Bogaturov_Tom_trety_Sobytia

Курдский этнос исторически оказался разделенным на четыре группы – турецкую, иранскую, иракскую и, более малочисленную, сирийскую, которые стали проживать на территории соответствующих четырех государств. Создание собственного государства на протяжении многих десятилетий оставалось задачей всех курдских национальных движений.

После Второй мировой войны курды в Иране и Ираке пытались создать курдские автономные районы, но обе эти попытки потерпели неудачу. Начался новый этап развития курдского движения в Иране, Ираке, Турции и Сирии. Образовавшиеся в конце 50-х годов Демократические партии Курдистана Турции и Ирака ориентировались на Британию и Францию. Особого накала борьба курдов за автономию достигла в этот период в Ираке под руководством М.Барзани, который в результате репрессий со стороны правительства Ирака ушел в Иран, оттуда продолжая руководить движением.

Революция 1958 г. в Ираке была поддержана курдами и другими национальными меньшинствами, надеявшимися получить автономию. Однако новый режим в Багдаде прибег к гонениям против курдов, продолжавшимся до конца 60-х годов. В отличие от иракских, сирийские курды в 50-х годах прекратили борьбу и в 1962 г. объявили о лояльности властям. Вооруженная борьба иранских курдов против шахского режима также постепенно пошла на спад. Вспыхнувшее в 1968 г. восстание иранских курдов было жестоко подавлено. В дальнейшем иранские курды получили элементы культурной автономии и по существу тоже прекратили борьбу.

Эпицентр курдского национального движения в регионе переместился в Ирак. В конце 60- х годов в Ираке началось вооруженное восстание курдов во главе с М.Барзани против центрального правительства. Багдад был вынужден пойти на уступки. В марте 1970 г. курдский лидер встретился с тогдашним президентом Ирака X. аль-{♦}Бакром. Итогом встречи стало провозглашение автономии населенных курдами провинций и признание этой автономии правительством Ирака. При этом правительства Турции, Ирана и Сирии выразили обеспокоенность по поводу происходящего, опасаясь воздействия успеха иракских курдов на их собратьев в соседних странах. Но этого не произошло, и даже курдское движение в Ираке пошло на спад, отчасти ослабленное углублявшимся еще с 1965 г. расколом Демократической партии Курдистана (в основном на почве соперничества двух лидеров) на две организации – собственно ДПК во главе с М.Барзани и Патриотический союз Курдистана под руководством Дж.Талабани. Курдская автономия в Ираке просуществовала недолго: во второй половине 70-х годов она была разгромлена пришедшим к власти в Ираке президентом С.Хусейном. Жестокие репрессии против курдов надолго затормозили развитие их национального движения.

Агрессия Ирака против Кувейта в 1990 г. и последовавшая вслед за тем война в Заливе изменили ситуацию. В феврале 1991 г. в Ираке активизировались национальные движения

шиитов на юге страны и курдов на севере. В ходе боев курды освободили всю территорию Иракского Курдистана, снова спровоцировав рост опасений Сирии, Турции и Ирана.

Опасаясь курдского национализма, Тегеран оказывал помощь иракским шиитам, что вызывало тревогу как правительства С.Хусейна, так и Соединенных Штатов, которые видели в усилении проирански настроенного движения иракских шиитов угрозу для американских интересов. США предпочли бы, чтобы С.Хусейн подавил шиитов. Иракское правительство так и сделало, однако вслед за тем оно бросило силы на разгром курдов. Курдское движение было подавлено с крайней жестокостью.

В этой ситуации британский премьер-министр Джон Мейджор предложил создать для курдов «зону безопасности» на севере Ирака, куда не имели бы право вводиться войска иракского правительства и летать самолеты иракских ВВС. В 1992 г. в соответствии с резолюцией ООН была создана такая зона к северу от 36-й параллели. Международными гарантами безопасности курдов выступили США, Британия, Франция и Германия. Попытка курдов договориться с С.Хусейном о признании де-факто их автономии провалилась. И тогда под прикрытием военных гарантий четырех стран иракские курды 2 апреля 1992 г. провозгласили создание «Курдского автономного района». В мае 1992 г. был избран курдский провинциальный парламент, и сформировано местное правительство.

Во второй половине 90-х годов остро курдский вопрос стоял и в Турции, где курдские националисты-радикалы прибегали к тактике террористических актов. Курдские боевики контролировали обширные внутренние районы Турции, где курды составляли большинство. Турецкое правительство вело непримиримую борьбу с курдским движением, отказываясь рассматривать вопрос о создании для турецких курдов отдельной автономной провинции. 15 февраля 1999 г. {♦} спецслужбам Турции удалось арестовать лидера леворадикальной Курдской рабочей партии Абдуллу Оджалана, который перед тем долгое время находился в эмиграции в России, но был депортирован в Италию, откуда попытался проследовать в Кению, где был схвачен и доставлен в Турцию. Суд приговорил А.Оджалана к смертной казни, но ему была сохранена жизнь взамен согласия обратиться к своим сподвижникам с призывом прекратить вооруженное сопротивление. Турецкие курды отказались от радикальных форм борьбы, хотя не прекратили ее полностью.

К содержанию главы

Гуманитарные аспекты ситуации вокруг

Чеченской Республики в международных

отношениях Российской Федерации

Во второй половине 90-х годов происходило обострение отношений России с европейскими правозащитными институтами – Советом Европы и его Парламентской ассамблеей – по поводу нарушений прав человека в Чеченской Республике. Проблема возникла сразу после того, как осенью 1991 г. в Грозном к власти пришел режим Д.Дудаева, после чего из республики начали изгоняться представители всех нечеченских групп населения (русские, армяне, украинцы, евреи). В ноябре 1994 г. президент России Б.Н.Ельцин отдал приказ о подавлении вооруженного мятежа в Чечне. Операция была проведена неудачно. В августе 1996 г. в Хасавюрте были подписаны соглашения между представителями федеральной власти и местного чеченского правительства об урегулировании ситуации на основе «общепризнанных принципов и норм международного права», в соответствии с которыми предполагалось согласовать условия вывода федеральных сил из Чечни и заключения будущего политического соглашения между Москвой и Грозным. Эти соглашения были интерпретированы чеченскими властями как признание российским правительством независимости Чечни де-факто. В мае 1997 г. между тогдашним президентом Чечни Асланом Масхадовым и президентом РФ Б.Н.Ельциным в Москве был подписан «Договор о мире и принципах взаимоотношений», в котором стороны зафиксировали отказ от применения силы в отношениях между федеральной властью и чеченской администрацией. «Договор» не содержал упоминания Хасавюртских соглашений и представлял собой рабочий документ

– протокол о намерениях двух ветвей власти Российской Федерации (федеральной и региональной) придерживаться определенных принципов сотрудничества в нормализации ситуации в Чечне. Ратификации он не подлежал. Урегулирование не состоялось. Федеральные войска с территории республики были выведены, но вести переговоры о независимости в Москве отказались.

Между тем, еще с весны 1995 г. в Москве, а затем и разных городах России начались террористические акты (подрывы жилых домов, взрывы в общественном транспорте, местах скопления людей, захваты заложников, автобусов, больниц и т.п.), организованные чеченскими террористами. В Чечне сформировался центр террористической актив- {♦}ности, который при поддержке из-за рубежа стремился к расширению зоны своего контроля на Северном Кавказе. В августе 1999 г. вооруженные формирования чеченских террористов попытались расширить контролируемую территорию за счет сопредельного Дагестана, но получили вооруженный отпор. Российское правительство начало антитеррористическую операцию в Чечне.

Нарушения прав человека в Чечне, как правило, фиксируются в связи с 1) проведением федеральными силовыми структурами в населенных пунктах республики «зачисток» с целью выявления среди чеченского мирного населения участников незаконных террористических групп; 2) насилиями чеченских боевиков против мирного русского и иного нечеченского населения; 3) бедственным положением беженцев из Чеченской Республики в лагерях беженцев в Чечне или на территории сопредельной Ингушетии.

Россия присоединилась к Совету Европы только в 1996 г. после трех лет его отказа рассматривать ее заявку на вступление из-за ситуации в Чечне до подписания Хасавюртских соглашений. Вступление в Совет Европы предусматривало принятие на себя Россией обязательства подписать Европейскую конвенцию по правам человека 1953

г. и принять совокупность ее контрольных механизмов, включая право граждан обращаться непосредственно в Европейский суд по правам человека.

Миссия Совета Европы имела возможность посещать Чечню и на основании собранных материалов представлять Парламентской ассамблее Совета Европы (ПАСЕ) заключения, оценки и рекомендации, многие их которых содержали критику в адрес силовых ведомств и правительства Российской Федерации. В ряде случае Парламентская ассамблея принимало резолюции, содержавшие предложения о введении против России политических санкций вплоть до приостановки ее членства в Совете Европы. Критика в адрес Москвы доносилась и со стороны администрации США. В более конкретном смысле резолюции ПАСЕ предполагали наказание виновных в нарушениях прав человека. Представители парламентской ассамблеи требовали, чтобы российские вооруженные силы в Чечне лучше контролировались гражданской властью, а дисциплина в них поддерживалась на таком уровне, чтобы можно было гарантировать выполнение соответствующих военных и гражданских установлений и конституционных норм, а также положений международного права, особенно Женевских конвенций и прилагаемых к ним протоколов.

Российская сторона стремилась учитывать мнение европейских правозащитных организаций и вносить необходимые коррективы в действия силовиков для предупреждения случаев нарушения прав человека. Несмотря на вспышки взаимной полемики, в целом отношения между Россией и западноевропейскими странами в связи с положением вокруг Чечни удавалось удерживать в конструктивном русле.

Российская Федерация стремилась в мирному политическому урегулированию в Чечне на основе предоставления Чеченской Респуб-{♦}лике максимально широкой автономии при безусловном сохранении ее составе России. Одновременно российское правительство считало чеченских боевиков террористов, а созданные ими при помощи иностранных наемников организации – террористическими и поэтому подлежащими уничтожению. Российская дипломатия добивалась понимания этой позиции правительствами зарубежных государств.

К содержанию главы

«Чеченский вопрос» в российско-грузинских отношениях

Подписанный в 1994 г. российско-грузинский договор так и не был ратифицирован Государственной Думой России, поскольку она не хотела связывать себя признанием территориальной целостности Грузии, в том числе признанием Абхазии – частью Грузии, как то было предусмотрено в тексте. В 2000 г. представители России и Грузии начали подготовку нового российско-грузинского договора о дружбе и сотрудничестве. Работа над ним не была завершена из-за вспышки противоречий между двумя странами.

В Тбилиси были недовольны поддержкой, которую Москва оказывала Абхазии, и настаивали на эвакуации российских баз с грузинской территории в течение трех лет. Россия требовала для вывода баз 11-летнего переходного периода. Но главное, она выдвигала в адрес Грузии претензии в связи с ситуацией в Панкисском ущелье – части грузинской территории, пограничной с горными районами Чеченской Республики, которые оставались под контролем чеченских террористов.

Панкисское ущелье населено чеченцами-кистинцами, которые являются коренными жителями Грузии на протяжении нескольких веков и имеют грузинские гражданство. Они сохранили родственные связи с чеченцами Чеченской Республики в составе Российской Федерации, от которых их отделяют горы и перевалы. По российским данным, чеченские сепаратисты, свободно пересекая российско-грузинскую границу на ее чеченском участке, создали на грузинской территории в Панкисском ущелье свои базы. Правительство Грузии не имело сил для пресечения деятельности чеченских террористов на грузинской территории и было не в состоянии обеспечить режим непроницаемости границы с Россией.

Российское руководство предложило наладить охрану российско-грузинской границы силами совместного контингента российских и грузинских пограничников, который предполагалось разместить в Панкисском ущелье. В Тбилиси эта идея была воспринята недоверчиво и была отклонена. К лету 2001 г. российско-грузинские отношения сильно накалились, поскольку после схода снегов чеченские террористы со своих баз в Грузии стали наносить удары по объектам на российской территории. Москва стала в довольно резкой форме требовать от Тбилиси мер для уничтожения баз террористов в Панкиси. Грузинское правительство дало возможность чеченским боевикам уйти из ущелья, после чего они частично скрылись за рубежом (главным образом, в Турции), а частично рассре- {♦}доточились в других высокогорных районах Грузии или перешли в подконтрольную террористам зону на российской территории.

Одновременно, ссылаясь на давление Москвы, грузинское правительство стало активно добиваться сближения с США и НАТО, при этом энергично настаивая на скорейшем выводе российских баз. В Грузии появились американские советники и инструкторы, которые стали заниматься подготовкой грузинских офицеров. Согласно принятым в 1999 г. решениям стамбульского саммита ОБСЕ, Россия до 2001 г. должна была завершить эвакуацию баз из Гудауты (на территории Абхазии) и Вазиани. Фактически была эвакуирована только база в Вазиани. В Гудауте она осталась, как сохранились и базы России в Батуми и Ахалкалаки.

К содержанию главы

Попытка создания основ палестинской

государственности и ее провал

Обострение ситуации в кавказских регионах Российской Федерации и активизация террористов, выступавших под исламскими лозунгами, отражали общую тенденцию к оживлению террористических группировок в странах Ближнего и Среднего Востока. На рубеже 2000-х годов исламисты-радикалы стали получать возрастающую помощь от Саудовской Аравии, Ирана и государств Персидского залива. Волна радикализма разливалась на территории стран и регионов с преимущественно мусульманским населением – от Таджикистана, Афганистана и Пакистана на востоке до Ливана и населенных палестинцами земель под контролем Израиля на западе, от Российской Федерации на севере до Египта, Судана и Сомали на юге.

Жесткая позиция израильского правительства во главе с Б.Нетаньяху по вопросам, связанным с созданием Палестинской автономии, вызывала негативную реакцию в арабском мире. В марте 1997 г. совет ЛАГ принял решение о приостановке нормализации отношений с Израилем. Однако через год на совещании в верхах в Каире было принято заявление о том, что «мир с Израилем – это стратегический выбор арабов» (при этом особо подчеркивалось – «справедливый мир» – Ред.).

30 ноября 1998 г. в Вашингтоне открылась международная конференция по укреплению мира на Ближнем Востоке. В ней приняли участие более 40 государств. Ее основной целью было финансово-экономическое обеспечение процесса мирного урегулирования. Была одобрена просьба администрации Палестинской автономии о выделении ей в течение пяти лет экономической помощи в размере 3,5 млрд долл. Основную часть этой суммы должна была предоставить Западная Европа, хотя и Россия заявила, что «продолжит свое участие в донорских механизмах».

В «возвращении» России на Ближний Восток, к которому она не проявляла внимание в предшествовавшие годы, оказались заинтересованы и арабские страны, и Израиль. В сентябре 1997 г. во время визита в Москву президент Египта Х.Мубарак от имени арабских {♦} стран обратился к российской стороне с просьбой активизировать роль России как ко-спонсора ближневосточного мирного урегулирования. Примерно аналогичную позицию заняли руководители Израиля, хотя незадолго до того некоторые из них требовали лишить Россию статуса ко-спонсора. Подобного рода единодушие обеих сторон было обусловлено их крайним недовольством «американским давлением».

На состоявшихся 17 мая 1999г. выборах в Израиле Б.Нетаньяху потерпел поражение и премьер-министром был избран последовательный сторонник «миротворческой» стратегии Эхуд Барак. Он пошел на ряд серьезных уступок арабам. Прежде всего он попытался нормализовать отношения с Сирией, которая, сохраняя свое военное присутствие в Ливане, поддерживала боевиков «Хамас» и «Хизбалла», совершавших постоянные налеты и обстрелы территории Израиля. В декабре 1999 г. возобновились

сирийско-израильские переговоры, в ходе которых Сирия потребовала немедленного вывода израильских войск и ликвидации израильских поселений на Голанских высотах до мирного урегулирования. Х.Асад продолжал придерживаться принятого им после войны 1973 г. курса на «косвенную конфронтацию». Его смерть в конце 2000 г. ничего не изменила. Его сын Башир Асад, ставший президентом Сирии, каких-либо изменений в сирийскую политику не внес, несмотря на то, что в мае 2000 г. Израиль ликвидировал «зону безопасности» на юге Ливана.

Стремясь максимально ускорить процесс урегулирования с ООП, Э.Барак, которого энергично поддерживает президент США Б.Клинтон, пошел на подписание ряда новых соглашений с Я.Арафатом, касающихся графика вывода израильских войск, ликвидации некоторых израильских поселений, создания коридора между Западным берегом и сектором Газа и т.д. В мае 2000 г. в г. Эйлате (Израиль) произошла их встреча для достижения «окончательного урегулирования», в том числе по вопросам о статусе Иерусалима и возвращении палестинских беженцев. На ней был достигнут принципиальный компромисс, однако он оказался крайне непрочным.

В октябре 2000 г. исламисты, воспользовавшись провокационной акцией лидера израильской оппозиции Ариэля Шарона, добивавшегося свержения правительства Э.Барака, развязали массовые столкновения, которые к 2001 г. переросли в возобновление «интифады» и сопровождались перестрелками и даже боями между отрядами палестинцев и израильской армией. Попытки остановить конфронтацию успехом не увенчались, переговорный процесс был парализован, несмотря на заявления Э.Барака о готовности Израиля восстановить положение, существовавшее до войны 1967 г., то есть выполнить резолюцию № 242. Экстремистскому крылу ООП, которое вновь возобладало, этого было уже мало.

Усиление его влияния было обусловлено, прежде всего, «исламизацией» ООП и региона в целом, что внесло в арабо-израильский конфликт мощную конфессиональную составляющую. Исламизация ООП началась в конце 70-х годов, когда происходил процесс эрозии идей {♦} социализма. Существенную роль в этом сыграла также и финансовая помощь исламистам со стороны Саудовской Аравии и Ирана.

Рост напряженности в Израиле, спровоцированный отчасти действиями А.Шарона, обусловил усиление правых настроения в стране. В феврале 2001 г. Э.Барак проиграл выборы А.Шарону, и последний сформировал новое правительство Израиля, опираясь на поддержку голосов депутатов от правых партий. Новое руководство стало проводить гораздо более жесткую и наступательную политику в отношении арабов и широко использовать силу для подавления арабских экстремистов. В стране снова установилась обстановка хронической напряженности. Переговоры с Я.Арафатом были прерваны, он был обвинен в неспособности контролировать своих сторонников и фактически изолирован в своей резиденции силами израильской армии. При поддержке США правительство Израиля требовало отстранения Я.Арафата от руководства Палестинской автономией, хотя заменить его более приемлемым и эффективным лидером было трудно.

на Ближнем Востоке

После войны 1990-1991 гг. в зоне Персидского залива происходила резкая активизация исламистского движения. 25 апреля 1991 г. в столице Судана Хартуме была созвана арабо-исламская народная конференция, в которой приняли участие представители исламских партий и организаций. Делегацию ООП на ней возглавлял Я.Арафат. В качестве альтернативы правительственной ОИК, оказавшейся недостаточно эффективной, было принято решение создать ОНАИК (Организация народной арабско-исламской конференции). Ее целями было достижение «исламского единства» (создание конфедерации мусульманских государств) и «борьба с международным сионизмом», а текущими задачами – недопущение «капитуляции перед Израилем» и «освобождение оккупированных территорий». К категории последних были отнесены не только Западный берег и сектор Газа, но и зоны расположения американских войск на Аравийском полуострове, а также ряд районов, населенных мусульманами в некоторых странах мира. В 1995 г. в их число была включена Чечня – часть территории России.

С начала 1992 г. исламисты развернули диверсионно-террористическую войну против «безбожных режимов» в некоторых странах Ближнего Востока и Северной Африки, однако значительных успехов они смогли добиться только в Египте и Алжире. В Ливии и Тунисе органы безопасности пресекли их деятельность в зародыше. В Египте им удалось совершить ряд террористических актов, в том числе против иностранцев. Они неоднократно пытались убить президента Х.Мубарака. В 1995 г. после очередного покушения на него в Аддис-Абебе на конференции Организации африканского единства он в категорической форме потребовал от короля Саудовской Аравии Фахда прекращения финансирования исламистских террористических групп. Последний вынужден был дать указание об аресте членов этих групп, поскольку они осуществили диверсии против американских и саудовских военных объектов в Восточной провинции. Однако это репрессивные меры были направлены лишь против фанатиков, обвинивших саудовский режим в пособничестве новым «крестоносцам». Остальным финансовая помощь продолжалась «без ведома и согласия правительства» и на «благотворительные цели». {♦}

Вконце 1995 г. Х.Мубарак выступил с предложением о созыве конференции на высшем уровне для обсуждения проблемы международного терроризма в регионе. Она состоялась в марте 1996 г. в египетском городе Шарм-аш-Шейхе. Кроме стран региона в ней участвовали ко-спонсоры мирного процесса США и Россия. Ее участники приняли декларацию, в которой говорилось об осуждении «любых актов террора, в каких бы формах они ни осуществлялись, каковы бы ни были их мотивы и исполнители». На конференции была также принята программа конкретных мер по борьбе с международным терроризмом, но реализована она не была.

Внемалой степени это объясняется различием подходов к проблемам международного терроризма, что четко проявилось на состоявшейся в Каире в апреле 1998 г. Межарабской конференции по борьбе с терроризмом. В принятой на ней конвенции говорится, что