Массовая культура стремится лишний раз подчеркнуть отличия, разумеется, на доступном ей уровне мышления - например, разницу между клоном и его оригиналом.

Среда обитания клона и лабораторный дискурс Кинематографические лаборатории, изображающие "научную деятельность", в большинстве фильмов отсылают своей непроницаемостью к некому магическому месту, таинственная загадочность которого особо подчеркивается различными оптико-техническими средствами, в частности, специальным освещением. Их закрытость и тотальная секретность рождает самые невероятные, фантастические представления о возникновении жизни в лабораторных условиях, и эти представления могут быть скорректированы только другими образами, позволяющими вовне пояснить смысл того, что происходит в недрах самих лабораторий. Согласно Барбаре Дуден, клон является логическим продолжением понятия "эмбрион", который неизбежно воспринимается как нечто отдельное от того, что зародилось изначально в теле женщины. Новое словесное обозначение плода, представляющее его как отдельно существующий предмет, предполагает тем самым возможность его изготовления путем использования соответствующих медицинских технологий, его улучшение (Коут, см. Гайслер 2000, 9), модифицирование, разведение и медицинское хранение. (Туранье, см. Гайслер 2000, 9) И все это, разумеется, как всегда - во благо женщине. При этом роль женщины соответственно сводится к роли ассистента-исполнителя, как это показано в фильме "Чужой". Все усилия генетиков направлены отнюдь не на нее и не она является объектом повышенного интереса, в центре внимания - эмбрион, которому предоставляется полный генетический сервис. (Гайслер 2000, 9) После того как клон проходит несколько этапов производственного цикла, он удаляется из тела женщины и помещается в лабораторию, являющуюся, по сути, автономной патриархальной структурой. Ничто не напоминает теперь о том, что он был извлечен из чрева женщины. Выделенные яйцеклетки и сформировавшиеся затем из них клеточные новообразования не имеют к ней уже никакого отношения. Выведенный таким образом клон представляет собой изделие, созданное методами репродуктивной медицины и предназначенное для последующего вторичного переноса в тело женщины, которое снова используется в качестве естественной машины, то есть функционализируется, что наиболее ярко проявляется в случае, если клон вынашивается "наемной" матерью. Научно-промышленное производство клонов не предполагает особого буйства фантазии в том, что касается его сущностных характеристик. Клон, будучи техническим изделием, не привносит в мир никаких новых вариантов эдипова комплекса, он представляет собой лишь продукт одноразового использования, лишенный какой бы то ни было фантазии. Только в кино, как считает Бодрийяр, клон отказывается от убийства отца, но не столько для того, чтобы избежать женитьбы на собственной матери, сколько для того, чтобы утвердить за собой право считаться не копией, а оригиналом. Промышленное производство клонов в том виде, как оно может выглядеть в будущем, представлено пока только на уровне выведения клеточных тканей. Механизм производства ориентирован здесь на те процессы, которые имеют место в растительном мире. Вполне естественным поэтому представляется то, что основной изобразительной формой в данной сфере становится "карта-схема", то есть некое плоскостное изображение. Этим объясняется и принятый здесь подход к женскому телу, каковое выводится таким образом за пределы общего дискурса и никогда не предстает в виде индивидуального тела. (Фуко, 1973) Как и прежде, здесь складывается особая топология тела, свое особое географическое пространство, свой особый рельеф и ландшафт, которые диктуют, куда должны "высаживаться" эмбрионы и где их надо "собирать". Поскольку клонирование в растительном мире является естественным процессом, притом что и само понятие возникло именно в этой области, то клонирование в мире человека оказывается напрямую связанным не только метафорически или понятийно, но и технически с растительным воспроизведением. Это в каком-то смысле подтверждает предположение Бодрийяра о том, что клонирование повлечет за собою замену принятых стандартов полового воспроизведения более простыми формами репродуцирования живой материи, характерными для более низкого уровня развития. Данная электронная версия книги "Биомедиале. Современное общество и геномная культура" не полна. Текст без пропусков может быть приобретен в печатной форме в виде антологии. Запрос направлять по адресу: 236000, Россия, г. Калининград, ул. К.Маркса, 18, по телефонам: Калининград (0112)216251, Санкт-Петербург (812)3885881, Москва (095)2867666. Электронный магазин: http://www.yantskaz.ru, Книга-почтой: тел.(0112)216251, все справки по электронному адресу: bulatov@ncca.koenig.ru. Полная ссылка на данную книгу: "Биомедиале. Современное общество и геномная культура". Составление и общая редакция Дмитрия Булатова. Калининград: КФ ГЦСИ, ФГУИПП «Янтарный сказ», 2004. Массовая культура, и в частности кинематограф, создает образы, которые более чем наглядно иллюстрируют результаты научных экспериментов, а порою и предвосхищают их. Здесь проигрываются самые фантастические сценарии: например, в уже упомянутом клипе Криса Каннигхэма "Come to Daddy" клоны появляются на свет раньше их "создателя", и потому, когда "отец" рождается на свет, "дети" уже давно его ждут как Спасителя. У клонов Ричарда Д. Джеймса (Aphex Twin) нет матерей, а есть только отец, как это имело место и в случае с клоном Рипли в фильме "Чужой. Воскрешение". У клона нет лица, которое могло бы нести на себе печать его личности, именно поэтому в фильмах появляются различные двойники и близнецы. Двойник в таких сюжетах всегда стремиться доказать свою силу, он символизирует собой жесткую конкуренцию не на жизнь, а на смерть; близнец же символизирует скорее соревновательность. Клонирование - это эпидемия, которая может закончиться для человечества метастазами. Клон демонстрирует возможности идентичного воспроизводства и бесконечного размножения вне системы половых отношений, вне системы жизни и смерти. (Бодрийар 1997, 67) Собственно поэтому визуальный дискурс кинематографа всегда особо акцентирует половые характеристики клона. Образ клона оказывается напрямую связанным с представлением об искусственном мужском воспроизводстве: стеклянное чрево лаборатории предназначено только для совершенствования мужчины. Об этом говорит и "звезда искусственного воспроизводства" Северино Антинори, который ясно указывает, что клонирование нужно в первую очередь гетерогенному мужчине для того, чтобы побороть его бесплодие. Клон - это чистейшая форма "я", во всяком случае, с точки зрения "патриарха" биомедицины, это совершеннейшее нарциссическое мужское зеркальное отражение без ненужных генетических примесей, к каковым можно отнести гены женской особи. Так возникает замкнутый круг бесконечного нарциссического повторения мужского начала. Поскольку в мире генетических структур, составляющих среду обитания клона, отсутствует представление о "конечности" (Бодрийар 1994, 344), связь между клоном/двойником и понятием "смерть" разрушается. Это особенно ярко проявляется тогда, когда "двойник" эмансипируется и стремится к подавлению оригинала, место которого он хочет занять. Само наличие оригинала предполагает его смерть, которая является не только неизбежной, но и необходимой. Это влечет за собой изменение и в характере связи между сексуальностью/воспроизводством и смертью. Театр воспроизводства жизни в том его виде, как он представляется специалистом по репродукционным проблемам Антинори, не имеет больше никакого отношения ни к сексуальности, ни к ее оппозиции - смерти, которой занимался до сих пор анатомический театр. Театр воспроизводства жизни хочет предать забвению театр мертвого тела и в результате избавиться от смерти как таковой.