Позиция д.С.Лихачева

«Однако степень обоснованности предложенных гипотез, – пишет М.Г.Булахов, автор энциклопедического словаря «"Слово о полку Игореве" в литературе, искусстве, науке» (1989), – пока что не дает однозначного решения вопроса об авторстве "Слова". Следовательно, при нынешнем состоянии научной разработки этого вопроса, исходя из текста самого "Слова"» и других письменных памятников, можно составить лишь общую характеристику личности автора. Такую характеристику дал Д.С. Лихачев». Далее приводятся слова Д.С.Лихачева из вступительной статьи к тексту памятника (1952): «Автор "Слова" мог быть приближенным Игоря Святославича: он ему сочувствует. Он мог быть и приближенным Святослава Киевского: он сочувствует и ему. Он мог быть дружинником: дружинными понятиями он пользуется постоянно. Он, несомненно, был книжно образованным человеком и по социальному положению вряд ли принадлежал к эксплуатируемому классу населения. Однако в своих политических воззрениях он не был ни "придворным", ни дружинником, ни защитником местных интересов, ни идеологом князей, бояр или духовенства. Где бы ни было создано "Слово" – в Киеве, в Чернигове, в Галиче, в Полоцке или в Новгороде-Северском, – оно не воплотило в себе никаких областных черт. И это произошло, в первую очередь, потому, что автор "Слова" занимал свою, независимую от правящей верхушки феодального общества патриотическую позицию».

Спустя 30 лет Д.С.Лихачев по поводу авторства «Слова» скажет столь же осторожно, но уже более конкретно: «Чьим же певцом – "хотью" – был автор "Слова"? Есть только два князя, которые могли позволить певцу именно так воспеть поход Игоря и произнести над ним осуждающие и одновременно похвальные слова, – это князь Святослав Киевский, "отец" по своему положению в стольном городе, и Игорь Святославич.

Скорее всего это был "хоть" Игоря. И не только потому, что он почти как свидетель знал все о походе Игоря, но и потому еще, что он, как мне представляется, был летописцем Игоря, изложившим поход Игоря в его летописи, выразивший в этом описании заветные думы Игоря – его исповедь».

Гипотеза б.А. Рыбакова

И все же наиболее известна гипотеза Б.А.Рыбакова, которую ученый разрабатывал на протяжении нескольких десятилетий. Итогом его творческих усилий в этом направлении стала книга «Петр Бориславич: Поиски автора "Слова о полку Игореве"» (1991.)

«Гипотеза о Петре Бориславиче как об авторе "Слова о полку Игореве", – пишет Б.А.Рыбаков, – представляет собой, по существу, соединение двух гипотез: во-первых, допущение, что боярину Петру Бориславичу, упоминаемому в киевских летописях под 1152 – 1153 и 1168 – 1169 годами, принадлежит значительная часть летописи за XIIвек, а во-вторых, что ему же, киевскому тысяцкому, принадлежит и авторство "Слова о полку Игореве"». Подтверждение своей гипотезы Б.А.Рыбаков находит в исследованиях филолога В.Ю.Франчук и приводит, в частности, следующие строки исследователя: «Факты языка подтверждают гипотезу Б.А.Рыбакова об активной летописной деятельности Петра Бориславича. Они свидетельствуют, что этому летописцу принадлежит почти половина текстов Киевской летописи. Сопоставление их языка с языком "Слова о полку Игореве" позволяет установить, что специфическая лексика и характерные синтаксические конструкции "Слова о полку Игореве" находят соответствие преимущественно в тех её фрагментах, которые соотносятся с именем Петра Бориславича».

Б.А.Рыбаков проводит идентификацию Петра Бориславича как автора «Слова» по следующим линиям.

Происхождение, социальная среда.«Петр Бориславич – знатный киевский боярин, достигший звание тысяцкого, то есть главы киевской боярской корпорации». – «Автор "Слова", по признанию большинства исследователей, тоже боярин, член старшей дружины».

Образованность. «В обоих интересующих нас произведениях мы ощущаем уровень автора по безукоризненности речи, по широкой географической осведомленности, по хорошей ориентированности в делах русских княжеств и западных королевств. <…> Не только в "Слове", но и в летописи нет выписок из церковной литературы».

Отношение к церкви...«Его можно охарактеризовать как безразличное невнимание. <…> Летопись Петра Бориславича была единственной за весьXIIвек южнорусской летописью, написанной не церковником, а светским человеком».

Военно-дружинная среда. «В обоих интересующих нас произведениях мы видим прекрасное знание военного дела, видов оружия и доспеха ("Словонас произведениях мы видим прекрасное знание военного дела, видов оружия и доспеха ( русских княжеств и западных королевств.000"), боевых порядков и тактики боя (летопись)».

Обращение к истории. «Единство позиций летописи и "Слова" в отношении к истокам русских крамол несомненно».

Современность 1180-х годов. «И в рассматриваемой нами летописи, и в "Слове" оценки современной ситуации и отдельных лиц совершенно однозначны. И там и здесь мы видим отрицательное отношение и к половцам, и к тем русским князьям, которые союзничали с ханами <…>. <…> Оба произведения смотрят на события и их участников глазами "Мстиславова племени" (Рюрика Ростиславича, Романа Мстиславича и других) и киевского боярства».

Два синхронных великих произведения. «<…> сопоставляя "Слово о полку Игореве" с историческим трудом Петра Бориславича, мы получаем два почти одновременных и чрезвычайно сходных по духу и направленности произведения.

Оба они начинаются с "трудных повестей" XIвека (ретроспективная часть летописи Петра), оба прославляют Старого Владимира Мономаха, порицают родоначальника Ольговичей Олега "Гориславича", и оба с разной степенью определенности обвиняют Игоря в нечестном сепаратном походе 1185 года ("Слово" – намеками, летопись – фактами).

Остается лишь различие жанра, проявляющееся в форме, в образной системе, в степени эмоциональности».

«Если мы никогда не откроем имени автора "Слова", – писал, предваряя свою гипотезу, В.А. Чивилихин, – то никогда не поймем до конца ни того времени, ни его культуры, ни самой поэмы, ни многих тайн русской истории, ни некоторых аспектов человековедения, как называл Максим Горький литературу».

Назвать создателя «Слова» – значит, прежде всего поставить рядом с митрополитом Иларионом (пер. пол. XIв. – «Слово о законе и Благодати») и летописцем Нестором (нач.XIIв. – «Повести временных лет») третьего древнерусского автора, заложившего совместно с ними великую национальную традицию русской классической литературы.

Если же прошлое так и не откроет нам имя автора «Слова о полку Игореве», опасения В.А. Чивилихина («никогда не поймем до конца…») все же преувеличены. История русской литературы дает нам возможность созерцать «единое и огромное здание, над построением которого трудились семьсот лет десятки поколений русских книжников – безвестныхили известных нам только своими скромными именами и о которых почти не сохранилось биографических данных и не осталось даже автографов» (Д.С. Лихачев). Тогда создателя «Слова», в силу традицийколлективногохарактера творчества древнерусских авторов, следует называть так, как назвал свою книгу о его детище переводчик «Слова», критик и литературовед А.А. Косоруков – «Гений без имени».