§ 8. Нарушение формирования характерологи­ческих особенностей личности

Для анализа того, как формируется патологическое измене­ние личности, можно привести также некоторые данные, касаю­щиеся формирования патологических черт характера.

Из психиатрической практики известно, что у больных эпилеп­сией (если эта болезнь началась в детском возрасте) проис­ходит изменение личности, которое характеризуется обычно как сочетание брутальности, угодливости и педантичности. Стало традиционным описывать в учебниках психиатрии образную ха­рактеристику больных эпилепсией, данную классиком немецкой психиатрий Э. Крепелином: “С библией в руках и камнем за пэзу^ой”. Эти особенности обычно ставят в связь с самой

‘28

болезнью, припадками, и нигде не анализируется вопрос об усло­виях формирования такой личностной особенности.

Между тем прослеживание жизни ребенка, у которого вследст­вие органического поражения мозга появились припадки, про­слеживание реакций других детей на эти припадки, прослеживание реакции учителя на трудности в учебе, которые возникают у подоб­ного ребенка в школе, могли бы объяснить многое. Такой ребенок пытается компенсировать свою неполноценность, вызвать хорошее отношение к себе со стороны сверстников не всегда удачным способам: угодливостью, приспособлением к другим детям. Из-за инертности, присущей таким больным, данные способы фиксиру­ются в дальнейшем, становятся методом поведения.

В этой связи интересно рассмотреть становление еще одной характерной черты эпилептика — его педантичности и аккурат­ности.

В начальной стадии болезни названные качества появляются как способ компенсации первичных дефектов. Экспериментально показано, что только при помощи тщательного, последователь­ного выполнения всех элементов стоящего перед ним задания больной может правильно его выполнить [34; 65; 122].

Тщательное выполнение отдельных звеньев задания требует от больного эпилепсией в ходе болезни все большего внимания, пока, наконец, не становится главным в его работе.

Происходит перенесение мотива из широкой деятельности на ‘ исполнение вспомогательного действия. Это было показано экспе­риментально Н. К. Калитой [79], которая исследовала уровень притязаний больных эпилепсией с помощью оригинальной мето­дики: больным предъявлялись картинки, которые различались друг от друга количеством элементов изображения. Требовалось за определенное время найти эти различия. В данном исследо­вании уровень притязаний не вырабатывался у большинства боль­ных эпилепсией. Они застревали на каждом конкретном задании и с удовольствием начинали искать различия в картинках, находя при этом самые малозначительные, которые не отмечали здоровые испытуемые.

Полученные результаты не означают, что у данных больных вообще нет уровня притязаний, но если данный набор заданий был для здоровых лишь предлогом для выявления уровня их притяза­ний, то у больных само исполнение заданий становится смыс­лом работы.

Таким образом, при эпилепсии происходит компенсация пер­вичных дефектов, приводящая нередко к нарушению опосредован-ности.

Известно, что, для того чтобы компенсировать дефект, надо прежде всего выработать адекватные способы и средства его преодолеиия^ Мало того, надо не только найти способы преодо­ления деф^кта^.но и овладеть ими до известной степени сверну-тости и автояииизации. Навык освобождает субъекта от контроля за исподиемвии^' действия и тем самым дает возможность

129

9 Патопсилология;

перенесения ориентировки в более широкое поле деятель­ности {54].

Вследствие нарастания инертности способы компенсации у больных эпилепсией не становятся свернутыми и автоматизи­рованными, а, наоборот, больной “застревает” на стадии конт­роля за исполнением вспомогательного действия, и мотив из широ­кой деятельности все более смещается на выполнение узкой.

Вместе со смещением мотива соответственно смещается и смысл деятельности. Сложная опосредованная деятельность теряет смысл для больного, главным становится исполнение от­дельных операций, которые в норме выполняют роль технического средства.

Особо присущая эпилептику аффективность насыщает этот смысл, делая его не просто отношением, а отношением актив­ным. Больные не терпят малейших нарушений заведенного поряд­ка. В ходе болезни аккуратность, педантичность становятся не просто неудачной компенсацией, а привычным способом дейст­вия, определенным отношением к окружающему миру, опреде­ленной социальной позицией, т. е. чертой характера.

С некоторыми вариациями, но в общем по тем же механизмам образуются и другие патологические черты характера эпилептика. В основе их формирования также лежит неудачная компенса­ция, переход от широкой к узкой деятельности, сокращение смыс­ловых единиц деятельности.

Во многих исследованиях делается попытка проводить анализ характера здорового субъекта через анализ вариантов патологий. Так, например, видный советский психолог А. Е. Личко пишет, что ^..значительно чаще формирование приобретенной психопа­тии происходит, когда в преморбиде личность принадлежит к крайним вариантам нормы” (116, 1641. Существует иной подход к проблеме формирования характера. Так, С. Л. Рубинштейн отмечает, что “узловой вопрос... о том, как мотивы (побуждения), характеризующие не столько личность, сколько обстоятельства, в которых она оказалась по ходу жизни, превращаются в то устойчивое, что характеризует данную личность... Исследование характера а его формирование, до сих пор мало продвинутое, должно было бы сосредоточиться в первую очередь на этой проблеме — проблеме перехода (курсив мой. — Б. 3.) ситуацион­но, с течением обстоятельств, порожденных мотивов (побуждений) в устойчивые личностные побуждения” {160, 134—1351. С. Л. Ру­бинштейн дальше указывает, что в силу исторической обуслов­ленности в психологии личности обнаруживаются компоненты раз­ной меры общности и устойчивости, которые изменяются раз­личными темпами. Поэтому с полным правом С. Я. Рубинштейн указывает, что в этом положении следует искать путь к анализу формирования характера людей как здоровых, 'так и боль­ных {1651.

Свойства характера формируются прижизненно, как в норме, так и в патологии. Важны условия, приводящие к аномалии моти-

130

вов Болезнь же создает, условия для этой аномалии, .это пока­зано при исследовании больных разных нозологий (эпилепсии,

болезни Паркинсона и др.).

Это означает, что характерологические особенности не насле­дуются что биологические потребности превращаются в социаль­ные • Об этом пишет и генетик Н. П. Дубинин: “Есть ли законы для социального наследования? Несомненно. Они описаны теорией исторического материализма. Суть их — в объективных общих устойчивых необходимых отношениях передачи от поколения к поколению положительного опыта, приобретенного обществом в процессе исторического творчества — всей материальной и духов­ной культуры, воплощающейся в. человеке как существе родо­вом” 158, 671.