают нек-рые направления современной буржуазной философии (прежде всего экзистенциализм), а также нек-рые представители буржуазной гуманитарной интеллигенции.

Марксистская философия отвергает обе эти формы абсолютизации социальной роли науки.

Подчёркивая исключит. роль науки в обществ. жизни, марксизм-ленинизм рассматривает её в связи с др. формами обществ.

сознания и раскрывает сложный, многообразный характер этой связи. С этой т. зр.

наука выступает как необходимый продукт развития человеч. культуры и вместе с тем — как один из гл. источников и стимуляторов историч. прогресса самой культуры. В марксистско-ленинской философии оценка социальной роли науки даётся в реальном контексте конкретных социальных систем, обусловливающих существенно разную, нередко противоположную роль науч. знания в жизни общества. См. также Наука.

• Швырев В. С., Юдин Э. Г., Мировоззренч. оценка науки: критика бурж. концепций С. и антисциентизма, М., 1973; Человек — наука — техника, [М., 1973]; Бурж. философия XX в., М., 1974; Юдин 3.

Г., Юдин В. Г., Наука и мир человека, М., 1978; Социализм и наука, М., 1981; ?е-дотова В. Г., Критика социокультурных ориентации в совр. бурж.

философии. С. и антисциентизм, М., 1981.

СЧАСТЬЕ, понятие морального сознания, обозначающее такое состояние человека, к- рое соответствует наибольшей внутр. удовлетворённости условиями своего бытия, полноте и осмысленности жизни, осуществлению своего человеч. назначения. С. является чувственно- эмоциональной формой идеала. Понятие С. не просто характеризует определённое конкретное объективное положение или субъективное состояние человека, а выражает представление о том, какой должна быть жизнь человека, что именно является для него блаженством.

Поэтому понятие С.

имеет нормативно-ценностный характер. В зависимости от того, как истолковывается назначение и смысл человеч. жизни, понимается и содержание С. Это понятие имеет историч. и классово определ.

характер. В истории морального сознания С. считалось одним из прирождён. прав человека, но на практике в классово антагонистич. обществе всегда получалось так, что стремление угнетённых классов к С., как отмечал Ф. Энгельс, безжалостно и на «законном основании» приносилось в жертву такому же стремлению господствующих классов.

Критикуя бурж.-индивидуалистич. понимание С., классики марксизма-ленинизма подчёркивали, что стремление человека исключительно к личному С. в отрыве от обществ. целей вырождается в эгоизм, к-рый попирает интересы других и морально калечит личность. К. Маркс отверг также уравнит.

представления «казарменного коммунизма», к-рые он характеризовал как возврат «к неестественной про- стоте бедного, грубого и не имеющего потребностей человека...» (Маркс К. и Э н г е л ь с Ф., Соч., т.