Сидоров / Сидоров книга 3

ка городов. Наблюдал до сих пор излучающие в своей глубине радиацию озёра-воронки. Их по Мурману сотни... Какой из всего увиденного тобой можно сделать вывод? Только один: на Кольском полуострове тысячи лет назад бушевало пламя войны. Значит, она, эта земля, являлась частью великой Орианы-Гипербореи. Доказательством могут служить многочисленные подземелья Мурмана. Да, они ещё не найдены, это так. Но подземная война саамов была, и это факт, юноша. Ну, а теперь, спокойной ночи! – закончил свой рассказ учёный. – Разберёшься с дневником и поспи, потому что завтра нам предстоит нелёгкий день, – сказал он на прощание.

121

Глава 1 0

ДНЕВНИК ЭКСПЕДИЦИИ

Я лёг на свою кровать, зажёг торшер, но минут 10-15 находился под впечатлением услышанного.

«Сколько же он знает, этот дядя Ёша? – вертелось в голове. – Тихой сапой целых 30 лет заниматься исследованиями... Интересно, что у него в папках Антибиблии? Завтра обязательно надо об этом спросить, – заключил я. – А захватывающая история древних сииртя? Она одна чего стоит! Дядя Ёша же с ней познакомил играючи, как бы, между прочим... Сколько же разных мифов он собрал за свою долгую исследовательскую деятельность, этот антрополог? И данные об экспедиции в сердце Сахары тоже, – раскрыл я тетрадку с записями. – Каким же образом она его коснулась? Может, не его, а тех с кем он связан? Евреев-отступников из его круга.... Так это или нет – не важно. Ясно одно, что дядя Ёша Солганик знает в тысячу раз больше, чем рассказывает. Но от меня у него тайн нет. Я это понял ещё из нашей поездки по Мурману. Значит, надо почерпнуть у него как можно больше. Тем более, что он и сам этого хочет».

И я углубился в чтение дневника экспедиции. На первой странице тетрадки интересного для себя я ничего не нашёл. Писал его некий Салах из Александрии. Со слов историка, один из потомков жрецов Гелиополя. Речь шла о покупке хороших верблюдов, походной одежды, деревянных фляг для транспортировки воды, вьюков для зерна и оружия. На последнем я немного остановился. Все члены экспедиции приобрели по два французских пистолета, по хорошему ружью и по венгерской гусарской сабле.

«Как будто на войну собрались», – подумал я.

Но в пустыне без оружия в те тревожные времена, очевидно, было никак. Какой только сброд по ней не шастал. Начиная от разбойниковарабов, кончая беглыми наполеоновскими солдатами. На одной из страниц я нашёл точную дату выступления. Экспедиция началась 3 октября 1801 года. Интересно, что все члены похода выступили в пустыню с разных мест и отдельно друг от друга.

«Умно, – размышлял я, – очевидно, чтобы не привлекать внимания».

Потом, собравшись все вместе, дождались песчаной бури и только после неё двинулись по намеченному маршруту.

122

«И правильно, крайняя степень предосторожности», – отметил я про себя.

Потом две страницы были заполнены одними датами. Сегодня та- кое-то число, прошли за день столько-то, увидели то-то и больше ничего. И только на восьмой странице я нашёл краткую запись, что колодец, который отмечен на карте, экспедиция не нашла. Он полностью засыпан песком, и что придётся с этого времени экономить воду. Потом опять пошли одни даты: число, во сколько выступили, какие миражи видели и время бивака. Я перелистал все эти отметки до новой записи, где прочитал, что экспедиция нашла среди песков маленький оазис. В нём решено было дать отдых и людям, и верблюдам. В оазисе экспедиция простояла пять дней. На шестой она снова двинулась вперед к своей цели. Дальше была запись, что отмеченные на карте колодцы экспедиция снова не нашла. Они были погребены под песком. Но потом случайно удалось натолкнуться на один чудом уцелевший колодец. Он и спас положение. Около него простояли три дня... На шестнадцатой странице я нашёл запись, где говорилось, что вода кончается, что верблюды второй день идут без воды и, что если не удастся её найти, экспедиция погибнет. Потом была страница, где говорилось ещё об одном найденном колодце. Что рядом с ним выросло несколько пальм, фактически образовался небольшой оазис. Здесь у колодца впервые за весь путь замечены следы людей. Но их тропа вела в другую сторону. Это членов экспедиции немного успокоило. Теперь на общем собрании решили: на отдыхе днем и ночью нести дежурство. Экспедиция прошла 2/3 пути, и надо было быть крайне осторожным. Потом я прочёл ещё одну любопытную запись, где говорилось, что караван ступил на проклятую людьми территорию, и что чем ближе он подходит к намеченной цели, тем больше люди и верблюды испытывают ничем не объяснимый панический страх. На двадцать седьмой странице дневника копт-жрец написал, что экспедиция вышла ещё к одному колодцу. И что верблюды дальше идти отказываются. Чтобы они не разбежались, верблюдов пришлось привязать и рядом с ними оставить одного человека. У колодца остался Дживдет – молодой копт из Каира. Дальнейшие записи в дневнике были донельзя скудными. Похоже, что человеку, ведущему дневник, было не до них. Хронист кратко написал, что «им двоим», кого он имел в виду, я сразу не понял, очень трудно бороться с волнами накатывающего на экспедицию страха. Что люди идут вперёд только благодаря волевому неимоверному усилию. Что ни у кого не осталось и глотка воды. Но надо дви-

123

гаться, идти до конца. После этих слов все записи прекратились. Они начались со следующей страницы с того, что наконец-то перед измученными исследователями возникло то, к чему они так долго и упорно стремились: выступающая из бархана довольно большая облицованна плитами серого камня пирамида и занесённая песком, плоская крыша гигантского полуподземного здания. Поле непонятного страха, по словам хрониста, исчезло, и пришедшие в себя люди наконец-то обсудили, что делать дальше. На собрании было решено незаметно присмотреться к постройкам. Проверить: обитаемы они или нет. Для такого дела оба казака посчитали нужным незаметно обойти комплекс. Убедиться, чтоникакихтропинокидорогкнемунет. Вследующейзаписи говорилось, что после возвращения есаула и урядника, которые никаких следов человека рядом со строениями не обнаружили, настроение у всех поднялось. Из изложенного в дневнике, настороженными остались: ведущий записи и тот Безымянный знаток тайного знания, который помогал жрецу-копту в нейтрализации поля ужаса. Муки жажды заставили людей сразу же после разведки приступить к поискам входа в здание. Все были уверены, что внутри помещения обязательно должен находиться колодец. Жрец так и написал, что воду он почувствовал сразу же, как подошёл к гранитной стене строения. С его слов, вход искали долго. Но, благодаря высшим силам, его нашли. Каким образом, из торопливой записи копта – не ясно. Дальше на страницах дневника были написаны разобщенные короткие фразы:

«Недалеко от входа в зал – отделанный камнем колодец. Вода великолепная!

Зал небольшой, из него ведут три коридора. Идём по одному из них. Такое впечатление, что помещения тщательно кем-то убраны: нет ни песка, ни пыли. Это всех насторожило. Свет проникает с потолка через узкие щели. Полумрак. Света становится всё больше и больше. Впереди сплошной ряд щелей – окон.

Перед нами гигантский квадратный зал. Свет проникает из круглого отверстия в крыше. Чисто. Все стены зала покрыты неизвестными письменамиифресками. Стильпохожнадревнеегипетский.

Видим такое, отчего сжимается сердце. На стенах изображены картины, рассказывающие о контакте людей и ящероголовых. Людизмеи выглядят господами. Их фигуры в два раза выше человеческих. Люди рядом с ними в подчинённых позах. Что хотят от людей рептилоиды, не ясно. Об этом надо читать, но алфавит нам неизвестен. Пространствозалазаполненорезными, каменнымискамейками. Онистоят

124

вают из луков. Не ранены только есаул, Он и я. Поймал стрелу! Умираю! Прощайте, братья... Передаю дневник Шавашу.

16декабря1801 года. Дневник, поканеубьют, будутеперьвестия

–Шаваш из Стамбула. Благо хватает и пуль, и пороха! Днем отлеживались в песке и отстреливались. Среди окруживших нас масса убитых. Стрелять умеем. Каждая пуля в цель. Ночью попытаемся прорваться. Рядом со смертельно раненным Салахом останутся тоже раненые и потерявшие много крови Хаим и Гед. У Геда пробита стрелой печень. Он тоже скоро умрёт. У Хаима раздроблено колено. Хаим – не ходок. Оба еврея намереваются выстрелами отвлечь на себя противника. И этим прикрыть наше отступление. Никогда не думал, что среди еврейскогонародамогутоказатьсятакиеотличныепарни. Пишупосле того, как час назад отбили штурм. Сражались плечом к плечу на саблях. То, что увидел, потрясает. Эта тройка – два казака и тот, что без имени, уложили десятка три нападавших! Кто-нибудь из этих ребят непременно выживет. В этом я уверен. Значит, и моя смерть не будет напрасной...

17декабря 1801 года. Я ранен стрелой в лёгкое. Полный рот крови. Трудно дышать. Передаю свой дневник Лоше. Он тоже ранен, но легко. Писать сможет. Сам остаюсь на тропе. Со мной четыре пистолета и два ружья. Это будет мой последний бой. Прощайте, братья, прощайте, моя жена и мои ребятишки!

18декабря 1801 года. Мне Лоше – Лёве из Дамаска поручено дописать дневник нашей гибнущей экспедиции. Скорее всего, мы все обречены. Враги преследуют нас по пятам. А до колодца, где стоят наши верблюды, ещё далеко.

19декабря1801 года. Утро. Сегодняночьюбылапредпринятапопытка нового штурма. Враги подползли вплотную, но были обнаружены. Рукопашный бой нападавшим обошёлся более десятка жизней. У казаков и их предводителя в руках по две сабли. И действуют они ими молниеносно. Моя рана кровоточить перестала. В душе появилась надежда. Сразу после боя мы покинули свой лагерь.

20декабря 1801 года. Вот мы и у колодца. Все восемь верблюдов живы и здоровы. Здоров и наш Дживдет. Правда, этим утром ему пришлось открыть предупредительный огонь по двум маячившим на горизонте всадникам. То, что у преследователей появились кони, дело заметно осложнило. Значит, где-то есть и тайные колодцы, где эти люди (или нелюди) поят своих лошадей.

126

21декабря 1801 года. Караван уходит по своим следам на восток. Настроение у всех приподнятое. Отдохнувшие верблюды идут резво. Зимнеесолнцесильнонепечёт. Запасводыболеечемдостаточен.

Во второй половине дня караван был окружен полусотней всадников. Молодчина Дживдет! Он тут же уложил верблюдов на песок и закрыл их от стрел нападавших.

Пришлось отстреливаться до самого вечера. Наши пули мимо не летели. Почти все попадали в цель. Ещё раз отомстили за наших погибших. На ночь соорудили из песка укрепленный лагерь, спрятали верблюдов.

22декабря 1801 года. Перед рассветом снова двинулись в путь.

23декабря1801 года. Очредьписатьдневникэкспедициипришла мне, Фёдору Стрепетову – есаулу черкасского казачьего полка Войска Донского из станицы Ореховской.

Пишу после гибели двоих наших друзей. Да примет с миром их души Всевышний!

К вечеру 23 декабря караван опять догнали верховые. Мы как раз подошли к колодцу. У нас была вода. Преследователи же целый день,

аможет и больше, скакали не пивши. Силы у коней нападавших, как мы поняли, были на исходе. Поэтому и дрались они с отчаянием обречённых. Оба наших соратника: молодой бесстрашный Лоша и мой друг-земляк, урядник черкасского полка Емельян Шанов, были ещё раз ранены. И тогда они оба приняли решение остаться у колодца и не дать воды нападавшим. Не допускать их к воде до тех пор, пока караван не отойдёт на такое расстояние, что его уже будет трудно догнать. Так наши враги остались привязанными к воде. Там у колодца и приняли свой последний бой наши братья.

Теперь нас осталось трое: Он, я и коптский казак Дживдет. Сегодня 24 декабря 1801 года. Караван идёт своей дорогой. Нас

никто не преследует. Настроение у всех подавленное. Не можем забытьдорогихнашемусердцулюдей. Еслиостанусьжив, чтояпередам матери и отцу Емельяна? Что их сын погиб за великое дело? Но они меня поймут только в одном случае, если я им скажу, что их сын отдал свою жизнь за нашу империю – за Россию.

Сегодня 25 декабря 1801 года. Католическое и протестантское Рождество. Накараваннападенийнет. Идёмпрежниммаршрутом.

Сегодня 27 декабря 1801 года. Всё по-прежнему. Врагов и преследователей не видать. На сколько же дней два раненых парня сумели задержать их у того колодца? Или может преследователи изменили

127

тактику? Безымянный озадачен, он считает, что основные неприятности нас поджидают в Египте. Сегодня вечером решено было надолго не останавливаться».

Я бегло перелистнул следующие страницы. На них есаул отмечал только самое главное: когда вышли, сколько примерно прошли и кто кого сменил на дежурстве.

«У последнего колодца домой остановки не было. Караван запасся водой и двинулся дальше.

В Египте у дороги, ведущей к Нилу, мы оба: и я, и Безымянный, попыталисьуговоритьДживдетаследоватьзанами. Ночьюнаберегуу реки отпустить на свободу верблюдов и уплыть на лодке вниз к Каиру, а потом и к морю. Дживдет от нашего предложения отказался. Он уверял, что друзья ему обязательно помогут. Но мы его уверенности не разделяем.

Сегодня 12 января 1802 года. Время за полночь, очень темно. Верблюдов отпустили, но они толкутся рядом с нами и никуда не уходят. Очевидно, за время экспедиции к нам сильно привязались. Прощаемся с Дживдетом. На глазах у меня слёзы... Дживдет называет нас русскими братьями. Умный коптский казак понял, что БезымянныйтожеизРоссии... ДайБогемусчастьяиблагополучия.

Сегодня 21 января 1802 года. Плывём только по ночам. Днём прячемлодкуиотлёживаемсявкамышах. ГденашДживдет, чтосним?

Третьего дня ночью прошли Каир, впереди рукава дельты. Если повезёт, то вскоре окажемся в море...

Сегодня6 февраля1802 года. Ветерсвежий. Старенькийпарусещё дюжит. Подходим к Газе. Кажется, все наши беды позади. Хочется в это верить! Мы среди друзей! Наконец-то! Нашу радость омрачает смерть Дживдета. Те, кто нас встретили, сообщили, что копта, египетского казака и друга больше нет. Он был убит неизвестными сразу после нашего отъезда. Весть о его смерти пришла в Газу в один день с нашим прибытием».

Вот и все записи. Я закрыл дневник.

«Да, не густо! Ни строчки не сказано, куда подевались копии барельефов и фресок? Да и только ли это богатство было взято из подвалов тайного храма? В душе возникло странное чувство чего-то недоговорённого. Того, о чём надо просто догадаться. В голове одна за другой проплывали картины прочитанного... Рисунок статуи человека ящера и дневник экспедиции дядя Ёша каким-то образом получил...

От кого? Кто ему всё это мог передать?

128

В душе гнездилось такое чувство, что я где-то рядом с истиной. Но

постичь её пока не в состоянии...

–Вставай, проклятьем заклеймённый... – услышал я сквозь сон баритон своего хозяина. – Эдак спать, молодой человек, негоже. Нас ждут великие дела! Помнишь, какими словами поднимал с постели Сэна Симона его слуга и соратник?

–Твоими, твоими словами, – проворчал я, сладко потягиваясь. – Сейчасвстануи займёмсявеликими делами. Какяпонимаю, подними ты имеешь в виду, дядя Ёша, уже приготовленный завтрак?

–И его тоже, – отозвался с кухни историк.

Когда я оделся, привёл себя в порядок и подошёл к столу, ученый, хитро улыбаясь, спросил:

–Ну, как тебе дневник экспедиции?

–Какой-то он куцый. Многого того, что меня заинтересовало, в нём нет.

–А что же тебя заинтересовало? – с ехидцей в голосе пробасил любитель мацы и народных еврейских песен.

–Мне интересно, куда подевались рисунки, которыми участники экспедиции, есливеритьдневнику, занималисьцелыхтридня?

–А, вот ты о чём? – развёл руками специалист по загадкам. – Ты, как я понимаю, не догадался?

–Н.. .нет! – с честным видом признался я.

–Ты, оказывается, умеешь врать похлеще меня, еврея! Того, кого специально для такой цели создавали! – захохотал учёный.

–Получается, что все зарисовки остались у Безымянного... – сконфуженно пробурчал я.

–У кого же ещё! По дневнику ведь хорошо видно, что Безымянный во всем этом деле – ключевая фигура! – продолжал веселиться антрополог. – Ну и вопрос ты мне задал?! Не время быть наивным, Гера, детство твоё давным-давно прошло. Да и было ли оно? – внезапно погрустнел специалист по тайному знанию. – Ты понимаешь теперь, зачем лезли во время Второй мировой на территорию Сахары фашисты? Сначала итальянцы, а потом и немцы. Имею в виду экспедиционный корпус Эрвина Роммеля.

–Неужели и те, и другие стремились отыскать среди песков тайный храм змееголовых? – удивился я.

–Сначала «странным делом» занимались англичане, – сказал историк. – Их авиация барражировала над песками Ливии и Алжира не один год. Но по какой-то неизвестной причине с осени 1941 года бри-

129

танцы свои воздушные рейды в пустыню прекратили. Вполне возможно, что получили запрет, никто не знает от кого, – развёл историк руками. – Может, от тех, кто этот храм сохраняет? А может, и от подлинных его хозяев.

–Имеешьввидутварейсозмеинымимордами? – поинтересовалсяя.

–Нет, скорее всего, предупреждение пришло от оккультного жреческого клана. Негуманоиды опускать себя общением с каким-либо правительством не станут. Они ставят себя куда выше нашего земного. Но вслед за англичанами в Ливийскую пустыню и Алжир устремилась армия Италии. Останавливать же итальянцев пришлось промасоненным насквозь британцам и их друзьям – французам. Теперь и англичане, и французы волей-неволей превратились в союзников Ордена и всего того, что с ним связано. Но за разгромленными итальянцами, в Триполи, высадились во главе с непобедимым Роммелем немцы. Тебе не кажется, что далеко неспроста, всей этой компании вдруг понадобилась западная Сахара? Именно та её часть, где среди песков скрыт этот тайный храм? – сверкнул глазами историк.

–Может, перед нами всего лишь случайность? – высказал я своё мнение.

–Случайность?! – переспросил учёный. – Ничего себе случайность! Три державы передрались между собой из-за территории, где имеются в изобилии только песок и воздух. И ещё такой зной, от которого можно сойти с ума!

–Но в учебниках истории написано, что и Италия, и Германия вели завоевание на севере Африки ради нефти.

–Угля, руды и строевого леса, – съязвил историк. – То, что и итальянцы, и немцы «до нитки» ограбили города арабов, это правда. ЧегостоиладеятельностькомандыштурмбанфюрераССШмидта! Вся егомоторизированнаягруппаспециальнобыласозданаГейдрихомдля мародёрства. Немцы без зазрения совести грабили банки, музеи, картинные галереи, частные коллекции. Словом забирали всё, что имело хоть какую-то ценность. Но не это являлось их главной задачей. Не поиск нефти и не выход к Суэцкому каналу, даже не разгром англичан

вПалестине... Они искали для себя что-то другое. Потому и высадились в Ливии, а не в Суэце. Но англичане им сумели помешать. Теперь ты понимаешь, кто взял на себя ответственность в плане соединения тайнойлаборатории, древнегооккультногоинститута, поизобретению и созданию Дьявола?

– Хочешь сказать, что британские спецслужбы? – насторожился я.

130