Аграрная реформа в россии: мифы и реальность

Во времена перестройки (1985—1991 гг.), в период подготовки и про­ведения аграрной реформы в России (1992—2000 гг.) появился целый ряд мифов, касающихся ее целей, методов осуществления и последствий. Хотя с тех пор прошло уже немало времени и явно видны результаты преоб­разований, многие авторы вместо анализа реальных процессов, проис­ходящих в сельском хозяйстве России, продолжают повторять мифы, рожденные в преддверии аграрной реформы и в первые годы ее проведения. В данной статье сделана попытка сравнить мифы и реальность, оценить, какие из опасений оправдались, а какие развеяла жизнь.

Миф № 1: Россия — страна крупных хозяйств, фермерство здесь не имеет перспектив

В начале реформ Россия действительно была страной с крупными государственными и коллективными хозяйствами. Многие авторы тогда полагали, что с переходом к рыночной экономике в Российской Федерации сохранятся крупные, преимущественно коллективные сельхозорганизации. Фермерские же хозяйства перспектив не имеют по двум причинам: они слишком мелкие, что ведет к низкой эффективности, и частные, а это не приемлет российское население.

Прошло много лет, но ученые и политики продолжают повторять этот миф, хотя реальная жизнь его давно опровергла. «Россия является страной с традициями крупного бизнеса, в отличие от многих других европейских стран, экономический фундамент которых составляет малое и среднее предпринимательство»⁵. «В аграрной реформе расчет на частный бизнес оказался мифом», — утверждает академик РАСХН А. А. Шутьков²⁶. Эти утверждения не имеют ничего общего с реальной ситуацией в России. В результате аграрной реформы малое и среднее предпринимательство стало преобладающей формой хозяйствования на селе.

В соответствии с Федеральным законом № 209-ФЗ от 24 июля 2007 г. «О развитии малого и среднего предпринимательства в Российской Федерации» к субъектам среднего бизнеса относятся хозяйства с численностью занятых от 101 до250 среднегодовых работников, а малого — до 100. Группировка сельскохозяйственных организаций (СХО), включенных в базу данных

Росстата, показывает, что на 1 января 2007 г. в России было только 1962 хозяйства, которые относятся к крупному бизнесу, и 4858 — к среднему. Все остальные сельхозорганизапии (более 30 тыс.) по численности занятых попадают в категорию малого бизнеса. Сюда же входят все малые формы хозяйств: крестьянские (фермерские), индивидуальные предприниматели, личные подсобные и другие хозяйства населения.

Исходя из такой группировки сельхозпроизводителей, можно оценить их роль в производстве товарной продукции и использовании ресурсов (см. табл. 1). Приведенные данные свидетельствуют о том, что как по удельному весу используемых ресурсов, так и по товарной продукции малый и средний бизнес в сельском хозяйстве России явно преобладает. Даже в товарной продукции его доля в 2006 г. составляла 64,7%.

В крупном бизнесе работают лишь 10,8% всех занятых в сельском хозяйстве. За сельскохозяйственными товаропроизводителями, отнесенными к малому и среднему бизнесу, закреплено 87,9% сельхозугодий.

Таблица 1.

Роль малого и среднего бизнеса в сельском хозяйстве России быстро повышалась не только в 1990-е, но и в 2000-е годы. Так, доля малого и среднего бизнеса возросла в 2006 г. по сравнению с 2001 г. в численности занятых на 10,7 п. п., по площади сельхозугодий — на 14, по использованию удобрений (только малый бизнес) - на 15 п. п. (в 2002-2007 гг.).

Живучести мифа о том, что фермерские хозяйства в России не прижились, способствует статистика, которая учитывает только официально зарегистрированных фермеров. Если же семья производит товарную продукцию в личном подсобном хозяйстве, то даже при полной занятости в нем отдельных ее членов его не включают в число фермерских. Аналогично, если семья в целях ведения дел создала общество с ограниченной ответственностью (а так поступили многие фермеры), то подобное хозяйство статистика относит к юридическим лицам. Не считаются фермерами и сельхозпроизводители, зарегистрировавшиеся как индивидуальные предприниматели.

Миф № 2: Приватизация земли в России неприемлема.

До начала реформ противники приватизации земли пугали возможными конфликтами при ее разделе, утверждали, что формы собственности не влияют на эффективность использования земли, что арендованная земля используется даже более эффективно, чем собственная, так как арендатору надо платить арендную плату. Их предложение было простым и понятным: оставить землю в государственной собственности и передавать ее пользователям в аренду.

В результате проведенной в России приватизации

²/₃сельскохозяйственных угодий перешли в частную собственность, а У, осталась в государственной. Приватизация была социально справедливой (земельные доли были одинаковыми для всех, кто имел право на их получение), выделение участков в счет долей проводилось только при обоюдном согласии и тех, кто выделялся, и тех, кто оставался, поэтому не было серьезных межевых конфликтов.

Анализ фактической эффективности использования частных и государственных земель позволил бы дать ответ на вопрос о том, кто прав — сторонники или противники приватизации. Однако статистика не ведет соответствующего учета. Поэтому сравним эффективность использования земли государственными сельскохозяйственными организациями, у которых 100% земли находится в госсобственности, и остальными СХО, у которых в госсобственности лишь V., земли (см. табл. 2). Из данных таблицы 2 видно, что выручка в расчете на 1 га сельскохозяйственных угодий примерно одинакова в обоих типах хозяйств, а прибыли на 1 га и на 1 рубль затрат хозяйства на государственной земле получали значительно меньше.

На постсоветском пространстве были реализованы многие из предлагавшихся до аграрной реформы вариантов ее проведения. В частности, в Белоруссии земля осталась практически в государственной собственности. Почти все сельхозоргаиизации в стране убыточны. Уровень рентабельности реализации сельскохозяйственной продукции составил в 2005 г. - 4%, в 2006 г. - 0,3%. Причем государственные

Таблица 2

Данные приведены по государственным унитарным и муниципальным предприятиям, а также по акционерным обществам и другим организациям, в уставном капитале которых вклады государства или муниципалитетов составляют 100% или являются наибольшими но сравнению с другими вкладчиками. Отметим, что Росстат и Мипсельхоз РФ при анализе учитывают только ГУПы и МУПы, но не относят к государственному сектору организации, находящиеся в собственности государства и имеющие организационно- правовую форму акционерных обществ и др.

субсидии в 2006 г. превысили 7₃стоимости товарной продукции³⁷. Отметим, что в России бюджетные субсидии равнялись в 2006 г. примерно9%стоимости товарной продукции и услуг сельскохозяйственных организаций.

Как была бы распределена земля между сельхозпроизводителями, если бы она осталась в государственной собственности? Ответа на этот вопрос нет, но можно привести некоторые аналогии. Известно, что не приватизированы месторождения нефти, газа, руды и т. д., однако сами нефть, газ, руда оказались в руках нескольких десятков олигархов. Весьма вероятно, что с землей и сельхозпродукцией произошло бы то же самое.

Например, в Белгородской области, где проводится политика возврата в государственную собственность приватизированных сельскохозяйственных угодий, площадь сельхозугодий в госсобственности на 1 января 2007 г. увеличилась на 263 тыс. га по сравнению с положением на 1 января 2002 г. Областные органы власти выкупили эту землю примерно у 53 тыс. собственников земельных долей. Как распорядилась областная администрация выкупленной землей? Очень просто — отдала в аренду нескольким десяткам крупных землепользователей.

Миф № 3: раздел земли на доли, а имущества — на паи ведет к дроблению сельскохозяйственных предприятий.

В начале реформ такое опасение выглядело вполне логичным. Однако оказалось, что раздел на доли и их оборот создают возможности как для формирования и расширения различных типов семейных хозяйств (К(Ф)Х, ЛПХ, индивидуальных предпринимателей, небольших обществ с ограниченной ответственностью и т. п.), так и для

сохранения успешно работающих сельскохозяйственных предприятий. Более того, благодаря аренде и покупке земельных долей в последние годы в России сформировались гигантские агрофирмы и агрохолдинги, площади которых в десятки, а в некоторых случаях — в сотни раз превышают площади бывших колхозов и совхозов.

Например, ОАО «Красный Восток Агро» на 1 января 2008 г. включало в шести районах Республики Татарстан 68 сельхозорганизаций с общей площадью 220 тыс. га4⁸. Основная часть этих земель выкуплена у владельцев земельных долей. В аренде находится не более 10% земель агрохолдинга.

Миф о разукрупнении служит дымовой завесой, которая прикрывает процесс скупки огромных площадей сельскохозяйственных угодий и формирования удельных княжеств. Феодалы и помещики не могли даже мечтать о таких больших поместьях, которыми завладели ныне хозяева агрохолдингов. «Красный Восток Агро» — еще не самый крупный землевладелец. В России есть компании, в собственности которых в два-три раза больше сельскохозяйственных земель