Журналы «триумвирата»

 

1840-е годы в истории русской журналистики характерны не только возникновением журналов, тесно связанных с растущим революционно-демократическим движением, но и постепенным закатом некогда могучего «журнального триумвирата». Одновременно с расцветом «Отечественных записок» и «Современника» гибнут или теряют всякую популярность периодические издания Греча, Булгарина, Сенковского.

Ярким примером может служить судьба «Сына отечества». Он побывал в руках Греча и Н. Полевого (1838–1840), Никитенко и Н. Полевого (1841), Сенковского (1842), К. Масальского (1843–1844 и 1847–1850) и П. Фурмана (1850–1852), менял внешний облик и план издания, превращался из ежемесячника в еженедельник и обратно. Тем не менее журнал все время влачил жалкое существование, запаздывая с выдачей книжек, выходя неполными годовыми комплектами, теряя подписчиков. Во второй половине 1844 г. К. Масальский вынужден был приостановить издание «Сына отечества» до 1847 г. В 1852 г. журнал прекратился и лишь в 1856 г. был восстановлен А. Старчевским.

Надежды на возрождение «Сына отечества» возникли у читателей в связи с привлечением в 1838 г. к руководству журналом такого опытного и прославленного журналиста, как Николай Полевой. Подписка на журнал быстро поднялась: в 1837 г. «Сын отечества» имел 279 подписчиков, в 1838 г., при Полевом, – две тысячи.

Но Полевой не оправдал ожиданий публики. «Грустное удивление встретило первые номера его нового журнала, – писал Герцен. – Он стал покорным и льстивым». Правительственная опала, материальные лишения превратили Полевого в защитника официальной идеологии. Вместе, с Гречем и при ближайшем сотрудничестве Булгарина стал он выпускать «Сын отечества».

И несмотря на то что Полевой отдался своему делу с энтузиазмом, что «Сын отечества» был единственным журналом, получившим разрешение иметь политический отдел, и увеличил объем книжек до 50 печатных листов, подписка на него продолжала падать. Тон «квасного патриотизма», принятый Полевым, и панегирики по адресу правительства не могли привлечь симпатии читателей. К тому же Полевой, явно отставая от века, совсем не понимал новых явлений общественной и литературной жизни и продолжал развивать в «Сыне отечества» устаревшие философские и эстетические теории. Он поверхностно иронизировал над диалектикой, считая ее схоластикой, защищал эстетические принципы романтизма и боролся с позиций «официальной народности» и романтизма с творчеством лучших писателей. Лермонтов для Полевого – создатель полудюжины недурных стихов и плохой прозы, а Гоголь – автор пятиактного водевиля («Ревизор») и забавных повестушек в «малороссийском жанре». Полевой всерьез верил, что у различных, даже в свое время никому неизвестных Озерецковских, Фроловых, Княжевичей и им подобных (не говоря уже о Грече и Булгарине) «право, станет дарования против какого-нибудь Лермонтова».

Еще более жалкой была участь другого периодического органа – «Русского вестника». Этот журнал, издававшийся с 1808 по 1824 г. С. Н. Глинкой, перешел от него в 1840 г. к Н. И. Гречу, который пригласил в качестве ближайших помощников Н. Полевого и Кукольника. Редакции удалось собрать лишь 500 подписчиков. В 1843 г. «Русский вестник» не выходил. В 1844 г. возродить его пытался П. Каменский, но безрезультатно: за весь год читатели получили только одну книжку «Русского вестника». Не мог иметь успеха журнал, который в основном заполнялся сухими специальными статьями и материалами (три четверти одной из книжек было отведено «Книге Указной» царя Михаила Федоровича) и по своему направлению ничем не отличался от «Сына отечества». Журнал ратовал за «самобытно русское» миросозерцание; утверждал, что «современное искусство походит не на богиню изящного, а на полупьяную растрепанную вакханку», разносил Гоголя за то, что он «выставляет уродливым и нелепым» все русское. С особенной резкостью обрушился «Русский вестник» на первый том «Мертвых душ». По мнению Полевого, эта поэма полна «небывалых преувеличений и грубых карикатур» и представляет собой произведение антипатриотическое.

Не только «Сын отечества» и «Русский вестник», но и самый распространенный журнал 1830-х годов – «Библиотека для чтения» – стал в 1840-е годы клониться к упадку. Число подписчиков «Библиотеки» с пяти-семи тысяч упало в 1847 г. до трех тысяч. Совершенно очевидно, что безыдейность и беспринципность журнала, его вражда ко всему значительному в литературе опостылели читателям. Шутки «барона Брамбеуса», которые становились все более плоскими и грубыми, не могли помочь «Библиотеке». Читатель уже знал «смех сквозь слезы» Гоголя, глубокую и серьезную иронию Белинского, блестящее остроумие Герцена.

Не могла нравиться читателям и критика Сенковского, основанная на беспринципности, на потакании провинциальным, полукультурным вкусам, на безоговорочном принятии официальных установок. Как и Полевой, он замалчивал творчество Кольцова и неодобрительно относился к произведениям Лермонтова. В «Мертвых душах» Сенковский видел лишь «унижение русских людей», грубость, сальность, неправильность и неприличие слога и т. п., произведения авторов натуральной школы считал «грязными» и противопоставлял им «светскую повесть», изысканным языком изображающую «возвышенные чувства» людей образованного круга. Вместе с тем Сенковский продолжал твердить о гениальности Кукольника, Тимофеева и других второстепенных писателей.

В 1848 г. издатель «Библиотеки» книгопродавец Печаткин оттесняет Сенковского от единоличного управления журналом и приглашает в качестве соредактора А. В. Старчевского. А к 1856 г. Сенковский и совсем был отстранен от участия в созданном им журнале. После Сенковского и Старчевского «Библиотека для чтения» переходила из рук в руки (Дружинин, Писемский, Боборыкин) и в 1865 г. навсегда закончила свое существование.

Постепенно теряет в 1840-е годы свою популярность газета Булгарина и Греча «Северная пчела». Направление газеты, как и прежде, было самым «благонамеренным». Выход «Мертвых душ» Булгарин и Греч, как и все другие реакционные критики, встретили в штыки, зато внезапно похвалили «Героя нашего времени», пытаясь истолковать его как нравоучительное произведение, доказывающее гибельность неверия и отрицания («Северная пчела», 1840, № 246). Непрерывную войну вели критики «Северной пчелы» против писателей гоголевского направления. Возмущаясь демократизмом новой литературной школы, Булгарин писал в 1845 г., что она «стяжала себе лестный эпитет натуральной, т. е. старательно ищущей вдохновения исключительно в одних темных углах и закоулках жизни». Самым жестоким нападкам со стороны «Северной пчелы» подверглись произведения Достоевского, Некрасова, Тургенева, Белинского, помещенные в «Петербургском сборнике».

Белинского Булгарин и Греч обвиняли в похвалах Гоголю, писателям натуральной школы и особенно в том, что он уничтожал «выгодное мнение» читателей о Грече, Загоскине, Полевом, Булга-рине, Сенковском, Кукольнике, Бенедиктове и других литераторах, которые рекламировались «Северной пчелой» и безуспешно противопоставлялись ею передовым и лучшим писателям эпохи.

Так, в 1840-е годы один за другим утрачивают свое значение или вовсе прекращаются периодические издания «триумвирата», уступая место журналам, в большей степени соответствующим запросам времени.

в начало