Добавил:
Upload Опубликованный материал нарушает ваши авторские права? Сообщите нам.
Вуз: Предмет: Файл:
Скачиваний:
56
Добавлен:
18.05.2015
Размер:
2.15 Mб
Скачать

ПЕСНЬ ПЕРВАЯ

1 Пою дам и рыцарей, пою брани и любовь, Вступление. И придворное вежество, и отважные подвиги Тех времен, когда мавры из заморской Африки Столько зла обрушили на французский край, Устремленные гневом и юным пылом Аграманта, их короля, Вставшего отмстить за Троянову смерть Карлу, императору Римскому.

2И на том я поведаю о Роланде Сказ, не сказыванный ни в повести, ни в

песне: Как герой, столь славный своею мудростью, Неистов стал от любви,—

Если только та, от которой У меня самого заступает ум за разум, Мне оставит сил Довести обещанное до края.

3Благороднейший отпрыск Геркулеса, Светоч и украшение нашего века, Снизойди, Ипполит,

К тому малому, что может и хочет смиренный

твой слуга!

Отплатить за твои благотворения Могут лишь слова мои и перо мое; Не пеняй же, что дар мой необилен — Сколь могу, столь дарю.

4 А меж доблестных героев, о которых моя хвала,

Ты услышишь И о том Руджьере,

В коем древний твой корень и славных твоих отцов.

Вышнюю его честь, громкие его подвиги Ты услышишь, если склонишь ко мне слух И дашь волю на миг возвышенным своим

мыслям,

И вместишь меж ними и этот стих.

22

Песнь I

 

5

Роланд,

 

 

Издавна влюбленный в прекрасную

 

 

Анджелику,

 

 

И по Индии, Мидии, Татарии

 

 

В честь ее сеявший трофеи несметные

 

 

и бессмертные,

Король Карл

 

Воротился с нею в пределы Запада,

 

Где у Пиренейских круч

отбирает

 

С воинствами французскими и немецкими

Анджелику

 

Распростер свой стан император Карл,

у Роланда.

6

Чтобы покарать за безумный пыл

 

 

Марсилия-царя и Аграманта-царя —

 

 

Одного—за то, что ополчил он из Африки

 

 

Всех, кому под силу копье и меч,

 

 

Другого—за то, что возжег Испанию

 

 

К сокрушению престола французских

 

 

владык.

 

 

Bo-время приспешил Роланд,

 

 

Но невдолге привелось ему раскаяться,—

 

7

Ибо здесь не стало у него возлюбленной —

 

 

(Такова тщета всех умыслов людских!) —

 

 

Ибо та, за кого подвизался он мечом

 

 

От закатных берегов до восточных берегов,

 

 

Отторгнута от него

 

 

В родной земле, средь стольких друзей,—

 

 

Так повелел премудрый император,

 

 

Угасить желая грозящий пожар,

 

8 Ибо памятовал свежую распрю

 

 

Меж Роландом и Ринальдом,

 

 

двоюродным его,

 

 

Которые оба о дивной той красавице

 

 

Любовным желанием жглись в душе;

 

 

И Карл, противясь раздору,

 

 

Лучшим двум грозившему сподвижникам,

 

 

Отдал деву, бывшую тому причиною,

 

 

Под охрану седому баварскому Найму,

 

9

Посуливши руку ее в награду

 

 

Тому из двоих, кто в решительном бою

 

Больше умертвит неверных И знатнейшим подвигом прославит

свой меч. Но не так сбылось, как желалось:

В бег обращено было крещеное воинство, Пленным стал баварский князь и его

ближние,

И безлюден его княжий шатер.

24

Песнь I

 

 

10

А девица того шатра,

 

Анджелика

 

Не желавши стать добычею победившего,

спасается

 

Вскочила в седло и пустилась прочь,

бегством

 

Упреждая побегом поражение:

 

 

 

Верно, чуяла она, что сурова в тот день

 

 

 

Обернется судьба к Христовым верующим.

 

 

 

И вот въезжает она в лес, и на узкой тропе

 

 

 

Пешего она встречает рыцаря.

 

 

11

Вкованный в доспех, в шеломе над челом,

 

 

 

С мечом при бедре,, со щитом в руке,

 

 

 

Несся он по лесу легче и быстрей,

 

 

 

Чем бегун, налегке соревнуя за красный

 

 

 

плащ.

 

 

 

Ах, ни самая робкая пастушка

 

 

 

Не отдернет так ногу перед едкой змеей,

 

 

 

Как рванула поводья Анджелика

 

 

 

Прочь от приближающегося пешего!

 

 

12

Это был Ринальд, удалой паладин,

и

встречает

 

Сын Амона, владетель Монтальбана,

в

лесу

 

У которого только что скакун его Баярд

Ринальда

 

Вырвался из крепких рук по воле случая.

 

 

 

Издали,

 

 

 

С первого же взгляда на красавицу

 

 

 

Он признал в лице ее те божественные

 

 

 

черты,

 

 

 

Чьими чарами был в любовных путах.

 

 

13 А красавица устремляется прочь,

 

 

 

А красавица мчит стремглав

 

 

 

Меж частых стволов, меж редких стволов,

 

 

 

Не разбирая доброго пути:

 

 

 

Бледная, трепещущая, вне себя,

 

 

 

Вверясь скакуну,

 

 

 

Кружит она круги по дикому лесу,

 

 

 

И вот перед нею открывается река.

 

 

14

А над тою рекою сарацин Феррагус,

и

сарацина

 

В кровавом поту, в битвенной пыли,

 

Феррагуса.

 

Искал от боевых забот

 

 

 

Отдыха и глотка воды.

 

 

 

Поневоле замедлил он на этом берегу:

 

 

 

В торопливой жажде

 

 

 

Уронил он в струю шишак

 

 

 

И напрасно его отыскивал.

 

 

15

С криком, во весь опор

 

 

 

Вынеслась на него перепуганная

 

 

 

красавица;

 

 

Вскакивает Сарацин на крик, Смотрит в ее лицо

Пест I

25

И узнает

 

В бледной и смятенной от перепуга

 

Ту, о которой он так давно не слышал,—

 

Во всаднице этой—прекрасную

 

 

Анджелику.

 

 

16

Он был рыцарь,

Они бьются

 

И сердцем горяч, как Ринальд и как Роланд:

за нее,

 

Без шлема, как в шлеме

 

 

 

Рьяно он прянул на защиту девицы —

 

 

 

С мечом наголо, с криком на бегу

 

 

 

Против неоробелого Ринальда.

 

 

 

Не раз они видывали друг друга,

 

 

 

Не раз переведывались-булатом!

 

 

17

Жестокая заварилась сеча:

 

 

 

Нога к ноге и клинок на клинок.

 

 

 

Не латам и не кольчуге —

 

 

 

Наковальне бы не в мочь такие удары.

 

 

 

Длится ратный труд один на один,

 

 

 

А меж тем скакун красавицы помнит

 

 

 

свой путь:

 

 

 

Он, пинаемый пятами ее,

 

 

 

Мчит сидящую по лесам и лугам.

 

 

18 А когда утомились воители

 

 

 

Тщетно одолевать друг друга,

 

 

 

И ни этот над тем, ни тот над этим

 

 

 

Не явился искусней мечом в руках,—

 

 

 

То первый Ринальд из Монтальбана

 

 

 

К испанцу обратил свое слово,

 

 

 

Горя любовью,

 

 

 

Из-за коей места себе не чуял.

 

 

• 19

Он сказал: «Ты мне чаешь казни —

а

потом

 

А со мною и себя ведь казнишь!

 

мирятся

 

Если впрямь это юное солнце

и

пускаются

 

Ясными лучами зажгло твое сердце,—

вслед.

 

То к чему тебе со мною тратить время?

 

 

 

Убьешь ты меня или пленишь ты меня —

 

 

 

А красавица не станет твоею:

 

 

 

Мы здесь медлим, а она себе скачет.

 

 

20

Так не лучше ли, упрямый влюбленный,

 

 

 

Наперерез

 

 

 

Застичь ее, задержать ее,

 

 

 

Пока вовсе не скрылась она прочь?

 

 

А как станет она нашею — Вот тогда и померяемся мечами: Иначе, как мы ни силься,

Ничего нам не будет, кроме урона».

Песнь I

25

И узнает

 

В бледной и смятенной от перепуга

 

Ту, о которой он так давно не слышал,—

 

Во всаднице этой—прекрасную

 

 

Анджелику.

 

 

16

Он был рыцарь,

Они бьются

 

И сердцем горяч, как Ринальд и как Роланд:

за нее,

 

Без шлема, как в шлеме

 

 

 

Рьяно он прянул на защиту девицы —

 

 

 

С мечом наголо, с криком на бегу

 

 

 

Против неоробелого Ринальда.

 

 

 

Не раз они видывали друг друга,

 

 

 

Не раз переведывались булатом!

 

 

17

Жестокая заварилась сеча:

 

 

 

Нога к ноге и клинок на клинок.

 

 

 

Не латам и не кольчуге —

 

 

 

Наковальне бы не в мочь такие удары.

 

 

 

Длится ратный труд один на один,

 

 

 

А меж тем скакун красавицы помнит

 

 

 

свой путь:

 

 

 

Он, пинаемый пятами ее,

 

 

 

Мчит сидящую по лесам и лугам.

 

 

18 А когда утомились воители

 

 

 

Тщетно одолевать друг друга,

 

 

 

И ни этот над тем, ни тот над этим

 

 

 

Не явился искусней мечом в руках,—

 

 

 

То первый Ринальд из Монтальбана

 

 

 

К испанцу обратил свое слово,

 

 

 

Горя любовью,

 

 

 

Из-за коей места себе не чуял.

 

 

19

Он сказал: «Ты мне чаешь казни —

а

потом

 

А со мною и себя ведь казнишь!

мирятся

 

Если впрямь это юное солнце

и

пускаются

 

Ясными лучами зажгло твое сердце,—

вслед.

 

То к чему тебе со мною тратить время?

 

 

 

Убьешь ты меня или пленишь ты меня -

 

 

 

А красавица не станет твоею:

 

 

 

Мы здесь медлим, а она себе скачет.

 

 

20 Так не лучше ли, упрямый влюбленный, Наперерез Застичь ее, задержать ее,

Пока вовсе не скрылась она прочь? А как станет она нашею — Вот тогда и померяемся мечами: Иначе, как мы ни силься,

Ничего нам не будет, кроме урона».

26

Песнь I

21Басурман не отвергнул предложимого,

Испору пришел конец до поры: Быстрое настало замирение, Истребились вражда и гнев, Да так, что нехристь

Не пустил Ринальда пешим от речной струи: Убедил его он сесть за седло к себе, И скорее вскачь вслед красавице.

22 Ах, хороши были старинные эти витязи! Враги по вере, соперники по любви,

 

Еще томные всем телом

 

 

От боли боевых ударов,

 

 

А уж вот они оба с чистым сердцем

 

 

Мчат вдвоем по черным чащам и кривым

 

 

тропам,—

 

 

И в четыре шпоры доспевает скакун

 

 

До распутья, где дорога раздваивается.

 

23

И вот, не зная,

 

 

По какому пути пустилась красавица,

 

 

Ибо на обоих

 

 

Одинаков был свежий след,:—

Феррагус

 

Разошлись наудачу

 

Ринальд направо, сарацин налево.

встречает

 

И долго кружил Феррагус в лесу,

дух

 

Покамест не пришел, откуда вышел.

Аргалия,

24 Пришел он опять к реке,

 

 

Куда уронил свой шлем.

 

 

Что ж! хоть бы шлем

 

 

Из речной похитительной волны

 

 

Добыть, не добыв красавицу.

 

 

Вот он сходит в том месте на влажный

 

 

берег —

 

 

Но так этот шлем ушел в песок,

 

 

Что не просто было его вызволить.

 

25

Обнаживши древесный сук,

 

 

Делает он длинный шест,

 

 

Пытает пучину, шарит по дну,

 

Не минует ни единого места, Как вдруг Средь упорных своих хлопот

Видит он: по пояс встает из воды С пугающим ликом — витязь.

26 Весь в броне, но с открытой головой, В правой длани держал он тот самый

шлем —

Песнь I

27

Шлем, так долго Исканный и не сысканный Феррагусом. «Вероломец! обманщик! —

В гневе он гласит басурману,— Ты давно мне обещал его,— Что ж теперь жалеешь оставить?

27Вспомни, нехристь:

Как сразил ты Анджеликина брата — (А это я!) — То оружие мое бросив в реку,

Посулил ты мне бросить за ним и шлем. За тебя мне это сделала судьба — Так о чем твое горе?

Не о том ли, как ты неверен слову?

28

Если ж впрямь ты хочешь доброго шлема

который

 

То ищи иного и вздень со славою!

посылает

 

Один такой шлем — на паладине Роланде,

его

 

Другой—на Ринальде, еще того отменнее:

за шлемом

 

Это шлем Альмонта и это шлем

Роланда,

 

Мамбрина

 

 

Доблестью своею стяжай любой,

 

 

А сей, обещанный,

 

 

По-обещанному мне и оставь!»

 

29

Внезапен был призрак над водою —

 

 

Волосы зашевелились у сарацина,

 

 

Побледнело лицо,

 

 

Голос в гортани замер.

 

 

Аргалий —

 

 

Звался тот, кого он убил здесь когда-то;

 

 

И Аргалий его корил вероломством,

 

 

А он сгорал от стыда и гнева.

 

30

Слыша правду

 

 

И не чая себе оправданий,

 

 

Он не размыкал безответных губ,

 

 

Но стыд переламывал его сердце.

 

 

И поклялся он Ланфузою, матерью своей,

 

 

Что иного не надвинет он шлема,

 

 

Нежели который сорвал Роланд

 

 

С головы у горделивца Альмонта.

 

31

И он верен остался этой клятве —

 

 

Да, верней, чем прежней, данной Аргалию.

 

Недовольный едет он прочь, Угрызаясь и терзаясь вседневно, С единой целью —

Здесь иль там, но сыскать паладина

Роланда.

28

Песнь I

 

 

А меж тем на другой дороге

а Ринальд

 

Славного Ринальда ждали другие

гонится

 

приключения.

за конем

 

 

своим

32

Чуть прошел он, вдруг видит:

Баярдом.

 

Впереди взвился буйный его скакун.

 

 

«Стой, мой Баярд, стой!

 

 

Худо мне без тебя!» —

 

 

Он кричит, но жеребец не слушает,

 

 

Быстрым бегом уносясь все дальше.

 

 

В ярости мчится за ним Ринальд —

 

 

А мы последуем за прекрасной

 

 

Анджеликой.

 

33

Скакала Анджелика по чащам

Тем

 

Темным и страшным, безлюдным и диким;

временем

 

Шелест листьев в ветках

Анджелика

 

Дубов, тополей и вязов

в своем

 

Внезапным страхом

бегстве

 

Гнал ее на окольные тропы,

 

 

И всякая тень на всхолмье и во вздолье

 

 

Мнилась Ринальдом, мчащимся по пятам.

 

34Так козочка, так юная лань Видит сквозь зелень родной рощи, Как милую ее мать

Лютый барс, смяв, рвет, вгрызшись

вгорло, в грудь и в бок,

Илетит она из сени в сень,

Трепеща тревогой и страхом, И хищной пастью

Видится ей каждый задетый куст.

35День и ночь и новое утро Носилась Анджелика, не зная, где, И опомнилась в ласковой дубраве, Шелестящей под веющим зефиром, А вокруг журчали два ручья, Обновляя и лелея мураву,

Неспешными струйками меж круглых

камешков

Сладкие разливая созвучия.

36Здесь-то, полагая себя

Вбезопасной дали от Ринальда, Рассудила она отдохнуть

От томящего пути и палящего лета,

Инисходит в цветы, и пускает в травы От узды избавленного коня,

Ион бродит над светлыми волнами, Где свежею муравою пышны берега.

Песнь I

29

37Видит она рядом купу шиповника

Вцветущих ветвях и румяных розах Над зеркалом чистой влаги, Тенистыми дубами укрытую от полдня,

Вглубине своей вместившую Прохладный приют меж густых теней,— Так свились там ветки и листья, Что не мог проникнуть ни луч, ни взгляд.

38Нежные травы Там сплетались в ложе, маня вздохнуть,—

И красавица/ Там садится, ложится, засыпает,— Как вдруг

Звук копыт разрывает недолгий ее сон; И, приподнявшись неслышно, Видит она у реки рыцаря в латах.

39

Друг ли он? враг ли он?

встречает

 

Сердцем зыблясь меж надеждой и страхом,

незнакомого

 

Не дыша,

рыцаря,

 

Ждет красавица, что с нею станется. .

 

 

А рыцарь спускается к берегу,

 

 

На ладонь опускает голову,

 

 

В тяжкой думе

 

 

Недвижимый, как каменная скала.

 

40

Не час и не два

 

Скорбный рыцарь не подымал лица, А потом Голосом, перехваченным вздохами,

Томные изливает он сетованья, От которых дрогнул бы камень и смягчился

тигр.

Щеки его были, как два ручья, Грудь — как Этна.

41 «Ах, жестокая дума, лед и пламень моей души

(Так сказал он), ты грызешь меня и точишь! Что мне делать? Пришел я слишком поздно, А другой доспешил уже до плода; Я добился только слова, только взгляда, А другой стяжал всю добычу.

Ни цветка, ни плода мне на долю,— Отчего же все о ней крушится сердце?

42Девушка подобна розе —

Всаду, на родимой ветке,

Вбеспечном, уединенном, Безопасной от пастуха и стада: Нежный ветер и роса рассвета И земля и влага к ней благосклонны;

30

Песнь I

Только те, кто влюблены и любимы, На груди и в кудрях £е лелеют;

43Но едва сорвется С зеленого стебля материнской ветви —

И красу, и прелесть, и славу пред людьми

и богом —

Все она теряет.

Девушка, отдавши другому Тот цветок, что лучше света и жизни,— Уже ничто

» Для иных сердец, о ней пылавших.

44Для иных — ничто, А единым, кому далась она,— любима?!

Ах, судьбина немилостивая и злая:

Другим — торжество, а мне—изнеможенье? Мне ли она не милее всех, Мне ли с ней расстаться, как с душою?

Лучше пусть иссякнет моя жизнь, Если я не в праве любить прекрасную!»

45

Если спросите, кто он был,

узнает

 

Проливавший эти слезы над рекою,

в нем

 

Я скажу вам — это был Сакрипант,

Сакрипанта

 

Царь Черкесский и труженик страсти;

 

 

И добавлю — только любовь

 

 

Есть виною его терзанья.

 

Он был в сонме влюбленных в Анджелику, И теперь она его признала.

46От восточного предела к закатному Вела рыцаря его любовь.

Он услышал в Индии (с какою болью!), Что она за Роландом ушла на запад; И узнал во Франции: император Наложил на красавицу запрет, Чтоб сберечь ее лучшему поборнику

Франкских лилий против черных мавров.

47Он пришел в королевский стан, Он услышал о битве, плачевной Карлу, Искал следов Анджелики, И доселе не мог сыскать.

Новое это горе Умножило его страстную муку,

И слова его стенаний могли бы Тронуть солнце на небесной тропе.

48И вот тут-то, Между тем, как он сетует и страждет,

Иочи его — жарких два потока,

Иречи его нет нужды пересказывать,-

и решается довериться ему.

Соседние файлы в папке Семинар 5