Bogaturov_Tom_trety_Sobytia

Глава 13. «ПЛЮРАЛИСТИЧЕСКАЯ ОДНОПОЛЯРНОСТЬ» (1997 – 2003)

Содержание главы

Глобализация и перерастание международных отношений между го­сударствами в систему мирополитических отношений.

Первая очередь расширения НАТО.

Изменение внешнеполитических приоритетов Ирана.

Нормализация российско-украинских отношений (май 1997).

Национальное примирение в Таджикистане.

Проведение ядерных испытаний Индией и Пакистаном (май 1998) и кризис режима нераспространения ядерного оружия.

Возрастание угрозы религиозного экстремизма и терроризма на Среднем Востоке и в Центральной Азии (август 1998).

Конфликт в сербском крае Косово и вторая интервенция НАТО на Балканах.

Гуманитарные операции как форма регулирования международных отношений.

Образование новых группировок на пространстве СНГ.

Модификация Договора об обычных вооружениях в Европе.

Сотрудничество малых и средних стран Юго-Восточной Европы.

Панамериканские интеграционные тенденции.

Углубление российско-китайского взаимодействия и создание Шанхайской организации сотрудничества (ШОС).

Конфликт на Восточном Тиморе.

Развитие конфликта на Корейском полуострове (2000-2003).

Обострение курдского вопроса в Ираке и Турции.

Гуманитарные аспекты ситуации вокруг Чеченской Республики в международных отношениях Российской Федерации.

«Чеченский вопрос» в российско-грузинских отношениях.

Попытка создания основ палестинской государственности и ее провал.

Фактор исламского экстремизма в ситуации на Ближнем Востоке.

Конфликт в Македонии (март - ноябрь 2001).

Сентябрьские события 2001 г. в США и возникновение транснациональной угрозы терроризма.

Сближение России с США и формирование «особых» отношений России с НАТО.

Вопрос о «трансформации» НАТО и подготовка второй очереди его расширения.

Углубление европейской интеграции и решение о четвертом расширении Евросоюза.

Вхождение Западноевропейского союза в военно-политическую структуру ЕС.

Стратегия «смены режимов» и новое обострение ситуации в зоне Персидского залива.

Создание в СНГ Организации договора коллективной безопасности.

Во второй половине 90-х годов из обломков биполярности стал вырастать новый международный порядок. Он формировался под преобладающим влиянием США, которые оказались в роли своего рода исторического реликта, последней сверхдержавой в традиционном смысле слова – огромной, экономически и военно-политически мощной, но одновременно «по-имперски» внутренне разрыхленной и неоднородной в этно-расовом отношении.

Китай, Россия, страны Европы, объединявшиеся в политически разобщенный Евросоюз, на региональных уровнях стремились отстоять независимость или автономию своих действий по отношению к США, периодически добиваясь в этом успехов. Но на глобальном уровне они не могли всерьез соперничать с США за влияния в международных делах, хотя были встревожены чрезмерным усилением роли Вашингтона и стремились найти способ умерить его амбиции.

Американская элита не проявляла беспокойства по поводу подобных настроений. Наиболее сильные государства мира – от Китая и России до Британии и Франции – были вовлечены за предшествовавшие годы в отношения торгово-экономической и финансовой взаимозависимости с Соединенными Штатами, и разрыв связей с Вашингтоном не был никому выгоден. Критикуя США, они старались удерживать разногласия с ним в контролируемых рамках.

США строили международный порядок, экономя ресурсы. Они избегали «фронтальных противоречий» с другими крупными странами, не желая провоцировать излишнее сопротивление с их стороны. Американская дипломатия стала шире применять в

международной политике «стратегию вовлечения», терпеливо и последовательно втягивая бывших и потенциальных соперников в отношения сотрудничества с собой, по возможности превращая их в партнеров – «упирающихся», «несогласных», не во всем надежных, но партнеров, а не противников.

Следуя этой линии в конце 90-х годов, американская дипломатия освоила новую тактику: фактически навязывая «вольным и невольным партнерам» собственное видение решения тех или иных мировых проблем, она стремилась придать своим действиям форму консенсусных решений, взаимных уступок и компромиссов, согласованных шагов. Тактика «навязанного консенсуса» позволяла Вашингтону «экономить дважды»: вопервых, уменьшая сопротивления строптивых партнеров и, во-вторых, перекладывая на них часть бремени по осуществлению навязанных им решений. Международный порядок по своей сути оказывался однополярным, но по форме он выглядел как воплощение лидерства не одного государства (Соединенных Штатов), а группы – «семерки» или «восьмерки» наиболее влиятельных стран мира, неформальным лидером которых были США. В этом состоял смысл «плюралистической однополярности». Порядок на ее основе фактически утвердился в мире к концу 1996 г., {♦} когда страны Североатлантического альянса окончательно приняли решение начать переустройство геополитического пространства Европы по своему усмотрению, несмотря на возражения России, и открыто об этом заявили решениями брюссельской сессии совета НАТО.

«Плюралистической однополярности» было присуще сочетание лидерских амбиций США и, одновременно, стремление менее сильных участников группы эти амбиции умерить, видоизменить и привести по возможности в соответствие с собственными устремлениями. Поэтому соотношение между американоцентричной и неамериканоцентричной составляющими порядка на основе «плюралистической однополярности» все время менялось. При второй администрации Б.Клинтона (1997-2000) в этом порядке было примерно поровну того и другого. С приходом к власти в США в январе 2001 г. республиканской администрации Джорджа Буша американоцентричность международного порядка стала возрастать, что спровоцировало в международной системе дополнительные противоречия.

К содержанию главы

Глобализация и перерастание международных

отношений между государствами в систему

мирополитических отношений

Вторая половина 90-х годов была отмечена ростом взаимозависимости государств мира в результате резкого повышения интенсивности международных финансовоэкономических, торговых и сопряженных с ними политических связей между ними, гигантским увеличением объема мировых информационных потоков, колоссальным

прогрессом в средствах коммуникации. Ликвидация глобального политического раскола времен биполярности придала этим связям подлинно общемировой характер. В теперь уже по-настоящему глобальные финансовые и информационные потоки оказались погружены все части планеты, включая те из них, которые до 1991 г. оставались от них в относительной оторванности. Все эти тенденции, которые вели к возникновению нового состояния международной системы, стали описывать при помощи термина «глобализация».

В объективном смысле глобализация представляла собой процесс разрастания в масштабах планеты сети-оболочки наднациональных и транс-национальных материальных интересов и связанных с ними отношений взаимозависимости между странами и народами. Этот процесс сопровождался опережающим становлением нового типа мировосприятия, в основу которого легли представления о единстве и подобии частей-составляющих современного мира, равно как и о неизбежной эволюции этих частей к дальнейшему единению, уподоблению и слиянию в некотором целом. При этом общего мнения всех стран относительно характеристик этого формирующегося целого не было.

Субъективно глобализация представляла собой определенную политическую программу действий, смысл которой определялся распространением по миру универсального, преимущественно западного, стандарта экономической и политической деятельности, правовых и обычных норм, быта, культурных и моральных ценностей в интересах {♦} закрепления и упрочения той структуры международных отношении, которая возникла после распада биполярности и в наибольшей мере соответствовала интересам наиболее благополучной части международного сообщества при сохранении в нем лидерства США. Закономерно, что именно Соединенные Штаты были заинтересованы в содействии процессам глобализации, полагая, что в условиях преобладания США в мировой экономике и системе международных политических отношений транснационализация международной хозяйственной и политической жизни будет соответствовать американским национальным интересам и в основном ими определяться.

Негативные аспекты транснационализации для национальной безопасности отдельных государств и международной безопасности в целом долгое время недооценивались, и проявили себя в полной мере только осенью 2001 г. (см. ниже). До той поры Вашингтон официально провозглашал содействие процессам глобализации одним из основных внешнеполитических приоритетов Соединенных Штатов.

Глобализация способствовала перерастанию традиционных международных отношений в мировую политику, которая представляет собой обрамляющую сферу взаимодействия между традиционными (государства) и новыми (транснациональные группы и корпорации, индивиды, движения, международные и общественные организации и т.п.) субъектами международного общения по поводу как их взаимного поведения в отношении друг друга, так и своих собственных внутренних проблем и ситуаций.

Мировая политика представляла собой новую фазу развития международных отношений в условиях «однополярного» мира.

Система отношений нового типа, их было уместно называть мирополитическими, а не международными, стала характеризоваться тремя главными чертами. Во-первых, ускорилось размывание грани-переборки между внутренней и внешней политикой государств. Этот процесс развивался в результате разложения национального суверенитета в сфере внешней политики, что было характерно для стран Европейского Союза в условиях интеграционных тенденций, а также роста влияния зарубежных стран на процессы институциональной трансформации в России и странах Восточной Европы в ходе демократизации.

Во-вторых, изменился объект международного взаимодействия: если прежде им была преимущественно сфера поведения суверенных государств по поводу их действий в отношении друг друга, то в конце 90-х годов объектом международного взаимодействия, вмешательства мирового сообщества стали вопросы внутренней политики отдельных государств (демократические процедуры, права человека) и социального развития (социальное и экономическое законодательство и т.п.).

В-третьих, появился новый инструмент международного регулирования в виде «гуманитарных интервенций», которые стали практически легальным средством международного общения в полном противоречии с сохранявшимися со времен Вестфальского мира нормами невмешательства государств во внутренние дела друг друга. {♦}

Новое состояние международной системы, усиление тенденций к ее централизации и унификации в соответствии с представлениями и устремлениями группы «восьми», в которой голос России звучал еще слабо, благоприятствовали росту наступательного запала во внешней политике стран Запада.

В глобализации проявили себя объективные закономерности развития планетарной социальной системы, но наиболее сильные страны мира смогли во многом подчинить глобализационные тенденции своим интересам, направить их по выгодному для себя руслу. Это порождало в мире свои противоречия, одним из которых были протестные движения антиглобалистов и альтерглобалистов, которые охватили в начале 2000-х годов многие страны мира подобно тому, как в конце 60-х годов XX в. по миру прокатилась протестная волна движений студенческой молодежи, хиппи, леваков из «красных бригад» и т.д. Антиглобалисты выступали против глобализации вообще, считая все ее последствия разрушительными для общества и выгодными исключительно «богатой части человечества». Альтерглобалисты признавали объективную природу глобализации, но выражали протест против форм, в которых она протекала. Они выдвигали лозунг «альтернативной глобализации» – более гуманной, социально-ориентированной,

учитывающий интересы не только сильных и богатых, но также слабых и бедных стран мира.

К содержанию главы

Первая очередь расширения НАТО

Приняв решение о распространении зоны стратегической ответственности альянса на восток, страны НАТО были озабочены тем, чтобы не уничтожить результаты улучшения отношений с Россией за предшествовавшие годы. Дело было не только в том, что европейские страны и США не хотели возобновления конфронтации. Улучшение отношений с Россией, ее демократизация, а главное – экономическое «открытие» страны, либерализация ее политики в области внешних связей, – все это было экономически выгодно Западу. Развитые страны получили доступ к энергосырьевым, иным природным, технологическим, научно-интеллектуальным и человеческим ресурсам России на чрезвычайно выгодных условиях. Экономическое процветание США и Западной Европы на протяжении большей части 90-х годов было в немалой степени связано с этим «приращением» ресурса устойчивого развития западного мира за счет освоения ресурсов бывших социалистических государств.

Сотрудничество с Западом было необходимо и России, поскольку без него вряд ли было возможно рассчитывать на успех начатых преобразований. Международные финансовые институты оказывали ей помощь, предоставляя возвратные кредиты. Возникла финансово-экономическая привязка Москвы к Западу. Тяжелый структурный кризис в России, спад производства, продолжавшийся до начала 2000-х годов сковывали российское правительство. Ситуация усугубилась, когда в августе 1998 г. в стране имел место финансовый {♦} дефолт, вызвавший падение курса рубля по отношению к доллару, массовое разорение мелких предпринимателей и обнищание работников бюджетной сферы. В стране росла напряженность, и кредиты Запада были одним из средств предупредить взрыв. Вот почему, возражая против расширения НАТО, Москва не имела возможности оказать сопротивление этому процессу.

Со своей стороны Запад избегал наносить удары по престижу президента Б.Н.Ельцина внутри России, где росла оппозиция его курсу. Поскольку большинство российских политиков считало расширение НАТО угрозой для национальной безопасности России, западные партнеры сочли необходимым отчасти уравновесить этот шаг заключением с Москвой политического соглашения, способного нейтрализовать ее опасения.

27 мая 1997 г. в Париже состоялось подписание Основополагающего акта о взаимных отношениях, сотрудничестве и безопасности между Россией и НАТО. В документе подчеркивалось, что страны НАТО и Россия не рассматривают друг друга в качестве противников, и говорилось о намерении сторон взаимодействовать в преодолении

пережитков конфронтации и укреплении доверия и сотрудничества. По содержанию он носил характер консультативного пакта, одной стороной в котором была Россия, а второй

– НАТО в целом. Но в отличие от подобных пактов, Основополагающий акт не содержал юридически обязывающих положений и был просто декларацией.

После его подписания началось формирование рабочей инфраструктуры отношений России и НАТО. Был создан постоянный совет «Россия – НАТО», в рамках которого должны были дважды в год проводиться консультации на уровне министров иностранных дел и обороны, и ежемесячно – на уровне послов и постоянных представителей при совете НАТО. В Брюсселе при штаб-квартире альянса в марте 1998 г. было открыто российское представительство. Миссию НАТО было решено открыть в Москве.

Формально заручившись пониманием России в вопросах безопасности в Европе, страны альянса продолжили курс на его расширение. В июле 1997 г. в Мадриде на сессии совета НАТО Польша, енгрия и Чехия были официально приглашены в альянс, и в марте 1999 г. по завершении необходимых процедур они официально стали его членами. Вопрос о расширении не был этим исчерпан. На юбилейной сессии совета НАТО в Вашингтоне в апреле 1999 г. было заявлено, что Албания, Болгария, Латвия, Литва, Македония, Румыния, Словакия, Словения и Эстония являются новыми кандидатами на вступление в альянс.

На той же сессии была принята новая «Стратегическая концепция НАТО» (прежняя концепция была принята в ноябре 1991 г. на сессии в Риме). В ней было произведено две новации. Во-первых, страны альянса расширили круг своих задач по сравнению с тем, как они были очерчены в ст. 5 Вашингтонского договора. Помимо {♦} коллективной обороны в случае нападения на одну из стран НАТО организация теперь была готова выполнять и другие военно-политические миссии, например, миротворческого, гуманитарного и иного характера. Во-вторых, расширилась географическая сфера действия договора. Организация отныне была готова выполнять свои расширившиеся функции вне пределов территории стран-участниц. Принятие новой концепции было связано с событиями на Балканах. Государства НАТО готовили правовое обоснование, которые бы позволило им провести силовые акции в бывшей Югославии, которая не входила ранее в сферу действия союза (см. ниже).

К содержанию главы

Изменение внешнеполитических приоритетов Ирана

В мае 1989 г. умер Р.Хомейни. Духовная и светская власть в стране на время сосредоточилась в руках аятоллы Али Хаменеи, крайнего фундаменталиста, сподвижника умершего имама. Сохранив за собой духовную власть, он в июле 1991 г. передал светскую Али Акбару Хашеми Рафсанджани, который стал президентом. Представляя более

(май 1997)

Во второй половине 90-х годов наметился спад скрытого противостояния между странами постсоветского пространства, прежде всего Россией и Украиной. Самой болезненной точкой российско-украинских отношений де-факто оставался вопрос о принадлежности Крыма и пунктах базирования российского Черноморского флота в портах Крымского полуострова.

Крым вошел в Российскую империю в 1783 г. после русско-турецкой войны. В советское время в 1921 г. на территории полуострова была создана Крымская АССР в составе РСФСР. Ее население составляли русские, крымские татары, греки, армяне, украинцы, караимы, крымчаки и др. В годы Второй мировой войны Крым находился в зоне германской оккупации. После изгнания германских войск с территории полуострова в 1944 г. по решению сталинского руководства из Крыма было выслано крымско-татарское население, обвиненное в сотрудничестве с германскими оккупантами. Крымским татарам было разрешено возвращаться в Крым только в 1967 г. Но возвращения в массовом порядке не происходило.

Крымская АССР в 1945 г. была преобразована в Крымскую область в составе РСФСР. Но в 1954 г. по настоянию Н.С.Хрущева она была передана в состав Украинской ССР. Этнический состав Крымской области к тому времени изменился. Большинство ее населения стали составлять русские, украинцы и белорусы, в том числе переселившиеся туда после 1945 г. В культурном отношении население этой территории ориентировалась на Россию, и русский язык был разговорным языком полуострова. В феврале 1991 г. на территории Крыма была воссоздана Крымская АССР в составе Украинской ССР. Более интенсивно стал протекать процесс возвращения в Крым крымско-татарского населения.

Распад СССР, провозглашение независимости Украины и начавшаяся вслед за тем украинизация Крыма вызвали на полуострове всплеск настроений за передачу Крыма обратно в состав России. В крымских городах возникли организации, добивавшиеся отделения Крыма от Украины и вхождения его в РФ. На выборах президента Крыма в 1994 г. эти силы добились успехов. Опасаясь отделения {♦} Крыма, украинское правительство приняло ряд жестких мер по ограничению прав Крымской автономии и усиления полномочий центральной власти в регулировании ситуации на полуострове. Это вызвало рост политической напряженности.

Российская Федерация имела возможности существенно влиять на положение в Крыму. Однако правительство России не высказывало официальных претензий на Крым. Приоритетным интересом Москвы в связи с ситуацией вокруг Крыма было обеспечение возможности сохранить военно-морские базы России в Севастополе, Балаклаве и некоторых других пунктах. В 90-х годах по этому вопросу прошло несколько туров российско-украинских переговоров. Оставаясь на позиции отказа от территориальных