1.2.Эволюция закона о воинской повинности

Мощь вооруженных сил во многом определяется принципами, лежащими в основе их создания, а именно – основой, на которой происходит набор рекрутов. В истории известно два основных подхода к набору в вооруженные силы – наемный (иногда добровольческий) и конскрипционный. Если в основе первого лежит исключительно материальная заинтересованность солдата, то во втором случае призыву подлежит все мужское население страны определенной возрастной категории, независимо от его политической и гражданской позиции.

Так же как и российские, японские вооруженные силы неизменно существовали на основе всеобщей воинской повинности. Ставка не на контрактный, а на обязательный всеобщий принцип набора, позволила Японии, исходя из ее политических и религиозных особенностей, создать мощные, фанатично преданные империи и императору вооруженные силы.

Проблема создания армии на основе закона о всеобщей воинской повинности стала предметом бурных дебатов еще в последние годы правления бакуфу. Многие прогрессивные мыслители того времени предлагали варианты создания «крестьянской армии» или «народной милиции» - «нохэй».

По их мнению, самурайское сословие сложилось в результате процесса «нохэй бунри» - разобщения и разделения крестьян и военных, произошедшего еще в XVI в. Поэтому, в течение длительного времени «существуют два класса – солдаты и земледельцы. Нельзя ли снова объединить их в один класс, как это было в старые времена?» - спрашивали они [Норман, 1925, с. 244]. Вооружение крестьян представлялось большей опасностью, чем возможное нападение иностранных держав.

Один из наиболее известных поборников военной реформы Эгава Тародзаэмон (1801-1855), занимавший пост управляющего одной из административных единиц области Нираяма на побережье полуострова Идзу, в конце 40-х гг. XIX в. также рекомендовал бакуфу перейти к системе «нохэй». Эгава, связанный с видными учеными, занимавшимися европейской наукой, уже тогда говорил о двух видах военной службы на Западе: действительной и службе в запасе. Люди, находясь в запасе, в мирное время трудятся на благо страны и не состоят на армейском довольствии. Время от времени они проходят военные сборы и поэтому хорошо владеют оружием, а в случае возникновения угрозы сражаются вместе с частями регулярной армии. Именно по такому принципу Эгава Тародзаэмон рекомендовал правительству создавать армию. Следует отметить, но после смерти Эгава они просуществовали очень недолго.

На исторической арене концепция Эгава вновь появилась в 80-е гг. XIX вв., когда в военном руководстве страны происходили прения по вопросам отбывания воинской повинности и организации армии.

Участившиеся случаи появления судов западных стран у берегов страны вынудили бакуфу создать в 1851 г. охранный пост на побережье Японского моря недалеко от Симоносэки. В его штате были исключительно крестьяне, а главной задачей стало наблюдение за иностранными судами. Интересно объяснялась необходимость его учреждения. Мол, высадившиеся на берег иностранцы могут нанести ущерб полям, лишив тем самым крестьян средств к существованию. Этим предлогом бакуфу стремилось отвлечь внимание крестьян от того, что это представляло реальную угрозу бакуфу.

С начала 50-х гг. XIX в. широкое распространение в Японии получила теория, согласно которой, между крестьянами и самураями нет разницы, если речь идет о защите страны. Детали концептуальных построений по теме рассмотрены в трактате Оями Нобутаро «О крестьянской армии». «Подобно человеку, состоящему из четырех основных элементов (скелет, кровь жилы и мясо), в стране существуют четыре сословия (самураи, крестьяне, ремесленники и торговцы). Самураи – скелет государства, и если с этим скелетом что-нибудь случается, разваливается все тело. Призвание военных – защищать народ, призвание народа – содержать военных. Но возникшая угроза слишком велика, чтобы ее могли разрешить только самураи. Крестьяне тоже должны взять в руки оружие» [Овсянников, 1995, с. 40-44].

Однако в государственных масштабах отряды нохэй созданы не были. Бакуфу продолжало сомневаться в духовных и физических возможностях крестьян. Более того, опасалось, что создание крестьянской армии вызовет раскол в обществе. Самураи, занимавшие привилегированное положение, не были готовы принять такую «уравниловку» с крестьянами. Для нивелирования различий между военным сословием и крестьянством также выдвигались различные предложения. Так, предполагалось в состав нохэй включать только богатых крестьян, которые становились бы военными лишь в случае возникновения реальной и серьезной опасности. Для того чтобы не нарушать «исконного» права самураев на ношение мечей, созданные крестьянские отряды предлагалось вооружить ружьями и винтовками.

Нежелание бакуфу давать оружие простолюдинам обрекало все эти предложения на неудачу. Возможно единственное, к чему реально привело обсуждение этих идей – появление различного рода военных формирований в княжествах, выступавших вначале против иностранцев, а затем и против господства бакуфу.

Кроме организованного в 1851 г. наблюдательного поста, на некоторых участках тихоокеанского побережья острова Кюсю и недалеко от Нагасаки были созданы артиллерийские батареи. Пушки были закуплены у голландцев, или отлиты на своих малочисленных казенных мануфактурах. Однако в целом все эти слабые попытки организовать оборону страны были тщетны.

Участник русской дипломатической миссии в Японии вице-адмирал Е. В. Путянин (1803-1883) также отмечал слабость береговой обороны этой страны: «Мы могли сделать безошибочное заключение о жалком состоянии военного искусства Японии. Берега эти не выдержали бы нападения самой незначительной силы с моря» [Файнберг, 1960, с. 152].

Таким образом, осознавая необходимость всесторонних военных реформ и понимая, что самурайская армия не в состоянии защитить страну, в смысле расширения сословных рамок при формировании армии, бакуфу, тем не менее, практически ничего не было сделано.

Восстановление прямого императорского правления и приход к власти прогрессивной части японского общества, помимо осознания необходимости скорейшего создания вооруженных сил, привело и к серьезному рассмотрению вопросов о том, на какой основе следует формировать эти вооруженные силы.

24 февраля 1868 г. были обнародованы разъяснения по вопросам призыва на военную службу самураев из Тесю. Согласно разъяснениям, призыву подлежали лица от 17-18 до 35 лет. Расходы на их содержание и обмундирование брало на себя правительство [Саддиков, 2002, с.768].

20 апреля управление военной обороны издает «Закон о формировании армии». Согласно этому документу, княжества должны были не только предоставить определенное число людей для несения военной службы, но и выделить деньги на их содержание.

Летом 1869 г. еще продолжались дискуссии о путях формирования вооруженных сил. Многие ортодоксальные самураи по-прежнему выступали за сохранение за ними права на монопольную военную службу. Но их требования шли вразрез с планами правительства, которое, изучив опыт Запада, твердо стало на путь формирования армии на основе всеобщего призыва.

Высшие военные руководители государства, из числа бывших самураев и имевшие опыт боевых действий во главе ополченческих армий, также настаивали на народной армии. Доводы Омура Масудзиро о том, что «впредь военная система нашего государства должна основываться на народной армии, состоящей не из добровольцев, а набранной на основе обязательного массового призыва» [Васильев, 2001, с.559], оказали сильное влияние на прогрессивную часть военного руководства.

Необходимость создания армии не на конкретной, а на всеобщей основе Омура Масудзиро видел в финансовом положении страны. Впервые годы Мэйдзи бюджет Японии не мог выдержать расходов, связанных с оплатой службы контрактников. Даже небольшая по численности, такая армия была бы непосильной для бюджета. К тому же Омура был первый в Японии, кто довольно четко сформулировал концепцию службы в запасе. Он говорил: «Нам необходимо тщательно отобрать людей призываемых на службу из всей массы лиц призывного возраста. Они должны отслужить определенное время в регулярной армии, а затем переведены в запас. Благодаря существованию службы в запасе, мы сможем создать в стране резерв хорошо подготовленных солдат на случай возникновения какой-либо чрезвычайной ситуации» [Овсянников, 1995, с. 25]. При этом Омура Масудзиро отмечал, что нет никакой необходимости призывать ежегодно большое число призывников. Главное – увеличить срок службы в запасе, что и приведет к общему увеличению вооруженных сил.

План Омура был чрезвычайно схож с системой, принятой в Пруссии. Отчасти это можно объяснить тем, что Омура Масудзиро, работая переводчиком в голландской фактории, долгое время занимался переводом западных, в основном немецких военных трудов.

В конце 1869 г. был проведен первый опыт по введению в стране воинской повинности. Для его проведения правительство выбрало княжество Вакаяма. В октябре 1869 г. в этом княжестве было сформировано четыре больших отряда из низших самураев, крестьян и ремесленников, получивших название «посменных войск» - «котайхэй». К августу 1971 г. численность отрядов достигла 13000 человек.

Интересно отметить, что опыт в деле введения всеобщей воинской повинности 1869 г. был чрезвычайно схож с воинской повинностью, принятой в масштабах всей страны в ноябре 1872 г. Согласно изданным 20 октября 1869 г. «Правилам призыва на военную службу» - «Техэй кисоку», призывались лица, достигшие 20 лет. Служба в армии состояла из трехгодичной службы в составе отрядов «котай», четырехгодичной – в запасе и четырхгодичной – в резерве пополнения. Общий срок службы составлял 11 лет. Непригодными к отбыванию воинской повинности признавались лица, имевшие серьезные проблемы со здоровьем. От прохождения службы освобождались также главы домов, прямые наследники, лица, содержащие младших братьев (младше 16 лет). Еще один интересный факт: так же, как и закон о призыве 1872 г., данные правила устанавливали систему откупа от службы. Сумма откупа составляла 60 ре ежегодно для призывников в «посменные войска» и 20 ре для служащих запаса [Жуков, 1939, с.170].

К сожалению, сведений о том, насколько эффективно данная система действовала в общегосударственных масштабах, найти не удалось. Известно, что в марте 1870 г. проводилось переформирование княжеских войск в правительственные в Хиросима. Однако данное мероприятие мало соответствовало требованиям «правил». Так, возраст призывников варьировался от 17 до 43 лет; в войска зачастую призывали лиц, ранее действовавших в составе отрядов ополчения на стороне императора [Рыбаков, 1995, с.608]. Но после принятия 29 августа 1871 г. закона о реорганизации системы административно-территориального деления страны княжества были упразднены, вместо них были созданы провинции, а численность этих войск сокращена, и остатки расформированы по гарнизонам. Причиной сокращения стала с одной стороны недостаточно прочная власть центрального правительства в отдаленных от центра страны княжествах и рост недовольств проводимыми в стране реформами со стороны населения с другой. Еще одной причиной уменьшения численности войск стал недостаток средств, основной поток которых шел на содержание отрядов охраны императора. Таким образом, первый серьезный опыт создания армии на основе всеобщей воинской повинности оказался незавершен. Но именно он твердо убедил правительство приступить к формированию вооруженных сил по этой схеме.

Проект военной реформы Ямагата заключался в следующем: так же как и Омура, Ямагата, при поддержке видного государственного деятеля Кидо Такаеси, выдвинул принцип народной армии, в которой не было бы места самураям как классу. Ямагата предлагал установить срок службы в регулярной армии два года и четыре года в запасе. По плану Ямагата общий срок службы составлял шесть лет. Согласно разработанной им в конце 1871 г. концепции, призыву подлежали лица в возрасте 20 лет. Сухопутные войска предлагалось формировать трех видов (регулярная армия, запас первой и запас второй очереди) и пяти родов войск (пехота, кавалерия, артиллерия, строительные и обозно-транспортные войска – «ситехэй»). Выбор призывников определялся жеребьевкой. Набор предлагалось проводить два раза в год – весной и осенью. Солдаты должны были распределяться по гарнизонам, где им выдавалось обмундирование, предоставлялось денежное и вещевое довольствие. Особо отличившиеся солдаты могли быть переведены из гарнизонов в императорскую гвардию.

В заявлении государственного совета по поводу принятия закона о всеобщей воинской повинности указывалось: «Все должны служить в армии…Призыву подлежит все взрослое население, пригодное для несения военной службы. К уклоняющимся от призыва применяются самые строгие меры…Лиц, которые, называясь самураями, носят два меча, бездельничают, совершают насилия, убивают людей и не несут ответственности перед властями, быть не должно» [Жуков, 1998, с.47]. Этот указ, в завуалированной форме ограничивающий число призываемых на службу самураев, положил начало конца существования самурайского сословия как особого общественного класса.

Поскольку принятый в ноябре 1872 г. закон о призыве имел ряд серьезных недостатков, это привело к его корректировкам в 1875, 1879, 1883 и 1889 гг. Прежде, чем обратиться к рассмотрению целей и результатов каждого из этих изменений, необходимо рассмотреть закон в редакции 1872 г., претворение, в жизнь которого началось девятого января 1873 г. После вводной части, разъяснявшей необходимость службы в армии, шел раздел, посвященный основным правилам призыва. Призыву подлежали «лица, достигшие 20 лет, крепкого телосложения, с хорошими физическими данными и безупречным здоровьем. Рост призывника должен быть не менее пяти сяку одного сунн (154,5 см. – Е.О.)» [Кузнецов, 2000, с.42]. «Главы домов, их наследники, внуки, воспитываемые дедом, единственные сыновья, единственные внуки и приемные сыновья, а также дети нетрудоспособных и престарелых родителей призыву на военную службу не подлежать» [Овсянников, 1995, с.25]. От призыва освобождались чиновники правительственных учреждений, студенты, изучающие медицинские науки, лица прошедшие обучение за границей, монахи, братья, старший из которых уже находился на службе. Не подлежали призыву и лица, совершившие тяжкие преступления и отбывшие за это наказание [Ранцов, 1904, с.290].

Как и на многие другие сферы общественной жизни Японии периода Мэйдзи, на закон о всеобщей воинской повинности большое, если не основное, влияние оказал французский закон о воинской повинности.

Впервые в мире всеобщая воинская повинность было введена в ходе буржуазной революции во Франции в 1793 г. Срок службы был определен в семь лет. Часть рекрутов шла в регулярную армию, другая зачислялась в резерв. Французская армия состояла из регулярной армии, резерва и национальной гвардии. К началу Франко-прусской войны 1870-1871 гг. численность армии, набранной по закону 1868 г. составляла 400000 человек в мирное и 616602 в военное время. Крупным просчетом французской военной системы, ставшим одной из причин поражения Франции, была система организации армии. Отсутствие больших тактических единиц создавало непреодолимые трудности и мешало командованию войсками во время сражений. Если к 1870 г. Франция была способна выставить действующую армию в 616602 человек, то к 1880 г. эта армия уже могла насчитывать более миллиона человек. Благодаря этому, Франция быстро восстановила потери, понесенные в ходе войны с Пруссией.

В Пруссии воинская повинность была введена в 1814 г. В отличие от Франции, где существовала лишь регулярная армия и войска запаса, в Пруссии была также установлена служба в ландвере (территориальной армии или ополчении на основе всеобщей воинской повинности). За счет наличия ландвера, в случае войны в состав армии включалось все годное к службе мужское население, что значительно повышало мощь вооруженных сил [Строков, 1994, с.511]. В 1860 г. в Пруссии была проведена новая военная реформа. По новому закону о призыве продолжительность действительной службы составляла три года, службы в запасе четыре и ландвере – пять лет. Численность прусской армии мирного времени определялась в 461659 человек [Глиноецкий, 1870, с. 83-84].

Япония, где изучение немецкого языка в первые годы Мэйдзи не было поставлено на должный уровень, за основу закона о всеобщей воинской повинности взяла французский закон 1855 г., имевший ряд очевидных недостатков. Особенностью этого закона было наличие множества статей, дающих право на освобождение от службы. В отличие от Франции, осознавшей в результате войны с Пруссией пагубность этих статей и отменившей их законом 1872 г., Япония полностью включила эти статьи в свой закон.

Заимствуя большую часть этих статей, проводники всеобщей воинской повинности в Японии не учли один важный момент – разницу социальной структуры японского и западного обществ. Семейные отношения во Франции не играли существенной роли в жизни всей страны. Не существовало там и характерных для Японии так называемых «посемейных списков» - «косэки», куда заносились все члены одной семьи. В Японии, законы, связанные с наследованием поста главы семьи, традиционно играли огромную роль в жизни общества.

Прусский закон о воинской повинности 1860 г., практически не использовавшийся при разработке первого японского варианта закона о призыве, содержал довольно ограниченное число статей, связанных с освобождением от службы в вооруженных силах. Вместо пожизненного освобождения существовала гибкая система отсрочек, позволяющая в случае необходимости призывать те или иные категории граждан. Япония полностью заимствовала прусскую систему только к 1889 г.

Одним из серьезнейших просчетов японского закона о всеобщей воинской службе следует считать включение в него статьи, предусматривающей возможность откупа от службы. Повсюду, где воинская служба была принудительна, и срок ее был продолжителен, общество считало необходимым ввести для имущих классов привилегию так или иначе откупиться от обязанности служить лично. Система заместительства, официально установленная законом во Франции, привела к тому, что к 1870 г. число заместителей, постоянно служащих во французской армии, достигло 80000 [Энгельс, 1960, с.443].

Что касается прусской армии, то официально система откупа там предусмотрена не была, и число лазеек, с помощью которых можно было избежать службы было весьма ограничено (подкуп медицинской комиссии, объявлявшей здоровых лиц непригодными к службе). Благодаря жесткой системе призыва, при которой число уклонистов было незначительно, прусская армия вышла на первое место в мире.

В отличие от Франции, осознавшей наличие в законе о призыве ряда слабых мест, и уничтожившей их в 1872 г., Япония не могла с ними покончить до 1883 г.

Несмотря на то, что к концу 1874 г. правительство достигло намеченной цели – призвать 31680 человек, сделать это было не так-то просто. Во-первых, этому мешало массовое уклонение от призыва. Народ всячески старался использовать подходящие статьи об освобождении от службы в законе. Сам закон и цели его принятия рождали различные мифы в среде малообразованного крестьянства. Широко было распространено мнение, что у солдат в армии будут брать кровь, которая по телеграфным и телефонным проводам будет отправляться за границу для окраски тканей [Латышев, 1998, с.60-65]. Данный миф появился в результате неправильного истолкования малограмотными крестьянами фразы, присутствующей в преамбуле к закону о всеобщей воинской повинности: «…этот [долг] должен быть оплачен стране кровью» [там же].

Однако главной причиной массовых уклонений от призыва и многочисленных крестьянских восстаний было то, что воинская служба на значительный срок лишала крестьянские хозяйства самых нужных работников, в результате чего, многие хозяйства просто разваливались. За 1873 г. вспыхнуло более 30 восстаний, из которых 12 были связаны именно с введением в стране всеобщей воинской повинности [Жуков, 1939, с.48].

Пятого ноября 1875 г. последовало первое изменение закона о всеобщей воинской повинности. Прежде, чем переходить к анализу внесенных изменений, следует в общих чертах отметить основные цели всех проводимых корректировок закона до японо-китайской войны. Во-первых, перед Японией, избравшей своим внешнеполитическим курсом внешнюю агрессию, постоянно стояла задача увеличения вооруженных сил. Эта проблема решалась главным образом за счет сокращения, а в дальнейшем и полной отмены статей закона, дающих право на освобождение от воинской службы. Во-вторых, в результате пересмотров поступательно увеличивался срок отбывания воинской повинности, возросший с семи лет в 1872 г. до 12 в 1889. Увеличение армии и продление срока прохождения службы требовало подготовки многочисленного командного состава среднего звена, то есть офицеров запаса, которые могли бы восполнить недостаток командиров подразделений в случае крупномасштабной войны. Кроме основной линии, включающей вышеуказанные факторы, внесение поправок в закон о всеобщей воинской повинности обуславливалось и другими, подчас не менее важными причинами, рассматриваемыми при анализе соответствующих изменений.

Процесс внесения поправок в закон проходил по следующему сценарию: министерство армии (с 1878 г. совместно с генеральным штабом) составляло черновой проект нового закона и направляло его на рассмотрение в государственный совет (после его упразднения в 1885 г. в кабинет министров). Затем проект закона рассматривался советом старейшин при императоре – «гэнроин», роль которого в политической жизни страны постоянно росла. После прохождения данной инстанции законопроект направлялся на подпись императора Муцухито, который своим указом и вводил его в действие. Необходимо заметить, что все вышеуказанные инстанции пытались добавить или наоборот убрать из законопроекта статьи, в зависимости от их соответствия своим интересам, что нередко приводило к серьезным противоречиям между инстанциями. Инициатором внесения изменений в закон в ноябре 1875 г. стал Ямагата Аритомо, представивший 13 октября 1875 г. проект поправок от министерства армии. Непосредственной причиной изменения стал самурайский мятеж в Сага в 1874 г. При подавлении этого восстания четко выявился недостаток хорошо обученных солдат, что вынудило призвать на службу представителей самурайского сословия.

Опасаясь увеличения численности рядовых самураев в вооруженных силах, в сентябре 1874 г. Ямагата направил в государственный совет докладную записку, в которой указывал: «Поскольку нельзя положиться на армию, в которой вновь наблюдается засилье самураев и в связи с тяжелым положением, сложившимся на международной арене, необходимо всячески развивать систему призыва и увеличивать армию» [Лещенко, 2001, с. 89].

Утвержденный императором закон в целом незначительно отличался от закона 1872 г. Ямагата предложил снизить призывную планку по росту, который и был снижен с пяти сяку одного сунн до пяти сяку (151,5 см.). Были расширены статьи, определявшие категории лиц, не подлежащих призыву. Помимо правительственных чиновников, освобождение от службы стало предоставляться местным чиновникам и старостам [Овсянников, 1995, с. 42]. Серьезные дебаты Ямагата с государственным советом возникли в связи с 17-й статьей закона, устанавливающей ответственность за уклонение от призыва. Ямагата требовал ужесточения наказаний, а то время как госсовет справедливо возражал, что ужесточение ответственности вызовет рост народного гнева. В принятом законе предложение Ямагата Аритомо осуществлено не было.

В целом, реформа 1875 г. носила довольно мягкий характер. Ни срок службы, ни численность вооруженных сил увеличены не были. Однако, именно данный пересмотр закона о воинской повинности, расширявший возможности легального освобождения от службы, стал основой для последующих, более жестких законов. Главным результатом поправок 1875 г. можно считать некоторое ослабление напряженности в обществе, вызванной всеобщей воинской повинностью и ее «несправедливым» проведением.

27 октября 1879 г. последовало очередное изменение закона о всеобщей воинской повинности. Непосредственной причиной нового пересмотра стало крупное самурайское восстание 1877 г., ясно показавшее слабые стороны вооруженных сил, в частности их недостаточную военную подготовку и слабую дисциплину. Другой, не менее важной причиной, стал начавшийся перевод армии на немецкую модель организации. К этому времени правительство осознало опасность широких возможностей освобождения от службы. Поэтому основной упор при проведении данной реформы был сделан на статьи закона, связанные с правилами освобождения от отбывания воинской повинности. 18 декабря 1878 г. военное министерство представило императору доклад, в котором в частности говорилось: «С помощью различных приемов и лазеек, средние и высшие классы общества всячески стараются уклониться от службы» [Васильев, 2001, с.501]. Действительно, к 1879 г. подделка «посемейных списков» и возрождение на бумаге несуществующих семей приобрело огромные масштабы. Во внесении новых поправок отразилось стремление военных кругов формально уравнять в правах простой народ и высшие слои общества при призыве на службу. Ямагата сознательно пошел на расширение статей, дающих право на освобождение от службы, поскольку боялся новой волны народного протеста с одной стороны и стремился закрепить в сознании народа понятия «важности», «почетности» и «долга» воинской службы.

Статьи об освобождении от службы было предложено разделить на статьи о пожизненном освобождении и освобождении в мирное время. Пожизненное освобождение от армии получали больные и недееспособные лица и преступники, отбывшие наказание сроком более года. Освобождение от призыва в мирное время предоставлялось детям, возраст родителей которых превышал 50 лет (по закону 1872 и 1875 г. – 60 лет) и учителям не только правительственных, но и частных учебных заведений. Остальные положения статей об освобождении от призыва остались без изменений. Одним из важнейших предложений Ямагата была полная отмена откупа от службы, подрывавшего устои вооруженных сил.

В апреле 1879 г. данный проект был направлен на рассмотрение правительства, а 23 июня 1879 г. законопроект был передан совету старейшин, которые в течение четырех месяцев обсуждали и вносили в него свои поправки. Было внесено добавление в статью, определявшую правила отбора солдат в гвардию. Переводом дисциплинированных, хорошо обученных солдат в гвардию, гэнро планировали укрепить ее устои и сделать институтом, слепо выполнявшим правительственные задачи. Солдат, отслуживший два с половиной года в гвардии, мог вернуться домой, перейдя сразу в запас второй очереди [Османов, 2005, с.95]. К тому же, совет старейшин вновь ввел систему откупа от службы.

Для уравнивания положения богатых слоев с крестьянами сумма, заплатив которую можно было откупиться от службы, по сравнению с законами 1872 и 1875 г. была снижена в два раза и составляла 135 иен. За счет этого, число откупившихся от армии увеличилось с нескольких сотен до нескольких тысяч человек. 23 октября 1879 г. законопроект был представлен на подпись императору и 27 октября вступил в силу. Ситуация, когда не все предложенные военным министерством и генеральным штабом поправки были утверждены гэнро, свидетельствуют о том, что влияние военных кругов в правительстве еще не было беспредельным. Позднее Ямагата Аритомо вошел в состав гэнро и, таким образом, мог добиваться проведения нужных ему решений.

Основным итогом нового пересмотра закона о воинской повинности стало ослабление бремени военной службы для небогатых слоев населения, за счет чего была заложена основа для полной отмены освобождения от службы и замены ее системой отсрочек. В целом, так же, как и предыдущая, эта реформа была довольно либеральна и ставила целью зарождения в народе позитивного отношения к службе в вооруженных силах.

Новое изменение закона о всеобщей повинности, вызванное продолжавшейся реорганизацией вооруженных сил, последовало 28 декабря 1883 г. Необходимость очередного пересмотра была связана и с внешнеполитическим курсом японского руководства, в частности его возросшими амбициями в отношении Кореи и Китая. Стремление Японии к монопольному господству в Восточной и Юго-Восточной Азии требовало значительного усиления и увеличения вооруженных сил, что можно было достичь путем лишь ужесточения правил призыва на службу.

Фукудзава Юкити, известный просветитель периода Мэйдзи, незадолго до корректировки закона 1883 г. писал: «В средние века 400000 семей кормили самураев. Сейчас вследствие начала свободного развития промышленности, финансы ограничены, и невозможно нормально подготовить даже 100000 солдат» [Жуков, 1939, с. 40]. Фукудзава выдвинул концепцию, согласно которой 200000 лиц, по различным причинам не проходящих службу, должны были проходить трехмесячную тренировку. Для этого он предлагал разделить их на четыре части по 50000 человек и направить в казармы, где помимо обучения военному делу они, выполняя различные работы, смогут приносить доход государству.

Основное внимание при изменении закона о призыве вновь было уделено статьям, определявшим порядок освобождения от службы практически было уничтожено, а вместо него введена система отсрочек, позволяющая в случае необходимости мобилизовать большую часть мужского населения страны. Важным шагом к этому стало то, что в законе перестало указываться число подлежащих ежегодному призыву лиц. С этого времени число рекрутов стало устанавливаться особым указом императора и не подлежало разглашению общественности. Наращивание потенциала вооруженных сил стало скрываться от народа, что способствовало неконтролируемому росту милитаристических устремлений страны. Вдобавок Ямагата пытался сыграть и на патриотических чувствах народа, для чего включил в закон следующее положение: «Мы одна нация и путем объединения наших общих усилий смогли получить полную самостоятельность. Однако нам необходимо и дальше увеличивать вооруженные силы, чтобы Запад уже никогда не смог оказать давление на нашу Родину» [Садиков, 2002, с. 68].

По закону о всеобщей воинской повинности 1883 г. общий срок службы возрастал с 10 до 12 лет (за счет увеличения на год службы в запасе первой и второй очереди). Пожизненное освобождение давалось только по состоянию здоровья. Остальные категории граждан, ранее не подлежавшие призыву в армию, получали отсрочку от призыва, сходную с отсрочкой, установленной в прусском законе. Полностью отменялся откуп от службы. Были приняты меры по отношению к лицам, уклоняющимся от призыва путем занесения своих имен в «посемейные списки» несуществующих, либо подкупленных семей. Военные круги настаивали на отмене права самостоятельного занесения в списки и установления жесткого контроля над ними. Хотя в новом законе о воинской повинности данное положение прописано не было (из-за противодействия некоторых членов правительства), в течение трех последующих лет правительство полностью искоренило практику исправления «посемейных списков», возложив контроль над ними на местные органы власти. Министерство армии, совместно с генеральным штабом, потребовали от правительства четкой разработки и введение в действие мер по поимке и наказанию дезертиров. До этого самовольно покинувшие место службы солдаты могли укрыться от преследования, устроившись на работу в каменноугольные шахты, контроль над деятельностью которых был чрезвычайно слаб. Для уклоняющихся от призыва также вводились строгие наказания. Для лиц, не прибывших в установленное время на сборный пункт, либо давших о себе ложные сведения, устанавливался штраф в размере от трех до 30 иен с последующим зачислением на службу. Для лиц, пытавшихся избежать службы путем подкупа призывной комиссии, помимо штрафа, устанавливалось тюремное заключение от одного месяца до года [Овсянников, 1995, с. 102-107].

Одобренный правительством проект закона 2 ноября 1883 г. был передан на рассмотрение гэнро, которые внесли в него ряд дополнительных поправок. В целом, все они были направлены на создание привилегий новой помещичье-буржуазной прослойки японского общества, что отражало истинную сущность гэнро и протежируемых ими лиц. В закон была введена оговорка, по которой представители высших классов, фабриканты, помещики и их дети при прохождении службы получали право на отдельное от людей низкого социального происхождения «жизненное пространство». 22 декабря законопроект был представлен императору и 28 декабря вступил в действие.

В целом, с помощью закона о воинской повинности 1883 г. поставленные военными кругами цели (расширение рамок призыва, увеличение армии, закладка основ восприятия службы народом не столько «долгом», сколько почетной привилегией) были достигнуты.

16 апреля 1888 г. военный министр Ояма Ивао и морской министр Сайго Цугумити потребовали у премьер-министра провести заседание кабинета, посвященное очередному изменению закона о призыве. При этом военное и морское министерства представили проект, в котором требовали изменить название закона на «Закон о военной службе» - «Хэйэкихо» (что, вследствие изменения иероглифов с «техэй – «набор, призыв» на «хэйэки» - «военная служба», должно было расширить рамки закона), прекратить практику предоставления особых привилегий для некоторых категорий граждан и сделать воинскую службу действительно всеобщей. Предлагалось отменить большую часть существующих отсрочек (оставалась отсрочка от призыва для глав семьи) [Губер, Ким, Хейфец, 1975, с.123].

Кабинет министров одобрил не все предложения военного и военно-морского министерств. Название закона было оставлено без изменений. Срок службы на флоте увеличен не был. Определение материального положения призывника стало проводиться только по его просьбе, и в закон в качестве отдельной статьи включено не было. Возможно, на принятие данного решения оказало влияние замечание автора многих документов мэйдзийского правительства и специалиста по юридическим вопросам Иноуе Коваси (1844-1895), справедливо утверждавшего: «… Вмешиваться в жизнь человека и определять его материальное положение особым законом чрезвычайно безнравственно. В Европе никто не в праве, в том числе и государство, вмешиваться в частную жизнь. В этом вопросе мы также должны следовать Западу …» [Османов, 2005, с. 124].

Еще одно значительное изменение в закон было внесено по просьбе министра просвещения Мори Аринори (1847-1889), который 24 сентября 1888 г. внес свои поправки в закон. Он указал: «Лица от 17 до 26 лет, имеющие диплом об окончании педагогического училища, должны отбывать действительную службу сроком шесть месяцев» [Кузнецов, 1988, с. 351]. По мнению министра, эта поправка было необходима, поскольку в стране, особенно в сельских районах, остро ощущался недостаток преподавательского состава. Предложение министра было принято и включено в закон под статьей № 11.

Утверждение системы всеобщей воинской повинности, в конечном счете, способствовало значительному подъему авторитета военных в японском обществе. Бедные слои населения стали рассматривать службу в вооруженных силах как свой священный долг и почетную привилегию. Народ шел в армию уже без того сопротивления, которое наблюдалось на протяжении 70-80-х гг. XIX вв. Кроме того, до отмены платы за обязательное образование в 1990 г., именно результаты действия системы массового призыва играли главную роль в распространении знаний в среде простого народа. Через воинскую службу солдаты стали осознавать суть нового государства, его политическую и экономическую системы. В результате народ приобретал знания и опыт, позволившие быстрее приспособиться к новому, капиталистическому укладу жизни.