uchebniki_ofitserova / разная литература / Сборник_Историк и его эпоха

Министерство образования и науки Российской Федерации Федеральное агентство по образованию

ГОУ ВПО «Тюменский государственный университет» Институт истории и политических наук

Историк и его эпоха

Вторые Даниловские чтения (20–22 апреля 2009, г. Тюмень)

Тюмень

2009

1

УДК 930.1 (082) ББК 63.2

И 90

Историк и его эпоха : Вторые Даниловские чте( ния (20–22 апреля 2009 г., г. Тюмень) / Тюмен( ский гос. ун(т ; под ред. А. Г. Еманова. — Тюмень : Мандр и Ка, 2009. — 424 с.

В настоящем издании представлены материалы по ме( тодологии и теории современной исторической науки, но( вому осмыслению места историографии, роли историка в конструировании знания о прошлом.

Адресуется историкам, историографам, методолгам истории, всем, кто интересуется состоянием российской и зарубежной исторической науки.

Редакционная коллегия

А.Г. Еманов, д(р ист. наук, проф. (отв. ред.); С.В. Кондратьев, д(р ист. наук, проф.; С.С. Пашин, д(р ист. наук, проф.; З.Н. Сокова, д(р ист. наук, проф.; С.П. Шилов, д(р ист. наук, проф.;

М.С. Деминцев, канд. ист. наук, доц. (секретарь).

Рецензенты:

Повод Н.А., канд. ист. наук; Темплинг В.Я., канд. ист. наук.

©Тюменский государственный университет (издание), 2009.

©Мандр и Ка (оформление), 2009.

ISBN 5 93020 425 X

2

ВВЕДЕНИЕ

Вторые Даниловские чтения стали международными. Среди ее участ( ников – около 40 университетских и академических центров России от Дальнего Востока до Мурманска, а также ученые с Украины, из Беларуси

иГрузии, Норвегии, Германии и Франции. Ее тематическим приоритетом провозглашается изучение воздействия исторической эпохи на мировосп( риятие историка, его исследовательские приоритеты, концептуальные до( минанты, теоретические и методологические предпочтения. Акцент дела( ется на личности историка, создающего мыслительные конструкты про( шлого, его способности либо поддаваться идейным веяниям своего време( ни, либо сохранять автономность и свободу исследовательского творче( ства. Этому отвечала и заданность смысловых полей научной дискуссии:

—время истории и время историка;

—вызовы эпохи и обновление исследовательского праксиса;

—историк перед лицом корпорации; и в этом последнем смысловом блоке предусматривается обсуждение проблем бытия историка на Западе

ив России, в столице и провинции.

Редакционной коллегии пришлось прибегнуть к жесткому отбору — до трети возможных сюжетов были отклонены. Инициаторов конференции и издания меньше всего привлекала традиционная историография в стиле транслирования написанного тем, или иным историком. Особой значимо( стью признается ментальность самого историка, его ценностные ориента( ции, способности свободного выбора индивидуальной стратегии исследо( вательского поиска. Поэтому преимущество отдавалось работам, постро( енным на основе изучения личных архивных фондов историков извест( ных и забытых, маститых и их незаметных собратьев по цеху. Материалы лежащего перед читателем сборника показывают, что существует немалый ресурс документов, хранящихся в вузовских музеях и архивах, находящихся в семейных собраниях бумаг, эпистолярном наследии и, наконец, в памяти ученых старшего поколения. Представленные читателю материалы апел( лируют к никогда не читавшимся рукописным историям кафедр 1930(х гг., дневникам, воспоминаниям и письмам. Безусловно, проливают новый свет на развитие исторической науки в России и за рубежом архивные изыска( ния об А.Л. Бертье(Делагарде и И.М. Гревсе, Н.П. Оттокаре и М.А. Поли( евктове, С.Б. Веселовском и Н.С. Масленникове, В.В. Бирюковиче и Б.Ф. Поршневе, А.Д. Удальцове и И.А. Линниченко, М. Маловисте и В.П. Дани( лове… Подобны обнаружению terra incognita сюжеты о провинциальных историках В.А. Бутенко и В.П. Гирченко, С.Н. Быковском и И.Д. Кузнецо(

3

ве, И.Н. Смирнове и Н.Ф. Калинине, М.Г. Сафаргалиеве и А.В. Бакунине… Провоцируют аналогии исследования деятельности историков в СССР в условиях сталинского террора и в гитлеровской Германии, в обстановке «победоносного» строительства коммунизма в том же СССР хрущевского

ибрежневского времени и в ситуации приобщения к социалистическим ценностям в странах Варшавского договора.

Представленные в этом сборнике публикации отражают трагические экзистенциалы существования российской исторической науки – револю( ции и Гражданская война, голод и репрессии, Вторая мировая война и иде( ологический диктат советской эпохи, либерализация и крутая «смена вех» последних двух десятилетий. Были, поистине, эсхатологические времена, когда после революции 1917 г. и Гражданской войны обрушилась система университетского образования, разными средствами был уничтожен, при( нужден к внешней или внутренней эмиграции цвет российской истори( ческой науки.

Ивсе же, несмотря на все эти бедствия, история, как сфера профессио( нальной деятельности, выжила. Это произошло, даже не благодаря мэт( рам, носившим звучные имена (они, зачастую, бросали все в руинах и бе( жали в спокойные и благополучные страны), а благодаря оставшимся без( вестными, словно бы, безымянными, хранителям музеев, архивов и биб( лиотек, которые спокойно и с достоинством исполняли свой долг, как при( звание свыше.

Но худшие времена — те, в которых живем мы. Без видимых причин, без войн, голода и репрессий, смертность в нынешней российской действи( тельности превышает рождаемость; система университетского образова( ния вновь оказывается на грани полного обвала. Архивы, музеи, библиоте( ки, будучи формально государственными, словно бы приватизировались

ифактически закрылись непреодолимым барьером платных услуг. Пре( жний «Железный занавес», словно, по иронии, разобранный на оконные решетки и железные двери, сменился «Золотым» — мобильностью обла( дают только очень состоятельные люди. Не деградирует ли «история» до положения служанки олигархии, обслуживающей новую моду на коллек( ционирование антиквариата? Хотелось бы верить, что — нет. Надежды на лучшее вселяют Возрождение исторического краеведения, названное од( ним из авторов «ландшафтной революцией», и появление новой региональ( ной историографии, оторвавшейся от пуповины историко(партийной схо( ластики.

4

Раздел I

ВРЕМЯ ИСТОРИИ И ВРЕМЯ ИСТОРИКА

Ю.П. Шардин

(Пермь)

Историческое время

Определение философских и логических оснований исторического вре( мени есть методологическая база для любого рассуждения на эту тему. В отечественной философии в подходах к этой проблеме за последнее время произошло много изменений.

Время истории не стоит на месте и это постоянное движение, и ускоре( ние приводит исследователей к парадоксам, ставит перед историками и философами все больше вопросов. Самый древний вопрос: что есть исто( рия? В чем ее смысл? В аспекте времени становится более схематичным и абстрактным. И первый парадокс, казалось бы, очевидность историческо( го события и одновременно ускользающий смысл происходящего.

Без осознания категории времени немыслимо понимание общества и человека. В социальных процессах фиксируются повторяемость, последо( вательность, ритм и другие характеристики, являющиеся свойствами вре( мени. Интерес к социально(историческому времени возник, когда встала проблема смысла человеческой жизни и человеческой истории.

Суть времени есть то значение, которое мы приписываем определенно( му моменту, независимо от того, сколько времени хронологически он длит( ся. Моменты исторического времени неоднородны, их неравнозначность зависит от наполненности смысла и ценности происходящего.

При всем многообразии современных историософских и социологичес( ких подходов к определению времени можно выделить наиболее актуальные выводы этих теорий. Время — это способ существования человека и обще( ства. Его конечную субстанциальную основу составляет материальное произ( водство, а субъектом выступает конкретно(исторический человек. Время не является внешней формой по отношению к происходящим в обществе про( цессам. Оно творится самими процессами и выражает соответствующие свой( ства социальных взаимодействий. На каждом этапе истории познания и раз( вития культуры проблема времени раскрывается по(новому. Время общества являетсяобъективнойформойбытия,ноего«наполнение»,восприятиеиоцен( ка носят исторический характер, и детерминируется социальным субъектом. В свою очередь, время выступает субъектом воздействия на социальные от( ношения и прогресс, становится активным фактором социальных процессов.

Социальное время является формой социальных процессов, которые зак( лючают в себе аспекты развития и функционирования, диахронии и синх(

5

ронии. В структуре социального времени взаимодействуют время общества, время природы и время человека. Человеческая деятельность протекает во времени и само время выступает критерием этой деятельности. Социальное время есть высший уровень времени, поскольку, в отличие от природного мира, только в человеческом обществе линейный детерминизм преодолева( ется сознательной стратегией будущего. Реальностью, лежащей в основе понятия «время», является последовательность упорядоченных событий.

Для анализа социальных изменений уже не достаточно таких традици( онных понятий, как «развитие», «прогресс», «регресс», требуется введе( ние новых временных понятий: «повседневность», «история», «хронос», «современность». Широкое применение временных понятий объясняется необходимостью зафиксировать социальные, политические и экономичес( кие изменения, их взаимозависимость в рамках определенного масштаба времени. Этот масштаб в разных исследованиях может быть различен. Ре( альное время социума складывается из времени субъектов и процессов, принадлежащих разным эонам и хроносам.

Анализ разнообразных циклов и ритмов истории позволяет преодолеть традиционную линейность понимания времени. Мир открывается как со( бытие, появляются представления о маятникообразном, спиралевидном, волновом движении. Время становится содержательным. Время играет различные роли в обществе, в том числе, организатора деятельности лю( дей. Одна из интереснейших ролей, представленных временем в социаль( ной культуре — это политическое время.

«Политическое время» — рассматривается с историософской точки зре( ния. В аспекте этого изучения более рельефно проявляются различия меж( ду линейным и циклическим типами политического времени. Циклическое, вращающееся по кругу время характерно для цивилизаций Востока. Линей( ное политическое время, стремительно движущееся по пути прогресса, наи( более отчетливо сформировала Западная цивилизация. Линейность закреп( ляется за этой цивилизацией благодаря инструментальному отношению к миру. В результате нивелирование социально(значимых ценностей, духов( но(идеологические кризисы, волюнтаристские попытки «ускориться» или совершить утопический «скачок». Логично предположить, что мир цивили( зации должен подчиняться в своей основе схожим закономерностям с при( родным миром. Линейные процессы в природном мире аномальны из(за сво( ей разрушительности, и имеют аналогичные последствия в социуме.

Сравнивая социокультурное и политическое время цивилизаций, не( обходимо отметить, что одни и те же события общественной жизни прояв( ляются по(разному в двух временных матрицах. Политическое время яв( ляется составной частью социокультурного времени. Поэтому, когда их ритмы совпадают, наступает небывалый подъем культуры. Причем, чем выше уровень социокультурного развития социора, тем выше уровень осоз( нания социокультурного времени. Вектор социокультурного времени скла( дывается из суммы социокультурных ориентаций всех слоев и групп об(

6

щества, а вектор политического времени зависит преимущественно от по( коления, господствующего на политической сцене. Реальное политичес( кое время отличается синкретизмом «линейности», «цикличности», «спи( ральности». Это только внешнее различие, в действительности на полити( ческой арене проявляются глубинные законы времени.

В схеме осевого времени К. Ясперса заключено одно из возможных объяснений темпоральной динамики мировой истории и демонстрирует возможность духовного единения человечества. К. Ясперс прав, утверж( дая, что категория возможности входит в историю через человеческую мысль. Вопрос о взаимовлиянии социокультурного и политического вре( мени — это вопрос о том, насколько политические процессы детерминиро( ваны социальной культурой. Социокультурное время отражает ритмы кол( лективных действий каждой цивилизации, политическое время — ритмы политической жизни. Время выступает сферой проявления любой куль( туры общества. В социокультурной временной перспективе можно выде( лить несколько основных аспектов: уровень и глубину осознания време( ни, вектор времени и доминирующие ценности. Все эти факторы в полной мере влияют на политическое время.

Политическое время, как и социальное, приобретает специфические черты, характерные только для этого типа реальности. Оно имеет свои за( коны и особую направленность, развитие, сопряженное со всеми уровня( ми материи, что подтверждает единство глобального «единого времени».

С.А. Домашова

(Тюмень)

«Хроника» Гидация.

Региональная история как отражение истории мира

Данный доклад посвящен «Продолжению Хроники Иеронима», напи( санному испанским епископом Гидацием.

Как писал Э. Томпсон: «если бы у нас не было «Хроники» Гидация, то не было бы и истории Испании V в.» [1]. Действительно, ключевое значе( ние этого произведения, написанного в период гибели Римской империи, трудно переоценить.

Прежде всего, нам хотелось бы рассказать о личности автора хроники. К сожалению, сведения о нем немногочисленны. Будущий хронист родил( ся около 394 г. н.э. в civitas Limicorum, ныне Гинсо де Лима, примерно в 120 км от столицы провинции Бракары Августы. Галлеция была одной из са( мых захолустных провинций Римской империи. Один из местных митро( политов справедливо утверждал, что она находится на краю света. Семья Гидация, видимо, была довольно богата, так как в 407 г. н.э., будучи еще подростком, он совершил путешествие по городам востока. Гидаций посе( тил Кипр, Александрию, Иерусалим, Кесарию в Палестине и Вифлием.

7

Именно в Вифлиеме ему выпала удача встретиться со Св. Иеронимом. Эта встреча оказала большое влияние на юношу, возможно, фигура Святого стала для него своеобразным эталоном. Однако пройдет немало времени, прежде чем Гидаций решится продолжить его труд. В 416 г. н.э. Гидаций принимает сан священника, а в 427 г. н.э. — становится епископом, свиде( тельств о месте его служения не сохранилось. Он был известным церков( ным деятелем, боролся с манихейством и ересью Присциллиана. В 431 г. н.э. был посланцем к Аэцию, у которого просил помощи. Население Галле( ции, надеялось, что галльский военачальник прекратит набеги свевов. Од( нако посол вернулся ни с чем, свевы захватили провинцию, а в 460 г. н.э. Гидаций и сам был захвачен варварами и провел в плену больше трех ме( сяцев. В 469 г. н.э. «Хроника» прервалась в связи со смертью автора [2].

Теперь обратимся непосредственно к самой «Хронике». Нам неизвест( но, когда именно автор начал свою работу. Существует предположение, что Гидаций стал хронистом уже в сане епископа. Это связано с тем, что пери( од 379 — 427 г. н.э. автор активно использует, помимо устных свидетельств, письменные источники, а в последующие годы описывает то, чему был сви( детелем либо опирается на устные сообщения современников. Все те не( многочисленные письменные источники, к которым автор прибегает пос( ле 427 г. н.э., касаются событий в других странах.

Надо сказать, что эта хроника, заявленная как всемирная, в сущности, не является таковой, более всего она описывает историю Испании, а в некото( рые годы и вовсе только Галлеции. В этом нет ничего удивительного, извес( тный поэт охарактеризовал эту местность так: «и Пиренеев снега, и васкон( ские дикие чащи» [3]. Галлеция и в спокойные времена существовала впол( не обособленно от Империи, так же как и Британия. А в годы владычества варваров эта Finisterre римского мира была окончательно оторвана от Мит( рополии. Если уж уроженец Бракары Августы священник Авит, побоялся возвращаться на родину из Иерусалима, несмотря на искреннее желание сделать это, то, что говорить о купцах, обычно разносивших вести. Офици( альные посольства после падения муниципальных властей потеряли вся( кий смысл. Привычный порядок рушился, императоры стремились сохра( нить хотя бы Рим, какое дело было им до отдаленных провинций.

Конечно, было бы несправедливо отказать автору в старании. Он ис( кренне пытался получить максимум информации о событиях в окружаю( щем мире, и до определенного момента ему это удается, Гидаций довольно хорошо осведомлен о событиях в Галлии и Италии. Более того, имеются два свидетельства, которые неизвестны ни по каким другим источникам:

1.Кампания Аэция против восстания в Норике, в 431 г. н.э. [4].

2.В качестве основных причин, остановивших захват Рима войсками Аттилы, он указывает эпидемию чумы и поход армии под командованием Аэция (тезки галльского полководца). Эта кампания была предпринята по приказу императора Восточной Римской империи Маркиана. При этом о встрече Аттилы и папы Льва Великого Гидацию ничего неизвестно [5].

8

Однако, в середине века количество сведений, поступавших из Рима, резко снижается, это связано с господством на Средиземном море вандаль( ского флота. Те известия, которые все же доходят до Испании (в основном послания пап и решения соборов), получены Гидацием опосредованно из Галлии. Тем не менее, сведения доходили в Галлецию не в полном объеме, например, хронисту ничего не было известно о Халкидонском соборе.

Впрочем, это не удивительно, собор был важен для жителей Востока. А сообщения Гидация о делах в этой части империи немногочисленны. Автор прилагает все усилия для того, чтобы осветить в своей хронике важнейшие события в политической и церковной жизни Константинополя, но сам при( знается в невозможности получить информацию. Лишь дважды Гидаций сумел получить сведения из первых рук в 435 и в 456 гг. н.э. [6].

Сведения об Африканских провинциях почти отсутствуют. Что не уди( вительно, вандалы, завладевшие этими территориями, препятствовали воз( никновению каких бы то ни было связей с империей.

После уничтожения своих соперников вандалов, свевы получили власть над всей Галлецией. В отличие от готов они не пытались построить госу( дарства, а лишь занимались регулярными грабежами. Однако именно этот факт привел к тому, что прервалось сообщение между Галлецией и други( ми испанскими провинциями.

Итак, в силу, непреодолимых внешних препятствий, Гидаций вынуж( ден был ограничиваться информацией о событиях, происходивших исклю( чительно у него на родине. Но, вместе с тем, эта хроника отдельного реги( она невероятным образом отражает историю всего Pax Romana. Варвары, эпидемии, узурпаторы, ослабление муниципальных властей, ереси — все это в том или ином виде присутствовало в разных провинциях Западной Римской империи.

Приведем для примера, сообщение Гидация о ситуации в Испанских провинциях во время набегов варварских племен, в начале V в.

«На Испанию набросились варвары; с не меньшей яростью обруши( лись заразные болезни; имущество и припасы в городах захвачены сбор( щиками податей, а оставшееся разграблено солдатнёй. Голод свирепствует столь жестокий, что люди пожирают человечину. Матери режут детей, ва( рят и питаются плотью. Дикие звери, привыкшие к человечине, обильно поставляемой голодом, оружием и болезнями, набрасываются даже на живых и полных сил людей; не довольствуясь мертвечиной, они жаждут свежей плоти рода человеческого. Война, голод, болезни и звери, как че( тыре бича, неистовствуют во всём мире» [7].

Сравним это сообщение со свидетельством епископа города Оша — Ори( ента, описавшего вторжение 418 г. н.э. «Смотри, сколь внезапно смерть осе( нила весь мир, и с какой силой ужасы войны обрушились на народы. И Хол( мистые лесные кущи, и высокие горы, и стремительные реки, и крепости с городами, и морские преграды, и места пустынного затворничества, и уще( лья и даже пещеры в мрачных скалах — всё оказалось под властью варваров.

9

Одни погибли, став жертвой подлости или клятвопреступления, а другие были выданы на смерть своим согражданам. Немало гибло в засадах врагов, но не меньше — из(за насилия, творимого народом. Те, кто сумели устоять перед силой пали от голода. Несчастная мать распростёрлась вместе с деть( ми и мужем. Господин вместе со своими рабами сам оказался в рабстве. Многие стали кормом для собак; другие живьём сгорели в своих домах, ох( ваченных пламенем. В городах, деревнях, виллах, вдоль дорог и на перекрё( стках, здесь и там — повсюду смерть, страдание, пожарища, руины и скорбь. Лишь дым остался от Галлии, сгоревшей во всеобщем пожаре» [8].

Провинциал и домосед, Гидаций предстает перед нами как объектив( ный хронист, который добросовестно старается успеть запечатлеть карти( ну стремительно меняющегося мира. Его «Хроника», как и многие произ( ведения того времени, написана в рамках культурной парадигмы, которая доживала свои последние дни, но отражает реалии нового, только нарож( дающегося мира.

Многое из того, что было описано Гидацием, могло бы показаться не важным в Риме или Константинополе. Но значение этого произведения для исторической науки трудно переоценить. В труде испанского еписко( па отразилась вся сущность эпохи. Даже обращения автора к читателю, призванные объяснить недостаток информации раскрывают исследовате( лю одну из ярчайших черт картины последнего века Римской истории.

Гидаций был истинным сыном своей эпохи, времени, когда творилась история всего следующего тысячелетия. Эпоха, которая могла кануть в лету, если бы не кропотливый труд немногих историописателей, одним из кото( рых был Гидаций.

1.Томпсон Э., Томпсон Э.А. Римляне и варвары: падение Западной Римской импе( рии. СПб., 2003. С. 122.

2.Там же. С. 24–126.

3.Послание Авсония к Павлину // Памятники средневековой латинской литера( туры IV–IX вв. М., 1970. С. 80.

4.Hydatii Lemici Continuatio chronicorum Hieronymianorum.// Monumenta historiae germanica. B., 1894. Р. 95.

5.Ibid. 154.

6.Hidat. Chron.106, 177.

7.Ibid. 48.

8.Ле Гофф Ж. Цивилизация средневекового запада. М., 1992. С. 21.

М.С. Деминцев

(Тюмень)

Георгий Пахимер — византийский историк XIII века

Георгий Пахимер, выдающийся византийский ученый(эрудит, историк, литератор, юрист, типичный представитель раннего Палеологовского Воз( рождения, родился в 1242 г. в малоазийском городе Никее [1]. О его даль(

10