Оливер Сакс

Как и классическая физика, классическая неврология всегда была

механистической, начиная с машинных аналогий Хьюлингса Джексона и кончая

компьютерными аналогиями сегодняшнего дня. Мозг, безусловно, является

машиной и компьютером (все модели классической неврологии в той или иной

мере обоснованны), однако составляющие нашу жизнь и бытие ментальные

процессы обладают не только механической и абстрактной, но и личностной

природой и, наряду с классификацией и категоризацией, включают в себя также

суждения и чувства. И когда эти последние исчезают, мы становимся похожи на

вычислительную машину, как это произошло с профессором П. Отказываясь

исследовать чувства и суждения и вытравляя из наук о восприятии всякое

личностное содержание, мы заражаем сами эти науки всеми расстройствами, от

которых страдал П., и искажаем таким образом наше собственное понимание

конкретного и реального.

Итак, между неврологией и психологией в их сегодняшнем состоянии и моим

пациентом есть некое комическое и одновременно трагическое сходство. Так же

как профессору П., нам необходимо конкретное и реальное - и так же, как он,

мы не можем его усмотреть. Наши науки о восприятии страдают от агнозии,

которая по своей природе подобна агнозии героя этого рассказа. Его случай

может послужить предупреждением - это притча о том, что происходит с наукой,

которая игнорирует все связанное с суждением, с конкретностью и

индивидуальностью и становится целиком механистической и абстрактной.