Статьи по синтаксису СП. / Мизин О. - 5 зан

Мизин О.А. К морфологии обращения

Русский язык в школе, 1980, №5

Морфологизация членов предложения, по-видимому, - одно из наиболее ярких свойств грамматической системы русского языка. Обращение как компонент предложения занимает свою определенную синтаксическую позицию и имеет определенные морфологические особенности.

Архаичная, морфологизированная флексийно звательная форма до сих пор сохраняется в некоторых фразеологизмах, междометиях, например:

Врачу, исцелися сам!, Боже! Господи! Она используется иногда в целях стилизации, а также в шутливо-фамильярных жанрах: Чего тебе, надобно, старче?; Плохо ,сыне, плохо; Ересь, святый владыко, сущая ересь. (А.С. Пушкин); Двор твой княже, всем на диво (А.К.Толстой); А поворотись-ка, сынку; (Н.В.Гоголь); Ты, дедушко, иди, не бойся, батог-то у нее (старухи) только так, для виду. (В.Белов); И сократи, брате, сократи. (Из письма А.П.Чехова к брату).

Усеченная форма имени (назовем ее новым звательным падежом) – результат прежде всего фонетических (акцентологических) процессов в словообращении. Показательно, что сила и особенно долгота словесного ударения таковы, что разрушается не только начало, но и вокализованный конец слова, особенно если слово стоит в позиции обращения. Как указывал еще Селищев, «редукция и утрата гласного в заударном слоге вызвана фонетическими условиями: сильной эспирацией ударного слога».

Функционирование усеченной формы пока еще ограничено узкой лексико-семантической группой – это прежде всего термины родства, восходящие к детской речи: мам, пап, дядь, а также интимные формы некоторых личных имен: Ань, Саш и т.д. Категориально сюда входят лишь имена существительные на –а: мама, папа, тетя, дядя, Аня, Саша. Стилистически они скорее факт литературного просторечия, нежели кодифицированного литературного языка, а в просторечии, как известно, часто зарождаются языковые, собственно грамматические, новации. Ср.: - Микит!.. Не докличешься. (Л.Н.Толстой); - Нина, а Нин, поди сюда. (К.Федин); - Дядя Петь… - начала Леша…- Дядь, а дядь! Стрельните, - попросил внезапно Леша (Ю.Казаков); Бывало… Василий вдруг спросит: Фай! А ты пельмени из рябков ела? (В.Астафьев).

В «новом звательном» ярко проявляется внутриязыковая системная тенденция к определению морфологической омонимии (омоформии) при различных синтаксических позициях слова, тенденция к дифференциации морфологического выражения. Этот процесс свойственен не только русскому языку. Ср., например, английские Dad из Daddi, Mam из Mammi.

Между тем основной формой имени в позиции обращения остается форма именительного языка, которая является также формой подлежащего, частично именного сказуемого и приложения. Это обязывает более пристально рассмотреть морфологическую специфику именно слов-обращений в этой форме.

1. Слово в позиции обращения выступает в качестве отдельной синтагмы и существенно отличается богатством фонетических характеристик: оно требует либо паузы, либо повышенного или пониженного тона произношения, либо произносится иным темпом, а на стыке замедления и убыстрения, создаваемого обращением, возникает заметный психологический эффект: слушательское (читательское) внимание обостряется и восприятие углубляется. Интенсивная и более долгая эспирация ударного гласного в слове-обращении лингвистически значима, ибо именно она приводит к возникновению указанной выше новой звательной формы Ср. Мам! из Ма-а-а-ма!, а также различное интонирование фраз: двучленной Осторожно: дети! и одночленной Осторожно, дети! Всеми этими признаками имя в позиции подлежащего или именного сказуемого, очевидно, не обладает и не может далее морфологизироваться на базе фонетических изменений, обусловленных синтаксической позицией.

2. Слова-обращения обладают категориальной отнесенностью – это субстантивы, имена существительные со значением лица, а их позиция создает условия для субстантивации прилагательных и причастий, т.е. для называния лиц по тому или иному качественному или относительному признаку, постоянному или временному. См. обращения; предваряющие «Житие» протопопа Аввакума: По благоговению отца моего, старца Епифания, писано моею рукою грешною протопопа Аввакума, и аще что реченно просто, и вы, господа ради, чтущии и слышащии, не позазрите просторечию нашему, понеже люблю свой русской природной язык, виршами философскими не обык речи красить, понеже не словес красных бог слушает, но дел наших хощет. Ср. также обращения-субстантивы любезный, почтеннейшие, часто встречающиеся в полемических текстах и, как правило, имеющие ироническую окраску. Местоимения в позиции обращения эпизодичны, употребляются, как правило, в бесцеремонной, фамильярной речи (ты, вы). Такие имена, как товарищ, гражданин, господин, находясь в позиции обращения, не столько называют адресата речи, сколько обобщенно указывают на социальные отношения общающихся и приобретают, таким образом, местоименный характер. Они становятся существенным элементом речевого этикета и обладают ярко выраженным национальным характером. Достаточно сказать, что русские господин – госпожа совершенно неадекватны стилистически польск.-чеш. pan – pani, нем. Herr – Frau, фр. Monsier – Madame.

3. Имена , обозначающие лиц, представлены рядом тематических и лексико-семантических групп: это слова местоименного характера (см. выше), антропонимы (личные имена, отчестваЮ фамилии, псевдонимы, прозвища, клички), термины родства, наименования лиц по признакам возраста и пола, , по национально-территориальной принадлежности, по различным ситуативным признакам и проч. Все эти группы могут пересекаться при использовании в речи по отношению к одному адресату в зависимости от различных ситуаций и задач общения, т.е. практически могут применяться слова из различных вышеупомянутых лексико-семантических групп. В просторечии, где чаще всего функционируют обращения, преимущественное положение занимают антропонимы и термины родства, включая обращение к незнакомым людям. Еще Ф.И.Буслаев указывал, что в народной речи у нас широко используются термины родства как выразители не родственных, а возрастных отношений между людьми. С другой стороны, в обращениях к родственникам русский речевой этикет предписывает употребление также различных форм личного имени. В специализированных коллективах ( в учебных заведениях, военных частях и т.д.) кодифицированы обращения по имени-отчеству, фамилии, званиям, чину, юридическому статусу и т.д.

4. Для морфемного состава слов-обращений типичны многочисленные суффиксально-оценочные формы, многие из которых восходят к русскому фольклору. Это такие формы, как дружище, дружок, голубчик, голубка, голубушка, касатик, касатка, милок, браток, мамаша, папаша, тетенька, тетечка, дяденька, дядечка и др. Сюда же можно отнести и интимные формы личного имени: Алексаша, Сашка, Сашок, Сашура, Шурик, Шурочка, Сашенька, Сашуля, Сашуленька и т.д. Такие формы придают своеобразную «фразовость» обращению и распространяют экспрессивное влияние на весь контекст.

5. Наряду с «чистыми» номинативами в позиции обращения выступают слова с переносным, метафорическим и реже метонимическим, значением (ср.: голубка). Позиция обращения как бы переносит названия не-лиц в сферу характерологических, оценочных наименований. Обращение в оценочной функции сближается с определением и сказуемым, выполняющими соответственно атрибутивную и предикативную функции. Таким образом, тезис Г.Пауля и А.А.Шахматова об обратимости функций определения и сказуемого должен, по-видимому, распространиться и на обращение. Очевидно, можно утверждать, что функции определения, сказуемого и обращения взаимообратимы и в наибольшей степени способствуют развитию переносных значений у слова-имени, так как обозначают признак в широком смысле этого слова. Ср. у Тургенева в романе «Отцы и дети» обращение Базарова к молодому Кирсанову: Ну, не сердись, неженка! и возможные трансформации: Неженка Аркадий сердится; Аркадий – неженка, он сердится. Ср. также отражение в авторских ремарках, специфики синтаксической позиции оценочных обращений:

Старушка закричала в деревню:

• Нюшка-а! Нюшка-а! Э-эй! Чтоб тебя разорвало! Э-эй! Сбегай, голубушка, к Акимовне! Слышь, Ню-юшка! Тя-теря-а глухая…

Но «голубушка» и «глухая тетеря» Нюшка ковырялась у реки, ни малейшего внимания не обращая на вопли с нашего берега. (В. Тендряков).

Авторские кавычки – это не только цитирование, сколько указание на неуместность этих слов-обращений в позиции подлежащего, тогда как метафорическое переосмысление в позиции обращения становится важнейшим источником экспрессии.

6. Что касается словосочетаний в позиции обращения, то, например, предложно-именные сочетания, идентифицирующие адресата по внешним ситуативным признакам на основе метонимии, здесь возможны. Ср.:

• Эй, красная майка! (Из разговора); - Эй, на корабле! – весело крикнул Прончатов. – Высадка десанта отменяется. (В.Липатов).

Возможны также повторы слов-обращений (Мам, а мам!), употребление сопутствующих им частиц и междометий (Эй, парень!), что исключено для других синтаксических позиций именительного падежа.

Приведенные наблюдения, касающиеся парадигматики обращения, позволяют, на наш взгляд, говорить или об эксплицитно совпадающей падежной форме, а не о полном тождестве парадигмы обращения с парадигмами подлежащего, сказуемого и определения (на что толкает гипноз письменной формы речи), или о реальном существовании в грамматической системе русского языка исходной формы имени. Об «основной форме склоняемого имени, кроме шести падежей», писал еще Г.П.Павский; на «естественную, свободную от всяких соприкосновений» форму слова указывал К.С.Аксаков, а в середине 19 в. акад. О.Н.Бетлингк ввел понятие «неопределенного падежа».

Мы придерживаемся формулировки С.О.Карцевского: «Существительное-обращение становится в «именительном падеже» как б е с п а д е ж н о й форме» (разрядка наша. – О.М.)

Итак, обращение имеет свою морфологическую специфику, включающую

1) исходную форму имени, особо оформленную фонетически, порождающую усеченные формы, невозможные в иной синтаксической позиции; 2) свои серии лексико-семантических групп и специфические суффиксально-оценочные формы, также невозможные или не типичные вне позиции обращения; 3) способность осуществлять позиционный метафорический и метонимический перенос значения слов, обозначающих не-лиц; 4) набор предложно-именных сочетаний и словосочетаний, отличающихся от сочетаний в других синтаксических позициях.

Послетекстовое задание

Составьте план-конспект статьи.

4